Медленный фокстрот в сельском клубе

Александр Лысков, 2019

Главный герой романа, столичный профессор биохимии Вячеслав Синцов – герой возвращения собственности предков, отнятой в революцию. Его семья (трое мужчин и три женщины) едет в древнее севернорусское село для обживания полученного в наследство уникального особняка. Люди научно-артистической элиты вступают в тесные отношения с людьми провинциальными, что приводит к решительным изменениям в судьбах новосёлов. Трагическая развязка происходит под действием двух сил – неизбежности любви и невыносимости её отсутствия.

© Лысков А. П., 2019

© Лысков А. П., иллюстрации, 2019

© Издательский дом «Сказочная дорога», оформление, 2019

Александр ЛЫСКОВ родился в 1947 году.

Школу oкончил в Архангельске. Там же — Архангельский лесотехнический институт и, несколько лет спустя, Высшие литературные курсы в Москве.

Работал инженером в Новодвинске, редактором телевидения в Архангельске, бурильщиком в Нарьян-Маре, в редакциях многих газет Севера и Москвы.

Автор нескольких книг: повести «Целковый на счастье», романов «Пределы», «Красный закат в конце июня» («Лучшая книга 2014 года о Русском Севере»), «Медленный фокстрот в сельском клубе», книги повестей и рассказов «Старое вино „Легенды Архары“», сборников рассказов о 1990-х годах «Натка-демократка», «Свобода, говоришь?», «История ложки», «Бельфлёр», публицистики «Неоткрытые острова».

Автор более 500 эссе, очерков и рассказов в различных периодических изданиях.

Лауреат литературных премий им. В. Овечкина, журналов «Молодая гвардия», «Юность».

Живёт в Москве.

Сергей Казначеев

Проза единения

На рубеже шестидесятых-семидесятых годов в советской прозе произошло существенное размежевание: она разделилась на два рукава — деревенская и городская. В советской — исходя не из идеологии, а потому, что аналогичные процессы происходили и в литературах союзных республик: в Прибалтике, Средней Азии, Закавказье.

Русские писатели определились довольно строго: с одной стороны, — Астафьев, Белов, Распутин; с другой — Бондарев, Трифонов, Маканин. Разумеется, у каждого из них можно обнаружить материал и тематику другого типа, но в целом разделение было довольно принципиальным.

Умением чувствовать себя одинаково комфортно в обеих средах похвалиться могли единицы: Шукшин, Солоухин…

Проза Александра Лыскова представляет собой пример успешного синтеза двух разнородных начал: смычка города с деревней в его романе «Медленный фокстрот в сельском клубе» осуществлена органично, естественно.

Экспозиция романа довольно проста. В Москве живёт семья: профессор биохимии Вячеслав Ильич Синцов, его жена Гела Карловна, продвинутая в области эзотерики, их дочь Варя, журналистка антилиберального толка, что не мешает ей носить вызывающие дреды, и сын Антон, начинающий панк-музыкант. Семейка, что и говорить, специфическая.

Взять того же профессора, которому ничего не стоит спуститься во двор и с банкой джин-тоника сесть там за стол с деклассированными личностями.

Но в целом живут они дружно и даже статично.

Динамика сюжета начинается, когда в их жизнь врывается, как новость-брейк, известие о том, что Европейский суд по правам человека принял решение о реституции семейного дома Синцовых, который находится в северном селе Окатово и в 1931 году был отобран у семьи, поскольку она была репрессирована и сослана в Сибирь. Профессор подавал жалобу в начале девяностых — спустя двадцать лет решение было принято в его пользу. Нужно было ехать и вступать в наследование.

И вот семейство Синцовых, с примкнувшими к нему, втискивается в старенький мини-вэн по прозвищу Малевич (ввиду квадратной формы и чёрного цвета) и отправляется в архангельские палестины.

Нет смысла пересказывать здесь перипетии острого, замысловатого сюжета. Там много интересного для читателя. И дорожные приключения, и общение с земляками, как тёплое, так и не очень, и антураж северной природы, и воспоминания, и танцы, и песни, и трапезы, и кони, и измены, и переплетение родственных связей, как в сериалах, и инсульт, и, конечно, любовь: куда же в романе без неё! Но за бурной событийной стороной есть, несомненно, и глубокий метафизический подтекст, что придаёт повествованию дополнительный объём и смысловое наполнение.

Завершается всё на жизнеутверждающей ноте — у профессора родится внучка.

Роман наполнен, можно сказать, переполнен событиями и потому, разумеется, читабелен. Остаётся удивляться тому скромному тиражу, который был определён издателями. Но, возможно, ожидается допечатка или, так сказать, второе издание?

Сергей Казначеев Литературная газета, 20 апреля 2017 года