Написано лапой и хвостом

Александр Николаевич Завьялов, 2018

Рыжий смышлёный пёс породы колли втайне от людей научился читать и писать, постиг многие науки…. Дружит со всеми животными в лесу и влюбился в волчицу. Жизнь Коли полна приключений и неожиданных встреч. Природа раскрывает перед ним свои тайны и даже сложные научные загадки. Но главное, показаны доброта, любовь и преданность собаки. В книжке 40 анекдотичных, юмористических историй с иллюстрациями, которые интересны и для детей, и для взрослых.

Чудесная исцеляющая сила

После этой рыбалки в моём теле странные изменения случились. Когда холодно, организм в особом режиме работать начинает. От меня такое сильное тепло исходит, что в избе меня вместо печки используют. Меня даже на зимнюю рыбалку не берут, если лёд тонкий. И снег, и лёд подо мною сразу таят, и приходится мне частенько менять дислокацию. Однажды засиделся, засмотрелся, как Никита из лунки окуньков выдёргивает, да так и бултыхнулся в воду. Хорошо, хозяин рядом оказался. Подполз по льду и за лапу меня выдернул.

В трескучие морозы меня силком в дом загоняют. Печка в доме, конечно, тоже есть, но её недостаточно. Опять же экономия на дровах и угле. К тому же тепло моё особенное — полезное, исцеляющее, силу человеку даёт. Бывало, протопишь избу, как следует, и уже духота, как в бане. Тогда выпроваживают меня на улицу, чтобы я в коровнике посидел или в курятнике.

Наша корова Пестроня постоянно просит, чтобы я в лютую стужу хоть полчаса рядом с ней побыл. Скучно ей по полгода в коровнике сидеть. В тесноте, в темноте, в холоде да без движения. Вот и захожу по нескольку раз на дню поболтать. Затрагиваем разные темы, благо кругозор у меня широкий. А всё больше о весне мечтаем. Невесёлая у неё жизнь, а когда о хорошем думаешь, всё легче.

Пожалел я как-то Пестроню, а она мне говорит:

— Это ещё что — терпимо. Как подумаешь, каково оленям зимой, лосям, косулям и всем нашим, кто травой питается, даже страшно становится. Снега иной раз по два метра выпадет — где они там траву находят, я вообще не представляю! Ужас! А морозы какие! За сорок градусов бывает! За пятьдесят! Страшно! А в пургу холод до костей пробирает. Сколько раз слышала — и замерзают, и умирают от голода. Бывает такая зима лютая, что до весны мало кто доживает. О-хо-хо, зиму пережить — не поле перейти. Даже хищников зимой жалко.

Послушал я тогда Пестроню и полюбил её ещё больше. Захотелось ей косточку принести, припрятанную шкурку от сала, да вовремя вспомнил, что у нас рационы разные. А ещё мне почему-то вспомнился один странный случай.

Повстречал я как-то зимой знакомую собачку и спрашиваю:

— Что-то давно тебя не видно. Случилось чего?

— Да с хозяйкой моей плохо. Всё время от неё не отхожу.

— А что с ней? — разволновался я.

— Депрессия у неё.

Удивился я: что за болезнь такая? Оказалось, это какая-то таинственная хворь, которую никакими анализами выявить нельзя, но люди от неё очень страдают. Сплошь и рядом.

— Разве твоя хозяйка в холодном тёмном сарае живёт? — сыпал я вопросами. — Её по полгода оттуда не выпускают? Солнца не видит?

— Нет, что ты.

— Неужели на улице живёт, на морозе? — ахнул я.

— Мы в тёплом доме живём. Хорошо у нас, уютно, всё есть.

— Подожди, она что, голодает? Одним сеном питается?

— Да нет, с питанием у нас всё хорошо. Полный холодильник. Деликатесы едим.

— Тогда я вообще ничего не понимаю! — растерялся я. — Странно. Я-то думал, у животных зимой самая страшная жизнь, а получается, люди ещё больше мучаются.

— Я сама уже запуталась, — вздохнула моя знакомая. — А как помочь, не знаю, — и пошла, понуро опустив хвост.

У меня сердце сжалось от сострадания. Мы, собаки, постоянно себя виним, если хозяин вдруг упал духом, не в настроении, а уж если заболел — это вообще страшно. Нет ничего ужаснее для собаки, чем болезнь хозяина. Помню, однажды Никита заболел, так я чуть с ума не сошёл.

В тот раз меня к Никите долго не пускали. Целый час я бегал вокруг дома, места себе не находил. Переволновался — жуть. И скулил, скулил, не переставаючи. Чувствовал, что Никите всё хуже и хуже, и уже страшные картины перед глазами являлись. Хотел уж было стекло выбить, чтобы внутрь пробраться, но, к счастью, мама опомнилась и впустила меня в дом.

Подбежал я к кровати и вижу: Никита весь такой больной, измождённый. Забрался я на кровать и положил ему голову на грудь. Слышу, сердце трепещет и тревожно бьётся, хрипы из груди, и жар печёт. Никита погладил меня ослабевшей рукой по голове, и у меня слёзы из глаз закапали. Эх, думаю, не уберёг я хозяина своего. Не будет Никиты, и я жить не смогу. И так мне больно и страшно стало!

Вдруг, чувствую, нечто таинственное происходить стало: у Никиты сердце ровней застучало, а у меня перед глазами радужные перья на лазури замелькали, тут же и в сон потянуло. Так и ухнул в дремотную бездну. Приснилось мне, будто мы уже в больнице. Никита на койке лежит, а я рядом, на коврике. Вокруг нас вирусы и бактерии в белых халатах собрались… Консилиум держат. Решают, какое лечение назначить, чтобы добиться нужного результата…

Самый главный вирус раздумчиво смотрел на Никиту и озадаченно теребил в руках больничную карту.

— Странно, пациент пошёл на поправку, — расстроено сказал он. — Очень даже неожиданно…

— Мы сделали всё возможное, уважаемый профессор, — оправдывалась главная бактерия. — Строго следовали по инструкции.

— Не сомневаюсь. В какой момент началось выздоровление?

Бактерия брезгливо ткнула пальцем в мою сторону.

— Да вот, когда эта псина появилась.

Вирус-профессор посмотрел на меня с нескрываемой неприязнью и выдавил из себя:

— Какой гадкий пёс! Зачем же вы позволили ему находиться рядом с пациентом?

— К несчастью, мы ничего не могли сделать. Между ними очень крепкая таинственная связь. Они всегда вместе, и мы не в силах их разлучить. Из-за этой собаки мы утратили все наши способности.

— Вот оно что… — осенило профессора. — То-то, я чувствую, мне как-то нехорошо. Ну что ж, видимо, здесь мы уже ничего сделать не сможем. Пойдёмте к другим пациентам.

— Думаю, в первую очередь нужно посетить пациентку из пятой палаты, — просунулась какая-то вёрткая бацилла. — Очень лёгкий случай. Злая женщина, и патологически не любит собак.

— Вот как! Да это же здорово! — обрадовался профессор. — Ну что ж, у нас есть прекрасная возможность восстановить силы. Пройдёмте скорее, уважаемые коллеги.

Я проснулся и прислушался, прильнув ухом к груди Никиты. Чувствую, температура спала, дыхание ровнёхонькое, без всяких сиплых звуков и хрипов, сердце бьётся ритмично и весело, выстукивая какую-то удивительную мелодию. Я слушал эту прекрасную музыку и от счастья боялся пошевелиться. И лишь тихие слёзы катились из моих глаз.

После я восстановил хронологию событий и понял, что заболел Никита как раз в тот день, когда с утра меня не похвалил и не погладил. Помню, я тогда сразу забеспокоился, маяться стал сильно: что сделал не так? Почему отчуждение? Старался лишний раз на глаза попасться. И вот Никита заболел… К счастью, я всё-таки успел: Никита погладил меня по шёрстке — и сразу исцелился.

Что и говорить, нет худа без добра. С тех пор я понял, что на мне не только сохранность всего имущества, движимого и недвижимого, но и здоровье семьи. Если человек хоть раз в день собаку погладит, он в этот день не заболеет. Но теперь я не жду, когда меня погладят, а сам решительно забираюсь лапами на грудь. Ведь самое лучшее средство от всех болезней — это профилактика. Пусть это и не видно обычному глазу, но, когда собака счастлива, она в семью здоровье и счастье приносит, удачу приманивает.

С тех пор я болезнь заранее чувствую. Могу даже силой мысли её предотвратить. Теперь бактерии и вирусы нашу семью седьмой дорогой обходят. Боятся. А если какая-то бацилла и проходит случайно мимо нашего дома, то в страхе озирается и ускоряет шаг.