Час героев

Александр Афанасьев, 2011

2015 год. Еще лет 20 назад это казалось бы антинаучной фантастикой, но теперь превратилось в суровую и кровавую реальность – сапоги и берцы натовских солдат топтали украинскую землю. Далеко не всем это было по нраву, и пламя партизанской войны захлестнуло степи Тавриды, горы Крыма и улицы Киева, Одессы, Харькова... Запредельная жестокость польско-румынских оккупантов и их бандеровских прихвостней не сломила волю народа к сопротивлению, и даже прямая помощь их «старших братьев» из-за океана не смогла переменить ситуацию. И тогда американские стратеги решили нанести удар по тыловой базе Сопротивления. По территории еще недавно великой России...

Бог праотцев, преславный встарь,

Господь, водивший нас войной,

Судивший нам — наш вышний Царь! —

Царить над пальмой и сосной,

Бог Сил! Нас не покинь! — внемли,

Дабы забыть мы не смогли!

Вражде и смуте есть конец,

Вожди уходят и князья:

Лишь сокрушение сердец —

Вот жертва вечная твоя!

Бог Сил! Нас не покинь! — внемли,

Дабы забыть мы не смогли!

Тускнеют наши маяки,

И гибнет флот, сжимавший мир…

Дни нашей славы далеки,

Как Ниневия или Тир.

Бог Сил! Помилуй нас! — внемли,

Дабы забыть мы не смогли!

Коль, мощью призрачной хмельны,

Собой хвалиться станем мы,

Как варварских племен сыны,

Как многобожцы, чада тьмы,

Бог Сил! Нас не покинь! — внемли,

Дабы забыть мы не смогли!

За то, что лишь болванки чтим,

Лишь к дымным жерлам знаем страх

И, не припав к стопам Твоим,

На прахе строим, сами прах,

За похвальбу дурацких од,

Господь, прости же Свой народ!

Киплинг«Отпустительная молитва»

30 мая 2015 года

Черное море, пятнадцать километров от крымского побережья

USNS Altair T-AKR 291

Navy forward operational base «Omega»

24 MEU USMC Task force 181

USMC master-sergeant (ret.) Оливер Нули

Scout-sniper team «Omega-zero»

Даже несмотря на то, что сейчас Черное море относительно спокойно — корабль все равно покачивает. Чуть-чуть, мореман этой качки вообще не заметит, а морской пехотинец просто поймет, что он плывет в очередную задницу.

Но его эта качка раздражала, она занимала его внимание, хоть чуть-чуть — но занимала. А это плохо. Да еще этот…

— Сэр, вам нельзя идти одному… — заявил лейтенант морской пехоты, здоровенный техасец с типично техасским гнусавым выговором, на груди у которого красовалась табличка «Миллер», как на банке с пивом. — Черт, вы же сами нас этому учили, сэр. В одиночку в красную зону не ходят, команда — это ты и твой партнер…

— Что ты там сказал про партнера… — подняв голову от лежащих на расстеленной на столике каюты большой тряпице блестящих снайперских патронов, спросил мастер-сержант корпуса морской пехоты США (в отставке) Оливер Нули, — никак собираешься меня поиметь, парень?

Миллер покраснел.

— Сынок, такому большому и сильному морскому пехотинцу не пристало краснеть, как будто ты только что прибыл из Пэрис-Айленд^[1] и твои старшие товарищи не просветили тебя, что к чему.

— Сэр, вам туда нельзя одному. Вам нужен напарник.

— Мой напарник погиб, Миллер.

— Сэр, многие на этом корабле, в том числе и я, с радостью прикроют вам спину. Только скажите, и мы найдем…

— Миллер… Когда ты идешь по коридору этого замечательного во всех отношениях корабля, я тебя слышу уже тогда, когда ты спускаешься на палубу. Ты немного приволакиваешь ногу, что с тобой?

— Ирак, сэр.

Мастер-сержант одобрительно кивнул.

— Ирак здоровья не прибавляет, это верно. А теперь ответь мне на вопрос: если я тебя слышу с такого расстояния, то с какого расстояния я тебя засеку в лесу? И с какого расстояния тебя засечет Дух?

— Сэр, у нас на судне базируется оперативная группа боевых пловцов, первый лейтенант…

— В Косово, в девяносто девятом, эти придурки вместе с такими же придурками, но нашими, искали сбитого американского летчика. Наша группа как раз была в этом районе и решила помочь бедняге, тем более что в том районе были и сербы, и кое-кто похуже. Но эти «морские кони», мать их, — приняли нас за сербский снайперский патруль и окатили нас из «Минигана», после чего я еще долго не мог спать по ночам. Я вернулся в корпус не для того, чтобы мою старую задницу прикрывали эти земноводные, вот так вот, Миллер.

Миллер перевел глаза на стоящее в углу оружие — оно стояло в жестком кейсе, пристегнутое ремнями, хотя кейс был открыт и его можно было видеть. Это была стандартная снайперская винтовка морской пехоты «М40А3», с пластиковым прикладом и прицелом «Unertl», сильно устаревшей модели. Винтовка была явно ухоженной, и полностью, до последней детали, она была покрыта аккуратно, видимо вручную, нанесенным нестандартным камуфляжем. Чуть в стороне от нее лежал прямо на полу каюты короткоствольный автомат «Мк18mod1» с толстым глушителем и прицелом «ACOG».

— Сэр, если даже вы пойдете один, с этой винтовкой вы не сможете достичь преимущества над противником, тем более над таким, как Дух. У нас в оружейке есть «М200» и тепловизор к ней, есть и «Барретт», и подполковник с радостью…

Мастер-сержант вздохнул.

— Вот поэтому-то вы тут и возитесь…

— Простите, сэр?

— Поэтому-то вы тут и возитесь. Вы думаете, что война — это долбануть кого-нибудь с двух километров из винтовки калибра 408 или врезать «Хеллфайром» в белый силуэт на экране. Но война, Миллер, — это нечто другое, и я намерен напомнить это и русским, и другим засранцам, которых вы тут развели. Когда они поймут, что у морпехов яйца — железные, а не, там, серебрянкой присыпанные — тогда они раз и навсегда забудут сюда дорогу.

— Но сэр, кто-то же должен прикрыть вам спину.

Снайпер улыбнулся.

— Правила — для того, чтобы их нарушать. Когда у нас была снайперская группа «Омега Зеро» — мы это и делали. Если ты откроешь наставление по снайперскому делу, Миллер, то увидишь, что снайперская группа состоит из двух человек, первого и второго номеров, и при необходимости они должны подменять друг друга. Но снайперская винтовка у них — одна на двоих. Так вот — в снайперской паре группы «Омега-Зеро» были две снайперские винтовки, и мы были не партнерами, которые не могут и минуты прожить друг без друга, а напарниками, каждый из нас и охотился, и прикрывал. И так мы надрали задницы немалому количеству плохих парней, в том числе и в тех местах, про которые ты и в новостях не слышал. А теперь иди и скажи подполковнику, который тебя послал, что если у него проблемы, то он может обращаться непосредственно к командующему Корпусом морской пехоты США, который прошлой зимой охотился на оленей в принадлежащих мне угодьях…

— Слушаюсь, сэр.

Лейтенант сделал шаг к двери, потом развернулся и неуверенно сказал:

— Сэр…

— Ну? Ты забыл дорогу к двери?

— Разрешите вопрос?

— Хоть два.

— А этот… Его Дух зовут, так ведь? Как думаете, что это означает?

Мастер-сержант отложил в сторону штангенциркуль, которым он замерял каждый из патронов, которые он намеревался взять с собой.

— Могу только догадываться, парень. Но мысль у меня есть. В свое время Советы воевали в Афганистане, это было так давно, что ты в те годы ходил в детский садик, наверное. Им противостояли в принципе те же ублюдки, которые нас сейчас там убивают, — просто тогда мы помогали им убивать русских, а теперь они убивают нас. Русские их звали душманами, сокращенно — это дух. Понял?

— Так что, этот снайпер взял себе название по тому, как они называли врага?

— Может быть. Я думаю, что он в те годы был там. Если это так, то это старый и опытный лис. И у него на прикладе немало зарубок, Миллер.

Мастер-сержант немного подумал и добавил, почти шепотом:

— Как и на моем…

Примечания

1

Пэрис-Айленд — там находится основной учебный центр американской морской пехоты.