Игра без правил

Алекс Орлов, 2015

Томас Брейн служит в корпоративной армии в чине сержанта. Его работа – охрана конвоев, продвигающихся сквозь опасные джунгли планеты Галилео. Томас многое повидал и не раз был ранен. Он дослуживает срок по третьему контракту и готов выйти в отставку, но что-то пошло не так, и Томас стал опасным свидетелем в разборках спецслужб и тайных спонсоров повстанческого движения. Сержант Брейн вынужден все бросить и бежать, ведь на него объявлена тотальная охота. Вся надежда теперь на удачу, старых друзей и особую подготовку…

11

Пока отделение Моузи завтракало, на улице почти рассвело. Напротив столовой уже стоял КТМ, его автоматическая пушка была зачехлена, фары горели в сигнальном режиме.

Когда бойцы подошли к машине, сердитый водитель выдержал паузу и лишь затем включил привод тяжелой двери. Она отъехала в сторону, а из днища поднялась ступенька, делая проход в салон совсем не обременительным.

— Здорово, Юган! — крикнул Харви и хлопнул по плечу штурмана-стрелка, который сидел на вращающемся кресле и на нем же поднимался на метр в башню, чтобы вести огонь, если заклинит автоматический привод пушки.

— Здорово, ратники, — ответил Юган и подставил ладонь, по которой хлопали все заходившие в отсек.

Последним зашел лейтенант. Дверь за ним сразу закрылась, и броневик резко взял с места. Мози сел на ближайшее сиденье и, пристроив в зажим «сквоттер», спросил:

— А чего Франтишек такой вздрюченный?

— Не знаю, — ухмыльнулся Юган, вхолостую покручивая настройки навигатора.

— Может, его обули в картишки, как всегда? — уже громче спросил Мози.

— Я все слышу! — крикнул Франтишек.

— Чего ты нас раньше времени погнал, у нас было еще семь минут.

— Раньше сядете — раньше выйдете! Давайте залезайте в шкуру, а то чего мы с Юганом одни паримся!..

Лейтенант выдернул «сквоттер» из зажима и перебрался в глубь отсека, где на специальных растяжках ожидали хозяев расшнурованные бронезащитные комплекты. Солдаты их называли «броники», хотя это были комбинезоны с металлокерамическими элементами и кевларовой сеткой. Весила такая оснастка двенадцать килограммов, а со шлемом, связью и навигацией все пятнадцать. А еще три с половиной кило — «сквоттер», и четыре кило — боекомплект на полчаса боя плюс аптечка.

Поскольку места в отсеке было мало, в броню заскакивали поочередно, и, пока лейтенант добрался до своего броника, наступила его очередь.

Отпустив шнуровку, он ухватился за поручни и сунул обутые ноги в широченную горловину, а когда оказался на полу, просунул руки в распущенные рукава и выдернул затяжной шнур, после чего броник стал оседать, обхватывая все тело. Затем следовало подвигаться, чтобы затяжка броника ослабла, однако какое-то время человек испытывал дискомфорт, но постепенно начинал привыкать.

Облачившись в бронезащиту, бойцы приступали к проверке систем связи, навигации, работы датчиков состояния тела. Потом тестировали радиоподключение к «сквоттерам», работу системы наведения оружия.

Веселей всего это выглядело на Харви, с его автоматическим гранатометом и боезапасом весом в двадцать пять килограммов. Харви занимал два места в десантном отделении и жаловался, что ему тесновато. Иногда приходилось потесниться всем, когда ему приходило в голову срочно заменить боекомплект. Несмотря на то что такие бзики считались капризами гранатометчика, к ним относились с пониманием, потому что вменяемый Харви в бою был очень полезен и его огненная секира подчас работала лучше автоматической пушки КТМ.

На проходной броневик притормозил, но защитная плита уже открылась, и машина выехала за ворота, слегка качнувшись на роликовой рельсе.

— Вот мы и на оперативном просторе! — радостно произнес молчаливый Ольсен.

— Юган, что там с вводными? — спросил Брейн, который был уже в шлеме и защитных крагах.

— Сейчас выясним, — отозвался штурман. Через минуту на персональные экраны всех бойцов стала выходить информация с данными воздушной и спутниковой разведки — где и когда, в каком количестве были замечены подразделения противника. Или признаки их пребывания.

Под признаками подразумевались недогоревшие костры, тепловые следы в ночное время или тропы на сырой земле. То есть это была «песня ни о чем», как называли бойцы конвойных отделений подобные результаты.