Морена-2. Золото партии

Александр Афанасьев, 2023

На этот раз Морене можно сказать, "крупно повело" – ей выпала чистая работа; без грязи и крови, тихая и спокойная банковская деятельность. Но она себе даже представить не могла, что ей придётся ворочать даже не миллионами, не миллиардами, а триллионами наворованных в ее стране денег. И их бывшие хозяева так просто с ними расставаться не собирались…

Март 2022 года. Близ Лондона, Великобритания. Аэропорт Хитроу

Сегодня — возвращался Дэвид. Она взяла отгул до полудня, потому что должна была встретить его…

В Лондоне у нее не было машины. Потому что машина — это то, что привязывает тебя к миру и то, благодаря чему за тобой можно следить. У нее был велосипед, а если нужна была машина, она арендовала ее или брала по каршерингу. Так жили многие лондонцы.

Но сегодня она была за рулем «РейнджРовера». Машину оставил ей Дэвид, когда улетал в Давос на всемирный экономический форум…

* * *

Это было легко. Даже слишком легко. Мэтр Симон, у которого она училась актерскому искусству в Париже, гордился бы ей.

Нужный ей человек в Лондоне был женат — но это мало что значило. Гораздо больше значило то, что он был членом Совета директоров Гонконгско-Шанхайской банковской корпорации. Через него проходили многие миллиарды евро и долларов — но он сам не осознавал этого, потому что был слишком честен.

И несчастен.

Она это сразу поняла, как только начала следить за ним, и послушала всего лишь полчаса семейных разговоров за столом — для этого она использовала не оставляющее следов проникновения лазерное подслушивающее устройство. Его супруга просто использовала его — как, видимо, и все в его жизни. Такое бывает. Он женился, потому что должен был жениться, или потому что так захотели его родители. Он завел детей, потому что в семье должны быть дети. Наконец, он работал, потому что должен был работать и приносить пользу обществу. И это при том, что он происходил из древней родовитой семьи, имевшей родство со старой британской династией Плантагенетов — бывших королей…

Его супруга же была той еще хищницей — инстинкт подсказал ей на пару дней оставить его и переключиться на нее. Двух дней хватило, чтобы понять — она не занимается детьми, третирует няню, тратит деньги как бешеная и трахается со своим тренером по теннису. Набор просто отличный — ей даже стало жаль объект разработки. Нормальный мужик, не педик — просто типично британская аристократическая… тряпка. Но он все равно не заслужил такую дрянь в качестве второй половины, верно?

Вернувшись к слежке за основным объектом, она узнала еще кое-что. Граф (свой титул он скрывал, у нее была его визитка) каждые выходные участвовал как «волонтер на неполное время» в так называемом проекте Симон. Это был некоммерческий проект, связанный с помощью бездомным — волонтеры раздавали им собранные на благотворительных «пати» вещи, помогали устроиться в ночлежках, организовывали медицинское обслуживание. Волонтерские проекты — один из лучших способов подкатить к сильным мира сего, которые испытывают стыд от того что они слишком богаты и потому какое-то время работают волонтерами.

Она записалась волонтером и довольно быстро познакомилась с нужным человеком. Правда, это было еще не самое сложное — Дэвид оказался человеком мягким и слишком порядочным, как и многие англичане его круга. Она легко стала его другом, но чувствовала, что если попытается сама и с наскока перевести отношения в горизонтальную плоскость — то этим все только испортит. Но жизнь как часто и бывает — решила проблему за нее. Причем так, как она сама и не додумалась бы решить…

* * *

— Привет…

Бездомные, укрывавшиеся картоном и еще чем-то — зашевелились, кто-то пытался рассмотреть наклонившегося ним человека, пытаясь понять, друг он или враг.

— Какого черта, мистер?

Человек дружелюбно улыбнулся, хотя это не было заметно из-за темноты.

— Возможно, вам не стоит спать на улице. Смотрите, у меня есть машина. В приходе тепло и есть кровать.

— Какого черта. Мы спим, где хотим, проваливай.

— Возьмите хотя бы пару одеял.

— Давай одеяла, мистер. И проваливай.

Человек отошел к «Форду Транзит», вернулся с парой одеял в упаковке.

— Вот ваши одеяла. Может, вам нужно еще что-нибудь?

— Нет, проваливай…

Человек вернулся к машине. «Транзит» медленно тронулся.

— Ты снова снял перчатки? — сказала сидящая за рулем женщина.

…

— Надень.

— Я не могу помогать людям, боясь прикоснуться к ним.

— Если ты заразишься чесоткой, ты не поможешь ни себе ни им.

Человек покачал головой.

— Господи, ты прямо как Элизабет.

— Твою жену зовут не так.

— Это моя служанка. Моим родителям было плевать на меня, и она меня вырастила. Ты уверена, что тебя зовут не Элизабет?

— Уверена. Все на сегодня?

— Нет, заедем еще в пару мест.

— Хорошо…

Человек достал планшет, посмотрел на карту, потом сказал.

— Ты знаешь, что в городе тридцать с лишним тысяч бездомных, а мы строим новый аэропорт за пятьдесят миллиардов?

— Знаю. Скольких из них устраивает такая жизнь?

— Это потому что они не знают другой.

— Уверена, что знают.

Человек покачал головой.

— Как ты можешь быть такой циничной. Разве ты не хочешь помочь этим людям?

— Да, но только тем, кто сам хочет, чтобы ему помогли.

— Тогда почему ты занимаешься этим?

— Социальная ответственность, Дэвид. Корпоративные правила. Я должна участвовать в благотворительных акциях, не менее двадцати часов в месяц. Все остальное время я могу зарабатывать для фирмы миллионы, в то время как нищие могут и дальше оставаться нищими…

— Ты не такая жестокая, какой хочешь казаться. Элис, в душе ты добрая, просто в Сити это не востребовано, и ты ищешь место, где…

— Да, да. Здесь?

— Верно.

* * *

А здесь — были проблемы. Дэвид, человек, которому, наверное, следовало родиться лет на сто раньше — этого не понял, а она поняла сразу. Потому что жизнь научила ее чувствовать опасность кожей…

Грабители. Скорее всего, восточноевропейцы.

Один ублюдок шмонал вещи бездомных, второй стоял на стреме. Если есть несчастные, беззащитные — то всегда будут и те, кто готов будет этим воспользоваться. Бездомные в Лондоне были всегда — но с тех пор, как в ЕС приняли восточноевропейские страны, на улицах Лондона стали появляться те, кого раньше тут не было. Люди, которым жизнь при рождении не дала ничего, а в дальнейшем преподавала лишь уроки жестокости, но не уроки милосердия и сострадания. Восточная Европа, кровавые земли. Вряд ли те, кто принимал решение о расширении ЕС и открытии границ — представлял, с кем им предстоит иметь дело.

— Эй!

…

— Прекратите это!

Надо было бежать, но Дэвид не думал об этом. Он искренне считал, что если он окликнет их, то они испугаются и убегут. Или устыдятся. И он шагнул вперед.

Ублюдки, перекинувшись несколькими фразами на похожем на итальянском языке — пошли навстречу, как волки, увидевшие новую цель.

Румыны, скорее всего. Или румынские цыгане, что одно и то же.

— Дэвид… — сказала она.

— Беги за полицией, — бросил он, — а вы убирайтесь. Если не хотите…

— Иди-ка сюда, ублюдок…

Один из румын привычно схватил британского лоха, второй — пробежался по его карманам. В том, как они это делали, чувствовался немалый опыт и сноровка.

— Ого. Неплохая колода. Мужик, у тебя на карточках дневной лимит есть?

— А?

Она решила, что пора вмешаться. Несколько секунд ей потребовалось, чтобы осмотреться и оценить степень опасности. Ну и… не стоило вмешиваться с ходу… милому британскому джентльмену иногда тоже нужен урок, чтобы кое-что понять. Ей — жизнь преподавала куда более жестокие уроки.

— Отпустите его и проваливайте.

— Ого…

Ублюдок переключил внимание на нее. Он был выше ее, тяжелее и агрессивнее — и думал, что этого достаточно.

— А если не отпустим, что ты сделаешь?

Нож и разбитая бутылка… ну, что же…

Одним движением она закрутила сумочку так, чтобы полностью контролировать ее, и чтобы она защищала ее руку. Отправляясь волонтерствовать, она надела удобные, высокие, тяжелые ботинки «Доктор Мартенс» на шнуровке и это было для нее сейчас большим плюсом. Тем более что впереди и сзади у нее были подковы — по моде.

— Что ты сделаешь, сучка?

Да самое простое…

Когда Ангел учил ее, он все время повторял — «жизнь — это не спорт». Лучше знать всего несколько приемов самообороны, но довести их до автоматизма. На улице нет запрещенных приемов и каждое действие должно отличаться максимальной эффективностью. Потому приемы, запрещенные в спорте, и есть те приемы, которые нужно отработать до автоматизма и использовать. Наконец, нападать нужно всегда неожиданно и без предупреждения, обрушивая на противника максимум своей ярости. Или не нападать вовсе.

Скользящим шагом — она сократила расстояние и провела самый простой прием — ударила противника в пах. Почему-то этого мало кто ждет, даже отправившиеся на дело бандиты. Может, дело в том, что многие занимались спортом, а там этот прием запрещен. Но это один из приемов «два в одном» — первый удар, и он же последний.

Прилетело хорошо. Бандит выронил нож, упал и, зажав пах руками, даже не заскулил… а запищал, как придавленная дверью мышь.

Второй.

Она разорвала расстояние — не делай того, чего от тебя ожидает противник.

В Великобритании — сложная ситуация с правом на самооборону — практически ничего нельзя. За выкидной нож — можно попасть в тюрьму. Оружием могут признать любую вещь, которая использовалась для самообороны — как-то раз осудили старушку, которая использовала скалку, чтобы прогнать пакистанца-грабителя… посчитали, что это расизм и шовинизм — когда старушка гонит скалкой молодого цветного ублюдка, забравшегося в ее дом. Но кое-что всё-таки было можно…

У нее всегда при себе были два металлических шара. Тяжелых, она использовала их для тренировок пальцев и кисти… очень удобно, разрабатывает суставы, а старение человека как раз с суставов и начинается. Сейчас в ее руке был один из таких шаров, и, не давая бандиту сократить расстояние — она бросила шар ему в голову, потом стремительно сблизилась и провела тот же самый удар в пах. Когда бандит упал, выронив битую бутылку — она добавила ему ногой по голове… нормально так получилось, с хрустом…

— Бежим!

Она схватила Дэвида за руку и потащила ее к машине. Дэвид, по крайней мере, не тормозил ее — в то время как эти двое еще долго не смогут встать. Одному, скорее всего, нужна будет помощь хирурга, второму — как бы не священника. При хорошем пинке в пах можно умереть от болевого шока…

Фургон был на месте, к счастью его не угнали. Кэба в таком месте, да еще и ночью — днем с огнем не найдешь.

— Залезай…

— Господи, Элис…

— Залезай, говорю…

Кое-как запихав своего настоящего британского джентльмена в фургон — Морена дала по газам…

* * *

Дэвид пришел в себя через несколько минут… до этого он то молчал, то вдруг начинал бормотать что-то невнятное… Морена даже начала беспокоиться за его психику. Результат типичного европейского воспитания, когда детей еще в саду учат, если тебя бьют, то прими позу эмбриона. Но ей-то что делать.

— Так… стой. Останови, хорошо…

Она пожала плечами, показала поворотник.

— Я чуть подальше проеду. Тут останавливаться нельзя.

Дэвид достал платок и начал вытирать лоб.

* * *

Место на стоянке нашлось — напротив был супермаркет ТЕСКО. Не лучшее место, написано — «Только для клиентов» — но пока сойдет.

— Тебя куда подбросить?

— Подожди…

Дэвид смотрел на нее в темноте машины — она чувствовала этот взгляд. Она всегда чувствовала, когда кто-то смотрит на нее.

— Боже мой. Ты их…

— Не беспокойся за них. Одному придется в хоре теперь петь, но такое случается. Ненавижу ножи…

— Что это было? Я никогда такого не видел.

— Кик-боксинг. И крав-мага.

— Ты занимаешься крав-магой?

— Да, я же израильтянка.

— Израильтянка?!! — Дэвид уже не знал, чему удивляться.

— Тебе это не нравится?

— Нет, нет… — поспешно сказал Дэвид — просто… Я думал, ты аргентинка.

— По отцу. По матери я израильтянка.

Израильский паспорт у нее был — с тех времен. Она проверяла — не аннулирован, все в порядке.

— Их же… было двое.

— Ну и что?

…

— Так тебя подвезти?

Ну же… давай.

— Постой…

— Что такое?

— Я… я должен как то отблагодарить вас…

— Тебя. В Израиле нет обращения на «вы».

— Хорошо… тебя.

Они помолчали

— Ты испугался?

— Немного… если честно.

Она улыбнулась.

— Неправда. Ты смелый.

Дэвид нервно усмехнулся.

— Да уж. Я в полной мере проявил свою смелость.

— Я серьезно. Когда ты увидел их, ты защитил меня. Встал между мной и ими. — Морена помолчала и солгала: — Для меня никто еще такого не делал…

* * *

«РейнджРовер Велюр» — идеальное транспортное средство, или, по крайней мере, близкое к таковому — она оставила на платной стоянке близ аэропорта Лондон-Сити — аэропорта, расположенного в центре Лондона и примечательного тем, что с него, например, летают члены Королевской семьи, если им надо куда-то лететь. С него же летают многочисленные бизнес-джеты, и «рейс № 1»: Лондон-Нью-Йорк, Раньше этот рейс выполнял Конкорд, теперь — специально переделанный Аэробус-319, изготовленный в нескольких экземплярах только для этого маршрута. Всего тридцать посадочных мест вместо ста пятидесяти и увеличенная дальность полета.

Дэвид летел чартером, вместе с топами нескольких других банков и крупными финансовыми воротилами этого города… раньше они все летели бы частными самолетами, но сейчас на дворе не 2000 год, и экономят все, даже топы. Улыбка таможеннику и израильский паспорт — израильтян никак не могли подозревать в терроризме — помогли ей пройти в посадочную зону, и когда Дэвид, уставший, чуть смурной, в своем безупречном костюме от Эндерсон энд Шепард⁸ появился в дверях терминала — она уже бежала к нему.

— Дэвид…

— Господи, Элис…

Он выпустил из рук пакет… кажется, там были швейцарские сладости… шоколад, чтобы противостоять нападению.

— Элис… люди же…

— Плевать.

Она поцеловала его и с вызывающим видом повернулась к группе джентльменов, которые в совокупности владели и управляли имуществом более чем на полтриллиона британских фунтов.

Первым оправился от изумления Гэри МакКлюр, управляющий директор Королевского банка Шотландии.

— Надо же… — с кислой миной заявил он — оказывается, на свете еще существует любовь. Я перестал в это верить после развода. Только не помню, после какого по счету…

* * *

— Элис — решительно заявил Дэвид, когда они вырулили со стоянки (она была за рулем) — пока мой развод не завершен, мы не должны быть столь… публичны.

— О, да. Типично британская мораль.

— Дело не в этом. Я бы не хотел травмировать Сашу. Ей и так непросто… из-за всего этого.

Сашей — звали дочь Дэвида. Ей было тринадцать.

— Хочешь, я скажу, что на самом деле ее травмирует?

…

— Неправда.

— Элис…

…

— Эта твоя израильская прямота. Так нельзя.

— Можно. Я поговорила с Сашей.

— Господи!

— Не веди себя так, как будто небо падает тебе на голову. Мы теперь подруги в социальных сетях. Она сказала, что рада за тебя, что ты теперь не один. И написала, чтобы я хорошо заботилась о тебе. Иначе она меня убьет.

— Поверить не могу… — пробормотал граф

* * *

Еще только начиная отношения, они договорились не съезжаться, по крайней мере, до тех пор, пока они оба не будут к этому на сто процентов готовы. Дэвид, наверное, никогда не будет до конца готов… пока не будет готова она — а ей по многим причинам было удобно жить отдельно и в своей квартире. Так что…

Но как любовник он ее более чем устраивал. Настоящий британский джентльмен, трогательно влюбленный в нее. Он ничего не хотел знать лишнего, все время пытался заботиться о ней, опекать. Он никогда не напивался вдрызг, ни разу не поднял на нее руку, они даже не поскандалили по-настоящему ни разу. Когда выдавалось свободное время, они садились в скоростной поезд или на самолет и летели куда-нибудь на континент, на уик-энд. Чаще всего в Париж, хотя за то время, пока длились их отношения — они побывали почти во всех столицах Европы. Просто гуляли по городу, как туристы, осматривали достопримечательности, музеи. Ей же — на континенте было легче связаться со своими кураторами из французских спецслужб и передать добытые ею материалы. В Лондоне — он мягко и ненавязчиво учил ее, как вести себя в обществе, куда ходить, где и во что одеваться, кому жертвовать…

Никакого сравнения с мужчинами из тех мест, где она родилась… жестокими, никчемными, не нашедшими себя в жизни или потерявшимися, поднимающими на женщин руку, трусливыми и лживыми…

После того, как Дэвид окончательно ушел из семьи — он оставил и старую квартиру в районе Челси. С ее помощью он купил приличную квартиру в новом, только что построенном доме с индексом W-8. Почтовые индексы были одной из фишек британской столицы, по ним определялась стоимость жилья. Конечно — W-восемь это не то что W-три (Челси) или W-один-ка (Мейфер) или XW-один (Белгравия) — но тоже неплохо. В Мейфере и Белгравии — не было по-настоящему удобных домов, одно старье за совсем не смешные деньги. А в Кенсингтоне — велась стройка, и жилье можно было подобрать по-настоящему современное и удобное…

«РейнджРовер» медленно вполз на подземную парковку, она отпустила руль — автоматическая система сделает все сама.

— Ты выглядишь… каким-то невеселым, — констатировала она, — и дело вовсе не во мне и не в Саше. Что произошло?

Дэвид невесело усмехнулся:

— От тебя ничего не скроешь

— Я могу чем-то помочь?

— Наверное, нет…

Машина остановилась окончательно, мигнув рубином стопов в темноте.

— Элис…

Она уже взяла сумочку, чтобы выходить, но его голос заставил его остаться на месте.

— Что если мы уедем?

Это было неожиданно. Но она давно разучилась удивляться.

— Куда ты хочешь уехать?

— В Израиль.

— Почему именно туда?

Он посмотрел на нее.

— Есть тому причина.

— Послушай, Дэвид… — она стала рассудительной, спокойной и хладнокровной — Есть немало тех, кто считает, что дауншифтинг решит все их проблемы, но я никогда не думала…

— Это не дауншифтинг⁹, Элис.

— А что тогда?

— Есть то… с чем мне не справиться.

— Ты серьезно болен?

Он невесело улыбнулся.

— С чего ты взяла?

— Почти со всем остальным можно справиться.

— Это не так…

Она решительно толкнула дверь машины.

— Все ясно, пошли. Буду тебя реабилитировать…

* * *

С подземной парковки был лифт наверх, он активировался только карточкой доступа — для всех остальных был только холл со швейцаром. Карточка доступа была у Дэвида, он приложил ее — и лифт поехал наверх. Они молчали, понимая, что дома разговор продолжится, и он будет далеко не таким простым, как хотелось бы.

Лифт мелодично звякнул, бесшумно откатилась в сторону дверь. На этаже было только две квартиры…

И когда этот тип — он не выглядел опасным, был прилично одет — шагнул им навстречу — она все сразу поняла. Это и есть — оно. То, ради чего ее подвели к Дэвиду, тот самый момент, когда нужно действовать. Адмирал ей ничего толком так и не сказал — но она поняла — вот оно. И почти мгновенно превратилась из подающей большие надежды молодой звезды Кэнери-Уорф в загнанного в угол хищника.

Морена действовала быстро, даже очень быстро — она махнула сумочкой перед собой, рассчитывая сбить его атаку и выиграть хотя бы пару секунд, но неизвестный был еще быстрее. Он выбросил вперед левую руку, и у Морены подкосились ноги, мир закружился перед глазами — и она упала.

Дэвид, потрясенный произошедшим, шагнул вперед и сделал, возможно, один из самых смелых поступков в своей жизни — он ударил неизвестного. Боксерский хук — достиг цели, но не сбил незнакомца с ног; тот провел ответный удар — прямой в солнечное сплетение, ничего хитрого — и англичанин упал рядом со своей подругой, хватая ртом воздух как выловленная из воды рыба.

Появились двое, оба молодые, на них была униформа службы доставки супермаркета Теско. С ними была большая коробка, такая большая, что в нее мог уместиться человек. Они вопросительно посмотрели на убийцу.

— Этого.

— А с этой что делать?

Убийца посмотрел на женщину, в нем шевельнулось что-то вроде жалости… в конце концов, она была виновата лишь в том, что видела его лицо. Но мир был жесток к нему всегда — и он не собирался быть к миру хоть чуточку добрее.

— Бросьте ее там, за шахту лифта. И пошевеливайтесь…

* * *

От удара — когда они бросили ее — Морена пришла в себя.

Больно почему то не было. Она понимала, что ранена, и ранена очень тяжело — но больно не было. В голове была какая-то пустота… она понимала, что мозг получает все меньше и меньше кислорода и если так будет продолжаться и дальше, она умрет.

Умрет…

А она не собиралась умирать.

Не шевелиться.

Он учил ее — при ранении, если ничего не можешь сделать, то, по крайней мере, не шевелись. Чем меньше ты будешь шевелиться, тем меньше будет кровопотеря. Человеческое тело обладает удивительными резервами, о которых мы даже не подозреваем, и в критической ситуации — возможно, оно сможет помочь себе само.

Но кое-что она еще могла сделать…

Сумочка была при ней, они не стали грабить ее. Слабеющей рукой она полезла в нее, нащупала телефон. Одним из того что он научил ее — было умение набирать номер вслепую, не вынимая телефон из кармана — иногда это нужно. И у нее был самый примитивный кнопочный телефон. Она набрала сто один и нажала вызов… мысли гасли, она могла теперь только надеяться и ждать…

Примечания

8

Одна из старейших лондонских контор, у них обшивается в частности принц Уэльский

9

Набирающее популярность явление, когда успешные люди увольняются с хорошей работы, перебираются куда-то на остров Гоа и начинают искать смысл жизни.