Спи, Алиса

Алекс Джун, 2022

В мир Алисы их пришло трое. Сив – кровавая ведьма из Чернолесья. Инг – талантливый хирург, у которого по нелепой случайности погиб пациент. Йен – слепой мальчик, который все время повторял одно слово: «Расплата!» Между ними существовала некая связь, берущая начало в межмирье – таинственном месте, где девушка оказывалась во снах. Алиса помогала каждому предвидеть будущее, но не знала, почему именно ей была уготована эта роль. Только когда она встретит парня, обладающего тем же даром, судьба подскажет разгадку снов. И станет ясно: есть двери мироздания, которые лучше не отворять…

Глава 11. Красная дверь

Сив с трудом разлепила глаза и осмотрелась. Она лежала на циновке в небольшом шатре, цветастая плотная ткань которого заменяла и потолок, и стены. Ее руки были крепко связаны за спиной. Рядом с ней, сгорбившись, сидела молодая женщина, которая увлеченно что-то мастерила из пряжи, не обращая внимания на пробуждение пленницы. Сив попыталась высвободить руки, но веревки слишком туго скручивали запястья.

— Ты очнулась, — констатировала женщина, отложив рукоделие и повернувшись к Сив. — Лежи смирно. Я освобожу тебя, когда мне велят это сделать.

— Кто велит? — прохрипела Сив, во рту у нее ужасно пересохло.

— Сыны Грома. Ты теперь принадлежишь им. Впрочем, как и я.

— Что со мной будет?

— Ты была похищена после ночи Круговорота Жизни. В течение месяца будешь находиться под моим присмотром, я буду о тебе заботиться. Как только пройдет обозначенный срок, целительница племени осмотрит тебя: если твой новый муж из Чернолесья успел подарить тебе ребенка, Сыны Грома позволят ему родиться, а после принесут его в жертву Богу Грома, ты же станешь рабыней, как это случилось со мной, — грустно улыбнулась женщина.

— А если я не беременна? — осведомилась Сив, памятуя о том, как в ночь Круговорота Жизни Ньен отправил ее спать в гордом одиночестве.

— То в жертву принесут тебя. Таковы законы племени.

— Ты должна мне помочь, — испуганно зашептала Сив. — Я вспомнила тебя. Ты была похищена Сынами Грома лет восемь назад. Давай придумаем, как нам вместе сбежать поскорее.

— Я не хочу возвращаться. Моего первого ребенка принесли в жертву: я успела забеременеть в Ночь Круговорота Жизни. Это был мальчик.

— Не понимаю, ты ведь должна их ненавидеть, — возмущенно перебила ее Сив.

— Но потом у меня родились другие дети. — Женщина снова взялась за пряжу. — Уже от Сынов Грома. Мальчик и девочка. Хоть я и рабыня, но моих детей здесь любят и оберегают. Считается, что полукровки гораздо сильнее чистокровных Сынов Грома, поэтому выкрасть женщину из Чернолесья для них большая честь. А я… я живу ради своих детей, не хочу их терять, ведь в Чернолесье моих ребятишек не примут, а здесь мне позволяется о них заботиться, видеть, как они растут. И потом, не могу сказать, что в племени Сынов Грома мне живется хуже, чем дома, в родном Чернолесье, — пожала плечами та и продолжила переплетать нити.

«А вот меня здесь ждет незавидная участь — быть принесенной в жертву Богу Грома», — с отчаяньем подумала Сив, вслух же сказала:

— Сыны Грома не боятся, что сюда нагрянут воины из Чернолесья и спасут меня?

Женщина насмешливо изогнула бровь и фыркнула:

— Да хоть раз такое было? Что-то я не припомню. Отважные мужчины Чернолесья не очень-то стремятся воевать в диких землях с племенами кочевников, тем более из-за какой-то там женщины.

У Сив не нашлось, что ответить. Да, все верно. Хакону, а уж тем более Ньену, она была не нужна. Отца не имела. А больше никому и в голову не придет рисковать ради нее собственной жизнью, пытаясь разыскать ее в диких землях, чтобы вернуть домой. Придется надеяться только на себя. И Алису.

— Рано горевать. Пить хочешь? — Женщина протянула Сив кружку воды. — Меня все здесь зовут Мана. А к тебе как обращаться?

— Сив. — Она неуклюже отпила из кружки, ведь со связанными руками это было довольно непросто сделать. — Скажи мне, Мана, кто в племени Сынов Грома самый главный?

— Не знаю, что ты задумала, но вряд ли тебе это удастся. Всем здесь заправляет старейшина племени, злобный жестокий старик Ангун. Единственная вещь на свете, которая приносит ему удовольствие, — это принесение человеческих жертв Богу Грома. Вот так-то.

«Значит, самым главным человеком в племени Сынов Грома был престарелый любитель кровавых зрелищ, — подумала Сив. — Что ж, кажется, я могу это устроить».

Сив опустилась спиной на циновку и принялась рассматривать узоры на ткани шатра. Мана сообщила, что у нее есть месяц до осмотра целительницы. Неплохо. Достаточно времени для того, чтобы придумать план побега и просчитать все шаги наперед, полагаясь на помощь Алисы.

— А скольких женщин удалось похитить из Чернолесья Сынам Грома в этом году? — решила уточнить Сив.

— Только тебя. Уходило шесть воинов, вернулся один. Видимо, остальные убиты. — Мана невозмутимо продолжала возиться с пряжей.

Сив хотелось еще порасспрашивать словоохотливую Ману, но в это время занавеска, служившая дверью, распахнулась, и в шатер вошел рослый мужчина. Его черные волосы были заплетены в три толстые косы, а суровое лицо потемнело от длительного нахождения под солнечными лучами. Весь его вид производил на Сив какое-то гнетущее впечатление. Он бросил на связанную девушку оценивающий взгляд и велел Мане:

— Приведи ее в порядок. Ангун желает посмотреть, что за женщину выкрали из Чернолесья. На закате пусть будет готова.

Мана покорно кивнула.

— Если будет вести себя плохо, я жду снаружи. Зови, помогу усмирить, — прорычал Сын Грома, снова взглянув на Сив, и покинул шатер.

— Не бойся, они пока не причинят тебе вреда. — Мана помогла Сив сесть и развязала руки. — Познакомишься со старейшиной Ангуном. А завтра мы отправимся в путь вместе с племенем. Уже вовсю идут приготовления. Сыны Грома редко задерживаются на одном месте.

— Мана, ты должна мне помочь, — прошептала девушка, разминая затекшие руки. — Ты ведь тоже мать. В Чернолесье меня ждет сын. Совсем кроха.

— Ничего не выйдет. Даже если отпущу тебя, то ты не выживешь одна в диких землях. Как ты собираешься добраться до Чернолесья? Туда два дня пути верхом.

— Где вы содержите лошадей?

— Сейчас они отдыхают в специальном загоне, набираются сил. Но никто не позволит тебе выкрасть коня. Если же тебе это и удастся, пропажу быстро заметят, пошлют погоню. А ты одна, без оружия. — Мана успокаивающе провела рукой по волосам Сив. — Я понимаю твой страх, сама была когда-то на твоем месте. Но лучшая стратегия — это покорность. Поверь мне.

Пленница понуро опустила голову. Завтра ее увезут еще дальше от Чернолесья, а значит, времени осталось не так много, как она думала.

— Я сейчас схожу за водой, чтобы умыть тебя, а ты пока поешь. — Мана поставила перед девушкой корзину с хлебом и сыром. — Но даже не думай выходить из шатра, у входа дежурит один из Сынов Грома.

— Ты мне все равно поможешь, Мана, — сквозь зубы процедила Сив и, словно кошка, запрыгнула, на женщину, повалив ту на пол и зажав рот рукой. Мана брыкалась, но Сив была крепче, сильнее. Она выхватила шпильку, скрепляющую ее густые волосы, и до крови расцарапала щеку Маны. Не теряя времени даром, девушка проделала то же самое и с собственным лицом. Сложно. Создавать кровавую связь с человеком намного сложнее, чем с животным, но ей нужно было постараться. Сив размеренно дышала и не отрываясь смотрела в широко распахнутые от страха глаза Маны.

— Успокойся и молчи, — велела она ей, подстраиваясь под каждый вдох-выдох женщины, сливаясь с дыханием, улавливая ритм сердцебиения, чувствуя кожей, каково это — быть Маной. Сив провела пальцем по собственной царапине и перечеркнула кровавой линией глаза женщины. — Покажи мне все, а после спи, — прошептала Сив, прижимаясь лбом ко лбу Маны. Вот они. Лошади. Стоят немного в стороне от шатра Сив, в загоне, смастеренном из гибких прутьев. Рядом вырытый Сынами Грома небольшой колодец. Что ж, это будет несложно.

— Кровавый морок, накрой словно полог, — чуть нараспев произнесла Сив и слизнула каплю крови со щеки Маны. Готово. Минут на десять должно было хватить, а большего и не требовалось. Сив вскочила на ноги, стащила платье с заснувшей женщины и натянула вместо своего изорванного и пыльного одеяния: укравший ее Сын Грома в пути обращался с ней не очень-то бережно. Чуть длинновато, но сойдет. Надо поторапливаться. Девушка схватила стоящее неподалеку ведро и выскользнула из шатра.

— Принесу воды, — тихо и как можно более смиренно произнесла она, обратившись к воину, караулящему у входа.

Тот кивнул и отвернулся. Кровавый морок придавал ей внешнее сходство с Маной, но нужно было успеть дойти до колодца прежде, чем он развеется. Сив чувствовала, как внутри нее нарастают беспокойство и страх. Какой импульсивный и безумный план! В этом была вся Сив. Сначала делает, потом думает. Нужно было все-таки дождаться ночи и посоветоваться с Алисой, а не спешить, идя на поводу у собственных сумасшедших идей. Колодец. Лошади. Сив отшвырнула ведро и перелезла через ограду в загон к животным. Хоть бы никто не заметил. Она сжала в руке шпильку и разорвала связь с Маной. Теперь отступать было поздно.

Первым беспокойство лошадей заметил мальчик, играющий неподалеку с резвым щенком. Он закричал, призывая взрослых.

— Что такое? — окликнул его отец. — Бешеная лисица напала на лошадей?

Но это была не лисица. Сив старательно измазала свое лицо лошадиной кровью и что было мочи заорала: «Ангун!» Животные вторили ей тревожным ржанием. Сив вскочила на одну из них и перемахнула через ограду. Остальные лошади последовали за ней. Сыны Грома не растерялись и, наспех вооружившись мечами и копьями, поспешили наперерез девушке.

— Если я умру, умрут и ваши кони, — закричала Сив, мысленно отдав приказ животным.

Стадный инстинкт был весьма силен у лошадей, потому Сив было несложно одновременно контролировать практически всех.

Лошади одновременно с жеребцом Сив начали ритмично перебирать копытами в неистовом танце. Земля задрожала, пыль взвихрилась в воздух, серым облаком окутав табун. Руки Сив кровоточили от множества нанесенных шпилькой порезов, — следов кровавых связей с лошадьми Сынов Грома, — но она только крепче цеплялась за гриву жеребца: упасть сейчас с коня — все равно что подписать себе смертный приговор.

— Ангун! — снова воскликнула она, пытаясь перекричать гул, сопровождающий топот копыт.

Дряхлый старик вышел из-за спин Сынов Грома и поднял руку, приветствуя ее. Сив приказала лошадям встать смирно.

— Ваши кони под моей властью. Убьете меня — умрут и они, — вновь повторила Сив уже более спокойным тоном.

— Не слыхивал, что в Чернолесье обитают ведьмы, — проскрипел старик, тряся головой.

— Без лошадей твое племя кочевников погибнет, — зловеще улыбнулась Сив.

— Чего же ты хочешь? — Ангун прищурился, отчего его морщинистую кожу вокруг глаз расчертили глубокие складки, напоминающие русла иссохших рек.

— Отпусти меня. Дай коня, еды, воды да лучшего воина, чтобы меня охранял, тогда я разорву связь. Ваши лошади будут свободны.

— С ведьмами шутки плохи, — кивнул Ангун, поморщившись еще сильнее. — Меньше всего мне хотелось бы оставить владеющую тайнами крови в своем племени, разрази тебя гром. А пролить твою кровь означает накликать на племя проклятье. Я выполню твои условия.

— Ты и выбранный тобой воин принесете мне кровавую клятву верности, — велела Сив. — Измажь губы и язык собственной кровью и поклянись, что я доберусь до Чернолесья живой и невредимой. Не сдержишь слово — сгниешь заживо. Ну, давай же!

Ангун что-то прокряхтел, почесывая нос, и ткнул рукой в мужчину, того самого, что ранее охранял шатер Сив и Маны.

— Собирайся в дорогу. Увози ее отсюда немедленно.

Воин кивнул и поспешил к одному из шатров. Ангун же вытащил из-за пояса кривой клинок, сделал на губе надрез и, повернувшись к Сив, проговорил:

— Отпускаю тебя, ведьма. Возвращайся домой. Но помни: кровавая магия самая опасная вещь в мире, и из-за нее ты еще наплачешься. Будь разумной.

— Да что тебе известно о силе и тайнах крови? — выплюнула Сив. — Скольких невинных детей и женщин ты с радостью принес в жертву своему кровожадному богу? Земля давно пропиталась их кровью. Не мне стоит бояться расплаты, а тебе. Настанет день, когда твой Бог Грома прольет на племя кровавый дождь, ибо таков круговорот жизни. Что посеешь, то и пожнешь.

— Замолчи! — Ангун вскинул руку, но конь Сив встал на дыбы.

— Боишься? И правильно! — засмеялась она.

Воин, выбранный Ангуном, уже направлялся к Сив. Она спешилась с коня только после того, как мужчина принес ей кровавую клятву верности. Девушка внимательно следила за тем, как он готовит для поездки двух лошадей.

«Я смогла! Сама! — думала Сив. — Я скоро буду дома». Когда приготовления были окончены, Сив велела воину:

— Поедешь впереди, я следом.

Тот лишь кивнул в ответ, но в его глазах вспыхнула ненависть, скрыть которую он и не стремился.

— Ты клялся на крови, — на всякий случай напомнила Сив. — Если я умру, то прихвачу с собой на тот свет и тебя, и Ангуна.

Мужчина ударил хлыстом лошадь и помчался вперед, и Сив не оставалось ничего, кроме как последовать его примеру.

Целый день они провели в пути, делая лишь небольшие передышки. Сив не пыталась заговорить со своим спутником, воин тоже хранил зловещее молчание. Уже стемнело, и яркие звезды, словно искры далекого костра, прожигали темно-синее небо. Ущербная луна медленно ползла по небосклону, тускло освещая всадникам путь. Сив чувствовала, что еще немного, и она упадет с коня замертво. Некоторое время она ехала, стиснув зубы, и всеми силами пыталась гордо держаться в седле, но надолго ее не хватило.

— Все! Мне нужен отдых, — выкрикнула она.

— Сначала доберемся до безопасного места. Осталось немного, — не оборачиваясь, ответил ей Сын Грома.

Наконец-то он остановил свою лошадь и спешился. Сив с трудом спустилась на землю, все ее тело болело, а порезы кровоточили.

— Мы можем развести огонь? — поинтересовалась она, делая глоток из фляжки. — Я замерзла.

Мужчина промолчал.

— Ну так что?

Сын Грома подошел к ней и выхватил фляжку из ее рук.

— Ангун — глупец, — прошептал он, стискивая Сив в объятиях.

— Ты что себе позволяешь? — воскликнула девушка, пытаясь вырваться.

— Как что? Спасаю племя. — С этими словами Сын Грома оторвал Сив от земли и что было мочи швырнул вперед.

Она закричала, ощущая, что проваливается в глубокую яму, до этого умело замаскированную ветками. Приземление оказалось довольно болезненным. Сив распахнула глаза и увидела над собой все ту же луну и смеющегося мужчину, что стоял у самого края ямы.

— Охотничья ловушка, — сообщил тот, заливаясь хриплым смехом. — Я сам вырыл ее несколько дней назад.

— Если я умру… — простонала Сив.

— Можешь не продолжать. Я достаточно знаю о кровавых связях, чтобы понимать, что к чему. Я увез тебя достаточно далеко от племени, чтобы ты была не в силах контролировать лошадей Сынов Грома. Возможно, и наша кровавая связь ослабнет, как только я вернусь в свое племя. Если же нет, то моя смерть и смерть Ангуна станут достойной платой за спасение Сынов Грома. Уж не думала ли ты, что мы позволим Кровавой Ведьме вернуться в Чернолесье? Ты слишком много знаешь и умеешь, чтобы безнаказанно жить среди наших врагов.

Сив стиснула зубы, стараясь взять воина или стоящих неподалеку лошадей под контроль, но была слишком изранена, а кровавые нити рвались одна за другой.

— Ты вернешься за мной, — прошипела девушка. — Все мужчины боятся боли и смерти. Кровавая клятва не ослабнет, и уже через час ты начнешь гнить заживо за свое предательство.

— В таком случае я попрошу принести меня в жертву Богу Грома во славу племени, — крикнул тот и швырнул в Сив пустую флягу. — А ты умрешь во славу собственной глупости и огромного самомнения.

Он снова расхохотался и ушел, оставив Сив одну на дне глубокой холодной ямы.

«Что я наделала, Алиса», — прошептала Сив, чувствуя, как теряет сознание. Только бы суметь добраться до поляны с деревом.