Комиссар Борзан. Дело № 1. Убийство в Имеретинской бухте

Александр Елизарэ, 2019

Вчера он был никем, завтра ему поручат невероятно опасные и запутанные дела. Комиссар Борзан – одиночка на грани провала. Детектив с непредсказуемым характером, харизмой психопата и невероятными полномочиями. Анти-шпионаж, драки и мордобой, это тоже к нему. Кто убил опасного преступника на морском берегу пять лет назад? Борзан начинает личное расследование. Содержит нецензурную брань.

Глава IV. Практический допрос

Утром следующего дня Маргарита Ильинична с утра вызвала к себе майора Саранцева и с улыбкой дала ему новые поручения.

— Семен Анатольевич, есть для вас непыльная работка… Оперативная! Согласны?

— Всегда готов, а далеко? — спросил опешивший майор.

— Нет, в Дубровск, шестьдесят кэмэ от Москвы.

— Фу, так отлично, это же Подмосковье! Джик и готово! — рассмеялся Саранцев.

— Вот и отлично, «Сарацин»! Не забыли еще свой позывной? — брызнула генерал Клевер.

— Я уже начинаю догадываться! Не забыл…

— Да, поедете в Дубровск с задачей негласной проверки работы местного УВД.

— Ого, в разведку? — брызнул Сарацин.

— Да! Особенно проверите службу капитана Борзунова, но чтобы он вас не видел. Посмотрите что он за человек. Может он псих, а может ценный сотрудник? Вам три дня! Выезжайте сегодня, снимите номер в гостинице, но в не очень дорогой. Свободны!

— Есть! Все выполню в лучшем виде…

Детектив Томас явился в квартиру Сержа и Селены уже к одиннадцати утра. Серж был дома один, он пил кофе и больше ничего не делал. После знакомства с этим странным человеком из Интерпола художник действительно уже не мог ничего делать. Он теперь думал лишь о том происшествии на Черном море шесть лет назад.

— Будете кофе?.. — спросил небрежно Серж.

— Да. Буду благодарен. Не обижайтесь на меня, Серж. Я ведь на службе. Еще пара дней и я уеду очень далеко. У меня есть дела и поважнее…

Серж поставил чашки кофе на стол и предложил гостю:

— Хочу вас предупредить, что сегодняшняя наша встреча будет последней. Это мое условие. Спрашивайте, что хотите и расстанемся. Потом уходите, я не подозреваемый, в конце концов. За час я вам все расскажу. Это все.

— Ну, хорошо. Посмотрим… — недовольно ответил Томас и принялся с наслаждением пить кофе. — Расскажите мне о том человеке. Что помните, пожалуйста…

— Тот человек не отдыхал на море, он приехал работать в Сочи, кстати, с тремя напарниками. Кажется, они устанавливали в многоквартирных домах в Адлере и в центральном Сочи какое-то оборудование, не помню, мне было это не интересно. А, вспомнил, домофоны, — ответил мрачно художник.

— Откуда же они приехали?..

— Они постоянно говорили о Ростове-на-Дону… — вспомнил Серж.

— Очень хорошо.

Гость что-то записал в блокнот.

— Что еще вас интересует?

— Вы стали драться, а что же его друзья, они не помогли ему?..

— Они не были друзьями, это точно, они даже не вышли из комнаты. Пару дней до этого он орал на них, что они лохи и быдло, раз не были в армии, а он типа круто заточенный перец. Он что-то еще говорил… Да, вспомнил, что настоящий самец должен отслужить в армии или отсидеть на зоне, а лучше и то и другое. Еще тогда он разозлил меня. В тот злополучный день мое терпение иссякло…

— Продолжайте, вы интересный рассказчик.

— Я не мог не отреагировать, это была чистейшая провокация и вызов мне! Человек действовал как в первобытные времена, когда владел женщиной тот, кто был сильнее. Конечно, я рисковал, этот парень был огромен, словно горилла! Но я решился на драку по нескольким причинам: во-первых, он только что выпил бутылку водки залпом и несомненно она должна была подействовать на него, во-вторых, к этой драке я готовился целую неделю. Вы знаете, когда я впервые увидел его, я понял, что спокойно отдыхать нам уже не придется. Мы хотели сразу же съехать, но ничего лучшего не нашли, многие коттеджи закрылись на зиму, в других домах хозяева не топили, экономя средства на долгую сырую зиму. Буковые дрова здесь в цене. Буквально на второй день после нашего знакомства он заявил мне, это была суббота, что хотел бы дружить со мной и моей семьей. И даже нашу дочь погладил по голове, придурок отмороженный!

— Ну, а вы?.. — в глазах Томаса заискрилось любопытство.

— Я достаточно строго сказал, что не планирую знакомиться с кем бы то ни было, и, особенно с холостым мужчиной.

— А что же этот мужчина вам ответил?.. Держу пари, что он сильно обломался, не так ли? — засмеялся Томас.

— Мне плевать, обломался он или нет, но подумав немного, он сказал мне, что он тоже женат, вернее, был женат, но жена не дождалась его из тюрьмы. Черти что, почему я должен был все это слушать?.. Да, потом он обозвал меня фашистом, так как я ненавижу людей его расы. Знаете, детектив, я уяснил один хороший урок. Не стоит искать случайных знакомств, это заканчивается всегда плохо, как правило. Этот человек был опасен, к тому же от него дурно пахло, и он был не обучен хорошим манерам. Пойти на дружбу с ним означало прогнуться под него, лечь под его взгляды на жизнь, стать чем-то вроде его помощника или даже шестерки. Он неправильно составил мой психологический портрет, он рисковал. Глупо рисковал…

Серж глубоко задумался, пытаясь вспомнить мельчайшие подробности характера того человека.

— Я понял. Ему стало смертельно скучно, и он искал противника посильнее, чтобы победить, унизить и снова самоутвердиться в своих же глазах. В общем, крайне неприятный, тип. Весть о том, что его замочили не порадовала меня, скорее расстроила. Я был всегда очень далек от мира криминала, очень. Та сторона жизни общества мне не известна… Смерть всегда ужасна, а тот мужик лучше бы сидел на зоне и думал о жизни…

— Ясно. Как же вы готовились, за неделю нельзя научиться драться?.. — удивился детектив и прищурился. — Позвольте закурить, Серж?

— Нет, в моем доме не курят, не обижайтесь, детектив, у дочери аллергия на любые резкие запахи. Табачный дым для нее невыносим.

— Хорошо… — ответил Рэпидос.

— Конечно, научиться нельзя, но я и так умел…

— А можно еще чаю?.. Кофе не надо, чаю…

— Конечно.

Серж налил гостю большую кружку чая и принес половину вчерашнего яблочного пирога.

— Так, где вас научили не бояться рукопашной схватки? Какой аромат!..

— Это Иван-чай. Пейте, он полезен.

— Значит, вы были обучены драться?..

— Я служил в свое время в парашютно-десантных войсках, или, как называется у нас, в воздушном десанте, а там, как вы понимаете, готовят не понарошку. Мне все такие штуки, как карате, бокс и всякая возня нравились с детства, и я знаю, что кое-что могу, если зацеплю левой. Рисую левой и бью в лицо левым крюком.

— Ого!.. Забавно, я и не знал, что вы бывший парашютист! Браво! В Афганистане вы часто совершали прыжки с парашютом?..

— Вы, шутите? В Панджшерском ущелье мы выпрыгивали из вертолета, когда тот зависал над камнями на высоте около двух метров, но не более. Прыжки с парашютами были запрещены. Нас перестреляли бы как цыплят, это никому не нужно. Мы прыгали с парашютами в Прибалтике перед заброской в Афганистан.

— Ого!.. Я не знал!? Выйду на пенсию стану читать о советском десанте!

— Вы ведь полицейский, как же вы не знали?.. Уверен, что вы все знали…

— А перерезать глотки врагам, вас тоже учили?.. — хитро спросил гость.

— Нет, таких упражнений нам не преподавали. Только зашита от штыка и пистолета. Тем приемам обучали бойцов диверсионно-разведывательных групп нашего полка. Этого я тоже совершенно не умею. К счастью!

— Я съем еще немного пирога?.. — аккуратно спросил гость и взял новый треугольник яблочного пирога. — А вы, что же вы делали в Афганистане, раз не были диверсантом?..

— Таскал радиостанцию на своей спине и стоял в боевом охранении в горах. Впрочем, мы все стояли, почти каждую ночь…

— Значит, вы решили проучить наглеца? Воспользовались тем, что он был пьян?

— А почему бы и нет? Что я сделал не так? Я действовал машинально, выбрал удобный момент и пошел в атаку…

— Согласен! — Томас засмеялся. — Люблю, когда мой собеседник умен.

— Да, навык не пропадает. Конечно необходимо поддерживать свою физическую форму. Короче говоря, выпал шанс вновь проверить себя. На противника мне было плевать. Впрочем, если все вспомнить, пожалуй, у меня не было другого выхода. Человек вызывал меня на бой. В тот день у него был день рождения. Черт, он желал мою жену!..

— Вот как, какое же это было число?..

— Кажется, 25 сентября. Или двадцать шестое, точнее не вспомню.

— Кто же вам сказал, что у него в тот день были именины?

— Он сам и похвалялся, готовил плов, пил водку, громко восхвалял себя!

— Значит, вы тоже задирались?.. Не могли решить все миром?.. Как-то не складывается? Я бы и то не решился на драку. Что, нельзя было вызвать полицию?..

— Да вызвать то можно, но милиция просто на бытовой скандал не поедет. Мы уже вызывали милицию несколько дней назад. Как раз, когда этот тип устроил скандал со своими напарниками. Милиционер ответил в телефон: «Если нет трупа, или хотя бы поножовщины с тяжкими-телесными, мы не поедем, бензина на всякие ваши ссоры у нас нет!» Думаю, и сейчас ничего не изменилось.

— Отвратительно, — сконфузился полицейский, — полиция не работает?..

— Да, вот и я подумал. Мою жену оскорбляют, а я буду молчать?.. Оружия у меня нет, жаль, хотя бы травматический пистолет… Придется драться… Вначале я думал просто послать его спать в грубой форме, но тот будто ждал этого. Он первый понесся на меня с кулаками. Жена моя и моя совсем юная дочь закричали, это придало мне большей отваги, и в кровь мою хлынул адреналин. Я почувствовал, как молодею и крепну, но кулаки врага уже гуляли у моего носа. Я сумел поставить два или три грамотных блока руками, а он все наяривал кулаками, пытаясь разбить мое лицо. Бил он весьма сильно, но, возможно, водка делала свое дело. Он не мог сконцентрироваться. Потом вдруг он вовсе опешил, удивляясь, что я не падаю и не имею ни одной ссадины. Я, не долго размышляя, вломил ему прямой восходящий удар пяткой в живот. Я мог бы ударить и в шею, но побоялся нанести ему серьезную травму и угодить в тюрьму. Это не входило в мои планы. Он полетел прямо от меня, кувыркаясь по всему коридору, и грохнулся спиной и затылком на пол. Я был доволен собой и в ушах моих трубили фанфары. Драка была закончена. Он лежал без движения минуты три, не меньше…

— Здорово вы с ним! Вы знаете, я болел за вас. — Томас улыбнулся и выдохнул.

— Рано я радовался. Пролежав на полу, словно мертвый, монгол вдруг вскочил, и как ни в чем не бывало, с криком бросился в новую атаку! Он видно ждал, что я подойду, чтобы напасть на меня, а я что, кретин, подходить к замеревшему удаву. Все началось с новой силой, более жестоко и изощренно. Все соседи разбежались по комнатам. Мухтар или Мухотур, кажется, так его звали, бросился на меня. На этот раз он наносил удары ногами и руками, пытаясь попадать куда попало. К моему удивлению, я так удачно устанавливал блоки руками и отбивался ими же, что противник не разу не смог коснуться моего лица. Потом он разбежался, подпрыгнул и влетел в меня, выбросив правую ногу вперед. Это была ошибка с его стороны. Я ловко отошел в сторону, и самец гориллы врезался ногой в гладильную доску со стоящими на ней утюгами. Он, потеряв равновесие, упал, утюги полетели на его голову. Я подскочил и пнул его по ребрам пару раз, он упал лицом в пол и затих. Я торжествовал победу, полагая, что враг если и не повержен, то просто уснул от выпитой бутылки водки. Я снова ошибся. Он задумал сломать меня! Он поднялся и направился ко мне, подскочил и обхватил меня за пояс, начал поднимать и сжимать все сильнее, я думал, что нижние ребра мои сейчас треснут! Еще бы мгновение и он бросил бы меня головой вниз и сломал бы мне шею! В этот момент я резко и сильно ударил его обоями ладонями по ушам! Он вскрикнул! Я ударил ребром ладони по кадыку, и он разжал свои оковы. Как только я обрел твердь под ногами, моя правая нога вошла в его мягкую мошонку и он, издав стон, свалился на бок и затих. Сволочь! Падаль! Кто дал право ему сдавливать мою поясницу? Я знаю, как массажист, что это чрезвычайно опасно! В этот момент меня снедала ярость и желание ударить его ногой в шею снизу-вверх, убить его, или размозжить его мозги тяжелым и горячим утюгом, но моя жена и напарники гориллы оттащили меня от него. Все закончилось, монгол проспал на полу в коридоре до утра. Я сильно бесился и собирался вызвать милицию, но хозяева коттеджа уговорили меня замять скандал. Я поддался. Зря! На утро этот подлец заявил мне, моргая заплывшими глазами, что ничего не помнит, но за свое лицо он меня зарежет в ближайшее время. Как барашка! Я высказал неприятие хозяевам с угрозой вызвать все же милицию. После этого они попросили того человека съехать из комнаты. Он ушел один…

— Да, странный человек, вы больше не встречали его?

— Как бы не так! Он вычислил меня на пляже. Однажды, через две недели, я занимался пробежкой вдоль моря в пасмурный дождливый день и уже не опасался, что встречу его. Вдруг я увидел его снова! Меня затрясло от панического ужаса!

— Через сколько дней произошла эта встреча?

— Ровно через тринадцать дней. Он начал свой диалог примирительно, кстати, был абсолютно трезв, на пляже не единой души, я не боялся его, просто опасался, что он применит нож. Нож очень опасен, смертельно опасен в драке. Я не был обучен ножевому бою.

— Да, я полностью соглашусь с вами, — произнес детектив и вытер нос и лоб платком.

— Можно было просто убежать, но это вообще, ни в какие ворота. Все же весовые категории у нас разные, и враг мой был очень хитер. Я глазами подыскивал парочку хороших булыжников или отъявленную буковую палку, чтобы в критический момент применить ее. Хочу признаться вам, Томас, я был уже не тот боец, что после Афгана, когда я уверенно мог противостоять трем солдатам противника. Черт возьми, где-то глубоко внутри я не хотел новой драки с Мухтаром. Мне кажется, я даже струсил. Да, именно струсил! Внутри меня поселился трус! Стареющий боец стал бояться смерти…

— Да, с этим ощущением очень сложно справиться. У нас для этих случаев есть револьвер, — рассмеялся комиссар и потер свои кулаки.

— Все зависит от противника. Есть смелый и благородный противник, с которым можно договориться и разойтись миром, есть противник хитрый, жестокий, но не очень мощный, он тоже не желает прямого боя, как душман, к примеру. Сейчас же передо мной стоял хитрый, жестокий и бесстрашный противник огромного роста. Он желал только одного, расправы надо мной. Что я ему сделал? Да ничего, просто он привык всех ломать через колено, а тут не вышло. Он видно вновь пытался восстановить своё явное преимущество в стаде. Сволочь, вожак племени! Признаюсь, вам, детектив, да, в таких ситуациях спасает только отличный револьвер или винтовка.

— А нож?.. — спросил с удовольствием детектив.

— Нож?.. Да вы что, я повторяю, что не умею им пользоваться.

— Тогда автомат?.. — предположил Томас.

— Автомат, это лучшее лекарство для бешеной собаки. Я жалею, что не имел его за плечом. Я пристрелил бы негодяя не задумываясь. Потом сразу пошел бы в милицию и все рассказал. Он стоял, смотрел на меня и усмехался. Он ждал, что я побегу от него. Ждал и улыбался.

— А что же вы?..

— Я не сдвинулся с места, теперь уже я смело смотрел в его красновато-желтые глаза. Я никогда не бегал и сейчас не мог позволить себе бегства. Для меня это равносильно гибели. Моральной и физической, как хотите. Вы понимаете?

— Да, понимаю. Что же он?..

— Он оценил это, но продолжал молчать. Потом немного двинулся на меня. Я же сделал жест рукой и приказал ему остановиться…

Детектив с интересом услышал диалог, происходивший на пустынном берегу моря.

— Стой, перед тем как начать нашу драку, хочу предупредить тебя, что срочную службу я служил в Афганистане, в воздушно-десантной дивизии. Буду работать на поражение. Советую уйти с дороги и более не искать встречи со мной!

— Ха, вот как, значит, ты шурави? А ведь я тоже был в Афганистане! Целых пять лет, — прошипел монгол.

— На чьей стороне?.. Не похож что-то ты на нашего брата?

— Да, не похож. Вначале я был лейтенантом госбезопасности в Кабуле, потом меня прикомандировали к афганскому пехотному полку, через полгода я поехал продавать оружие духам, но попал к ним в плен. Меня продали вместе с автоматами. Оружие так, барахло, списанные автоматы старого образца. Меня взяли в плен, заставили воевать на их стороне. Я согласился, жить очень хотел. Понимаешь меня, русский?

— Нет, не понимаю, это предательство…

— А ты офицером был? — выговорил монгол.

— Нет, солдатом!

— Солдатом? Однако, я думал, офицером… — усмехнулся черноволосый.

— Сколько ты наших положил, сволочь? И что тебя душманы сразу не шлепнули? А, ну да, такой громила в банде необходим, главаря прикрыть, «стингер» таскать. Наверняка ты еще и вертушки сбивал?

— По-разному бывало, может и сбил пяток, не считал! Я не хотел, меня заставили.

— Лучше бы ты духам штаны стирал и плов готовил. А ты, падла, оружие в руки взял. Пошел прочь с дороги!

— Ты не дослушал, потом я бежал от них, через границу сам переходил, был в советской тюрьме пять лет, потом по амнистии меня выпустили. Я за все расплатился. Слышишь, десантник, за все!

— Что же тебе надо от меня тогда. Отойди в сторону, душман!

— Ты меня избил! Твоя женщина оскорбила меня! Почему мне так не везет в жизни? Я не знаю кто я, неверный или мусульманин? Проси прощенья, русский, и разойдемся.

— Что!? Ты в своем уме? Чтобы я у духа просил прощения?

— Я не дух! Я не сам, меня заставили. Вот ты снова оскорбил меня! Ты, везунчик, прошел Афган и не одного ранения. Чистенький. А я весь израненный, порезанный, униженный. Это справедливо? Ответь мне, русский!

— Я оружием не торговал! Раз оступившись, ты попал в воронку трагических событий. Ты не уважаешь людей, которые окружают тебя. Ты ничего не понял. Я ничем не смогу помочь тебе. Сам отмаливай свои грехи добрыми делами…

— Нет! Проси прощенья, пес…

— Пошел прочь! — ответил я и опешил.

Более не раздумывая он бросился на меня, на вязком песке удары ногами, которые я наносил стали тяжелы и малоэффективны. Он навалился на меня всем телом и принялся душить. Надо признать, у меня не было шансов. Я стал задыхаться, взгляд мой помутился, я понял, что теряю сознание. Вдруг, он издал крик и отвалился назад. По его голове струйкой текла кровь, я с трудом поднялся и увидел рядом с его головой окровавленный булыжник, которых на пляже было полным-полно. В смысле, круглых булыжников…

— Кто-то был рядом с вами?.. Говорите!.. — побагровел детектив.

— Нет! Ни души! Я понял, что этот камень бросили метров с тридцати. Это вполне возможно, камень был почти круглый, примерно со страусовое яйцо. Конечно, я сразу же…

— Так это не вы нанесли ему удар по голове?..

— Конечно, нет, я задыхался, провалялся пять минут, пытаясь снова нормально дышать. Рядом не было камней, а этот камень влетел сзади, словно его кто-то бросил ему в голову с приличного расстояния.

— Что же было потом?..

— Потом я с трудом поднялся и огляделся, все было тихо. Противник тряс головой и в бешенстве бросился вновь на меня, он был уверен, что я разбил ему голову. Я собрался и нанес ему три или четыре боковых размашистых удара кулаками по скулам. Он упал, из затылка продолжала сочиться кровь. Я еще раз огляделся и принял решение как можно быстрее уйти с этого места. Я был чист. На мне не было ни капельки чужой крови, только собственное поцарапанное горло и разбитый нос. Вдруг, недалеко на пригорке, я увидел разросшийся куст лопуха и побежал к нему, оторвал пять или шесть больших листьев и вернулся к тому человеку. Тот лежал на боку и стонал, держась за голову, я помог ему встать, лопухи приложил к затылку и спросил: «Дойдешь до своего дома?» Он ответил: «Да, дойду». Тогда я развернулся и пошел прочь к коттеджу. Все это время мне казалось, что за мной кто-то следит. Но каждый раз, оборачиваясь, я никого не видел. Вот и все. Я не убивал этого человека. Зачем мне брать грех на душу? Кто-то бросил в него тот булыжник. Или местные пацаны или… Даже не знаю…

— Что было дальше?.. Вы не вызвали карету скорой помощи?..

— Я же рассказал, что человек, ответил, что справится сам.

— Ладно, все правильно. Но где в это время была ваша супруга?

— Конечно дома, комиссар, дома. В тот день дочь приболела, и они остались в коттедже. Я вернулся в коттедж, принял душ, смазал зеленкой царапины на лице и горле. Мало ли что… Потом рассказал жене о случившемся. Вечером мы собрали вещи и уехали из бухты, перебрались в центральный район Сочи и там остались зимовать.

— В Сочи за вами следили?..

— Нет, но мне порой казалось, что да. Это паранойя, стресс, я думаю.

В этот момент дверь открылась, и в квартиру вошла Селена.

— О!.. Мистер Томас снова у нас?..

— Здравствуйте, Селена, пришлось уточнить некоторые детали с Сержем…

— Детали?.. Значит, вы устроили моему мужу допрос?..

— Нет, у нас дружеская беседа, не более…

— Так вот вам детали! Ха, а ты помнишь, дорогой, как мне предложили прокатиться в шикарной закрытой карете? — вдруг вспомнила Селена и обратилась к мужу.

— Расскажите, Селена, — расплылся в улыбке детектив, предвкушая интригу в рассказе женщины.

— Ах, да, помню! Какие-то подозрительные люди восточной внешности хотели покатать Селену в карете с белой лошадью. Конечно, я не позволил и грубо отказал им. Это было действительно странно. Я и забыл о том случае. В общем, мне наскучил отдых на море, и я решил покинуть Сочи уже в марте, на два месяца раньше, чем мы планировали. Мы вернулись домой и забыли все это, как страшный сон. Так что, Томас, если тот человек умер, то мы не в курсе и очень сожалеем… — закончил мысль Серж.

— Да. Задача… — произнес детектив и растер свое лицо. — Его нашли зарезанным на пляже. В его груди торчал восточный кинжал очень редкой работы, пакистанский.

— Кошмар! Когда же его нашли?.. — Серж принялся растирать свои виски.

— На следующее утро. Тело лежало у самой кромки воды. Такое ощущение, что, его волочили к морю, кто-то хотел, чтобы море поглотило труп. Думаю, они сделали это, но за ночь прибой снова вытолкнул труп на берег.

— Просто ужас! — воскликнула его жена. — Я не желаю дальше все это слушать!

— Теперь все становиться ясно, месье художник, — хмыкнул детектив.

— Что же вам стало ясно?.. — удрученно спросил Серж.

— То, что вы не имеете ни к этому убийству, ни к людям, охотившимся на Мухтара никакого отношения. Я ведь полагал, что всех вас связывает нечто общее, возможно, — Афганистан?..

— У каждого свой Афган, господин комиссар. Там мы с ним не встречались.

— Ну, тогда давайте еще чаю. Вы так и не обзавелись оружием, дорогой художник?

— Нет, конечно. Странный вопрос… Для чего?..

— Вот что, я привез вам этого молодца! — Полицейский вдруг достал увесистый армейский кольт и протянул его Сержу. — И вашей супруге не помешает, для нее маленький револьвер «Бульдог».

— Комиссар, пардон, детектив, что происходит?.. — Серж растерянно посмотрел на гостя.

— Берите оружие, с вашего разрешения, я сегодня останусь у вас переночевать, а завтра поедем в тир, буду учить вас пользоваться личным оружием.

— Что, так все серьезно, Томас?.. — хитро заметил художник.

— Да, думаю, да, я ведь неспроста приехал в ваш городок. Нам стало известно, что сюда направился человек из одной радикальной организации, возможно, их двое, это чистые боевики. Они же были в те дни, когда погиб их дружок Мухтар в Имеретинской бухте. Я предполагаю, что именно эти люди кинули в него булыжник, а потом расправились с ним. По-видимому, тот человек не хотел больше работать на них, поэтому нанялся на работу в Сочи и запивал свою тревогу горькой. Они выследили его и ликвидировали. Видно он много чего знал. Сейчас они полагают, что он что-то нашептал вам.

— Мне?.. Нет, он ничего мне не говорил! Чертов душман! — прокричал Серж.

— Они решили для профилактики и вас зачистить. Я буду охранять вас. Я просил себе напарника, но вот, пока что один. Кстати, французские полицейские из Интерпола обещали прислать на днях одного классного оперативника из убойного отдела Парижа. Он анти-ликвидатор, чистая бестия, пиранья, разгрызает глотки террористам. Занятный парнишка, сами увидите. Весельчак. Ну-ну, не волнуйтесь, он справится. Мы арестуем отморозков и завербуем их, потом дадим уйти, они скажут своим, что все сделали, а сами будут работать на нас, в противном случае, мы их просто шлепнем. Ха-ха! Такая работа. А потом, может быть, я куплю у вас картину. И запомните, Серж, я ваш друг и коллекционер. Операция секретная, пожалуйста, никому ни одного слова…

— Занятный сегодня денек! К сожалению, это невозможно, — строго сказал Серж.

— Да не переживайте, я ложусь поздно, встаю ровно в шесть, — сказал навязчивый гость и цинично улыбнулся.

— Вам лучше переночевать в гостинице. Также считает моя жена. Что касается оружия, я могу взять у вас на время маленький револьвер, кольт заберите. Спокойной вам ночи.

— Хорошо. Я подумаю, как лучше организовать вашу охрану.

Детектив из Интерпола с неохотой забрал громоздкий пистолет, убрал его в специальный кейс, поклонился и быстро ушел.