Навоз как средство от простуды (хроники пандемии)

Алекс Кожин (2021)

Когда планету поразила эпидемия коронавируса, многие ученые кинулись искать средства от новой заразы. Пробовали лекарства от вшей и глистов, от поноса и от запора. Вот и в деревне Новые Оглобли друзья Женьки Гишгорна решили испробовать обычный навоз для лечения модной инфекции. Оказалось, что народное средство обладает уникальными свойствами и может заменить чуть ли не все на свете лекарства. Но самым удивительным было то, что навоз может влиять на жизнь в соседнем государстве. Это открытие привлекло внимание к Новым Оглоблям сильных мира сего, а друзья попали в череду смешных переделок и приключений. Некоторые персонажи этой правдивой истории выдуманы автором и не имеют отношения к реальным людям. Содержит нецензурную брань.

Акт двенадцатый

Объявив карантин, друзья заперли Центр здоровья и отправились к председателю отмечать праздники. Не глядя на пост и Страстную неделю, сидели допоздна, истощая вино-водочные запасы Авдеича. По ночам, не рискуя нарушить изоляцию, вызывали бабу Дусю, которая организовала в деревне службу доставки.

Петр Авдеич тяжело переживал карантин, понимая трудности ведения хозяйства в условиях изоляции. Однажды, проснувшись утром, председатель кряхтя поднялся, вышел из дома во двор, пнув по пути попавшую под ноги курицу, и направился к колодцу.

«Утопится к чертям собачьим!» — со страхом подумал Женя, увидев хмурого председателя.

Авдеич открыл крышку и спустил ведро на цепи в глубину колодца, зачерпнул воды и начал крутить ручку ворота, вытаскивая ведро.

Было свежо после прошедшего ночью дождя. Легкий ветер шевелил чуть зеленые ветки. Кудахтали куры, ковыряясь в отросшей весенней траве. В ржавой петле скрипел ворот, звякнула цепь. Женька застыл на миг, пораженный глубиною покоя этой сельской идиллии.

Поставив ведро на край бетонного кольца, председатель подставил голову под струю и долго поливал ее ледяной водой. Фыркая и отдуваясь, Петр Авдеич наконец выпрямился и посмотрел на Женю блестящими от воды глазами.

— Знаю одного майора в Гомеле-30. Там у него всякого говна осталось. Наверно и противогазы найдутся. Давай съездим, — произнес Авдеич вполне уже осмысленно.

Друзья быстро собрались, захватив с собой пару бутылок бабыдусиного палева, оставшихся с ночи. Заведя старый «козел» председателя, приятели направились на секретную базу.

Воинская часть №42654, или Гомель-30, была в советское время базой хранения ядерных боеголовок. Предполагалось отстреливаться этими зарядами от наступающего противника. А поскольку враг обычно наступал с Запада, то по плану обороны, все, что находилось западнее Гомеля, то есть вся территория Белоруссии, попадала под обстрел. Ядерные заряды также полагалось пускать по атомным станциям, превратив путь на Москву в радиоактивный ад. Этот план начали разрабатывать еще при Сталине, когда перепуганные советские вожди узнали, что немецкие танки могут достичь Москвы всего за пару недель.

После распада СССР боеголовки вывезли в Россию, а военный городок стал называться Заречьем. Единственным человеком, который здесь оставался верным армии и флоту, был старый майор. На базе он служил завхозом и заведовал продовольственным складом. Никто в Заречье не помнил, как его звать, поэтому называли этого чудака просто «товарищ майор».

Майор своими силами пытался охранять брошенную базу, надеясь, что боеголовки вернутся, и мы снова будем грозить всему миру ядерным кукишем. Но территория была большой, а воры лезли с разных сторон, преодолевая ряды колючей проволоки, рвы и ловушки. Когда из зоны вынесли почти все, майор собрал уцелевшее на складе, запер ворота висячим замком и завел сторожевых псов. Он практически не отлучался, карауля остатки былой мощи Советского Союза. Поток посетителей со временем иссяк, про базу забыли, сторожевые собаки состарились на посту. Майор иногда приходил к складу, проверял замок и смазывал дверные петли.

Друзья приехали в Заречье в обед. Товарищ майор жил в облезлой пятиэтажке на краю единственной улицы военного городка. На ободранном фасаде здания еще виднелся лозунг, начертанный большими буквами. «Мирный атом — в каждый дом!» — такой был юмор у советских военных.

Дернув ручку перекошенной двери, друзья окунулись в густую атмосферу подъезда, где стояла теплая вонь протекающих труб. Оббитую лестницу обступали облупленные стены, когда-то выкрашенные зеленой военной краской. С рыжего потолка на проводе свисала тусклая лампа. Тянуло холодом из выбитого окошка. Дерматиновая дверь с дырой, из которой торчала вата, вела в квартиру майора.

Бывший военный открыл двери и пригласил гостей в маленькую кухню скромной однушки. Он узнал председателя, с которым когда-то заседал в районном совете. Едва поздоровавшись, Авдеич выставил на стол выпивку и закуски. Майор засуетился, то открывая, то захлопывая дверки старого холодильника. Впрочем, эта суета была совершенно напрасной — холодильник майора был пуст, как воронка от бомбы.

Майор был искренне рад гостям, в Заречье к нему привыкли и давно не слушали его страстные проповеди. Он был реликтом холодной войны, чудом уцелевшим после «крупнейшей геополитической катастрофы».

Гости уселись за узким столом в маленькой кухне. Хорошо поддав, майор привычно оседлал своего «деревянного коня» и воинственно замахал «саблей» по сторонам. Он поведал, как когда-то наводил баллистические ракеты на Лондон, Париж и Нью-Йорк, как держал в страхе весь мир, и как его опасались соседние народы.

Не в силах спорить, друзья только кивали головами. Под конец майор перешел к международной обстановке — теме, которая его беспокоила не на шутку. По большому секрету старый вояка поведал, что России больше не существует, поскольку он лично, своими глазами, видел карты, где вместо России нарисован Китай, Финляндия и Польша. Поэтому, утверждал майор, нужно быть наготове.

— Когда за нами придут, мы будем отстреливаться через окна и двери. Живыми мы им не сдадимся, — кипел старый вояка.

Тут Женя сумел вклиниться в монолог и спросил, из чего будем стрелять, когда придут. Майор немедленно замолчал и начал усиленно подмигивать и кивать на старенький телевизор.

Женька понял опасения старого майора и попросил парабеллум. В ответ майор захихикал и, обращаясь к телевизору, громко объявил, что все оружие находится на строгом учете. Женя еще поклянчил, но получил отказ. Здесь в разговор вмешался Петр Авдеич, попросив десяток противогазов, мотивируя просьбу тем, что коров приходится доить в загазованной атмосфере.

— Доярки надышатся, потом болеют и требуют прибавки за вредность, — напирал Авдеич. — А где денег взять, если их нету. Нету денег в нашем народном хозяйстве!

После этого майор смягчился, сообщив, что противогазы на учете не состоят и подлежат списанию, поэтому он может выделить колхозу энное количество. Выпив на дорожку, все отправились на секретный склад.

Узкая бетонная дорога привела сначала к шлагбауму, на табличке которого еще остался угрожающий запрет курить, болтать и отправлять естественные потребности. Затем были ворота в окружении дотов с пулеметными прорезями посередине. Наконец, подъехали к низкому бетонному ангару. Майор выскочил из машины, повозился с замком и распахнул железные двери. Помахав рукой, он указал внутрь здания. Друзья въехали, майор запер двери и включил тусклый свет. Ангар пустовал, только рельсы с кран-балкой ржавели в тишине.

Майор повел гостей куда-то вглубь помещения, отворил неприметную дверь и начал спускаться по железным ступенькам. Друзья последовали за ним. Лестница привела в небольшой коридор, откуда выходили крашеные железные двери с засовами. Майор позвенел связкой ключей, открыл одну из дверей и пригласил следовать за ним.

Друзья оказались в большом зале со стеллажами. На полках лежали респираторы, противогазы, костюмы химической защиты и другие резинотехнические изделия. Кое-где резина уже истлела и слиплась, образовав густую зеленую массу, из которой на гостей таращились страшные стеклянные глаза.

Авдеич вздрогнул и перекрестился. Майор стал показывать, что где лежит, где какие размеры и формы. Женя с председателем выбрали несколько сравнительно новых респираторов, взяли парочку противогазов и общевойсковых защитных костюмов. Майор расхаживал среди полок, демонстрируя свои богатства и расхваливая всю эту резиновую муть.

На одной из полок Женя заметил противогазы странной формы с удлиненными рылами. Подошедший майор стал объяснять, что эти комплекты предназначены для лошадей.

— А что, в войсках и лошади есть? — поинтересовался Женька.

— И лошади есть, и кони, — пояснил майор, — тягловая сила на случай ядерного удара противника и отказа электрооборудования. Тогда впряжем коней для подвоза боеголовок к пусковым установкам в зоне поражения. У вероятного противника все несомненно откажет после нашего удара, все их вычислительные машины и лазерные прицелы. А мы на лошади заряд доставим, вставим куда надо, топливо пиропатроном зажжем и херак по Флориде, только ее и видели.

Зачем бомбить именно Флориду майор не объяснил. Возможно, теплый климат, пальмы и океанский пейзаж вызывают у бывшего вояки, живущего в нищете среди темного леса, ненависть от чувства собственной неполноценности.

С облегчением покинув секретный объект, друзья загрузили добытое снаряжение в машину и отправились обратно на ферму.