Лифт

Адиль Койшибаев, 2022

Полчаса – тридцать минут, но для меня это целая жизнь. Сердце предательски начало учащенно биться, – тук-тук-тук. Попыталась найти успокоительное в сумочки, как назло забыла положить «Магний В6». Самое страшное, когда оказываешься взаперти – это страх задохнуться.

Сколько себя помню, всю свою сознательную жизнь, я боялась закрытого пространства.

— Татьяна Васильевна у вашей Наденьки фобия, — сказал строгий дяденька в белом халате, похожий на Айболита. — По-научному это звучит «Клаустрофобия» — боязнь замкнутого пространства. Я вам выпишу направление к хорошему психологу — Артемий Викторовичу Чернышову.

Мне было шесть, но то посещение доктора, особенно чётко отпечаталось в моём сознании. После этого, мы с мамой целый год посещали Артемий Викторовича. Он раскладывал на своём огромном столе, рисунки с чёрными кляксами, и спрашивал: «Что ты видишь?». Размахивал перед моим лицом часами на тоненькой цепочки и считал до десяти, а я сладко засыпала.

Возможно психолог поспособствовал моему излечению. Я научилась медленно отсчитывать про себя до десяти, когда находилась в закрытом помещении, это понемногу отпускало учащенное сердцебиение.

Хотя я и сейчас, сплю с открытой дверью и боюсь летать самолётом. Мне уже тридцать пять, у меня двое детей: Алешеньке десять, он учится в пятом; Анечка ходит в садик ей шесть. С мужем не сложилось, «разные характеры» — как мы указали причину развода. Может быть он не идеальный муж, но ответственный отец: помогает с детьми, поддерживает финансово.

Конец ознакомительного фрагмента.