Реки моей жизни. Роман-поэма

Александр Оришев

Эта книга – подарок моим друзьям. Описать удивительные приключения, участником которых мне довелось быть – лучший способ вспомнить о них. Рассказы, собранные в одну поэму – это не только красивые рыбацкие легенды и яркие описания русской природы, но и неотъемлемая часть раздумий о долге, чести, человеческом достоинстве и товариществе.

Глава 2. Камчатка: три года на краю русской земли

В середине 80-х судьба занесла меня на Камчатку, а именно в город Усть-Камчатск, представляющий собой полуостров на полуострове. А если быть точным, то три года мне предстояло провести в военном городке, расположенном по соседству с поселком Крутоберегово.

Добраться до назначенного места непросто. Сначала восьмичасовой перелет из Москвы до Петропавловска-Камчатского, который все местные называют просто «Питер». Пару дней в аэропорту «Елизово», а затем на самолете Як-40 в Усть-Камчатск.

Обустроившись на новом месте жительства, первым делом отправился на рыбалку. Мне подсказали: Крутоберегово стоит на озере Нерпичьем, сообщающимся с рекой Камчаткой. Водоем этот достаточно большой. Смотришь и другого берега не видно. Полное ощущение, что ловишь где-то на берегу океана, хотя и такая рыбалка ждала меня впереди.

Рыбная ловля здесь абсолютно не похожа на ту, что на материке. Материк — так на Камчатке называют «большую землю», т.е. в восприятии усть-камчатцев есть Камчатка, и есть материк. «Полететь на материк», «привезти с материка», — такие выражения здесь в ходу. Первое, что удивило меня в местной рыбалке — размер крючков и поплавков. По крючкам мне было сказано: бери с собой самый большой. Тот, кто дал этот совет, не интересовался, какие у меня есть «большие», главное — самый большой! И он оказался прав: с привычными окуневыми крючками четвертого размера здесь просто делать нечего. Что касается поплавков, то, не мудрствуя лукаво, я стал использовать в этом качестве обычную винную пробку. И как оказалось, не прогадал.

Второе, что меня удивило — универсальная насадка — обычное мясо, а точнее обрезки с кости, которые можно было закупить по пути на озеро, зайдя в поселковый магазин.

Камчатские трофеи

А теперь перейдем к трофеям. Самый обычный озерный трофей — камбала. Ловили ее на озере со старой полузатопленной баржи. Камбала — рыба донная, схватит наживку, встанет в толще воды и ни с места. Полное ощущение, что тянешь ее старшего собрата — палтуса, чей вес достигает десятки килограмм. Замечу, что палтус входит в пятерку самых ценных видов рыб для человеческого организма. Наша камчатская камбала весом до килограмма радовала нас — юных рыболовов. Однако вкусовые качества этой рыбы я тогда не оценил. Поначалу жарил ее, потом пытался завялить, но большого гастрономического удовольствия не получил.

Вскоре интерес к камбале окончательно угас: ловили ее исключительно по принципу: поймал — отпусти. Только отпускали мы камбалу не в озеро, а в люк баржи. В нем было предостаточно воды, под баржей возникло нечто наподобие резервуара, и во времена бесклевья мы забрасывали в люк свои удочки. И клев продолжался. Некоторые помечали выловленных камбал: писали на плавниках свои инициалы или другие опознавательные знаки. И потом было очень забавно выловить уже знакомую тебе рыбку.

Если камбалу все же порой употребляли в пищу, то к другой рыбке — трехиглой колюшке у местных рыбаков вообще отсутствовало какое-либо уважение. Называли эту маленькую рыбку «колючкой», а в районе баржи ее просто тьма. Опустишь ведро в воду, подождешь пару минут, затем резкий подъем и треть ведра наполнена этой рыбкой. И никто не решался взять домой ее в качестве трофея: есть «колючку» — это же просто смех!

Самый ценный трофей на озере — кунджа. Это рыба семейства лососевых, но не промысловая. Серо-зеленое тело этой хищницы усеяно большими белыми пятнами. Когда на барже хватает кунджа — начинается целое представление: тот, у кого клюнуло, пытается вывести рыбу на мель, для этого он делает полукруг, проходя баржу по периметру. Счастливца сопровождает до десятка товарищей, каждый дает ценный совет, как не упустить рыбу. И, наконец, под радостные крики толпы кунджа выводится на берег. Не хватает только фотоаппаратов и телефонов — непременного атрибута современной рыбалки.

Свою первую кунджу я вытащил вопреки всем правилам местного рыболовного искусства: перекинул через голову. Не знаю, как мне это удалось, наверное, со страха сделал резкий взмах удилищем, и кунджа оказалась у моих ног. Победителей не судят. И действительно, в тот день, я чувствовал себя героем. Нес рыбину домой через все Крутоберегово и ловил восхищенные взгляды прохожих: поймать такую кунджу считалось признаком рыболовного мастерства.

В один прекрасный день вытащил на борт баржи настоящую змею. Она впилась своими зубками в кусок мяса — классическую наживку на Нерпичьем. Никто из нас не пытался прикоснуться к ней рукой, мы буквально оцепенели, т.к. ни разу не видели такого чуда. Змейка же вся была покрыта крупными чешуйками и блистала чистым серебром, сверля нас своими немигающими глазками. Кусается ли она, мы так и не узнали, т.к. кто-то из моих друзей взял палку, подцепил это озерное чудище и вернул его в родную стихию. Однако образ этой извивающейся змеи до сих пор стоит перед глазами. Из того что я видел в последние годы, та змейка похожа только на маленького сельдяного короля, но эта схожесть, по-видимому, обманчива.

По официальным данным первого сельдяного короля зафиксировали в российских водах совсем недавно: пару лет назад. И это не к добру. Японская легенда гласит, что появление этой рыбы предвещает цунами и землетрясения. То и другое — реальная опасность для камчадалов. В нескольких километрах от нас находился Старый поселок. Располагался он на самом берегу Тихого океана. Здесь когда-то проживало много людей, но в 20-е случилось несчастье — цунами. Высота волн достигала восьми метров. Погибли люди, были смыты и разрушены часть поселка и рыбоконсервные заводы, принадлежавшие в те годы японцам. Власти приняли решение — переселить оставшихся в живых жителей в более надежное место, на «крутой берег», куда не доберутся разрушительные волны. Отсюда и название «Крутоберегово». Однако не все уехали с побережья. Советское правительство приняло постановление, по которому оставшиеся в небезопасной зоне должны были переселиться на мыс Погодный. Однако начавшаяся «перестройка» не позволила воплотить в жизнь эти планы. На побережье до сих пор живут люди, а трагедия в любой момент может повториться.

Несмотря на столь мрачную историю, место это вызывало интерес у рыболовов. Здесь ловилась рыба. Среди трофеев первенствовала камбала, которую добывали с помощью донок. Однако океан был интересен не только рыбакам. Местные любили прохаживаться по побережью, на которое часто выбрасывались интересные вещи. Чаще всего это были красивые фигурные бутылки, которые для советского человека считались диковинкой. Любая хозяйка мечтала залить масло в такой флакончик.

Сюда раз в пять лет заходила мойва, которую обычно ловили сачком. Мне с мойвой не повезло. Она зашла в залив за год до нашего прилета в Усть-Камчатск. Следующий ее заход случился уже после того, как наша семья покинула полуостров. Все, что мне осталось — довольствоваться рассказами друзей о знатных уловах. А ловили они ее мешками.

Начиная с осени, мы стали ездить на мыс Погодный, расположенный между Крутоберегово и Усть-Камчатском. Здесь с пирса ловили знаменитую камчатскую корюшку. Добывают ее самым простым способом. Берут вилку, отпиливают один зубчик, загибают его — получается крючок. Затем этот крючок затачивается, на него насаживается кусочек красного поролона. Все: основа снасти готова. Осталось только соединить этот крючок с помощью лески с палкой, выполняющей роль удочки и можно отправляться на рыбалку. Техника ловли также предельно проста: периодически взмахиваешь с пирса этой примитивной удочкой, ждешь подхода стаи. Можно без результата махать несколько часов и полный ноль. Но если подошла стая, то начинается праздник: выбрасываешь рыбок на пирс одну за другой. Корюшка — это рыбка, имеющая характерный огуречный запах. Причем свежие огурцы так не пахнут огурцами, как пахнет ими корюшка. Если зимой рыбак зайдет в автобус с хорошим уловом, то на весь салон расходится стойкий огуречный аромат. На десять корюшек попадалась одна навага. Из-за редкости поклевок она ценилась выше.

Еще более ценный трофей — голец, одна из самых красивых рыбок полуострова. Целенаправленно ездили ловить гольца на речки, впадавшие в озеро Нерпичье. Первая по пути — речка Пионерка, названная так по причине расположенного на ее берегах пионерского лагеря. Здесь мы и ловили гольцов. Только не надо путать камчатского гольца с европейским. Та, что водится на Камчатке — из семейства лососевых. У этого гольца такая мелкая чешуя, что ощущение, будто ее вообще нет. Поэтому и название — голец, живого гольца в руках удержать очень сложно — сразу выскользнет. Его брюшко покрыто красными пятнышками. Эта рыба достигает килограмма весом и питается икрой других, более крупных собратьев из благородного лососевого семейства. Поэтому и насадка соответствующая: берешь красную икру, варишь ее. После варки она становится твердой и хорошо держится на крючке. Как только голец клюнул, сразу же подсекай. Если промедлил, то остался без трофея — рыба мигом смахнет икринку.

Если в Пионерке ловились в основном гольцы, то в другую нашу речку, под названием Белая, на нерест заходили другие виды лососевых. Местные бурые медведи, а они, как известно, самые крупные в России — некоторые особи полтонны и больше, питались этой рыбой, наедались ей досыта. Весь берег был усыпан медвежьими следами и остатками трапезы косолапых. Несмотря на то, что водились медведи здесь в изобилии, людей они, как правило, не трогали — еды хватало всем. Некогда на этой речке оказались и мы — учащиеся школы №7, выполнив норму по сбору турнепса, втайне от учителей отправились на рыбалку. Хотя рыбалкой это занятие назвать трудно: у каждого из нас за поясом был острый нож, а один прихватил с собой разборные вилы. Подойдя к урезу воды, под самым берегом я увидел хвост большущей рыбы. Недолго думая, сделал резкий взмах и вонзил нож в район хвоста. Несколько секунд борьбы и достаю из глубин не рыбу, а то, что осталось от ножа: одно кривое лезвие. Такая была силища у этих монстров.

Класс, в котором я учился, был замечательный. Имен всех не помню, но память сохранила клички своих друзей: Батон, Фарш, Джон, Чиба, Лысый, Буль-буль. Все они были отчаянные ребята и заядлые рыбаки. Другие на Камчатке не живут. Сейчас судьба разбросала их по всему бывшему Советскому Союзу. Сергей Калуш с Юрой Морозовым живут в Украине, Саня Федотов и Миша Фатеев в Москве. В Усть-Камчатске остались единицы.

Командоры: в русской Америке

Ярким воспоминанием стала поездка на Командорские острова, а точнее на остров Беринга — части американского континента, принадлежащего России. За три дня, проведенных здесь, получаешь столько впечатлений как в иной раз за несколько лет. Остров Беринга назван так в честь знаменитого капитана-командора Витуса Беринга, нашедшего здесь свою смерть. На острове ему поставлен памятник. Только некоторые знатоки говорят о том, что в камне высечен совсем другой человек. По природе Витус Беринг был человеком средней комплекции, но никак не тем упитанным мужчиной, которого изобразили в памятнике.

Прибыв на Командоры, отправились с майором Головинским на одну из местных речек. Нашей снастью был спиннинг, а приманкой — блесна с громадным тройником. Только вошли во вкус, добыв пару местных нерок, как из кустов появился рыбинспектор и начал доходчиво объяснять нам, что выбранный способ ловли не самый гуманный: так ловить рыбу могут только местные, т.е. алеуты. Рыбалку пришлось прекратить.

Надо сказать, что алеуты внешне мне не показались отличными от русских. По крайней мере, с местными парнями я сразу нашел общий язык — сыграл с ними в футбол на местном пустыре села Никольское. В просторах Интернета есть фото этого стадиона, на котором забил пару мячей в ворота местной алеутской команды. Смотришь на фото и поражаешься: прошли годы, а ничего не изменилось: те же ворота, то же здание администрации, покрашенное в синий цвет. С русскими алеуты говорят на русском языке, а между собой на собственном — алеутском. Язык этот относится к числу редких и по прогнозам ученых к концу XXI столетия исчезнет.

На память о пребывании на Командорах мы с отцом взяли сувенир: отпилили от скелета неизвестного животного, лежавшего около стадиона, один позвонок, а затем доставили его на материк. Что это за зверь, останки которого потревожили мы, сказать трудно: карликовый мамонт или стеллерова корова, которая обитала в этих местах и отличалась очень вкусным мясом. Она совершенно не боялась людей, что, в конечном счете, и погубило ее. Так или иначе, но позвонок от этого животного мы с отцом разукрасили, превратив его в часть домашней мебели.

Еще одна интересная тема на острове — морские котики. Эти животные мирно лежат на побережье, но если увидят человека, то обращаются в бегство. Начинается паника, в которой часть особей гибнет. Поэтому приближаться к ним нельзя. К тому же самцы у котиков довольно агрессивны: при желании легко прокусят человеческую ногу. Специально для наблюдения за котиками выстраивается деревянный туннель, через небольшие окошки в котором и можно смотреть на этих пушистых животных.

Находясь на Командорах, понимаешь, что такое внешний враг. На соседнем острове, принадлежащем США, находилась американская военно-морская база Шемия. Как только бомбардировщики Б-52 поднимались в воздух, это был сигнал для наших ПВО — надо быть начеку и в любой момент остановить агрессора.

Говоря об алеутах, замечу, что это население собственно Командорских островов. Коренное население Камчатки — коряки. Русские, как известно, сочинили немало анекдотов про чукчей. На Камчатке в ходу те же самые анекдоты, только главные герои в них не чукчи, а коряки. Все камчатские народы промышляют охотой и рыбалкой. В этом им помогают местные боги, идолы которых можно увидеть на полуострове. Это большие деревянные столбы, в верхней части которых умельцами вырезались головы с непременно большим ртом, куда камчадалами заносились жертвоприношения.

От грибов до куропаток

Природа Камчатки богата не только рыбой. Особо следует сказать о грибах, например, белые здесь собирают мешками. О других грибах и говорить не приходится. В полях растут ягоды. Повсеместно произрастает шикша. Внешне она чем-то напоминает чернику, ее можно использовать в качестве воды. Однако самая вкусная ягода — княженика. По форме она повторяет морошку, а вкус — что-то среднее между клубникой и ананасом, только гораздо вкуснее.

В лесах, расположенных на сопках, много ядовитых трав. Однако некоторые растения, которых так боятся европейцы, местное население употребляет в пищу. Например, борщевик. Его нарезают трубочками по десять сантиметров, а внутрь помещают икринки. Получается знатная закуска к местному очень крепкому, но вкусному напитку. Выпьешь чашечку и забудешься. Утром проснешься, нальешь себе стаканчик воды и еще лежишь три дня. А над тобой мерно покачиваются, навевая крепкий сон ветки местной березы, которая совсем непохожа на европейскую. В Европе березки все высокие стройные, а здесь березовый ствол весь изогнутый, как будто злобный великан надругался над юной девицей. И ствол камчатских березок очень крепкий, его ни пила, ни топор не берут. Отсюда и название — каменная береза.

Камчатка — настоящее раздолье для охотников. Когда идешь зимой по сопкам, то тут, то там выскакивают прямо из-под ног куропатки. Здесь их тьма. Есть один оригинальный способ их ловли. Берется слегка нагретая бутылка из-под шампанского, ставится в снег. Получается детская песочница наоборот. Там, где была бутылка, образуется ледяная ловушка: куропатка, попадая в нее, не может разбить ее крылышками и выпорхнуть из западни. Ставь теплые бутылки, а через день иди в лес и собирай добычу.

Буйная камчатская природа

Природа Камчатки способна на сюрпризы. Прежде всего, это землетрясения. Причем Усть-Камчатск, расположенный на стыке земных разломов, считается одним из самых сейсмоопасных на полуострове. Первый раз испытал силу подземной стихии в декабре 84-го. Наша семья отпраздновала день рождения мамы, гости уже ушли и вдруг откуда-то стал нарастать гул. С каждой секундой он становился все сильнее и сильнее. Фужеры, стоявшие на столе, попадали, а люстра стала бешено раскачиваться из стороны в сторону. Казалось, наступил конец света. Всей семьей мы встали в проеме двери — как оказалось, это самое безопасное место в доме. Бежать по лестнице категорически нельзя, лестницы первыми обваливаются. Прыгать в окно тоже не было резона. Сестра моя, не сдерживая слез, только успевала повторять: «Зачем же мы сюда приехали!?» Было действительно страшно. Надо сказать, что дома, в которых мы жили, специально конструировались под землетрясения, у них не было балконов, а внутри стен проходила металлическая сетка, укреплявшая здание. Другими словами, это были сейсмоустойчивые жилища, построенные для военных и их семей.

Второй раз землетрясение застало меня в поле, когда мы с друзьями собирали редис и уже готовились сбежать со школьных работ на рыбалку. Светило солнце, дул легкий ветерок, воздух наполнялся пением птиц. Поэтому и начавшееся землетрясение мы восприняли спокойно, завороженные этим буйством природы. А зрелище того стоило: земля пошла волнами, кусты затряслись так, как будто кто-то схватил их за корни и трясет что есть силы. Мешки с уже собранным редисом и турнепсом мигом попадали. Все это продолжалось пару минут, а потом благополучно стихло.

Гордость Камчатки — вулканы. Из нашего окна были видны два: Ключевская сопка и Шивелуч. О первом известно то, что мощные извержения происходят раз в четверть века и бояться особо не стоит. Однако периодически Ключевская дымит, и огонь ее лавы виден невооруженным глазом, хотя до вулкана километров восемьдесят. В воздух поднимается вулканический пепел и покрывает тонким слоем землю. Идешь летом по городку, а под ногами бело — это дымит Ключевская. Замечу, что пепел этот хорошо удобряет землю, которая дает неплохие урожаи картофеля. Больше мы опасались Шивелуча. Рассказывали, что ранее он был в три раза больше и потерял часть своей массы в результате мощного извержения.

Испытание для всех приезжих — камчатская зима. Начиналась она рано, а заканчивалась поздно. Снег лежал до мая. Зимы на Камчатке снежные, но не морозные. Особого внимания заслуживает такое природное явление как пурга. Начинается она с того, что на горизонте появляется туча, которая медленно, но верно заполняет все небо. А вскоре начинает безостановочно валить снег. На улицу в эти дни лучше не выходить. Видимость в пургу бывает такая, что с трудом видишь вытянутые руки. Обычно пурга длится два-три дня. Заканчивается она тоже красиво. Туча отступает, освобождая горизонт. На небе появляется солнце, и природа оживает.

На улицу выходят специальные машины — роторы, т.к. обычным экскаваторам делать тут нечего. Роторы расчищают улицу, поднимая на семь-восемь метров вверх столб свежего снега. В камчатские зимы его выпадает столько, что легко заметает нижние этажи зданий. Их даже не чистят, ограничиваясь тем, что прорубают в снежной массе проходы от домовых подъездов. Школьники очень рады снежной зиме. У них появляется характерная забава — испытать себя, прыгнув в сугроб с крыши пятиэтажки. Дело конечно рискованное и наказуемое со стороны взрослых. Прыгать нужно обязательно в компании. После прыжка ты глубоко уходишь под снег. Поэтому друзья должны тебя очень быстро откапать. Иначе быть беде. Скажу честно: прыгать с высоты пятиэтажного дома я так и не решился. Моей высотой стала почта, располагавшаяся в здании с тремя этажами. Впрочем, я не жалею об этом. Не во всех испытаниях надо участвовать. Жизнь — это не компьютерная игра.

Черно-белый телевизор в безалкогольной зоне

Кроме природных, случались и другие чудеса. Как-то вечером по радио прошло более чем странное сообщение: сегодня всем жителям Усть-Камчатска рекомендуется не спать, над городом будет пролетать облако неизвестного происхождения! И все. Больше никаких комментариев. Естественно, что все мы дружно высыпали на улицу. Самым тщательным образом всматривались в ночное небо, но ничего кроме звезд там не увидели. Жители городка наперебой предлагали свои версии происходящего: одни говорили о начале войны с американцами, другие о космических испытаниях. Так или иначе, но правды мы уже не узнаем. Средства массовой информации, в современном понимании этого слова, у нас тогда отсутствовали. Дома стоял черно-белый телевизор, который транслировал только одну программу. Затем появилась вторая. Уже это было большой радостью. Газеты доходили до нас с пятидневным опозданием. Если сегодня 15-е, то газету получали за 10-е число. К этому тоже привыкли. И чтение все равно доставляло радость. Наша семья тогда выписывала три газеты — «Красную Звезду», «Советский спорт» и еще одну армейскую газету из Хабаровска.

Скажу об усть-камчатских магазинах. Здесь не было такого привычного всем продукта как мороженое. Привезти его с материка тоже было нереально. Однако я помнил вкус этого продукта и поэтому решил научиться делать его в домашних условиях. Получалось невероятно вкусно.

У старшего поколения были другие проблемы: в эти годы Камчатку объявили зоной полной трезвости. Водка стала страшным дефицитом, и местные начали менять ее на икру. Соотношение было примерно следующим: бутылка водки — одна-две трехлитровые банки икры. Однако меня это не беспокоило. Более того, всегда считал, что водка рыбалке мешает. Нетрезвый человек на водоеме представляет опасность, прежде всего, для самого себя. Скольких рыбаков, глотнувших горячительного, забрала вода!

Отправляться на рыбалку навеселе — дело последнее. Привидеться может всякое. Мой коллега, Андрей Борисович Грачев рассказал поучительную историю. В один из погожих дней его товарищ Николай, махнув несколько рюмочек, отправился на рыбалку. Дело было в деревне, поэтому наш герой, ничего не опасаясь, сел за руль «москвича» и отправился в путь. И как только он заехал в лесную чащу, то взглянул в зеркало заднего вида и обмер: на сидении его машины сидел самый натуральный чёрт, сжимавший в своих мохнатых лапках удочку. Когда незваный пассажир заскочил в легковушку, было непонятно, но ехать дальше с таким попутчиком Николай отказался. Оно и правильно. Рыбалка с чертом к добру не приведет. И с той поры Николай ходит на рыбалку только трезвым и пешком.

В каждом деле главное найти ту самую золотую середину, о которой когда-то вещал Конфуций. Однако, как говорили его ученики, «учитель во всем знал меру кроме как в вине». Поэтому и мы не будем столь категоричны. Выпивать перед рыбалкой и во время рыбалки нельзя, а после можно и размонашиться. Но все в меру!

В составе «Кометы»

В годы своей камчатской молодости я серьезно увлекся футболом. И выбор между рыбалкой и стадионом чаще делал в пользу последнего. В те годы наша сборная представляла собой реальную силу. Еще до прилета на Камчатку побывал на матче СССР-Португалия, завершившимся невероятным для нашего времени счетом — 5:0 в пользу советских футболистов. Когда же мы оказались в Усть-Камчатске, то в разгаре был чемпионат Европы по футболу. Попасть в те годы в финальную часть турнира было невероятно трудно, так как в нем играли всего восемь команд. Среди финалистов могла оказаться и сборная СССР, однако поляки — главные наши конкуренты в том отборочном турнире, отдали матч португальцам, которые и обошли нас на самом финише. По-видимому, сделали они это по политическим мотивам. Ситуация в Польше была непростая, поднимала голову оппозиция в лице профсоюза «Солидарность» и советское руководство подумывало даже о введении войск в эту страну. В итоге наши мастера на чемпионат, проходивший во Франции и завершившийся триумфом хозяйки первенства, так и не попали. Зато на французских полях блистал Мишель Платини. На долгие годы он стал для меня любимым футболистом, а на моей футболке красовался номер 10 и буквы с его фамилией.

Заниматься футболом, как и другими видами спорта в Усть-Камчатске было непросто. Лето здесь короткое, поэтому так ждешь наступления летнего сезона, когда футбольное поле освободится от снега. Зимой его уровень такой, что от больших ворот видна только перекладина. И ждать приходится до мая. Один год я не выдержал, взял лопату и начал расчистку поля. Для того, чтобы снег таял быстрее, стал посыпать его золой. Друзья мои сначала посмеялись, однако на следующий день мне уже помогали три человека, а еще через день на стадионе оказалась треть мужского контингента школы.

Зимой занятия по мини-футболу проводил у нас капитан советской армии Валерий Цилуйко — замечательный человек и талантливый спортсмен. Он и пригласил меня в свою команду под ярким названием «Комета». Это была армейская команда, она регулярно участвовала в чемпионате Усть-Камчатского района, как по большому футболу, так и по мини. С какой гордостью я первый раз в жизни надел футболку со звездой на груди — символом армейского спорта! Наш тренер, несмотря на то, что руководил командой вооруженных сил, состоявшей в основном из солдат и офицеров местного гарнизона, сам был ярым приверженцем Динамо (Киев) и сборной Бразилии. И отдавая дань бразильским традициям, он каждому игроку вместо имени давал кличку. Меня в той команде, как в прочем и в школе, звали «Тятя», т.е. отец. Не скажу, что мне нравилось свое прозвище, но что-то авторитетное в нем было.

Однако моя футбольная карьера не задалась. В первом же своем матче я забил гол в свои ворота. Самое печальное то, что это был матч с явным аутсайдером — командой СМУ (строительно-монтажного управления). Мы должны были забивать мячей пять, но наши нападающие разбазарили свои моменты. И за несколько минут до конца матча при счете 1:0 в нашу пользу я технично пяточкой откинул мяч нашему вратарю. Валентин, который, как и я в том матче дебютировал за «Комету», за секунду до этого прыгнул в левый угол, среагировав на удар нападающего соперника. Я же катнул ему мяч прямо по центру… так и получилось, что медленно, но предательски верно мяч перекатился за линию ворот. Меня тут же заменили. Наша команда предприняла отчаянный штурм, который ничего не дал. Игра завершилась вничью 1:1, что конечно было не в нашу пользу.

После матча к нам в раздевалку зашел корреспондент и назойливо поинтересовался, кто же забил автогол. Я молчал, т.к. боялся смотреть в его сторону, как и в глаза своим товарищам. Однако на следующий день проснулся героем: местная газета со смаком описала случившееся, и вся школа говорила только обо мне. Здесь было неважно, что это автогол, главное, что забил и что об этом пишет пресса. Мои друзья и просто знакомые и представить не могли, как бы я хотел избавиться от такой славы. Единственным утешением было то, что корреспондент с ошибкой написал мою фамилию. И на все вопросы одноклассников я решительно отвечал: это не про меня.

Впрочем, мечту играть в большой команде я не оставил. В 8-м классе написал письмо в один из московских техникумов, в котором обучали на сантехников. Профессия эта меня, естественно, не прельщала, но в рекламном проспекте, который прислали из этого учебного заведения, говорилось о том, что можно заниматься в спортшколе московского Торпедо. Несмотря на то, что с малых лет мое сердце принадлежало армейцам, я был готов начать с Торпедо, а потом и перейти в ЦСКА.

Последний шанс стать игроком команды мастеров я упустил в 88-м, когда уехал с Камчатки. В этом году я побывал на турнире за приз газеты «Красная Звезда», в котором принимали участие армейские клубы со всего СССР и стран социализма. Меня позвали на просмотр в СКА (Одесса). Это было время, когда в его составе играл Илья Цымбаларь. Судьба могла свести меня с этим великим мастером, настоящим кудесником мяча, но в самый последний момент я отказался, выбрав учебу. В этом году надо было заканчивать 10-й класс и поступать в институт. С тех пор я играл только за студенческие и факультетские команды. И о большом спорте больше не помышлял.

Будни рокера

В 80-е было у меня еще одно увлечение: музыка. Рок тогда находился под негласным запретом, что только усиливало его притягательность для молодежи. Свой выбор сделал очень быстро: струны моей души навсегда покорило творчество великих русских музыкантов Владимира Кузьмина и Александра Барыкина. Музыка групп «Карнавал» и «Динамик» стали не временным увлечением, а спутником по жизни. Каждый новый альбом я страстно разбирал в кругу своих друзей, отмечая те или иные удачные композиции.

В те же годы мы часами бродили в дружеской компании по нашему городку, держа в руках магнитофон-кассетник. В мой аппарат под названием «Весна-203» помещалось шесть батареек, так называемый 373-й элемент, энергию от которых приходилось экономить. В свободной продаже их не было, как и многие другие советские товары они относились к категории дефицита. Мы нашли способ их восстановления: после того как батарейки подсели, их бросали в кипящую соленую воду, после чего они получали вторую жизнь. Кассеты тоже считались дефицитом, хотя стоили приличных денег: 4 рубля за советскую МК-60-1 и 9 рублей за японскую SONY или германскую BASF. Это сейчас страну захлестнула волна ностальгии по всему советскому. А в те времена отечественная продукция значительно уступала по качеству зарубежной. МК-60-1 после двухнедельной эксплуатации начинала буквально свистеть, что не случалось с японскими кассетами. Да и внешне товары из «страны восходящего солнца» были не чета нашим. И конечно вершина мечтаний — иметь японский магнитофон-двухкассетник Sharp. У моего друга Андрея Примина был такой. И переписывать кассеты на нем было сродни священнодействию.

Гулять вечерами со звучащим магнитофоном и парой-тройкой кассет, считалось модным трендом того времени, особенно если у тебя есть свежие записи. На Камчатке иметь доступ к музыкальным новинкам считалось очень престижным, а у меня в определенных кругах уже тогда имелись надежные связи. Еще бы: на весь Усть-Камчатск — только одна студия звукозаписи, да и та работала нестабильно. Все новое доставали с материка. У кого имеются новые записи — тот и есть звезда своего класса. У меня же новые записи водились всегда. Старшие товарищи не забывали подкинуть что-то новенькое. Это производило сильное впечатление на наших девочек. В те годы юные леди за кассету были готовы проявить особую благосклонность к юношам. Все начиналось со слов: а не дашь ли кассетку послушать? Иногда можно было такую девочку пригласить к себе домой, но это уже совсем другая история.

Тем временем к 9 классу я твердо занял место среди тех, кто вел школьные дискотеки. Это был уже другой статус. И завершил свою музыкальную карьеру тем, что стал играть на бас-гитаре в местной рок-группе. Однако каждый должен заниматься своим делом. Я вовремя это понял и после нескольких репетиций покинул коллектив. К тому же начались творческие разногласия: я был убежденным сторонником русского рока, а друзья мои собирали репертуар из слащавых песенок тогдашних ВИА. Пусть исполняют другие, а мне больше по душе получать удовольствие от звука электрогитар и саксофона. Это поистине сказочные инструменты, величайшее изобретение ушедшего века.

Первые трудовые деньги

На Камчатке я впервые узнал, что такое трудовые деньги. Начал с того, что помогал перегонять стада вдоль Нерпичьевого озера, затем устроился в стройцех совхоза Крутобереговский. Наша бригада ремонтировала заборы и сносила старые здания. Как-то раз во время перекура со мной заговорил один из рабочих.

Конец ознакомительного фрагмента.