Выбирая жертву

Алекс Грим, 2023

Две студентки медицинского колледжа, тренируясь в латыни, случайно вызвали демона-инкуба. Звучит, как начало анекдота, но только не для жителей небольшого американского городка и юной Мелани, которой теперь придётся выбирать, кто будет жить, а кому придётся умереть: её подруге детства или нескольким девчонкам из колледжа, на которых у Мелани большой зуб. Выбор кажется таким простым…При создании обложки использовались изображения, сгенерированные нейросетью Stable Diffusion

Призыв

tu es magnae sine tenebra te fine victima opposita mihi ar da vitam har agon innacenta veneris es mundu noster abitans ubi nulla umbra et tenebra et ullius ibi nulla tempus locus animal est non ubi lux caduca umbra quae contra nos dejecti sumus a

— Что за долбаная чушь? Ещё и с ошибками, — Бекка честно пыталась прочитать написанное в книге заклинание с правильными интонациями, но чем дальше она читала, тем сильнее её подруга покатывалась со смеху. — Да чего ты ржёшь-то?

— Поверить не могу, что за эту хрень ты ещё и деньги заплатила. Ты где это вообще взяла?

— В «Спирите» распродажа антиквариата была по случаю Хеллоуина.

Мелани фыркнула. «Дух Хэллоуина» работал пару месяцев в году, и ничего старинного там отродясь не водилось. Разве что протухшие прошлогодние тыквы. Да и сами «Заклинания» выглядели так, будто их отпечатали только вчера: мелованная бумага, современный шрифт. Книга пахла свежей краской и ничем не была похожа на древние манкускрипты, какими их изображали кинематограф и компьютерные игры.

— Оно и видно, что распродажа. Да если бы я так латынь на экзамене отвечала, меня бы ещё до обеда выперли из колледжа. И посадили за смерть препода от смеха. Тоже мне сборник работающих заклинаний.

— А вдруг? Ты представь, все думают, что это ерунда какая-то, ржут и даже не попытаются сделать правильно. Это же идеальный способ спрятать — положить там, где никто и не подумает искать. И вообще тут сказано читать по-очереди, а если не получилось, то вы в чём-то накосячили. Так что теперь ты. — Она бросила книгу подружке.

Мелани поймала «Заклинания».

— Офигенная отмазка. Если не работает, то вы дураки.

— Всё прикольнее, чем конфеты по домам выпрашивать.

Девушки поменялись местами. Теперь Бекки сидела на диване, а Мелани перебралась в круг из соли, нарисованный на полу комнаты. Внутри такой же солью была начертана пентаграмма, один из лучей которой указывал прямо на Бекки, а другой — на противоположный край дивана. В вершинах пентаграммы стояли десять горящих свечей из ближайшего Уолмарта.

Мелани, всё ещё давясь от смеха, уставилась в книгу и начала читать инструкцию к заклинанию. Затем, сверяясь с написанным, обновила круг и пентаграмму, взяла с подставки, которую они с Бекки заранее поставили внутри круга, ватный диск, побрызгала его спиртом, протёрла пальцы и лежащую рядом иголку. Магия работает, только если в неё верить — об этом говорилось в каком-то сериале, — и она старалась делать всё как можно тщательнее. Хотя доказать подружке, что они занимаются ерундой, тоже неплохо.

Мелани собралась с духом, ткнула иглой в палец и надавила на него. Небольшая капля крови сорвалась с пальца, упала между крупинками соли, и тут же растеклась тонкой нитью, замыкая круг, и Мелани почудилось шипение и лёгкое колебание воздуха над кругом.

Девушка забралась в центр пентаграммы, опустилась на коленки, положила книгу перед собой и, как было сказано в инструкции, поставила на места, отмеченные в книге, три свечи. Текст на ломаной латыни, за которую будущего врача били бы палками всем курсом, был испещрён странными, будто карандашными, пометками: здесь голос выше, там ниже, а ещё через пару слов громче. Мелани пробежала глазами заклинание, сверяясь с записями, и вдруг нахмурилась.

— Это не латынь.

— Что? — Бекки сорвалась было с места, но Мелани жестом остановила её.

— Замри! Я круг только сделала. Мне снова руку колоть?

Непривычные властные нотки в голосе Мелани вернули Бекки на диван. Она подобрала ноги, села поудобнее и с интересом уставилась на подругу.

— Что значит не латынь? Я даже перевести это смогу.

— Перевести и я могу. Но этот текст только притворяется корявой латынью. Это стихи, хотя я понятия не имею, на каком языке.

Мелани поймала ритм и теперь читала заклинание про себя, даже не глядя на пометки, и ей почудилось, как по комнате прошелестел едва заметный ледяной ветерок. Пламя свечей заколыхалось и стало ярче, и у Мелани по спине пробежали мурашки. Она потрясла головой, стряхивая наваждение, сосредоточилась, и слова перед глазами рассыпались, чтобы тут же собраться строчками незнакомого языка. Откуда-то она знала, как этот текст должен звучать на самом деле. Бекки пыталась что-то сказать, но Мелани её уже не слушала. Она несколько раз глубоко вдохнула, чтобы унять дрожь, и медленно, нараспев, боясь ошибиться хоть в одном звуке, начала:

tu e mag ne si ne tene

bra te fi ne vic ti ma

Язык древних созданий, живущих во тьме со времен, когда ещё не существовало ни света, ни звёзд, вновь зазвучал на Земле, впервые за многие сотни лет. Уверенность и властность, звучащие в голосе девушки, отразились от границы круга, заметались, касаясь пентаграммы, запели, насыщая её энергией.

Где-то в другом измерении за пределами пространства и видимой вселенной слова коснулась бессмертного существа, и его воля устремилась к их источнику, пробивая проход между мирами.

oppo sita mihi ar da

vita m'h'ara-gon in na

Оранжевое пламя свечей внезапно стало багровым. Воздух над кругом замерцал, отражая кровавые блики. Мелани вздрогнула и развела руки, едва не касаясь набирающего силу прозрачного вихря бушующей вокруг неё энергии. Книга, лежащая на полу, вдруг поднялась и повисла в воздухе, словно что-то её держало, а стоящие на ней свечи вспыхнули, как звезды, и разлетелись огненными точками, которые тут же соткались перед её лицом в пылающие буквы.

centa vene ris e mundu, nos tera bi tans ubi

nul-la um bra bra et tene, bra et ulli us ibi

Краем глаза Мелани видела изумление и ужас на лице подруги, но остановиться уже не могла. Заклинание вело её, звало, требовало быть произнесённым до конца. С каждым словом свечи разгорались всё ярче, и вдруг все они одновременно вспыхнули, их пламя разлетелось брызгами, охватывая защитный круг. Пылающее кольцо поднялось вверх, оставляя за собой тёмно-красную стену огня. Багровый свет разлился по комнате. Вокруг Бекки появилось мерцающее сияние. Девушка попыталась встать с дивана, но её движения были неестественно медленными, будто она продиралась сквозь густой сироп. Уличные фонари погасли, и теперь комната освещалась лишь пылающим кругом и огненными буквами.

Мелани закрыла глаза, но горящие символы будто отпечатались на сетчатке. Её руки поднимались всё выше, слова звучали всё громче, и в эхе её голоса уже можно было различить хор невидимых существ, читающих заклинание вместе с ней. Последние слова девушка практически выкрикнула. Пентаграмма и круг ослепительно сияли, через стену багрового света уже едва можно было что-то разглядеть. Мелани резко опустила руки, и с яркой вспышкой всё вдруг закончилось. От наступившей тишины звенело в ушах. Пентаграмма погасла, огненное мерцание защитного круга выплеснулось на стены, оставив быстро затухающее кольцо на полу и едва заметное колебание воздуха над ним. По всей комнате будто разбросали тлеющие угольки, излучающие неяркий свет.

Напротив неё на диване, там, куда указывал зубец пентаграммы, сидел молодой красивый парень.

Мелани похолодела от страха.