Воровка Дагорских лесов

Адельфина Призрачная (2024)

Планета Эман — мой дом. Она похожа на Землю, но опасна для переселения человечества. Прародители были сосланы на гиблые земли в качестве наказания. Несколько поколений в мире Эман построили города, а вместе с этим произошло острое разделение на бедных и богатых. Мой родной город Дагор спрятан за мертвыми лесами, кишащими опасными существами. Поселение защищают воины. Их именуют Темным горизонтом. Военные наш щит. Они защищают гражданских до тех пор, пока они подчиняются удушающим законам. Но я из тех, кто готов рискнуть, ради блага людей. Меня зовут Мария. Я воровка Дагорских лесов. Чтобы помочь своей семье, я готова на все. Даже пойти против Темного стража, выбравшего меня себе в жены.

Глава 3. Гость

Казалось, что за время перехода я совсем не устала, но все же падаю на кровать без сил.

В нашей маленькой квартире тихо и мрачно. Свет горит только в коридоре. Тусклая лампочка на проводе освещает длинную металлическую вешалку с парой теплых пальто. Под ней неаккуратно сброшена обувь. На стене висит старая картина с огнецветом, перекошенная на левую сторону. Чуть дальше по коридору маленькая кухня. Ее и спальню освещает свет, падающий с улиц через большие кубические окна, утопленные вглубь квартиры. Это на случай, если придется выбираться. Когда приходит зверь бывает так, что единственным выходом становится веревка. Ее можно скинуть вниз и опираться на выступы перед окнами.

Смотрю в потолок. Вспоминаю лицо Стража темного горизонта. Вижу его очень отчётливо. Так, будто было достаточно времени запомнить цвет глаз, форму прямого носа, волевой подбородок и выдающиеся скулы. Он красив, мужественен и… Его шрамы — не уродство. Это печать зверя. Кем был воин до того, как все произошло?

Звуки музыки с улицы доносятся громче, я приподнимаюсь, вижу у ног корзинку с запрятанными в двойное дно препаратами. Если бы военные взялись его проверить, тогда мне могло несдобровать. Напротив моей постели стоит кровать Катерины с кованным основанием. Она застелена серым покрывалом, расшитым красной вышивкой. Сестренка, как может, наполняет жизнь цветом. На стене висят рисунки, различные бусины из фарфора и на самом верху — фотокарточка родителей. Папа обнимает вторую супругу, мать Катерины и улыбается. Они молоды и, вроде бы, счастливы.

Фотографию Катя особенно тщательно бережет. Поместила под стекло и в рамку. Случись что, карточка будет первым, что она схватится выносить при пожаре.

Между нашими кроватями у окна стоит стол и пара стульев, а слева у дверного проема шкаф для вещей.

Живём скромно, как все. Официального заработка едва хватает на оплату аренды административного жилья, покупки одежды и питания. Не официальные доходы я скрываю, чтобы однажды покинуть Дагор навсегда. Я мечтаю забрать с собой Катерину.

— Праздник в разгаре, — произношу вслух, перебирая пальцами кончики длинных волос темно-русого цвета, — Будут гулять до утра. А ты что? Опасаешься, что он явится?

Откидываюсь назад, чтобы посмотреть на часы. За моей кроватью стоит крохотная тумба с механическим календарем. Он показывает дату, время и собирает данные о температуре.

— Девять. Значит ворота закрыли и город под охраной.

Сетчатый тюль серого цвета затеняет окно. Я с неохотой бросаю взгляд в его сторону и понимаю, как хочется просто лечь и уснуть.

— Маша, с каких пор такая тревожность? Ложись. И пусть…, — я подхожу к шкафу, распахиваю его и вижу среди одноцветной одежды то самое белое платье, о котором говорила в лесах, — Пусть будет как будет. Прятаться не стану. Я просто надену белое.

Я снимаю его с вешалки и небрежно бросаю на кровать сестры. Не знаю в самый раз ли оно? Все так же красиво, как раньше? Струящееся, приталенное, очень нежное с глубоким вырезом на груди. Когда-то я была совсем другой и шила это платье для будущей свадьбы. Был и жених. Только не дождался согласия.

Резкий стук в дверь. Я вздрагиваю. Страж не мог прийти так быстро, но кто может стучать так поздно?

Ноги ватные, иду к двери, попутно осмотрев себя в мутном зеркале коридора. Выгляжу опрятно. Стройную спортивную фигуру скрывает балахон болотного цвета и черная широкая юбка по колено. Я босая, волосы не собраны, лицо свежее, будто не было трудного пешего дня пути к Хребту Морозному.

— Кто?

— Это я, Мэри, — доносится знакомый голос. Я выдыхаю с облегчением, но тот же к горлу подкатывает гнев, — Откроешь?

— Дима? Зачем ты пришел?

— Я на праздник, — скоро отвечает молодой человек, — Ты спишь?

— Мрак, — ругаюсь шепотом и поворачиваю ключ в замке. Из темного подъезда ко мне выходит высокий мужчина двадцати пяти лет. Симпатичный, глаза серо-зеленые волосы русые. Добрые глаза блестят теплом и заботой, тонкие длинные губы растягиваются в улыбке.

— Привет! Я не вовремя?

— Спала, — стою на пороге, не приглашая войти. Мы знакомы с детства, потому правила приличия с Дмитрием я соблюдаю через раз.

— Не похоже, — он протягивает мне сверток и входит, несмотря на возражение, — Я пройду? Спасибо.

Провожаю взглядом наглеца. Замечаю на нем серебристую ленту. Мужчина повязал ее на запястье. Она хорошо заметна из-под черной тонкой куртки.

— Ты уже вошел, — закрываю дверь, предварительно осмотрев лестничную площадку, — Ты с лентой? Подался в претенденты на брак?

— Пора, — пожимает плечами Дима. Он проходит на кухню, берет со стола яблоко и надкусывает, не сводя с меня глаз, — Я больше не могу ждать твоего согласия десятками лет.

— Прошло всего пять.

— Для меня все равно, что десять. А так, — брюнет смотрит на свою руку, чуть щурясь, — Судьба решит за меня.

— Ты для этого зовешь меня на площадь? Чтобы испытать судьбу.

— Нет, — Дмитрий иронично поджимает губы в улыбке. Я сажусь за крохотный стол напротив, — Дошли слухи. Администрация говорит об убыли населения. Многие гибнут в лесах, плюс твари выходят за стены. Народ редеет, а молодое поколение тянет с браком.

— Инкубаторы пустуют.

— Как бы цинично не звучало, да.

— Может мне лучше согласиться на твое предложение сейчас, чтобы не получить билет в ад с кем-нибудь из Дагора?

— Иронизируешь? — Невесело смеется Дима, — Знаешь, лучше сходи на праздник и дай повязать тебе ленту тому, кто будет за тобой, а не над.

— Если не стану?

— Раскидают среди оставшихся.

В Дагоре и раньше принуждали к бракам. В сложных условиях выживания население должно постоянно обновляться. И с учетом регистрации каждого жителя, случайные дети отправляются за пределы города. Только брак, только правило. Все по уставу тех, кто нами верховодит: Темный Горизонт.

— Пять лет я в статусе потенциальной, а ты и того дольше. Почему сейчас решили возобновить порядок?

Мой вопрос не к Дмитрию. Он знает. Сам под обстрелом.

— Я пойду за тебя тогда.

— Нет, Маш, не надо так говорить. Не надо давать надежду. Я не готов жить с тобой только потому, что тебе некуда деться, — я задеваю его. Сильно. Вижу, как теплый взгляд мрачнеет. На коже мужчины, чуть тронутой щетиной, проступает влага. Хаманов расстегивает куртку, чтобы стало легче.

— Может все изменится. Будем жить и слюбиться?

— Маша, слюбиться? Не слюбилось за все эти годы. И твоя работа…

— Не надо об этом, — торможу его.

— Я не смогу сидеть сложа руки, зная, что ты в лесах. Это опасно. Однажды твари доберутся до тебя… А если у нас будут дети? Нет.

— Дети? Я не создана для этого.

— Вот потому я здесь, Маша. Иди на площадь и веселись так, будто ты рада стать невестой. Как остальные девушки и юноши. Танцуй ритуальные танцы, прогоняй огнем Стужу и выбери себе того, кого…

— Не жалко. Ты это хотел сказать?

— Почти.

Мы встречаемся взглядом. Его серо-зеленые и мои серо-голубые. Когда-то я тонула в этом омуте, фантазируя как Дмитрий Хаманов станет моим мужем. Как мы будем жить на Улице Берез и воспитывать малышей. Теперь внутри ураган. Я чувствую тепло, но не более.

— Хорошо, я выберу. Только платье надену. И надо раздобыть эту чертову ленту…

— Я принес, — юноша достает серебряную ткань из кармана куртки, — Обвяжи левое запястье. Я подожду.

Не верю, что я иду на праздник. Не верю, что вот так соглашаюсь навязать себе брак. Но быть распределенной с тем, кто выдаст меня Стражам — опаснее.

Закрывшись в комнате, я открываю шкаф в поиске подходящего наряда. У меня ничего и нет, все Катино. И тут я понимаю, что платье давно готово. Оно лежит на кровати… Белое, как ОН хотел. И если ОН действительно придет за своим, то пусть сделает это сегодня!