Спираль времён

Александр Ильченко

Любое стихотворение, рассматриваемое как стихотворный опыт, всегда частно и конкретно, по случаю. Вместе с тем оно всегда исходит из всего жизненного опыта, сконденсированного в моменте и пространстве стиха, и выводит за его пределы. При этом навсегда неотъемлемым образом что-то меняя и в самом авторе и в читателе, попавшем в это пространство и ставшем ему причастным. В этом уникальность и парадоксальность поэзии как экзистенциальной психотехники жизни.

* * *

Свет осени лучится в старом парке,

Неспешное кружение листвы,

Кармин и охра из палитры яркой

Окрашивают траву и кусты.

Исчезли звуки солнечного лета,

Янтарная прозрачность тишины

Наполнит воздух запахом ответа

И лёгким привкусом ничьей вины.

А, впрочем, что жалеть о том, что было,

Что не сбылось, хотя вполне могло,

Алеет горизонт, вода уже остыла

На озере, бездвижном как стекло.

Багрянцем расцветают клёны на аллеях,

Бродить по ним теперь тебе и мне,

И тщетно ждать, что небо просветлеет,

Клин журавлиный исчезает в вышине.

27.09.17

* * *

Осыплются листы,

Закончатся слова,

И горизонта даль

Покажется ясна.

И с новым белым днём

Тень растворит заря,

И станет видно в нём,

Что всё не зря.

Все те, кого любил,

Не встретился, увы,

Кого не понимал,

Там всё живы.

11.10.17

* * *

Городской пейзаж уныл и сер,

Пеленой окутан старый сквер,

Пасмурно и сыро в октябре,

По стеклу оконному стекают

Капли, мир за рамой размывая,

Блики фар и фонарей во мгле.

В полумраке сумерек текут,

Без начала и конца маршрут,

Смутно различимы очертания

За окном машин, домов, людей,

Мимолётная судьба вещей

Проплывает где—то там в молчании.

Тихо тикают часы в тиши,

Время ход размеренно вершит,

Стол, покрытый вытертым сукном,

Лист бумаги, где про дождь и сон,

И осенний ветер отражён,

Сквер с багряно—охряным ковром.

Дверь открыта, на полу листва,

На столе, на белизне листа,

В зеркале на миг лишь замер взгляд,

Тот, кто это всё насочинял,

С вешалки пиджак потёртый снял,

Шарф надел и вышел в листопад.

17.10.17