Сказка о маленькой смерти. Сказки для взрослых

Александр Лихолетов

Есть вопросы, которые с детства и до глубокой старости время от времени возникают в нашем сознании… Откуда берутся плохие люди? Как слабость и хрупкость жизни придаёт смысл и значение её обладателям? Как «нечто малое» может спасти «нечто огромное»? Свои ответы на эти вопросы Александр дал в произведениях, включённых во второй сборник сказок для взрослых «Сказка о маленькой смерти». И, может быть, вы, дорогие читатели, найдёте в нём ответы и на другие свои «детские» вопросы. Приятного чтения.

Грог

Давным-давно в бедной рыбацкой деревушке на берегу океана жили мальчик по имени Ивар и девочка по имени Сигрид. С самого детства они были неразлучны. Дети бродили по пустынному берегу, бросали камни в океан, и гадали, что кроется за линией горизонта. Ивар и Сигрид мечтали покинуть захудалую деревню и отправиться странствовать по миру.

Шли годы. Дети росли. Ивар превратился в крепкого юношу, а Сигрид — в прекрасную девушку. Они по-прежнему гуляли по берегу, но их взоры больше не были обращены к горизонту. Ивар смотрел в глаза Сигрид, и сердце его билось чаще. Девушка краснела и отводила взгляд. Она тоже любила его.

Каждый вечер, когда Ивар и Сигрид выходили на берег, девушка ждала, что он попросит её руки. Но Ивар молчал, и взор его становился всё печальнее. Наконец Сигрид не выдержала и сама спросила его.

— Сигрид, — ответил Ивар, — я люблю тебя больше жизни, но мы оба знаем, что здесь у нас нет будущего. Помнишь, о чём мы мечтали, когда были детьми?

— Я мечтаю лишь о том, чтобы быть рядом с тобой.

— Сигрид, — Ивар вздохнул, — я должен уйти. Я отправлюсь в дальнее плавание. Я заработаю денег и вернусь.

— Когда ты вернёшься?

— Через год. Будешь ли ты ждать меня?

По щекам Сигрид покатились слёзы.

— Я буду ждать тебя.

Вскоре Ивар покинул деревню. Он взошёл на борт корабля, и жизнь его изменилась навсегда. Мир, что прежде таился за горизонтом, предстал перед ним во всей красе.

Первое время Ивару было нелегко. Он узнал, что океан не прощает ошибок и малодушия. Юноша понял его законы и принял их. Он не страшился ни штормов, ни тяжёлой работы, и вскоре моряки зауважали его.

Лишь одно тяготило сердце Ивара. Каждый вечер он выходил на палубу, смотрел на горизонт и думал о Сигрид. Тоска становилась всё сильнее. Ивар стал угрюм, ничто не радовало его.

В один из таких вечеров к юноше подошёл один из матросов и пригласил выпить с ними. Ивар согласился. Капитан запрещал матросам пить ром, и они пили грог, но Ивару, никогда не пробовавшему ничего подобного, даже он показался ужасно крепким. Юноша закашлялся, но матросы начали подбадривать его, и он выпил ещё. Вскоре он уже пил наравне со всеми.

Пьянка затянулась до глубокой ночи. Когда Ивар уже собирался уходить, к нему подсел один из матросов. Они разговорились, и Ивар узнал, что тот не старше его и тоже на корабле недавно. У юноши было странное прозвище. Его звали Грог. Поговаривали, что он может выпить хоть целую бочку и остаться на ногах.

Ивар и Грог выпили, и Ивар заметил, что железные клещи тоски, сжимавшие его сердце, ослабли. С того дня он нередко пил в компании других матросов. С Грогом они стали закадычными друзьями.

Дни сменялись неделями, недели — месяцами, год близился к концу. Вся команда упрашивала Ивара остаться на корабле, но решимость юноши была непоколебима. Он получил жалование и сошёл на берег.

Когда Ивар увидел Сигрид, его сердце забилось так сильно, что казалось ещё немного и оно выскочит из груди. Девушка стояла в лучах восходящего солнца и ждала его. Она вышла ещё до рассвета, ведь целый год она считала дни, и мгновения казались ей вечностью.

В тот же день Ивар попросил её руки. Видя толстый кошелёк жениха, отец Сигрид с радостью согласился. Вскоре они покинули родную деревню и перебрались в город.

Казалось, что все их мечты, наконец, исполнились, но Ивар тосковал по морю. Он смотрел из окна на линию горизонта и желал вновь устремиться к ней.

Деньги, что он заработал во время плавания, неумолимо заканчивались. Ивар не мог найти себе дела по душе, лишь море манило его.

Наконец он не выдержал. Простившись с женой, он покинул дом и вновь ступил на палубу.

Ивар уже не был юнцом. Он знал океан, а океан знал его. Впрочем, знал его не только океан. На корабле он повстречал старого знакомого по прозвищу Грог. За время, что Ивар провёл на суше, Грог стал опытным моряком. Ивар был рад увидеть знакомое лицо.

Он вновь оказался в своей стихии. Днём Ивар трудился, а вечером выпивал с Грогом и другими моряками. И пусть тоска уже не терзала его сердце, он пил и находил в этом отраду после тяжких трудов. Вскоре он уже мог поспорить с Грогом. Когда другие моряки уже не могли устоять на ногах, закадычные друзья открывали новую бочку.

Так прошел год. На этот раз Ивар сошёл на берег не один. Грог решил, что ему тоже не помешает отдых. Он сошёл на берег и поселился неподалеку от дома Ивара. Каждый вечер они встречались в таверне, выпивали, боролись на руках и предавались воспоминаниям о своих странствиях.

Сигрид не узнавала Ивара. Она не знала, что могло так сильно его изменить. Ивар просыпался ближе к полудню. Угрюмый и молчаливый, он ел, бродил по дому и ждал вечера, чтобы отправиться в таверну.

Вскоре Ивар сообщил, что вновь отправляется в море. Сигрид не стала отговаривать мужа. Он ушёл. Прошёл год, затем ещё. Сигрид не находила себе места. Она опасалась худшего.

Наконец, в тёмную, ненастную ночь Ивар вернулся. Сигрид открыла дверь и ужаснулась.

— Не бойся, — усмехнулся Ивар, — этот старый пропойца просто ищет крыши над головой.

Покачиваясь, Ивар и Грог ввалились в дом. Сигрид попятилась. Ивар посмотрел на Грога. Его вид действительно мог привести в ужас. Растрёпанные, засаленные волосы космами свисали на лицо, неопрятная борода торчала во все стороны, одежда сплошь была покрыта грязью и залатана трясущимися руками непросыхающего пьяницы.

«Хорошо, что я нашёл в себе силы остановиться и не стать таким, как он» — думал Ивар.

— Дорогая, а нет ли у нас чего-нибудь выпить?

— Выпить? — пролепетала Сигрид, и по щекам её покатились слёзы.

— Не волнуйся, — усмехнулся Грог, — у меня всё с собой!

Он извлёк из-за пазухи бутылку рома и поставил на стол.

— Сигрид, — улыбнулся Ивар, — выпей с нами.

— Да, иди сюда, красотка, — поманил её пальцем Грог.

Глаза Сигрид вспыхнули. Женщина подошла к столу, схватила бутылку и вдребезги разбила её об голову Грога. Ивар застыл от удивления. В руках Сигрид остался осколок стекла, и она вонзила его в горло мужчины. Грог захрипел. Ивар опрокинул стул и попятился.

— Зачем?! — заорал он, — что ты наделала?!

Сигрид обернулась, и в этот момент Ивар ударил её. Женщина завалилась назад, ударилась головой об угол стола и рухнула на пол. По комнате разнёсся смех. Ивар уставился на Грога. Мужчина хохотал. Из страшной раны на шее лилась не кровь, а жидкость похожая на ром. Ивар затрясся, закрыв лицо руками, он повалился без чувств.

На рассвете первое, что он ощутил, была ужасающая боль. Голова буквально раскалывалась. Открыв глаза, он увидел бледное, застывшее лицо Сигрид. Из раны на виске женщины сочилась кровь. Ивар с трудом поднялся. Он осмотрелся, ища Грога, но увидел лишь разбитую бутылку.

На негнущихся ногах он шагнул к Сигрид. Внезапно он увидел ЕГО. Грог стоял напротив и растерянно смотрел на Ивара. Ивар шагнул к нему, протянул руку, и пальцы его упёрлись в прохладную поверхность зеркала. Ивар попятился, Грог сделал то же самое.

— Нет, — прошептал Ивар, — не может быть.

Будто очнувшись от наваждения, он отчётливо увидел, как идет по палубе и заливает тоску грогом. Один. Он увидел, как сидит в таверне и пьёт снова и снова. Один. Он увидел, как ввалился в свой дом, растрёпанный и пьяный, как Сигрид отняла у него бутылку и разбила её, а он…

— Прости, — прошептал Ивар, — прости меня…

Он склонился над телом Сигрид и заплакал.

⠀ Конец