Сказки тряпичного толстяка

Александр Дубинин

Из этой книжки вы узнаете о том, откуда берется пыль, что случается с забытыми мыслями, почему ночь не такая темная, как нам кажется, и куда приводит вера в чудеса. Восемь небольших историй, рассказанных на ее страницах, помогут вам по-новому посмотреть на некоторые простые вещи и не разучиться мечтать…

Свый

Однажды у нас в комнате завёлся Свый. В той самой, большой комнате, где я жил. Никто из нас его никогда не видел, и никто не знал, кто он такой.

В ту ночь, когда он появился, я сидел на своей полке и слушал свои любимые сказки. Сын спал на диване в другом углу комнаты. Было темно, только луна слегка освещала всё вокруг. По потолку пробегал свет от фар проезжающих машин. Они ехали где-то там, внизу, под окном, и ползли по нашему двору медленно-медленно, как-будто наощупь. Хотя по телевизору я видел, что они могут ездить довольно быстро. Думаю, они привыкли ездить днём, когда светло, и просто плохо видят в темноте.

Я подумал, что хорошо бы слазить на подоконник и спросить у Цветка, ведь ему должно быть лучше известно. И только я это подумал, как услышал какой-то странный звук. Он был чем-то похож на звук машины, но потом я услышал, что кто-то скребётся. Сначала мне показалось, что это моя соседка Стеклянная Кошка прогуливается по своей полке. Я наклонился, свесил голову и посмотрел вниз. Стеклянная Кошка лежала, растянувшись и прищурив глаза.

«Но кто же тогда это может быть?» — подумал я и не на шутку испугался.

Мальчик заворочался на диване и проснулся. Он тоже не понимал, откуда идёт этот звук. Он долго оглядывался по сторонам и, наконец, расплакался. И тогда я понял: этот звук был под диваном. Казалось, что там кто-то ползает и ему там тесно. И тогда я подумал: «Раз ему тесно под диваном, должно быть, он большой».

Когда на плач мальчика пришли мама и папа и зажгли в комнате свет, звук прекратился. Похоже, тот, кто ползал под диваном, всё-таки испугался папу и предпочитал не связываться с ним. Потому что папа был самый большой, даже больше мамы. Мальчик плакал. Он показывал вниз, под диван, и всхлипывал. Он говорил, что там сидит Свый. Так он дал имя тому, кто был под диваном.

Папа покачал головой и сказал, что завтра они все вместе отодвинут диван и посмотрят, что там. Сын всё ещё плакал. Тогда мама обняла его и сказала, что всё хорошо, что это всё ему просто приснилось и никто больше не будет его пугать. Она гладила сына по голове, и скоро слёзы у него перестали течь, он уткнулся в мамино плечо и только тихо шмыгал носом. Мальчик лёг в постель и накрылся одеялом, а мама взяла его за руку и сказала, что ему приснится добрый карибу, который будет играть на гитаре и петь песни. Кто такой этот карибу, я и до сих пор не знаю. Думаю, что сын тоже не знал. Но он смеялся. Потом просто улыбался. Постепенно слёзы на его щеках высохли, а глаза медленно начали закрываться. Он засыпал. Казалось, он уже не помнил ни Свыя, ни своего страха. Но когда мама ушла, оставив спящего сына, мне всё ещё было тревожно. Я боялся, что этот Свый выпрыгнет из-под дивана и съест нас с мальчиком, а потом, может быть, и маму с папой. Но той ночью Свый больше не рычал. Наверно, он тоже захотел спать.

На следующее утро никто так и не отодвинул диван. Похоже, все просто забыли про Свыя. «Но как они могли забыть?» — думал я. Нет, они не забыли, они просто не поверили сыну и решили, что Свыя нет, что он просто приснился ему.

Меня это очень огорчило. Я никак не мог понять, почему так случилось. Знаете, в сказках люди верили во все чудеса, которые с ними происходили. И там всё всегда заканчивалось хорошо. Но все эти истории были очень давно, и с тех пор что-то изменилось. Теперь, если папа потрёт чайник или графин, из него не вылетит джинн и не станет исполнять его желаний, а мама не сможет стать принцессой или лягушкой, даже если очень захочет. Они думают, что этого не может быть. Им легче поверить в прогноз погоды по телевизору, хотя я сам не раз замечал, что он врёт. Поэтому они не знают и не видят многого из того, что происходит совсем рядом с ними. Когда мама поливает свои цветы на окне, она и не думает, что все они могут говорить и надо просто уметь их слушать. А это так же верно, как то, что я сейчас рассказываю вам эту историю.

Когда наступила ночь и сын заснул, я перелез на подоконник к Цветку. С ним мне было не так страшно в темноте. Я спросил его, почему папа и мама не поверили в Свыя. А он сказал, что это потому, что никто из них его не видел. Тогда я снова спросил:

— А что если они увидят его? Тогда они поверят и прогонят Свыя?

— Наверное, да, — отвечал мне Цветок.

— Тогда, — сказал я, — я выманю его оттуда.

— Тогда тебе нужно оружие, — заметила мадам Герань.

— Да-да, оружие, чтобы обороняться, — вторил ей Фикус.

— Возьми одну из моих веток, — предложил Цветок, — она вся в шипах и может сойти за оружие. Отломи, мне это совсем не больно.

— Нет, — сказал я, — твои шипы ведь не колются. Ты слишком добрый, чтобы колоться. Таким оружием нельзя победить Свыя.

— Тогда, — сказала Комнатная Роза, которая до этого молчала в своем горшке, — тогда тебе нужна ручка. Она лежит около газеты, на маленьком журнальном столике, что стоит рядом с диваном. Папа вчера оставил её там после того, как разгадывал кроссворд.

Я решил, что ручка вполне подойдёт. Ведь я мог поразить ей Свыя, как копьём, или просто его ударить. Тогда все цветы, которые стояли на окне, начали хвалить меня, желать удачи и подбадривать. И я понял, что мне уже почти не страшно лезть под диван.

Конец ознакомительного фрагмента.