Укротитель миров. Книга 1. Магические твари

Алекс Рудин, 2023

Легко прижиться в магическом мире, когда обладаешь титулом и магическим даром.Попробуй сделать это, если ты попал в тело вора-карманника без друзей и крыши над головой.Чтобы выжить, тебе придётся сражаться с безумными магическими тварями и безжалостными аристократами, которые готовы любой ценой усилить своё могущество.

Глава 1

— Ублюдок! Ты всё разрушил! Всё!

Руки Игоря тряслись. Закушенная губа побелела.

Восхитительная картинка для телевизионщиков. На этом материале рейтинг канала взлетит до небес.

Люди обожают смотреть, как торжествует справедливость.

Улыбаясь в нацеленную на меня камеру, я подтянул к себе экземпляр злополучного договора, который всё ещё лежал на его столе.

Рука Игоря дёрнулась, чтобы перехватить бумагу, но я оказался быстрее.

— Покажите это крупным планом. Вот договор, который мой партнёр заключил с фирмой по производству белка из насекомых. По его замыслу этот белок должен был оказаться в составе кондитерских изделий, которые выпускают наши пекарни.

Я повернул бумагу так, чтобы оператору было удобнее её снимать.

— Господин Смирнов, вы были против этого контракта? — спросил корреспондент.

— Да, я был против. Я считаю, что лишь настоящая кулинария достойна внимания наших клиентов. И тогда господин Красников решил провернуть сделку за моей спиной, но это ему не удалось.

Камера немедленно развернулась в сторону Игоря.

— Господин Красников! Это правда, что вы собирались добавлять муку из насекомых в продукцию ваших пекарен? А как же права потребителей?

Золотое перо с треском сломалось в пальцах Игоря.

— Уберите камеру! — заорал он. — Вы не имеете права врываться в мой кабинет!

Это была истерика. Последний гвоздь в крышку гроба.

— Отлично! Снято!

Бородатый оператор скинул камеру с плеча и щёлкнул никелированными замками кофра. Корреспондент протянул мне руку.

— Спасибо, Костя! Как и договорились, жду тебя в телецентре. Прямой эфир начнётся ровно в девятнадцать часов. Ты сможешь лично прокомментировать отснятый материал.

Я пожал его ладонь.

— До встречи!

Не обращая внимания на теперь уже бывшего партнёра, я обвёл взглядом его кабинет. Шикарно устроился Игорёк — офис в бизнес-центре на Петроградке. Мягкие диваны, картины на стенах, панорамные окна в пол.

Сразу видно — директор солидной компании. Даже кофе ему секретарша варит на специальной маленькой кухне, которая примыкает к приёмной. Напиток из кофейного аппарата по статусу не подходит.

Нелегко будет партнёру расставаться с этой роскошью. Да и с секретаршей тоже.

Прямо над письменным столом Игоря висел логотип нашей сети пекарен.

Весёлая печенька. И слоган: «Пекарни „Ваш кулинар“. Всегда рядом с вами!»

Мне нравился этот логотип. Когда-то я сам его придумал.

— Останови их! — прошипел Игорь. — Ещё не поздно! Догони, дай денег и забери материалы. Давай договоримся по-хорошему!

Я улыбнулся печеньке. А затем перевёл взгляд на бывшего партнёра.

— Поздно. Видео уже в сети.

— Ты хоть представляешь, сколько придётся заплатить за разрыв договора? А убытки пекарен?

— Теперь это твои проблемы.

Разговор был закончен. Я взял свою трость и, опираясь на неё, похромал к двери.

— Костя, — тоскливым голосом позвал Игорь, — ты в бога веришь?

Надо же! Мой партнёр внезапно вспомнил про бога.

Я хмыкнул, но останавливаться и отвечать не стал. Чуть повернул голову и бросил через плечо:

— Иди в жопу.

Я вышел из стеклянного холла бизнес-центра на улицу. Поёжился на сыром апрельском ветру и застегнул лёгкую куртку. Питерская весна не баловала теплом, хотя день выдался солнечный.

Весна в Питере — это холод, слякоть и дождь. Но мне нравилось весеннее ощущение жизни, молодое и сумасшедшее.

Машина Игоря стояла прямо напротив входа — шикарный тёмно-серый «Мерседес»-гибрид. Он стоил больше, чем любая наша пекарня. На широких шинах блестели заклёпки шипов.

Я покачал головой. Какое мне теперь дело до Игоря? Его ошибку со спонсорами я тоже рассматривал как возможность. Возможность отойти от бизнеса и стать свободным. Буду путешествовать, и жить в своё удовольствие.

Я повернул на проспект и похромал в сторону Тучкова моста.

Высокие серые сугробы вдоль домов таяли на весеннем солнце. На тротуаре сверкали лужи, в них отражались дома и синее весеннее небо.

На углу Ораниенбаумской улицы разлилось такое море, что пришлось обходить его по проезжей части. Я оглянулся, чтобы не попасть под автобус, и шагнул с тротуара на асфальт.

Навстречу мне шёл слепой. Тёмные очки закрывали половину худого лица. Белая трость часто постукивала по плитам тротуара. Вот трость плюхнула по воде, и слепой беспомощно застыл, нащупывая дорогу.

Чёрт, как это похоже на каждого из нас!

Движения слепого были рваными, неуверенными. Он напоминал марионетку, которую дёргает за невидимые нитки рука кукловода.

— Погоди! — крикнул я слепому, стараясь перекричать машины. — Сейчас помогу.

Я обошёл лужу и протянул ему руку.

— Держись!

Калека помогает калеке! Я весело улыбнулся.

Слепой повернулся на голос и шагнул вплотную ко мне. Внезапно я почувствовал укол в живот и тянущую боль. Недоумённо опустил глаза и увидел, как сверкнуло узкое лезвие заточки.

Я хотел отшатнуться, но слепой крепко вцепился в рукав моей куртки и ударил ещё дважды.

Какого чёрта?!

Голова закружилась, я никак не мог вдохнуть. Колени подогнулись. Слепой придержал меня, и я мягко осел прямо в лужу.

Лёжа на боку, я прижимал ладони к животу и видел, как во втором ряду остановился белый «Фольксваген». Слепой быстро подошёл к машине и уселся на заднее сиденье.

Машина тронулась.

Краем глаза я уловил какой-то отблеск в луже. Ещё хватило сил чуть повернуть голову.

Прямо из толщи воды на меня пристально смотрела жуткая зверюга. Она была похожа на крысу величиной с овчарку. На вытянутой морде горели бусины налитых кровью глаз.

Зверюга потянулась ко мне и оскалила длинные жёлтые зубы.

Солнечный день в глазах расплылся и померк.

Сознание вернулось щелчком, а вместе с ним вернулась боль.

Я застонал, схватился за живот и со всхлипом втянул в себя воздух. Он нестерпимо вонял мочой и гнилыми овощами.

Я всё ещё жив?

Я открыл глаза и увидел над собой неровный четырёхугольник звёздного неба. Его со всех сторон ограничивали тёмные громады домов. Оконные стёкла поблёскивали в лунном свете.

Где я, чёрт побери?! Почему сейчас ночь?

Рубашка на животе пропиталась чем-то липким. Я поднёс ладонь к лицу и увидел, что она вся в крови.

Сука! Талантливый ублюдок!

Я вспомнил тёмные очки и блестящее лезвие заточки, которое раз за разом вонзалось в мой живот.

Мобильник! Он должен лежать в кармане джинсов!

Лёжа на спине, я лихорадочно ощупал карманы. Бумажник был на месте, а телефона не было. Он пропал вместе с ключами от квартиры.

Надо выбираться отсюда, пока я снова не потерял сознание.

Я подтянул колени и повернулся на бок. Живот опять резануло болью. Кроме того я больно ударился локтем обо что-то твёрдое. Раздался металлический гул.

Мусорный контейнер.

Я лежал на помойке в каком-то дворе. Подняв голову, я увидел тусклый фонарь над подъездом и тёмные арки подворотен.

Наверняка одна из них вела на проспект.

Там я смогу позвать на помощь. Нужно только доползти.

Фонарь возле подъезда выглядел странно. Но сейчас мне было не до него.

Я поднялся на колени.

Что-то хрустнуло под правой ладонью, и в пальцы впилось битое стекло.

Чёрная тень шевельнулась в арке. Раздалось глухое рычание, в темноте сверкнули глаза.

Собака?

В ночной тишине я услышал странный звук. Он был похож на цокот.

Это когти стучали по мокрым булыжникам двора.

Тень медленно вышла из арки. Она двигалась, огибая двор по периметру, словно хотела спрятаться в густой тени дома.

На половине пути тень остановилась и вытянула длинную морду, принюхиваясь к запахам помойки.

Я попятился, прижимаясь спиной к контейнеру. Вскинул левую руку перед собой, а правой лихорадочно попытался нащупать хоть какое-то оружие.

Снова хрустнуло стекло. Звук был негромким, но его оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание.

Тень повернула голову и уставилась на меня. А затем медленно направилась в мою сторону.

Зверь вошёл в круг света, и я увидел, что это не собака.

Это была та самая тварь, отражение которой я видел в луже перед смертью. Крыса величиной с овчарку!

Хотелось бы списать увиденное на посмертные галлюцинации. Лучше год ходить на приёмы к психотерапевту, чем один раз встретить наяву такое чудовище!

Маленькие красные глазки прожигали меня насквозь. В них горела ненависть пополам с голодом. Зверь не пугал, он собирался убить меня. И сожрать, если я правильно понял его намерения.

Тварь снова зарычала, оскалила длинные жёлтые зубы и бросилась на меня.

***

Инструктора Имперской Магической академии капитана Бердышева разбудил телефонный звонок.

Телефон звенел заливисто и тревожно.

Бердышев оторвал голову от подушки и нашарил телефон. Взглянул на экран — звонок был от полицейского майора Зотова.

— Слушаю.

— Жан Гаврилович! — сказала трубка. — Срочно приезжай на Петербуржскую сторону. Дело по твоей части.

— Что там? — протирая ладонью глаза, спросил Бердышев.

— Магический прорыв. Квартал оцепили, всё по инструкции. Но городовой Селюков клянётся, что видел здоровенную тварь, похожую на крысу. Говорит, с собаку величиной, не меньше. Ты бы подъехал с ребятами на всякий случай.

— А что с магическим фоном?

— Повышенный. Похоже, сильный прорыв на этот раз.

— Адрес?

— Угол Большого проспекта и Ораниенбаумской. Там я тебя встречу.

— Буду через полчаса, — сказал Бердышев, взглянув на часы. — Оцепление пусть стоит, но без меня в квартал не суйтесь.

— Ждём.

Нажав отбой, Бердышев сел в кровати и взъерошил ладонью коротко постриженные волосы, в которых пробивалась заметная седина.

Зотов зря будить не станет. В полицию пришёл из армии, и взяли его приставом не за красивые глаза.

Если позвонил среди ночи — значит, есть веская причина.

Жан Гаврилович рывком поднялся с кровати. Одной рукой принялся натягивать комбинезон, другой набрал номер.

— Захаров? Поднимай Лопухина и ещё кого-нибудь. Поедете со мной на прорыв. Через десять минут жду вас возле машины.

Жан Гаврилович Бердышев жил на территории академии. Это было удобнее, чем снимать жильё в городе.

Он успел выпить стакан воды. Сунул в наплечную кобуру пистолет, а в карман комбинезона — две запасные обоймы и спустился вниз.

Трое курсантов уже стояли возле его машины — огромного чёрного внедорожника, который знал весь Петербург.

Низенький плотный Захаров нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Высокий сутулый Лопухин спокойно разглядывал набережную Фонтанки сквозь чугунную решётку ограды.

Чуть в стороне от парней стояла девушка.

Жан Гаврилович недовольно поморщился. Баронесса Мария Васильевна Поклонская, надо же! Не иначе, Захаров влюбился в неё. Иначе с чего бы позвал баронессу в ночной рейд?

Романтики!

Но в академии баронесса Поклонская была таким же курсантом, как и все. Поэтому возражать Бердышев не стал. Не хватало ещё, чтобы его обвинили в личных пристрастиях.

— Оружие взяли? — спросил курсантов Бердышев.

— А как же! — ответил Захаров.

Поклонская и Лопухин молча кивнули.

— Садитесь в машину!

Захлопнув дверцу, Бердышев резко дал по газам.

Машина выкатилась на пустую набережную Фонтанки.

— Значит, так, — коротко инструктировал курсантов Бердышев, — поступил вызов от полиции. Магический выброс, очень сильный. В районе выброса замечена крупная магическая тварь. По описанию — третьего или четвёртого уровня.

— Да откуда? — удивился Захаров.

На его круглой голове задорно топорщился хохолок рыжих волос.

— От верблюда, — отрезал Бердышев. — Оцепление полиция выставила. Наша задача — досконально проверить квартал. Вперёд меня не лезть, оружие держать наготове. Если что — стреляйте на поражение. Не убьёте, конечно, но хотя бы задержите. Всё ясно?

— Так точно, — нестройным дуэтом ответили Захаров и Лопухин.

Баронесса Поклонская промолчала.

Внедорожник влетел на Большой проспект со стороны Каменноостровского. Жан Гаврилович гнал, пока не увидел в темноте летней ночи белые полицейские мундиры. Подъехав к оцеплению, капитан резко затормозил.

— Сюда нельзя! — кинулся к машине какой-то квартальный.

Жан Гаврилович выпрыгнул из кабины. Молча отодвинул квартального в сторону и кивнул курсантам:

— За мной!

Полицейский пристав Никита Сергеевич Зотов, увидев Бердышева, вздохнул с облегчением.

— Слава богу!

— Что здесь? — поздоровавшись, спросил капитан.

Его цепкий взгляд уже обшаривал тёмные громады домов вдоль проспекта и полукруглые провалы подворотен.

— Тишина, — ответил Зотов. — Такое спокойствие, что жутко делается.

Бердышев коротко глянул на майора. Поэтические образы сейчас были неуместны.

— Обычно после выброса твари лезть начинают, — торопливо объяснил майор. — Ну, мелкие — новорожденные. Мы их поджидаем — и того! А потом уже дворы зачищаем.

— А сейчас?

— Ни одной твари! Словно попрятались все.

Бердышев кивнул. Слова майора только подтвердили серьёзность вызова.

— Карта есть?

Несколько секунд Бердышев молча изучал схему квартала. Затем поднял голову и нашёл взглядом курсантов.

— Слушайте внимательно! Здесь две подворотни. Каждая ведёт в свой двор. Вы втроём идёте в левую, я — в правую. Держаться вместе, прикрывать друг друга.

Он дождался кивка курсантов и продолжил:

— Мелких тварей не трогать, пусть бегут на полицию. Наша цель — крупная магическая тварь. После подворотни будет двор с гаражами — смотрите внимательно! Затем арка, и ещё один двор, с мусорными баками. В нём мы встречаемся. Дальше — по моей команде. Всё понятно!

— Так точно! — хором ответили курсанты.

На этот раз — все трое.

— Вперёд! — скомандовал Бердышев и нырнул в правую арку.

Уже на ходу он привычным движением достал из кобуры пистолет и дослал патрон. Краем глаза Бердышев видел, как его подопечные скрылись в левой арке.

Ему показалось, что тонкая тень вырвалась вперёд, и капитан снова поморщился.

Ох, уж эти аристократы!

Всегда они лезут геройствовать.

Будь его воля — он бы этих заносчивых снобов и близко не подпускал к академии. Пусть сидят по своим поместьям и гордятся пожелтевшими родословными.

Резко тряхнув головой, капитан выбросил из неё ненужные мысли. Ему предстояла работа — привычная и любимая. Это не в классе с сосунками нянчиться!

Капитан Бердышев работал инструктором Имперской Магической академии уже пятый год. Но до сих пор не мог привыкнуть к тому, что списан в запас.

Его Императорское величество, видите ли, решил, что в империи наступил мир и покой! И можно рассадить боевых офицеров по классам, а то и отправить по домам, наградив орденами и пенсией.

Вот почему Жан Гаврилович Бердышев был так рад внезапным ночным звонкам. Хотя никогда бы в этом не признался.

Он обшарил взглядом подворотню.

Никого.

Только жёлтый свет одинокого фонаря отражался от гладких булыжников мостовой.

Прижимаясь правым плечом к холодной кирпичной стене, капитан пошёл в направлении двора. Он не спешил — тварь никуда не денется. Но если её пропустить — она бросится на полицейских. А те не сдержат её, даже если успеют пустить в ход автоматы.

Он едва успел выглянуть во двор, как услышал звонкие крики. Затем хлопнули выстрелы — один, и следом ещё два!

Не задерживаясь во дворе, капитан рванул наискось, к тёмному зеву следующей арки. Тварь была где-то там.

Возможно, сейчас она рвёт одного из его курсантов!

Капитан выскочил в следующий двор. Из противоположной арки по-прежнему доносился женский визг.

Чёртовы лабиринты питерских проходных дворов!

Бердышев бросился туда, но справа раздался слабый мужской крик, а за ним — яростное хриплое рычание.

Капитан крутнулся на каблуках, вскидывая пистолет, и увидел в тени мусорного бака две барахтающиеся тени.

Захаров?

Лопухин?

Почему не стреляют?

Бердышев прицелился, но тени слились в одну.

Сделав шаг, капитан увидел, как в лунном свете блеснуло длинное стекло. Оно вонзилось в мохнатую шею твари!

Тварь жалобно и пронзительно завыла, а потом завалилась набок, дёргая короткими ногами.

— Жан Гаврилович!

Капитан увидел, как из арки напротив выскочили три тени.

Его курсанты. Все трое!

Значит, целы?

Бердышев коротко ругнулся и бросился к месту схватки.