Кавказские пленницы

Алекс Чейз, 2022

Теперь она будет делать все, что ей скажут. У нее нет другого выбора – она на крючке. Ее жизнь надежно зажата в тисках шантажиста. И он не отступит, не сдаст позиции, он будет давить до победного, пока окончательно не сломает волю…

Биография страданий

Замира

С тех пор как в наше терапевтическое отделение устроился Женя, мои спокойные будни закончились. Как назло, его сразу зачислили интерном, под мое руководство.

Он смотрел на меня так, словно встретил мечту своей жизни. Даже четыре юные очаровашки — его коллеги, не могли перебить интерес ко мне. Они не вызывали в нем абсолютно никаких эмоций.

Я не придавала значения его взглядам, пока он не начал откровенно приставать ко мне. Никакие аргументы не позволяли избавиться от наглых, сильных рук.

Конечно, в чем-то я виновата сама. Наверное, иногда я слишком прозрачно давала понять, что он нравится мне. Взглядами, шутливо-кокетливым тоном и так далее, разжигала в нем мужской азарт.

Но я делала это неосознанно. Это происходило случайно, из подсознания. Женя становился все смелее и в один из моментов подловил меня в умывальнике. Я совсем не ожидала такого натиска, потому что до этого между нами не было никаких прикосновений.

Это был переходный момент, когда из флирта Женя перешел в открытое наступление. Заходя в умывальник, я и не подозревала, что он позволит себе такое…

— О! А ты что тут делаешь? — ухмыльнулась я, — это женский туалет, вообще-то!

— Тебя жду… — пожал плечами молодой человек и плотно прижался ко мне.

— Жень, ты ниче не перепутал? — глотая ком в горле, пролепетала я.

— Нет, — ухмыльнулся он, — я парень, ты — девушка. Я хочу тебя обнять… По-моему, все верно.

— Я твой руководитель, в первую очередь! — кажется, в моей интонации снова промелькнули нотки кокетства.

— Давай по-быстрому! — дрожащим голосом прошептал молодой человек, насильно притягивая мою руку к своему члену. Когда он успел его достать, я не понимаю…

— Мда… наглости тебе не занимать! — я ухмыльнулась, и на мгновение, сжала напряженный пенис, но тут же отдернула руку.

— Хочу тебя! — дрожащим голосом прошептал Женя.

Конечно, в тот раз ничего не было. Мы даже не целовались. Но Женя открыто стремился к интиму, и ему было абсолютно наплевать на все, что я говорю.

Он приставал ко мне везде, где мы пересекались наедине. Каждый мой поход в туалет заканчивался бессмысленными обнимашками и попытками объяснить назойливому парню, что я замужем.

Возможно, я хотела его: милый, уверенный в себе молодой человек. Его неотразимость была очевидной, страсть бурными потоками исходила от него. Наедине он вел себя так, словно я — его ровесница, а не руководитель интернатуры. Меня подкупало это. Но обручальное колечко на пальце мешало расслабиться в руках этого огненного паренька.

Нет, я вовсе не любила супруга и никакой ответной любви от него не ощущала. Это был брак по расчету: ему была нужна моя красота, а мне — семейное благополучие.

Я ничуть не оправдываю свою меркантильность, но у меня не было других вариантов: мой первый брак накрылся достаточно неприятно. Муж нашел себе девятнадцатилетнюю милашку и просто исчез, даже не вспомнив о своей “любимой” дочурке, Мадине.

Мне кажется, я до сих пор не понимаю, как все это произошло. Мы жили достаточно мирно, и в целом не было ни единого намека на то, что я чем-то не устраиваю его.

Эта Лариса появилась в нашей жизни внезапно. Вероятно, она действительно является его коллегой, поэтому я не придавала значения частым звонкам, так как они работают с клиентами, им постоянно необходима связь.

Но через некоторое время, как в романтическом кино, я обнаружила их в кровати. Собственно, все остальное произошло также, по-киношному — скандал, развод и внезапное исчезновение.

Чувство собственной неполноценности сводило меня с ума, юная соперница превосходила меня по всем параметрам. Я не понимала, почему супруг так быстро ушел из моей жизни. Почему он оставил меня одну? Это напоминало жестокую шутку, похожую на бред. Мне было непонятно, чем я хуже этой Ларисы.

Я всегда старалась делать нашу семейную жизнь комфортной. В доме было чисто, на плите стояла вкусная еда, в постели никогда не было холодно.

Но он, все же ушел. Первое время страх сводил меня с ума. Я не знала, что делать, как справляться с больным ребенком в одиночку. Мое внимание было рассеянным, я просто не находила себе места.

Все мое общение с противоположным полом стало достаточно пассивным: быстрая встреча, кафе, секс и бегом домой.

Я не знала, для чего делаю это. Но восхищенные мужские взгляды были необходимы мне. Они лечили мне самооценку, твердили, что я ничем не хуже Ларисы и других молоденьких красоток.

Через два года я пристроила дочь в садик и вышла на работу. Это было для меня бальзамом на душу. Моя карьера взлетала, и когда заведующего терапией, Дмитрия Анатольевича перевели в другую больницу, я встала на его место.

Почти сразу за мной закрепили новеньких интернов — четыре девочки, которые только что окончили институт, Жени на тот момент еще не было.

Я не знала, как преподавать, но быстро освоилась в этом направлении. Девочки оказались способными. Они схватывали все на лету. В них ощущалось искреннее влечение к самозабвенной работе в сфере медицины.

Но меня угнетало общество юных, очаровательных девчат. Я напряженно смотрела на них, постоянно вспоминая бывшего и его Ларису.

Разумеется, я понимала, что мои девчонки не сделали ничего плохого, но, на какое-то время мой мозг заполнился жгучей ненавистью. Меня просто трясло от упоминания о молодости.

Я с трудом сдерживала себя, старалась вести объективное общение с ученицами, не гнобить их по пустякам. И в целом, у меня неплохо это получалось.

Девочки не понимали, почему иногда я веду себя как стерва, принимая это за обычную строгость. Они изначально уважали меня, как преподавателя, это было невозможно скрыть.

Но вскоре в интернатуре появился Женя. Лишь его взгляды и действия придавали мне уверенности в себе. Это было для меня настоящим лекарством, несмотря на то, что приставания от юного паренька не входили в мои планы.

Меня заводила эта игра. Я активно отбивалась от нахального парня, буквально ускользая из его рук, чем заводила его еще больше.