Эксельсиор. Детективный роман

Агния Шугурова

Чёрное или белое? Свет или Тьма? Добро или Зло? Все мы – лишь фигуры на огромной шахматной доске под названием «жизнь», и каждый ход может стать последним или полностью изменить расстановку сил в этой игре, из которой нельзя выйти… Чей ход будет следующим?

Глава 2

Корпорация «Farm Pour Femme» гудела, словно пчелиный улей, в который бесцеремонно засунули палку. И не удивительно — погиб ее глава, Георгий Сергеевич Корсаков, сорокашестилетний мужик на пике финансового благополучия и в полном расцвете сил. Какие жуткие новости! Естественно, это требовало немедленного обсуждения, и сотрудники хаотично толкались по офису, словно молекулы воды в кипящем чайнике, делали страшные глаза, охали и ахали, а некоторые даже всплакнули в курилке. Крупная стабильная международная компания получила удар ниже пояса. Естественно, ни о какой рабочей обстановке сегодня не могло быть и речи, к тому же прибывшие сотрудники следственного отдела оккупировали офис и теперь проводили опрос присутствующих. Попутно открывались по крупицам ужасающие факты, которые в курилках обрастали еще более кошмарными подробностями. И посему начальником оперативно-следственного отдела было принято решение как можно быстрее отловить и произвести опрос всех тех, кто еще не успел посетить курилку.

Если объединить всю разрозненную информацию в одно целое и отбросить эмоциональную составляющую трагедии, то получалось примерно следующее: вчера ночью в коттеджном поселке «Лучезарный» в особняке хозяина корпорации случился пожар. Когда разбушевавшееся пламя удалось потушить, в доме был найден сам Корсаков без признаков жизни, а также обезображенный огнем труп его молоденькой дочери, всем известной «золотой девочки» Алины Корсаковой. Причины возникновения пожара неизвестны, ведется следствие.

***

Следователь по особо важным делам Алексей Погребняк с серым от недосыпа лицом и телячьими карими глазами сидел в глубоком кресле в кабинете генерального директора с чашкой горячего чая в руке. Другой рукой, вместо того, чтобы записывать показания, он исподтишка неистово щипал себя за бок, чтобы не закрывать глаза и не отключаться — сейчас важна любая мелочь, любая вскользь оброненная фраза. Важно выражение лица опрашиваемого, его жесты, направление взгляда, интонация, реакция на задаваемые вопросы, наличие и длительность пауз между ответами. И что это за кружевная резинка цвета фуксии вон там, за пресс-папье?.. Ну почему всегда все случается в его дежурство? Нет, нужно взять больничный дней на пять… нет, лучше на десять, и спать, спать, спать…

–… не употреблял — у него стенокардия… была. — Генеральный тяжело вздохнул и воткнул взгляд в носок своего ботинка из кожи питона. — Нет, ну, принимал, конечно, на корпоративах, но это так, больше для виду. С Вами все в порядке? — озабоченно спросил он.

Погребняк понял, что несколько секунд был в отключке, и уши его вспыхнули.

— Все хорошо, просто пошли уже вторые сутки без сна. Простите меня, Марк Петрович.

— Уважаемый… Как Вас звать-величать?

— Алексей.

— А по батюшке?

— Палыч.

— Уважаемый Алексей Павлович, Вам надо отдохнуть. Я на связи круглосуточно, а тем более сейчас, и я всегда к Вашим услугам. Мой номер Вы зафиксировали, ведь так? Назначьте время и дату для беседы в удобный для Вас день.

«Прямо Рафинад Медович какой-то! Вроде со всех сторон положительный мужик, но что-то в нем не то, не могу понять что!» — подумал Погребняк. — «Наверное, крупные шишки — они такие, потому что смотрят на тебя свысока и думают, с какой стороны им удобнее подойти, чтобы вытереть о тебя ноги. Это примерно как охотник, наблюдающий ягуара в прыжке, представляет себе его в виде шкуры, лежащей возле камина».

Следователь поднял тяжелый взгляд телячьих глаз на генерального и выдавил одну из самых душевных своих улыбок. Руководство икнуло, затем привстало и медленно направилось к входной двери, всем своим видом давая Погребняку понять, что аудиенция окончена. Как только за следаком захлопнулась дверь, генеральный, выждав для верности пару минут, выдал замысловатое коленце, похожее на приветствие чатлан из знаменитого советского фильма. Затем он уселся в кресло, положил ноги на стол, достал из ящика свою трубку и раскурил, пуская кольца в сторону панорамного окна с видом на центральную городскую площадь. Вдох, выдох… Как же прекрасна Жизнь! Он — Марк Петрович Кюри, генеральный директор крупнейшей в Европе корпорации по производству фармацевтических и косметических препаратов для женщин, а также владелец сети крупных ресторанов и ночных клубов. И теперь он, без сомнения, займет место погибшего Корсакова. А потому что больше некому! Только у него, Марка, есть огромный опыт работы в сфере этого бизнеса, связи, родственники во Франции (генеральный очень любит ставить акцент на своем родстве со знаменитыми Пьером и Марией Кюри, — по мнению Марка, этот факт придает ему статусности. Собеседники при этом давят почтительную лыбу и прячут усмешки в кулак). Только он обладает неповторимым шармом, покорившим миллионы, миллиарды женщин по всему миру! Это его мужественное лицо красуется в фирменных буклетах и журналах, на баннерах и плакатах, его глаза заглядывают в душу каждой женщины, и он точно знает, что данной конкретной бабе нужно — конечно же, продукция «Farm Pour Femme»! К тому же, теперь он, Марк, обладатель контрольного пакета акций на корпорацию. Это — триумф, сладкая победа! Звездный час! Алины Корсаковой, которой по документам принадлежала часть компании ее отца, тоже больше нет. И поэтому теперь ничто не мешает Марку покинуть эту страну навсегда. Нужно только подождать полгода. А потом он продаст весь свой бизнес в России, переведет денежки в оффшоры и будет жить спокойно в каком-нибудь Монте-Карло с молодой любовницей — денег от продажи всего этого добра ему хватит не на одну жизнь, детей у него нет, так что — гуляй, рванина!

Марк крякнул от удовольствия, вальяжно потянулся и неторопясь подошел к огромному, в полстены, зеркалу в винтажной темной оправе. Хорош, чертяка! Нет, ну до чего же хорош! — просто королевский экземпляр Самца! В проекции крестца Кюри величественно развернулся ментальный павлиний хвост. Генеральный поиграл большими грудными мышцами, эффектно вздрогнувшими под тонкой тканью рубашки и принялся придирчиво изучать свое отражение: на него смотрел высокий, под два метра ростом, мужчина сорока пяти лет со строгим волевым лицом и немного оплывающей книзу фигурой. Тонкий прямой нос с красиво очерченными ноздрями, пухлые чувственные губы (да, надо бы вот здесь и здесь кольнуть еще чуточку филера, но позже, позже), квадратный гладко выбритый подбородок с ямочкой олицетворял твердость натуры его хозяина, пронзительный взгляд стальных глаз сквозь густые ресницы проникал в самые сокровенные уголки души, чуть сведенные к переносице широкие брови вразлет были завершающим штрихом, эдакой изюминкой. Великолепно! Марк чуть прищурил один глаз — да, вот так, теперь то, что нужно! Темно-каштановые, слегка волнистые волосы лежали небрежной волной, и ни одна на свете живая душа не догадывалась, что Кюри начал лысеть. И седеть. И тем более не догадывалась, какие титанические усилия генеральный прикладывает для того, чтобы его голова была безупречна, отрастающая седина не бросалась в глаза, а намечающаяся плешь предательски не поблескивала на солнце — ведь один только поход к Сержу Медведеву с лихвой покроет годовой бюджет какого-нибудь маленького африканского государства. А навещает Сержа генеральный регулярно. Марк вообще крайне щепетилен и пунктуален во всем, что касается его интересов. И вообще — маникюр, педикюр, ботокс, легкие подтяжечки, массажи, маски, банька, сауна… А какой у него потрясающий цвет кожи — легкий золотистый загар тоже нынче не дешев! Марк оскалил зубы и покрутил головой в разные стороны — идеальные, великолепные коронки! Низкий поклон немецким стоматологам. Марк свято верил в то, что наилучшие инвестиции — это инвестиции в себя. По-крайней мере, на дивиденды с них Кюри покупает себе молодость и останавливаться не собирается, ибо он — квалифицированный инвестор.

Недаром Турандот влюблена в него, как кошка! Глупая курица. Хотя, нет, не так: она — его курочка, несущая золотые яйца. Она — его аппетитное нежное мяско, при взгляде на которое у него, Марка Петровича Кюри, текут слюни и больно сводит пах. А вот и она, легка на помине, вспомнишь солнышко — вот и лучик! На входящий звонок от Турандот у Марка стояла мелодия из «Шербурских зонтиков». Пошлятина, конечно. Но… жажда — ничто, имидж — все!

— Да, Моя Принцесса!.. Конечно, конечно помню, милая, не волнуйся. Что купить? Уже, уже. В смысле?? Ну, разумеется, люблю! Что за вопросы, куколка?.. Нет, тебе не о чем волноваться, поверь. Я же сказал, тебе не о чем волноваться, ясно? Ха-ха-ха, дорогая, ну прости за резкость, я немного нервничаю и устал, все-таки такая трагедия, такая трагедия… Мне нужно идти — сейчас буду говорить речь этим, как их, ну, там, в офисе… Сотрудникам, да! — они, понимаешь ли, хотят разъяснения ситуации. Да, целую везде-везде, мой сахарный поросеночек! До вечера.

«Тьфу. Чтоб тебя! Она что, ревнует, что ли?? Впрочем, не удивительно», — Кюри снова раскурил трубку и уставился на розовые облака вдалеке. Он представил себя на борту огромной яхты, в лицо ему дует ветер перемен, и соленые брызги искрятся на солнце. С этими радужными и светлыми мыслями Марк выпустил последнее колечко в сторону Кремлевской стены и постарался подстроить свою мимику под трагичность текущей ситуации. Уж что-что, а хлопотать лицом Марк Петрович Кюри умел, как никто другой. Произведя необходимые настройки своего табло, генеральный, наконец, вылез из зеркала и торжественно покинул свой кабинет, не позабыв запереть дверь на два оборота.