Фантомы – желанные гости

Александр Николаевич Лекомцев (2024)

Многие сотни и даже тысячи лет человечество обитает на планете, которая находится в постоянной зоне самых невероятных метаморфоз и необъяснимых перевоплощений. Люди подвержены изменениям своего тела и духовной субстанции каждый день и даже секунду, да и всё, что находится вокруг их, тоже преображается. Это не предположение, а факт, подтверждённый движением жизни. Но даже тогда, когда неожиданные перемены происходят слишком быстро и не приносят особой радости, не стоит впадать в панику. Всегда ведь существует выход из создавшегося положения. Надо только найти его, и всё встанет на свои места. Вот и со студентами Дмитрием и Майей на странице книги почти мгновенно происходят необъяснимые метаморфозы. Молодые люди становятся привидениями.

Добросердечная Роза

Ничего другого они не могли придумать, поэтому вернулись на балкон квартиры, где их активно поминали бабушка с внуком. И уже не только блинами.

Им с балкона всё было видно и слышно. Павел наливал себе в стакан фруктовой воды, а Роза Алексеевна с задором, но довольно печально пела:

— Весь зал от страха дрожал,

Барон убитый лежал,

И только скрипка без слов

Кончала «Танго цветов».

Сделав внушительный глоток воды, внук саркастично заметил:

— Как же ты обожаешь шансон, бабуля! Прямо патология какая-то! Только без обиды, бабуля.

Она внимательно посмотрела на Пашу, покрутила пальцем у виска:

— Шансон? Какой шансон? Да это же стихи Василия Андреевича Жуковского. Русская классика.

— А ты его лично знала?

— Павлик, ну как я могла его знать, если он до рождения Александра Сергеевича Пушкина уже был гением и классиком.

— Странно. А я считал, что, кроме Пушкина, у нас в древности никого из писателей не было.

— Какая древность, Паша? Не заставляй меня долго и судорожно смеяться.

— А что я смешного сказал?

— Ты сообщил мне, специалисту преподавателю русского языка и литературы, что у нас, в России, кроме Пушкина не было писателей. А Державин, Батюшков, Полонский, Тараканова, Соллогуб… Бенедиктов, в конце концов! А до них! Там множество великих прозаиков и поэтов.

— Прямо чудеса какие-то!

— Я до самого вечера буду тебе только перечислять, что у нас было и чего не было. Жаль, что ты такой же никчемный, как и твой, давно уже покойный, дед Григорий Семёнович Химов. Потому и я теперь до гроба ношу эту фамилию. Да и ты, кстати, тоже.

— Я уже слышал, что дед был вечным пьяницей и, вроде как, слесарем по ремонту автомобилей. Но не всем же иметь верхнее… образование.

— Причём здесь, высшее образование, Павлик? Надо быть умным, трудолюбивым, начитанным, а не любителем говорить вздор. Так вот, твой непутёвый дед и умер в сорок лет.

Но внук её тут же не без гордости заметил, что ему уже двадцать пять лет, а он не пьёт и не курит. Нет у него такого желания. Ведёт здоровый образ жизни.

Внучек налил из бумажного пакета виноградного сока в стаканы и себе, и бабушке. Взял в руки шоколадную конфету.

— Давай помянем и его, — предложил он, — деда, Григория Семёновича.

— Давай помянем. Всё-таки, я его, балбеса, любила.

Они сделали по глотку сока, съели по конфете, не проронив ни слова.

Возникшей паузой воспользовались Дмитрий и Майя. Они проникли в комнату и зависли почти под самым потолком перед бабушкой и внуком.

Павел взглянул на них и тихо прошептал:

— Всё! Я переутомился, бабушка. Мне уже начинают мерещиться какие-то голографические фигуры. Но не совсем прозрачные, а белые.

— Не говори ерунды, Паша. Голография во всём мире находится под полным запретом. Она опасна для здоровья.

— Тогда что же за граждане висят почти над нашим столом?

Роза Алексеевна посмотрела на неразлучную парочку привидений и с доброй, почти лучезарной, улыбкой сказала:

— Это, Павлик, обычные привидения. Перед тобой — Майя и Дима. Такими они были в свои восемнадцать лет, в студенческие годы, на втором курсе. Узнали, что мы их поминаем и прилетели навестить меня. Для меня эти фантомы — самые желанные гости.

Старушка приветливо помахала им рукой, они ответили Розе тем же.

Павел крепко вцепился пальцами мощных рук в край стола и простонал:

— Скажи им, бабуля, чтобы они убирались отсюда прочь! У меня не то, что бы от страха, но по какой-то причине отказывают ноги.

— Я не подумаю прогонять Майю Георгиевну и Дмитрия Аркадьевича. Надо же мне с кем-то общаться. Пусть даже они у нас теперь и живут, то есть обитают. Квартира большая. Места хватит всем. А для призраков — здесь простор. Они для меня, как родные.

Привидения в ответ радостно закивали головами.

Очень медленно и осторожно Паша сполз на пол и на четвереньках побежал из комнаты прочь. Примерно так же скачут ещё не объезженные североамериканские мустанги. Но его можно понять. Ведь к чему-то необычному и не совсем понятному сходу не привыкнешь. Требуется определённое время.

Роза Алексеевна ещё налила себе в стакан соку и начала неторопливо и обстоятельно рассказывать о своей жизни, местами содержательной, но порой и непутёвой. Впрочем, как у всех нормальных людей.

Они слушали внимательно и кивали головами. При этом не знали, каким образом спросить у своей давней подруги, что им делать и как выбраться из дикой и непонятной ситуации. Ведь она же их в годы своей юности послала в супермаркет за этими чёртовыми брусничными леденцами. Но они не могут угостить хозяйку сладостями более, чем полувековой давности потому, что они их так и не купили.

Ясно, что теперь Роза Алексеевна очень плохо помнила то, как проходило молодёжного застолье по случаю её очень и очень давнего дня рождения. Далеко ведь не каждый из нынешних господ и дам солидного пенсионного возраста ощущает себя восемнадцатилетним, Многое утонуло в беднее памяти, и ничего тут не попишешь. Понятно, что Химова не помнила того, как Дмитрий и Майя отправились в супермаркет за брусничными монпансье в железной банке. Может, было, может, и нет. Кто его знает. Да и разве всё упомнишь.

А вот сейчас приветливая старушка ничем не могла помочь своим друзьям давней юности. Тайны и проблемы такого рода и вида, наверное, ещё ни одну сотню лет будут покрыты мраком. Не скоро явное существование в земном мире призраков и подобных явлений найдёт более или менее разумное объяснение даже со стороны академиков и членов-корреспондентов РАН. Ибо в темноте полной и невежестве прозябает человечество, но не ведает об этом. Да и ничего оно и не желает знать… Может, и не дано.

Видимо, набравшись смелости, относительно твёрдой походкой к столу вернулся и Паша. При этом, не поднимая головы, тихо поинтересовался:

— Они ещё здесь?

— А где ж им ещё быть, Пашенька? — томно сказала старушка. — Они ведь, считай, у себя дома. Мы ведь неразлучны были в молодости.

— Если неразлучны, тогда ладно, — он налил в свой стакан, на сей раз, не сока, а фруктовой воды. — Когда неразлучны, как стайка австралийских попугаев, просто… замечательно. Я точно знаю, что есть такие птички, которые чётко и конкретно называются неразлучниками.

— Ну, и, слава богу. Видишь, какие они милые, Павлик.

— Я, как-то, этого не заметил.

— А ты присмотрись к ним внимательней!

— Не буду, — промычал внук. — У меня нормальное сердцебиение, но пока… Они безобразно машут своими… расплывчатыми руками и широко раскрывают рты. Разве такое нормально, бабуля?

Павел закусил губы и отвернулся в сторону.

Бабушка нежно погладила внука по голове и сказала:

— Глупыш ты у меня. Здесь с их стороны нет никакой агрессии. Они просто интересуются, как им вернуться в нашу жизнь. Я не знаю ответа на поставленный вопрос. Но буду пытаться, как-то, помочь своим друзьям.

— Ну, и товарищи, у тебя, бабуля. Ты даже въехать не можешь, что они — фантомы! С каким удовольствием ты ловишь глюки, и я тоже… вписался в тему.

— Кстати, Павлуша, «глюк» в переводе с немецкого языка означает «счастье».

— Но мы-то, бабуля, как бы, даже и не немцы, и даже не англичане. Нам с тобой по барабану, что там и как у них называется. Если они счастливы от глюков, то нам, слава богу, такая радость не дана.

Роза Алексеевна подняла голову вверх и обратилась к привидениям:

— Друзья мои, вы похоронены на совершенно новом кладбище. Но вы помните, где это находится. Мы в молодости туда всей компанией на рыбалку ездили. Там есть озеро и ещё стоит прямо у дороги силосная башня. Но, может быть, это даже и парашютная вышка. Слетайте туда! А потом, что-нибудь будем придумывать… вместе. Во всяком случае, если вы, дорогие мои, не воскреснете, то успокоитесь.

Привидения кивнули головами и вылетели из квартиры, легко пройдя сквозь толстые бетонные стены.