Примерь мои туфли. Исповедь беглянки

Айгуль Михневич

Эта книга о том, как девочка, мечтавшая о смерти с шести лет, вырвалась из ада и стала неисправимой оптимисткой.О том, как важно верить в свои силы, мечтать, учиться, работать над собой, стремиться к намеченным целям.О том, какую роль в жизни могут сыграть люди, не имеющие с нами кровного родства. Именно они могут стать опорой и поддержкой тем, кто лишён любви в родительском доме.Книга «Примерь мои туфли» открывает мир подростка, страдающего, любящего, мечтающего.

Глава 2.

«У тебя нет папы»

Солдатик

Я появилась на свет, когда родители переехали в молодой город Набережные Челны.

В те времена он был большой всесоюзной стройкой, куда съезжались рабочие из разных уголков страны. Кто-то жил уже в новых домах, иные ютились в коммуналках (у нас они назывались малосемейками), кому-то приходилось наслаждаться «романтикой» строительных вагончиков. Но жили дружно, весело, помогали друг другу.

Первое время мои родители ютились в коммуналке с добрыми соседями, которых мать потом вспоминала всю жизнь.

Я — ребёнок, от которого решили не избавляться, чтобы у старшей дочки (назовем её Аидой) был родной человек на этом свете.

Отношения в семье уже были плохие. Мать сделала несколько абортов после рождения старшей дочери, но меня почему-то оставила. Подозреваю, что в глубине души она всё же надеялась удержать мужа двумя детьми. Советские женщины не слишком задумывались о том, что аборт — это убийство. Тогда это было нормально. Тогда был атеизм, у людей не было Бога, хотя моя мать выросла в религиозной семье. Ждали мальчика. Аида показывала на пузо и говорила:

— Там растёт солдатик.

Заглянув в прекрасное июньское утро в предродовую палату, мать обратилась к женщинам, которые мучались от боли:

— Бабы, чего вы разорались? Успокойтесь уже!

— Посмотрим, как ты закричишь, когда рожать начнёшь, — ответили те.

— А вот и не закричу, — сказала она гордо.

Считается, что второго ребенка родить легче, чем первого. Бывает, конечно, по-разному, но в случае со мной матери повезло.

В роддоме шла пересменка. Не успела мать толком взобраться на кресло, как я буквально пулей вылетела из её чрева. Когда доктора, наконец, обратили на нас внимание, я уже лежала у неё на ногах, тёмная, как немытая картошка.

Я очень торопилась на этот свет. Мне зачем-то надо было.

Ждали мальчика, а появилась девочка с боевым характером. В Татарстане тогда вовсю отмечали Сабантуй.

«Сабан» в переводе с татарского означает «плуг», «туй» — «праздник».

Сабантуй — это «праздник плуга». Его устраивают после окончания посевной. Это большое красочное мероприятие с песнями, плясками, весёлыми конкурсами и вкуснейшими угощениями.

Хотите познакомиться с татарской культурой, приезжайте в Татарстан в июне. Вы увидите национальные танцы, услышите наши песни, посмотрите на татарскую борьбу, бой мешками на бревне, на удальцов, способных добраться до самой верхушки скользкого столба и достать кожаные сапоги или какой-то другой подарок.

Главный силач (батыр) получит приз в виде барана, которого он взвалит на плечи и унесёт домой.

Много весёлых конкурсов для детей: бег в мешках, разбивание горшка с закрытыми глазами, срезание подарков с верёвочек и многое-многое другое.

Здесь же можно отведать настоящую татарскую кухню: эчпочмак, губадию, кыстыбый, кош теле, чак-чак и т.д.¹

В 2019 году я стала одним из организаторов первого татарского Сабантуя на Кипре. Для большинства гостей это была экзотика. Получился большой семейный праздник примерно на сто пятьдесят человек. Всем очень понравилось. Особенно радовались дети.

Когда я, маленькая, спрашивала взрослых, откуда я взялась, вместо привычного всем «нашли в капусте» говорили, что я сидела среди куколок на Сабантуе.

Через несколько месяцев после моего рождения старшей сестре исполнилось три года. Да, разница у нас небольшая.

Ещё младенцем я впервые оказалась на грани жизни и смерти — подхватила какую-то инфекцию. Доктор выписал лекарство, которое делали на заказ на другом конце города. Оставлять одну меня было нельзя — я могла умереть в любой момент. Отца рядом не было, и мать попросила присмотреть за мной соседку, сама же полетела в аптеку, боясь, что к моменту её возвращения меня не станет. Общественный транспорт ходил плохо, она потратила на поездку несколько часов, всё время пребывая в страхе потерять ребёнка. Но всё обошлось благополучно — лекарство она добыла вовремя, и я осталась жива.

Целых 18 рублей

Через пару месяцев после меня в Чулпанове родился второй сводный брат. Матери об этом, конечно, тут же доложили.

Отец работал электриком на птицефабрике, и родителям выдали просторную трёхкомнатную квартиру в длинном пятиэтажном доме. Они переехали туда 23 февраля 1984 года. Я хорошо запомнила эту дату, ведь этот дом почти мой ровесник, а переезд стал подарком отцу на день Советской армии и Военно-морского флота (тогда этот праздник назывался так). В этом доме все друг друга знали, все были работниками одного предприятия.

Маминой зарплаты бухгалтера детского сада едва хватало на жизнь, и мать была вынуждена подрабатывать, оставляя меня, спящую, дома одну. Первые полгода или больше я спала по шесть часов кряду. Мать даже беспокоилась, ходила проверять, жива ли.

Отношения в семье всё ухудшались. Отец часто не ночевал дома. Вечные ссоры и скандалы сопровождали первые годы моей жизни. Но я любила отца. По словам матери, он тоже очень любил нас с сестрой.

Однажды во время очередной ссоры матери стало плохо, она упала. Он перешагнул через неё со словами:

— Пока не сдохнешь, не поверю.

И вышел из квартиры. Ушёл к женщине, которая жила в нашем же доме. Окна нашей спальни выходили на её окна.

Развод оформили незадолго до моего третьего дня рождения.

Когда отец пришёл с понятыми в полупустую квартиру делить скудное имущество, случился эпизод, о котором знаю со слов матери.

Едва любимый родитель появился на пороге, я ужасно обрадовалась, ведь видела я его редко и очень скучала. Маленькая трёхлетняя девочка, я подбежала, ласкаясь, как котёнок.

— Папочка! Папочка!

Он взял меня на руки, посадил на колени. Я целовала его глаза:

— А это папины гла-а-а-зки!

Прикасалась к его ушам:

— А это папины у-у-у-шки!

Трогала его нос:

— А это папин но-о-о-о-о-сик!

Положила пальчики на его губы:

— А это папин ро-о-о-о-о-тик!

Не могла на него насмотреться. Он наконец-то пришёл! Я очень его любила.

За этой картиной умилённо наблюдал наш сосед, здоровенный мужчина. Остальные тоже смотрели на нас с интересом, забыв о цели визита. Внезапно отец взглянул на потолок, вспомнил что-то, равнодушно посадил меня на диван и пошёл снимать люстру в прихожей.

От этого соседу стало плохо. Он увидел мой растерянный, непонимающий взгляд, слёзы, блеснувшие в глазах, и его сердце не выдержало. Он вышел на балкон и рухнул на бетонный пол. Его увезли на «скорой».

Другие тоже были шокированы поведением отца. Всем было жаль меня. Его волновало имущество, а не чувства детей.

Мать просила:

— Оставь хоть армейскую карточку детям на память.

— Ещё чего! Она восемнадцать рублей стоит!

Конечно, разве можно оставить детям на память фотографию, которая стоила целых восемнадцать рублей!

В день, когда был оформлен развод, мне сказали, что папа с нами больше жить не будет. Я не стала устраивать истерик, спрашивать, почему папа не придёт, а села в зале в уголке и стала тихо плакать, вытирая слёзы с пальцев о голубые обои. Мать и бабушка смотрели на меня и не мешали. Я переживала глубокую личную трагедию брошенного ребёнка. Меня нельзя было трогать. Вскоре лицо стало синее-синее от голубых обоев. Когда успокоилась, меня умыли и уложили спать.

Уход отца сильно отразился на поведении матери и её отношении ко мне. Всё детство я чувствовала себя обузой, иногда даже начинало казаться, что она мне не родная мать. Психолог объяснила, что так часто бывает с детьми, которых рожают с определённой целью. А если цель не достигается, то и ребёнок становится не нужен.

Как убить любовь?

Отец женился на женщине, которая смогла хорошо устроить свою жизнь. Единственного сына она оставила на воспитание у своей мачехи в деревне. Городская квартира её была обставлена по тем временам очень богато.

Сразу после свадьбы она запретила моему отцу и его родственникам общаться с нами. О нас моментально забыли.

Вот только отец… Ещё несколько лет, когда супруги не бывало дома, он тайком пускал нас к себе. Играл с нами, угощал вкусностями, был ласковым и добрым. Я ОЧЕНЬ его любила. Однако незадолго до возвращения жены он выставлял нас из квартиры. Так мы поступали с бездомными котятами, которых нельзя было держать дома. Пока мать была на работе, мы брали их с улицы, заносили в квартиру, поили молочком, играли с ними, гладили, ласкали. А потом выносили за дверь и наводили порядок, чтобы мать ничего не узнала.

Для отца мы были такими котятами. Он был ласков с нами, но боялся гнева жены.

Многие татары поклоняются «золотому тельцу». По крайней мере, большинство из тех, кого я знала. Богатые родственники диктуют правила всей семье при условии, что они всех подкармливают. Кто богаче, тот и заказывает музыку. Кто перечит богатому родственнику, остаётся без места у кормушки. Более того, от такого человека могут отвернуться все родные.

Так случилось и с нами. Отец женился на богатой женщине. Она сразу заставила всех танцевать под свою дудку. Его родственники о нас забыли. Мы не видели их десять лет, пока не произошёл случай, о котором расскажу ниже. Сам же отец встречался с нами украдкой, а при супруге вёл себя, как послушный мальчик.

Мы жили в длинном пятиэтажном доме — двадцать семь подъездов. И вот представь себе ситуацию, дорогой читатель. По улице идёт пара, муж и жена. Две девочки узнают любимого отца и бегут за ним со словами: «Папа! Папа!», но он не оборачивается. Делает вид, что не знает их, ускоряет шаг, заходит в подъезд и поднимается на нужный этаж, к своим друзьям. Девочки садятся на крыльцо и ждут его выхода. А он то и дело смотрит в окно в ожидании их ухода.

Через некоторое время мать возвращается с работы. Соседи докладывают, что девочки не дают отцу выйти. Она идёт и забирает их, и только после этого пара возвращается домой, оглядываясь по сторонам.

Дома мать пытается объяснить детям, что так вести себя нельзя. Нельзя бежать за папой и звать его, он не обернётся и не поздоровается, когда рядом супруга. Может ли понять и принять трёх-четырёхлетний ребёнок, что он не нужен своему отцу, который только вчера катал его на спине, обнимал и целовал? Конечно, нет. А такие ситуации повторялись не раз.

Чтобы не платить алименты, отца формально (с помощью связей супруги) устроили на работу с минимальной зарплатой, из которой нам выплачивались мизерные суммы. Мать была вынуждена уйти из бухгалтерии в детском садике на должность птичницы на той самой фабрике, где работал отец. По его же желанию на его долю квартирной площади к нам поселились квартиранты, хотя он мог сделать так, чтобы квартира полностью принадлежала нам. Но чего можно ждать от человека, которому жаль восемнадцатирублёвой фотографии для собственных детей?

Правда, соседи оказались очень хорошими. Мать подружилась с ними и продолжала общение даже после того, как они уехали и квартира целиком оказалась в нашем распоряжении.

Ужасно трудно было смириться с тем, что отца нет. Я была наполовину сирота.

«Нет отца» было клеймом на всём детстве. Пусть я и была законнорождённым ребёнком, но родители разведены. Отец избегал общения. И это — одна из первых кровоточащих ран в моей детской душе.

Это страшное слово — «безотцовщина». Ребенок «из неполной семьи»… Такие семьи иногда назывались «неблагополучными». К нам относились снисходительно, нас жалели. Я чувствовала себя второсортной из-за этого клейма.

Хотелось говорить, что у меня есть отец, ведь он был жив. Он жил в соседнем подъезде, совсем рядом. И всё-таки — безотцовщина.

— Нет тут ничего особенного, у нас полстраны — неполных семей. Тоже мне, трагедия! — скажешь ты, дорогой читатель.

Что уж говорить о послевоенных детях! Действительно, много детей росло без одного из родителей.

А что сейчас? Матери рожают «для себя». И ничего, живут вроде счастливо. А ты спроси этих детей, насколько они счастливы? Спроси ребёнка, который знает, что родитель живёт рядом, но не хочет с ним общаться, каково ему?

Я расскажу, каково было мне. Возможно, кто-то поймёт.

Комментарий моей подруги, которая одна воспитывает двоих детей:

— Я тоже напоминаю своим детям, как их папаша о них «заботится». Не из вредности или из желания сделать им больно, а из-за обиды — за себя, за детей, которых бросил. И ещё обидно, что дети его так же любят, как и меня, а он этого не заслуживает.

Дорогие родители, какие бы чувства вы не испытывали к партнёрам, с которыми расстались, просто примите как данность: любовь детей от этого меньше не станет. Даже если он обманщик, негодяй, подонок или кто-то ещё в этом роде, дети всё равно будут его любить. Будут злиться, обижаться за вас, но всё равно будут любить. Я не знаю причину этого феномена, но любовь к родителям в детях убить очень сложно, хотя и возможно с годами.

Мне было шесть лет, когда в детский сад зимой нужно было принести лопатку. Детям эти лопатки делали отцы, и мне хотелось, чтобы мой папа тоже сделал лопатку для меня.

Я пришла не вовремя. Открыла его супруга.

— Не приходи сюда больше. У тебя нет папы! — заявила она злобно.

Отец растерянно стоял у неё за спиной и молчал. Я тихо развернулась и ушла. Домой пришла мертвенно бледная. Больше в ту квартиру не ходила. Вскоре они переехали в другой район.

Наивная детская душа, сохраняющая надежду до последнего…

Первого сентября я пошла в первый класс и ждала, что он придёт на мою первую линейку. На каждый свой день рождения ждала от него хотя бы звонка. Особенно в тот год, когда получила паспорт. И в день окончания школы тоже. И в день совершеннолетия. А в девятнадцать случился первый брак, заключённый по мусульманским канонам. Я звонила ему, чтобы пригласить.

Нужно ли говорить, что он ни разу не появился?

Всё-таки родня

Кажется, мне было тринадцать, когда мы в очередной раз поехали в Кривое Озеро встречать Новый год. В поезде сестра познакомилась с девочками, которые ехали в Чулпаново, и всю дорогу с ними общалась. А через несколько дней в Кривом Озере появились неожиданные гости.

Те девочки рассказали соседям о знакомстве с нами, назвав имена и пункт назначения. Родственники отца поняли, о ком речь, и вспомнили вдруг о кровных узах, связывавших нас. Решили пригласить к себе погостить.

Дядя Халим был против. Его злило, что все эти годы отцовские родственники нас игнорировали, а тут вдруг вспомнили. С чего бы это? Зачем? Он не хотел нас отпускать, был уверен, что мы там не нужны, но мать не стала отказывать. Бабушка её поддержала:

— Пусть поедут и сами увидят.

Как же она была права! Вскоре мы в этом убедились.

Принимали нас очень радушно. Мы заново познакомились со всеми родственниками, коих оказалось довольно много. Жили у одного из братьев отца в добротном каменном доме. Работящие, весёлые, жизнерадостные, двоюродные братья и сёстры были приветливы, старались подружиться.

Увидела я и сухонькую старушку со слезящимися глазами.

— Я не виновата, что ваши родители развелись… Я не хотела, чтобы вы остались сиротами… Я не виновата… — плакала она, держа меня за руки.

Гладила меня по лицу, улыбалась и плакала.

Что чувствовала я? Не помню. Любви точно не было. Она была мне чужой, как и я ей. Подозреваю, что её мучило чувство вины, пробудившееся под старость.

Мать рассказывала о том, какой злобной и мелочной она была, когда они с отцом разводились.

Дед был гораздо менее эмоционален. О чём-то расспрашивал, но как-то вяло, равнодушно.

Летом мы снова поехали в ту отцовскую деревню. Я подружилась с дочкой тётки, которая жила в Набережных Челнах. По характеру и возрасту мы очень подходили друг другу. Она была весёлая, интересная, энергичная, озорная. Мы с Альбиной быстро нашли общий язык.

Дом деда и бабки был разделён на две половины. В одной из них и жила эта девочка. Она предложила присоединиться к ней. Мы с сестрой останавливались у дяди Якуба. Когда я заявила, что хочу переехать в дом родителей отца, сестра была категорически против. Произошла очередная ссора. В дядином доме мне было скучно. Сестре было легче контролировать меня и демонстрировать всем власть надо мной, когда я была под рукой. Мне хотелось избавиться от её гнёта, да и с Альбиной было куда веселее.

Я вышла из комнаты и увидела дядю Якуба, лежавшего на диване и делавшего вид, что спит. Мне стало ужасно стыдно. Он так радушно принимал нас у себя, всячески старался угодить, а я почти кричала сестре, что мне было скучно в его доме, и он это слышал.

Через некоторое время он будет единственным из родственников, кто откажется подчиниться повторному запрету супруги моего отца на общение с нами.

Я перенесла свои вещи в дом бабки и деда. Альбина показала комнату:

— Вот здесь жили твои родители, когда поженились.

Я осмотрелась. Это было небольшое, довольно уютное помещение, тёплое и светлое.

Стало больно. Хотелось расплакаться.

— А ведь мы могли бы быть счастливы здесь все вместе… — сказала я.

Да, я была ужасно наивной.

Как-то раз меня попросили пойти ночевать в дом дяди, так как приехали особые гости. Это оказались отец с супругой. Они заехали в Чулпаново по пути в Тольятти, не зная о том, что мы с сестрой гостим у его родных.

— Айгуль, твой отец приехал! — сказал кто-то.

У ворот стояла дорогая по тем временам машина. Я увидела мужчину, который таскал сумки из багажника в дом, его глаза были до боли знакомыми. Вокруг столпились родственники — всем было интересно, как отец встретит дочь спустя много лет. Где была сестра в тот момент, не знаю. Я стояла и молча смотрела на него, не решаясь подойти.

Отец! Человек, которого я ждала постоянно, которого мечтала увидеть все эти годы! Вот он, ходит рядом, такой близкий и такой далёкий!

Стояла и смотрела, надеясь, что он увидит, поздоровается, скажет что-нибудь. Но он ходил мимо, ни разу на меня не взглянув. Ему явно было не по себе.

— Дядюшка, неужели вы не узнали свою дочь? Что ж не поздороваетесь? — обратился к нему кто-то.

— Конечно, я узнаю людей, которые приехали в гости, — ответил он уклончиво, по-прежнему избегая моего взгляда.

Я поняла, что здесь мне не рады. Это было слишком унизительно, и я ушла.

Где твои дети?

Незадолго до той нежданной встречи с отцом Альбина показывала мне его детские фотографии. А вскоре мы пошли купаться на речку, и там меня познакомили с мальчиком, удивительно похожим на отца. Этот мальчик словно сошёл с тех фотографий, что мы смотрели накануне.

— Айгуль, познакомься. Это твой брат.

— Привет, — сказала я просто.

Мы внимательно посмотрели друг на друга, кажется, перекинулись парой слов, и больше я его не видела. Это был младший из внебрачных сыновей отца, а где находился в то время старший сводный брат, не знаю. Никогда с ним не встречалась.

Всё своё детство мечтала о старшем брате. Хотелось иметь рядом сильное надёжное плечо. Казалось, что иметь брата — большое счастье, хоть я и видела обратные примеры среди друзей.

И вот тебе парадоксальная ситуация, дорогой читатель.

Мысли материальны. Физически старший брат у меня был всегда, но фактически его не было. Как сложилась судьба этих мальчиков, общаются ли они с отцом, не знаю.

В следующий раз мы встретились с отцом на похоронах супруга его сестры, живущей в Челнах. Покойный был очень хорошим человеком. Я плохо его помню, но впечатление о нём осталось самое приятное. Сильный, волевой, добрый, отзывчивый, он воспитал прекрасных детей, дал им хорошее образование, возил по заграницам, баловал, как мог. Он как-то особенно тепло меня принял, и я часто бывала у них в гостях. И вот нас пригласили проститься с ним.

Пришёл отец, сел в зале рядом с телом умершего. Мы были в комнате Альбины, когда кто-то спросил отца:

— Где твои дети?

— Вот там, — кивнул он.

Кто-то рассказал нам об этом разговоре впоследствии, так как поведение отца удивляло многих. Он не поздоровался с нами и ни разу не посмотрел в глаза.

Подозреваю, что после каждой подобной встречи супруга трепала ему нервы.

Через некоторое время после похорон Альбина деликатно попросила меня перестать звонить и приходить в гости — супруга отца вновь запретила общение с нами. И её послушались все, кроме дяди Якуба, который приехал за нами тем зимним вечером, когда мне было тринадцать лет.

Мне дважды объяснять не надо. На некоторое время я забыла дорогу в Чулпаново. Старшая сестра общалась с ними дольше, пока однажды не приехала неожиданно в Нурлат к одной из двоюродных сестер. Оказалось, что в тот день женился кто-то из наших родственников, и отец тоже был туда приглашён. Чтобы избежать напряжения на празднике, сестру попросили остаться дома присмотреть за десятилетним племянником. Больше, насколько мне известно, она туда не ездила.

Долгие годы я не понимала, как отец может бросить своих детей. В глубине души думала, что он всё же любит меня, просто жизнь так сложилась.

В девятнадцать лет поехала к нему в гости с мужем. Наш брак был заключен по мусульманским канонам, официально мы его не регистрировали. Очень хотелось посмотреть отцу в глаза, убедиться в том, что я действительно ему чужая, что у него и вправду нет ко мне никаких чувств.

Было это зимой. Раздобыла адрес, приехала без звонка. Повезло: отец был дома. Увидев меня на пороге в сопровождении незнакомого человека, они с супругой явно опешили. Думаю, если бы пришла одна, меня бы выставили, как тогда, в детстве, когда пришла к нему просить сделать лопатку. Ненавижу лицемеров!

Его супруга засуетилась, сама любезность и доброта. Пригласила войти, усадила в зале на диван поближе к отцу, да так, что я ощутила тепло его напряжённого тела. Впервые за много лет я прикоснулась к нему.

До сих пор его жаль. Он был бледным, как полотно, и растерянным. Не знал, куда деваться, как смотреть на меня и что отвечать. Пока мы разговаривали в зале, супруга побежала в кухню готовить угощение. Выставила лучший сервиз, стол ломился от деликатесов и фруктов. Это надо было видеть! Так старалась, что можно было подумать, что передо мной сидела добрейшая женщина, словно и не было того зимнего дня, когда она выгнала меня из квартиры со словами «Не приходи сюда больше. У тебя нет папы».

Мы очень мило пообщались. Отец давал какие-то невнятные ответы на вопросы, почему он не появлялся в моей жизни все эти годы. Но мы разговаривали! Он предложил даже остаться на ночь, от чего мы, конечно, отказались. Я уехала окрылённая, надеясь, что обрела отца. Но скоро наваждение спало.

Представляю, как эта женщина бесновалась после моего ухода. Бедный, бедный папочка… Наверняка ему очень досталось от любимой жёнушки.

Мой спутник каким-то образом в ходе разговора выведал сведения о роде их занятий и имуществе. Я этого не заметила. Смотрела на отца, сидела, как в тумане. Мне было совершенно безразлично, чем они владели. Я приезжала к ОТЦУ и мечтала обрести его, наконец.

Через полгода мой пробный брак распался. В сентябре я позвонила отцу, чтобы поздравить с днём рождения.

— Как твоя семейная жизнь? — спросил он.

— Никак. Я слишком похожа на тебя, — ответила я с лёгким укором.

Мать говорила, что накопившиеся обиды могут помешать выстроить нормальные отношения. Так и получилось: я не могла не уколоть его.

Ещё через десять лет с трудом достала номер его мобильного и позвонила, чтобы узнать некоторые сведения, которые нужны были для получения нового гражданства. Обратилась по имени-отчеству, на «вы». Иллюзий больше не было. Когда попыталась объяснить цель звонка, он стал кричать:

— Ты что, не знаешь, как пишется твоя фамилия?!

Да, я не знала, как в паспортном столе наши паспортистки написали его имя и фамилию латиницей. Поняв, что нормального диалога не получится, сухо поблагодарила и попрощалась.

А потом взорвалась. Написала в смс-сообщении всё, что о нём думала, выразила накопившуюся боль и обиду, назвав его «почётным донором биологической жидкости Татарстана». Большего он не заслуживал. В тот день я увидела глубокую-глубокую пустоту в своём сердце, в том месте, где раньше была любовь к отцу.

Один момент так и остался для меня загадкой. Когда мне было восемь, а сестре одиннадцать, мать вышла замуж во второй раз. Отчим был готов нас удочерить, не хватало только согласия отца. Но тот почему-то отказался, хотя по-прежнему платил мизерные алименты и игнорировал нас. Почему? Ну, почему?! Поставь несколько подписей и избавься от расходов, сними с себя все обязательства и забудь, как страшный сон! Он этого не сделал. Подозреваю, что потом неоднократно жалел, что не воспользовался случаем.

С его матерью я виделась в последний раз, когда мой иностранец-жених приехал перед свадьбой в Татарстан знакомиться с семьей. Собрались ехать в Кривое Озеро. Мать сказала:

— Съезди в Чулпаново, попрощайся с бабкой. Скорее всего, ты её больше не увидишь.

Нас очень тепло приняли в доме дяди Якуба, которого уже не было в живых. Бабка в последний раз цеплялась за мои руки и плакала:

— Я не виновата… Я не хотела, чтобы вы осиротели… Я не виновата…

Через некоторое время она умерла. Сегодня её дом стоит заброшенный, никому не нужный. Я была там пару лет назад, заехала по пути из Кривого Озера. Захотелось посмотреть на те места. Родственников беспокоить не стала.

Однажды мне сообщили страшную весть: от передозировки наркотиков умер единственный сын супруги моего отца. Её внуки остались сиротами. Говорили, что на похоронах она плакала и вспоминала мою мать:

— Это она прокляла меня за то, что я увела у неё мужа.

Странная дама. Уж не знаю, проклинала её моя мать или нет, а вот мои детские слёзы вполне могли окропить могилу её сына, ведь я никогда не желала ему ничего плохого.

Я часто рассказываю эту историю друзьям, когда говорю о бумерангах, которые к людям возвращаются. Вот так, лишив детей отца, моя мачеха сама лишилась ребёнка.

Дорогие женщины, препятствуя общению ваших мужчин с детьми, подумайте, готовы ли вы заплатить за это преступление в будущем. Цена может быть очень высокой. Детские слёзы — это слёзы ангелов.

Однажды случайно увидела профиль супруги отца в соцсетях, посмотрела фотографии, и меня снова «накрыло». Судя по всему, дама эта весьма авторитетна, возможно, даже уважаема. Написала ей длинное злое письмо, полное горечи и боли. Я просила никогда не помогать людям бросать своих детей, так как это может привести к печальным последствиям. В ответ она разразилась упрёками в адрес моей матери и попытками оправдаться, очернив её. Случилась весьма неприятная переписка, что вполне естественно.

Дорогие взрослые!

Поймите, детям совершенно безразлично, кто с кем спал и кто с кем кому изменял. Оставьте свои обиды, придирки, недовольства между собой. Не впутывайте детей в свои взрослые игры!

Детям нужны ОБА родителя, с кем бы вы ни спали и где бы ни жили. Дети нуждаются в безусловной любви и принятии со стороны обоих родителей. Им необходимо чувствовать, что они нужны и любимы.

В ходе работы над книгой, узнала, что, когда мы были совсем маленькими, отец говорил матери во время ссор:

— Это пёсьи дети, а не мои.

Этим псом был он сам, иначе вряд ли женщины спрашивали бы меня, его ли я дочь, когда встречали на улице.

Сегодня я не хочу вспоминать свою девичью фамилию, и тем более отчество. У меня их просто нет. Отчество бывает у человека тогда, когда есть отец. А фамилия говорит о принадлежности к роду. Их род с лёгкостью от меня отказался сразу после развода родителей. Поэтому сегодня они мне чужие, хоть и пытаются наладить контакт, напомнить о кровном родстве.

* * *

Закончив главу об отце, я растерялась. Как писать дальше? Рассказать отдельно о матери, потом о сестре и об остальных ключевых моментах жизни?

Про мать и сестру по отдельности писать трудно, ибо мы жили в одном доме, и события в моей жизни тесно связаны с обеими одновременно.

Расскажу о другой фигуре, повлиявшей на формирование моей личности. Это отчим, с которым мы прожили семь лет.

Примечания

1

Эчпочмак — татарское и башкирское национальное блюдо, печёное изделие из дрожжевого, реже пресного теста, с начинкой из картофеля, мяса, как правило, говядины, баранины, гуся или утки и лука. Губадия — блюдо татарской, а также чувашской и башкирской национальной кухни, закрытый круглый многослойный пирог. Традиционный вариант сладкий и подаётся к чаю, однако, существуют вариации рецепта, включающие мясо. Кыстыбый представляет собой пресную печёную лепёшку, начинённую кашей (чаще пшённой), или рагу, а с недавнего времени и картофельным пюре. По виду напоминает незакрытый пирог или сочень — начинка кладется на одну половину лепёшки и закрывается сверху второй половиной. Кош теле — хрустящие кусочки сладкого теста. Чак-чак — мучное восточное печенье из обжаренных во фритюре кусочков теста, перемешанных с медовым сиропом.