Тайна Пещеры волшебников. Повесть

Александр Бабчинецкий

В центре этой повести три персонажа. Отец и сын Вальдеки и девушка Гальана. Вальдек-старший – страстный любитель истории и изыскатель древностей. Сын – дипломированный археолог-американист. Оба отправляются в южную Мексику на поиски майяских храмов. В джунглях Юкатана вытаскивают из болота дочь индейского вождя, которая за своё спасение помогает Вальдекам найти не только архитектурные творения доколумбовых строителей, но и много чего более ценного.

Глава II

Сэр Джеймс первым прошёл в свой кабинет, пригласив туда гостя. И отметил в его движении некую лёгкость, присущую людям без тяжести на душе. А как бы хотелось не ошибиться в человеке, которого вынужден, да и желаешь, впустить под родную кровлю.

— Проходите, мистер.., — хозяин дома замялся, вспоминая имя пришедшего в дом.

— Эрол, Георг Эррол, — настойчиво повторил юноша свою фамилию, сделав на этом некий акцент.

Иному это могло показаться странным, однако подобное было не свойственно хозяину дома. Он в деловом порядке ознакомился с документами претендента на должность своего помощника и довольно пристально разглядывал на них фотографии владельца.

— Хорошо, молодой человек, — официальным тоном заявил мистер Вальдек. — Вы мне подходите. Жить можете в этом доме, если конечно желаете, а также столоваться. Ваша комната, в случае согласия, находится на втором этаже в конце коридора.

Скромное молчание не нарушило тишину кабинета.

— Брендон! — окликнул он слугу, видя нерешительность и медлительность мистера Эррола. — Возьмите ещё человека и перенесите всё необходимое для этого господина в его комнату, а машину поставьте в новый гараж.

C этого дня Георг Эррол начал свою службу в фирме Джеймса Вальдека. И, надо отдать честь последнему, он помог выпускнику Гарварда очень быстро войти в курс дела. Причём, отметил у него отменное старание к работе.

Уолтер уж было подумал, будто отец, как внезапно вспыхнул, изъявив желание отправиться в дебри джунглей, так же сразу и остыл. Однако это были вполне беспочвенные подозрения.

— Мне думается, ты бы на моём месте тоже не стал торопиться с отъездом, пока не проверил должным образом вошедшего в дом человека. Дилетант может, не желая зла, в один момент разрушить всё выстроенное мною в одночасье, и не извлечёт для себя никакой пользы.

— А если он таковым лишь прикинется?

Вопрос сына ошарашил отца на мгновение, да, именно так, тот лишился дара речи. Это длилось недолго.

— Не — ет, нет, — более твёрдо произнёс сэр Джеймс. — Этот молодой человек мог бы обокрасть до нитки вполне сознательно, без заигрывания, но, думается, не станет залезать почти в собственный карман.

— Он сыграет на бирже, и пустит нас по ветру, — пространно пояснил Уолтер.

Однако сэр Джеймс за этим сразу увидел продолжение фразы. Реализация этого действия не сулила ничего хорошего для любого бизнесмена. Разорение от искусственного падения акций было равносильно смерти, которую и предпочли некоторые из бывших знакомых мистера Вальдека, но это было ещё в конце 50-х.

Подготовка к путешествию увлекла мистера Вальдека столь сильно, как и его замысел. Уолтер с терпеливостью заботливого родственника наблюдал за действиями отца. Тогда же в один из дней посоветовал ему перевести в швейцарский банк на имя Питера Лернера миллион долларов. И сразу же увидел настороженный взгляд отцовских глаз. Тот непониманием встретил доброе слово сына, но всё-таки принял его к сведению.

— В тебе так и не угас огонь практицизма, — улыбнулся сэр Джеймс. — Твоя матушка, да будет ей земля пухом, хоть и была метиской, обладала хваткой настоящего биржевого маклера.

— Ты жаждешь пройти по следам известных путешественников и исследователей Центральной Америки? — спросил Уолтер, надеясь застать отца врасплох. — Ведь ты же сам читал о таковых. Вряд ли после них можно что-либо открыть, они, по-моему, уже перевернули последний лист в этой книге.

— Я жажду, — откликнулся сэр Джеймс. — Но жажду своих открытий, на которые впоследствии никто не станет претендовать. Мне более импонирует претенциозность. А что касаемо первенства, я думаю, что и нам с тобой хватит различных необыкновенных загадок.

Этого человека не требовалось подгонять. Он сам мог заразить деловым энтузиазмом любого флегматика. После переговоров с Питером Лернером мистер Вальдек-старший начал торопливо запасать необходимое снаряжение. Но торопливость эта не сочеталась с беспечностью. Всё продумывалось до мелочей. Он хотел предпринять это путешествие не только для того, чтобы познакомиться с сокровищами наиболее богатых историческими памятниками индейских городов, но и для того, чтобы иметь возможность рассказать потом о древних американских столицах, украшенных индейскими пирамидами и дворцами.

Было у него и ещё одно побуждение. Оно возникло уже в те годы, когда он в библиотеках и архивах штудировал десятки путевых записей. И по ним деталь за деталью старался представить себе облик этих городов. Многие из тех, кто писал о них статьи и книги, кто рисовал планы и начертил карты, которые поведут его с сыном по Юкатану, подчас пережили в заросших лесом развалинах удивительнейшие приключения. Шлимана, Эванса, а также первооткрывателей Египта и Месопотамии знает каждый образованный человек. Но кто слышал сейчас что-либо о людях, долгие месяцы прорубавших себе с помощью мачете путь в усумасинтских джунглях, чтобы наконец найти разрушенные храмы; о людях, карабкавшихся по высоким пирамидам, спускавшихся в неисследованные пещеры, погружавшихся в жертвенные колодцы? Таков был ещё один повод совершить это путешествие и впоследствии написать книгу, пользуясь своими и другими путевыми заметками и дневниками забытых экспедиций

Сэр Джеймс поднялся на второй этаж, подойдя к комнате сына. Хотел заглянуть и к своему помощнику, но передумал. Открыл после стука ближнюю дверь, сразу увидев сидевшего за столом Уолтера, который обернулся и поприветствовал отца.

— Когда ты вернулся из Лос-Анджелеса? — спросил он.

— Поздно вечером, самолёт задержался из-за непогоды.

Вальдек-младший подошёл к отцу, протянув ему несколько бумаг.

— Там удалось достать всё. что нам потребуется в лесах Юкатана и при переходе границ Гватемалы и Белиза, но это уже на крайний случай. А вообще, думаю, ограничимся поисками в районе от Кампече до Четумаля.

— И когда же ты планируешь отправиться? — осведомился сэр Джеймс, бросив настороженный взгляд на дверь.

— Завтра мне предстоит послать часть оборудования и прочего багажа в Мериду, ну а там и сами вылетим.

Двое беседовали и не подозревали об очень любознательном человеке, почти вплотную подошедшем к комнате хозяйского сына. Эррол явно рисковал. Но его стремление проникнуть в замыслы мистера Вальдека было не праздным. За этим крылась острая необходимость знать его планы как можно лучше. В будничных заботах время пролетело подобно сверкнувшей молнии. Наступивший день отъезда не тяготил мистера Вальдека. Он плотно позавтракал и неторопливо расхаживал по кабинету в ожидании телефонного звонка от сына. Порой присаживался за столом, доставал из ящичка сигару, обрезал кончик и, прикуривая, клал в пепельницу. Ароматный дымок крепкого табака, будто поперчил воздух в комнате, придав ему своеобразный запах.

Внезапно сэр Джеймс вспомнил нечто и хотел уж было покинуть стены кабинета, однако вернулся к столу, где стоял телефон, потянувшись к трубке рукой. И вновь раскурил потухшую «Гавану», которая словно бы напомнила об остроте предстоящего путешествия. Да, какая прелесть: тропические леса со всеми его неудобствами, приключениями и опасностями! Несмотря на возраст мистера Вальдека дух авантюризма всё ещё просыпался в нём время от времени

— Это, именно это, никогда не состарит тебя, отец, — всегда говаривал Уолтер, и его глаза наполнялись ещё большей любовью к единственному родному человеку.

Взрыв, а больше даже канонада, телефонной трели разрезала на секунду давящую тишину кабинета. Ладонь резко рванулась к телефону, и трубка взлетела к уху. Через несколько часов мистер Вальдек с сыном поехали в аэропорт.

Георг Эррол не стал терять драгоценные минуты. Он незамедлительно позвонил некоему Элису Криджу, вызвав от него Родриго Д`Ортегилью.

— Поступай как хочешь, но эти двое не должны вернуться домой. Сельва будет их могилой. Увлечение историей станет для них роковым обстоятельством, стоившим им жизни.