Остров с зелёной травой (история одной экспедиции)

Александр Вениаминович Симатов, 2011

«Остров с зелёной травой» едва ли можно назвать фантастикой. Фантастика здесь лишь помогает «проявить» некоторые стороны современной жизни.«Остров» – это мениппея. Роман состоит из трех сюжетных линий («русской», «американской» и «инопланетной») и содержит в себе много планов и много стилей.Мир не совершенен и кажется, что без помощи инопланетян нам нашу жизнь уже не наладить.Содержит нецензурную брань.

IV

Нарукавный пульт после легкого щелчка замигал индикатором, на экране высветилось сообщение с маленькой фотографией. Это была Лоа. Сол ждал этого звонка.

— Привет, Сол! Можем поговорить?

— Привет, Лоа! Конечно, можем. Как тебя приняли коллеги? Есть работа?

— Приняли хорошо. Опытные оперативники, славные ребята. Начинаю к ним привыкать. И они ко мне. Работа? Лучше бы ее не было.

— Ну да, вы же у нас скорая помощь. Ты одна?

— Одна. Сиу и Рон уединились у себя, и мне стало грустно. Решила тебе позвонить.

— Так включай скорее дальнюю связь.

Лоа замахала с большого экрана рукой.

— Чем занимаешься? Я тебя не отвлекаю?

— Изучал электронную карту Земли, перечитывал отчеты гуманитариев. Мне предстоит работать с мелкими объектами, а это требует знания многих деталей.

— Интересно, наверное. А у нас одна дежурная скука. Следишь за вами, как за подопытными зверьками, чтобы вели себя хорошо, — пошутила Лоа, — вот и вся работа.

Они замолчали, глядя друг на друга и грустно улыбаясь.

— Сол, я очень соскучилась.

— Я тоже. Потерпи немного. Через три месяца вернемся на Верум и что-нибудь придумаем.

— Это ты через три, а я через четыре, забыл уже?

— Я буду тебя ждать, у меня два месяца реабилитации.

— А что ты можешь придумать? Ты же постоянно в полетах. Столько, сколько летаешь ты, не летает, кажется, никто. Ты собираешься когда-нибудь положить конец своим путешествиям? — осторожно спросила она.

— До тебя не собирался, но теперь задумался над этим.

— Это правда? — Лоа с недоверием всматривалась в лицо Сола, но он был серьезен. Лоа подумала, что, может быть, он действительно решится на этот шаг. Она обрадовалась этому и испугалась одновременно. — Сол, я знаю, как много значит для тебя твоя работа. И все равно я очень рада этому. Вот сейчас сказала и испугалась.

Сол вопросительно посмотрел на Лоа.

— Боюсь спугнуть удачу, — Лоа подперла подбородок кулачками, глаза ее заблестели. — Так сильно этого хочется. Заканчивай летную практику. Разумеется, вместе со мной.

Сол ничего не ответил. Он прекрасно знал, что Лоа хотела остаться вместе с ним на Верум и больше никогда не летать.

— Неужели тебе не надоело пить этот похожий на лекарство тонизирующий напиток? Сколько можно поглощать эти архиполезные питательные смеси? Ты съел всего этого тонны.

— Поверь мне, Лоа, дорогая, я думаю над этим.

— Знаешь, как тебя в ЦОПе зовут за глаза? — спросила Лоа.

— Интересно, как? — без интереса спросил он.

— Одинокий странник.

— Неплохо, — улыбнулся Сол. — Я думал услышать что-нибудь похуже. А такое определение мне даже нравится.

— Тебя все время посылают в одиночные экспедиции. Почему? Ужиться ни с кем не можешь?

— Я сам так захотел. Ты, вероятно, слышала о моих родителях. Было несколько версий. Одна из них — ошибка моего отца. Он был командиром.

— Извини, Сол. Я знаю.

— После этого я решил, что никогда не буду отвечать за чужие жизни — только за свою.

Солу не хотелось продолжать эту тему, и он постарался улыбнуться:

— Но теперь, несмотря на мое прозвище, я уже не одинок, потому что у меня есть моя любимая Лоа.

— А у меня есть ты… Послушай, странник. А почему в экспедиции не посылают оперативников? Я бы тебя защищала.

— Ты моя замечательная серебристая защитница.

Сол смотрел на Лоа и не мог насмотреться. Кожа Лоа на самом деле была бледно-серебристого цвета, присущего уроженцам холодных районов Верум. Трудно было поверить, что эта хрупкая красавица с миндалевидными зелеными глазами и пепельным ежиком на голове могла мгновенно оценить ситуацию и действовать быстро, точно и жестко.

— Конечно, нам с вами нельзя, вы же интеллектуалы, — Лоа сделала вид, что обиделась. — А кто такой оперативник? Знаешь, как про нас зло шутят? Оперативник — это аэронавт, который способен правильно нажать на кнопку «Пуск».

Сол вспомнил рекомендации по поводу точки ввода информации.

— Интеллектуалы у нас — это гуманитарии, а мы так… исполнители их кабинетных фантазий.

— А что тебе предстоит сделать? Опять какое-нибудь насилие во благо неведомой никому планеты?

— Я сделаю все возможное, чтобы никто не пострадал.

Эта тема никогда не оставляла Сола равнодушным. В таких случаях он невольно, не отдавая себе в этом отчета, начинал защищаться, даже если в словах собеседника не было ни капли упрека.

— Извини, Лоа, но ты сама завела этот разговор. Ты что, никогда не применяла оружие? Не хочешь же ты сказать, что от твоих пушек никогда не гибли инопланетяне?

— Мы спасали наши экспедиции.

— По-твоему, наши экспедиции сами инопланетяне в гости приглашают? А мне всегда казалось, что мы прилетаем к ним по собственному желанию, — с горькой иронией сказал Сол. — Так что ваши действия — это лишь следствие выполнения наших планов.

— Прошу тебя, Сол, не ерничай, эта непростая тема. Я тебя ни в коем случае не упрекаю и уж тем более ни в чем не виню. Просто ты потом переживаешь, а я волнуюсь за тебя. Вернешься из экспедиции, и будут тебя выводить из депрессии, пичкать философией необходимости. Из капсулы психологической разгрузки не будешь вылезать. Я же помню, какой ты был в центре реабилитации после полета.

— Примерно так и будет, ты же все знаешь. Давай я тебе лучше что-нибудь интересное о Земле расскажу.

— Расскажи, с удовольствием послушаю.

Сол задержался с ответом, собираясь с мыслями.

— Для Земли утверждены три программы: «Глобальное оружие», «Локальные конфликты» и «Свободное развитие». Изучив земную цивилизацию, гуманитарии решили, что свободное развитие будет сокращать почву для возникновения первых двух проблем. Так что я начну с умеренного принуждения.

— С чего именно?

— С пустяка. Они здесь, на Земле, перемещаются по дорогам на автомобилях. Я не помню, говорил тебе или нет, но мне предстоит работать в стране, которая называется Россия. На дорогах этой страны ежегодно гибнут десятки тысяч землян! Можешь себе это представить?

— Ты шутишь?

— В том-то и дело, что не шучу. У меня нет оснований не верить тому, что удалось выяснить гуманитариям. Они не в состоянии организовать безопасное движение. У них есть правила поведения на дорогах, но они их не соблюдают. В общем, я наведу у них на дорогах порядок.

— Сол, ты никогда не задумывался, правы мы или нет, вмешиваясь в чужую жизнь?

— Во время экспедиций я часто думаю об этом.

Они замолчали.

Затронутая тема время от времени обсуждалась в среде аэронавтов. Уклониться от нее было невозможно. Кто дал им право на экспансию собственного мировоззрения во все пределы Пространства? Достаточно ли того, что они руководствовались исключительно благими намерениями? И могут ли благие намерения оправдать силовые методы?

— Когда мы спасаем планеты от саморазрушения, от кровопролитных столкновений — это одно, — в раздумье сказал Сол. — А если мы им всего лишь подсказываем линию поведения, как в моем случае, например? И где гарантия, что они последуют нашему совету?

Лоа смотрела на Сола с нежностью и тревогой.

— Теперь я знаю, почему у тебя бывают такие грустные глаза. Я помню твои глаза, когда ты сидел на берегу пруда и кормил с рук рыжих птиц. Мне тогда показалось, что ты был где-то очень далеко. Наверное, на одной из своих планет. Ты и сейчас думаешь о какой-нибудь планете?

— Нет, Лоа, сейчас я думаю о нас с тобой.

Лоа вдруг приложила палец к губам и прислушалась.

— Сол, я отключаюсь. Не хочу неприятностей.

— Подожди, как отключаешься? Мы совсем не поговорили.

— Сол, мы рабочий канал занимаем. Нас с тобой точно дисквалифицируют. Что тогда будем делать?

— Будем путешествовать и никогда не разлучаться. Выберем себе домик у теплых озер и заживем. Детей у нас будет пятеро. Как ты на это смотришь?

— С восхищением. Отключаюсь. Извини, милый, — заторопилась она, посматривая себе за спину.

— В следующий раз ты у них выясни, надолго они уединяются или нет.

— Обязательно, — улыбнулась Лоа и исчезла с экрана.