Кандидат. Инженеры Времени – 1

Александр Петрович Шлыков, 2022

Участие в рядовом, на первый взгляд, расследовании круто меняет жизнь Вадима Черникова, агента «Бюро по надзору за Временем». Пройдя через ужас межгалактической войны, он становится хранителем Истории.

Часть 2. Кандидат

Глава 3

К глазам понемногу возвращалась способность видеть. Сначала обозначились контуры предметов, затем проступила их фактура. Ещё через какое-то время Вадим смог рассмотреть стены. Ему кажется, или они сложены из грубо обработанных каменных кирпичей? Похоже, что так. Помещение выглядело просторным. Вадим поднял голову. Оказалось, что он лежит на какой-то кушетке. Впрочем, он не стал бы ручаться, что предмет мебели, служащий ему в данный момент ложем, называется именно так. Хорошо, пусть это будет кушетка.

Кушетка стояла возле самой стены, но не на полу, а на небольшом возвышении. Поэтому Вадим смог увидеть неглубокий бассейн прямоугольной формы, расположенный прямо в центре этого непонятного зала. Бассейн был наполнен водой, на поверхности которой играли световые блики.

Как он тут очутился? Нужно попробовать вспомнить. Он пытался прыгнуть во Времени. Это точно, это ему запомнилось. Но вот зачем он собирался совершить прыжок? Ах да, он же агент Бюро… Бюро. Спецслужба, стоящая на страже Времени. А зачем кому-то стоять на страже Времени? Ну, это просто. Прыгуны. Пришельцы из Будущего. Они могут стать причиной анахронизмов, которые способны уничтожить Землю. Как так, уничтожить Землю? Это же бред! Подожди, но ведь раньше он верил в этот бред… что изменилось? Не понятно. Ладно, пока отложим это в сторону.

Итак, он собирался прыгнуть… нет, не просто собирался, он прыгнул. А куда он прыгнул? Стоп! Он пытался прыгнуть в Будущее. Нет, такое невозможно. Когда он был агентом, то твёрдо знал, что прыжки в Будущее, это фантастика. Смешно звучит. Агент Бюро, контролирующего путешествия во Времени, считает прыжки в Будущее фантастикой. Но тем не менее. В Будущее прыгать нельзя. Какое-то фундаментальное ограничение. Они ловили прыгунов из Будущего, но сами-то эти прыгуны перемещались в Прошлое. Тут не может быть ошибки. Тогда зачем ему пытаться прыгнуть в Будущее? По-видимому, он узнал что-то такое, что подсказало ему, что все его прошлые убеждения, неправильные. Что путешествия в Будущее возможны. А что он мог узнать? Ах да, дело с бессмысленным артефактом, которое ему подкинул Стаховский. Так, Стаховский, это его друг. Это он помнит. А что за дело? Почему оно так впечатлило его? А потому, что навело на некоторые мысли. И какие это мысли? А вот такие. Некто пытается привлечь его внимание. Его? Ну может не его, может быть, того же Стаховского. Но получилось так, что встрял в эту мутную историю именно он. «Подожди, подожди, я тогда ещё подумал, что этот смартфон нам подкинули, чтобы показать, что мотивы для путешествия сквозь Время могут быть абсолютно любыми, а не только теми, с какими мы привыкли иметь дело… а причём тут путешествие в Будущее? Да вот же оно! До меня тогда дошло, что на самом деле, правил и ограничений может и не существовать. И я решил это проверить? А как лучше всего проверить, ежели не нарушив главный запрет? Взять и совершить то, что считалось до этого абсолютно невозможным. Прыгнуть в Будущее. Нет, нет, было что-то ещё… ускользает… Событие… правильно, я подумал, что кто-то спровоцировал Событие, чтобы научить нас… путешествовать во Времени? Да, это… но ещё… вот! Тот, кто причастен к Событию, хотел выйти на контакт с нами… со мной? И я должен был подтвердить свою готовность… подтвердить прыжком в Будущее? Да, именно так… вот только я собирался прыгнуть… да, теперь вспоминаю, на две недели вперёд. И проделать это в своей квартире. Так бы я точно никому и ничему не навредил. А где я оказался?»

В этот момент раздался легкий шелест. Небольшая часть стены сначала отошла в глубину, а затем отъехала в сторону. В образовавшийся проём вошли двое. Кусок стены за ними сразу же встал на место. Вошедшие оказались мужчиной и женщиной. Вернее, совсем молодыми парнем и девушкой. Гости… нет, скорее гостем здесь был он. Это в лучшем случае. А в худшем? Мог он оказаться пленником?

Вошедшие, Вадим решил называть их про себя хозяевами, подошли к его кушетке.

— Здравствуйте, Вадим, — проговорила девушка.

— Мы рады, что вы пришли в себя, — как бы продолжая её приветствие, произнёс парень.

Они были какие-то не такие. То есть выглядели они совсем как обычные люди, но что-то в них было… Вадим, к примеру, вот так сходу даже не смог определить, к какой расе они принадлежат. Не азиаты, это точно. Ничего азиатского в них не просматривалось. Как и африканского. Очень похожи на европейцев, но какие-то неуловимые отличия…

Они были реально маленького роста, девушка не выше ста пятидесяти сантиметров, парень… ну, может метр шестьдесят два. Очень светлая кожа и тёмные прямые волосы. В общем, на первый взгляд обыкновенные люди. И всё же было в них что-то неуловимое… манера двигаться, мимика… взгляд, как будто бы сквозь тебя. А вот одеты оба были вполне обыденно, в джинсы, футболки, лёгкие ветровки.

— Где я? Что это за место? Как я сюда попал?

Парень растянул губы в улыбке.

— Вы задали три вопроса подряд. Что ж, попробую ответить на все, — парень говорил по-русски очень чисто, без какого-либо акцента, но речь его не производила впечатление естественной. Так говорят актёры в радиопостановке.

— Это место мы называем Гротом, — продолжил юноша. — Где оно расположено, нам точно не известно. Можно лишь утверждать, что на Земле. Где-то глубоко под поверхностью.

— Но…

— Отсюда нельзя выйти. В смысле, выбраться наружу. Сюда и отсюда можно лишь переместиться.

— Я что, сам сюда забрался?

— Нет, нет. Сами бы вы не смогли. Слишком далеко. У вас лишь получилось войти в резонанс со Струнами нужным образом. А прыгнуть сюда, вам помогла Штоль, — парень кивнул на свою подругу. Та улыбнулась, показав великолепные зубы, и сделала настоящий книксен.

— Значит, вас зовут Штоль, — Вадим перевёл взгляд на девушку.

— Да, её зовут Штоль. А моё имя — Кандор. А вы — Вадим Черников. Будем считать, что наше знакомство состоялось.

Вадим потёр шею и покрутил головой.

— Да уж, знакомство, — тихо произнёс он.

— Мы очень сожалеем, что вмешались в вашу жизнь, но у нас действительно не было другого выхода. От этой Миссии зависит судьба нашего народа, — сказала Штоль.

Вадим пристально посмотрел на неё.

— Ладно, — вполголоса произнёс он, — о глобальных проблемах вы расскажете мне чуть позже, а сейчас… вы сказали, что это «слишком далеко». Что вы имели в виду?

Кандор улыбнулся. «Похоже, они очень любят улыбаться» — подумал Вадим.

— Кода вы, Вадим, поинтересовались, где вы находитесь, это было не совсем корректно. Правильнее было бы спросить не «где», а «когда». По отношению к вашему Настоящему, Грот находится… примерно через двести тысяч лет в Будущем.

Вадим ошарашенно заморгал.

— Нет, я, конечно, хотел попробовать прыгнуть в Будущее… но на пару недель, а не на двести тысяч лет!

Штоль закивала:

— Да, нам было важно, чтобы вы захотели попасть именно в Будущее. Когда вы, как мы говорим, «легли на Струны», я помогла вам переместиться сюда.

Вадим понимающе кивнул:

— Значит, это ваших рук дело. Вы устроили всю эту свистопляску с анахронизмом. Со смартфоном. Зачем? Если вы хотели выйти со мной на контакт…

— Прямой контакт с вами не был тогда нашей целью, — мягко прервала его Штоль. — Нам было важно вынудить вас совершить определённые действия.

— Вынудить совершить попытку прыжка в Будущее? Чтобы в процессе похитить меня и притащить сюда?

— Вадим…

— Да, да. Я уже слышал. У вас не было выхода, — Черников внезапно успокоился. — Надеюсь, вы мне не врёте.

— Это не в наших интересах, — сказал Кандор.

— Тогда отвечайте. Отвечайте на мои вопросы. Кто вы? Вы люди?

Кандор достал из кармана джинсов какой-то пульт и нажал на кнопку. Прямо из пола выросло два кресла. Штоль сразу забралась в одно из них с ногами, Кандор присел на краешек другого.

— Разговор будет долгим, лучше устроиться с комфортом. Вам, кстати удобно? Может, хотите пить? Или есть? — спросил он.

— Спасибо. Всё нормально. Сейчас я больше всего хочу услышать ответ.

— Хорошо. Отвечаю. Мы — люди. Земляне.

Заметив растерянность Вадима, Кандор опять улыбнулся.

— Вы почувствовали, что с нами что-то не так? Знаете, там в вашем Времени на нас почти никто не обращал внимания. И мы решили, что не так уж сильно отличаемся от вас.

— Так и есть. Вы выглядите как обычные люди… правда, маленького роста, но вполне обычные. Но я всё равно, что-то чувствую… это потому, что вы из Будущего? За двести тысяч лет человек ведь мог значительно измениться?

Кандор кивнул:

— Да, мы из Будущего. Из далёкого Будущего. Но вы чувствуете разницу не поэтому. Вы её чувствуете, потому что мы принадлежим к другому биологическому виду.

Вадим непонимающе посмотрел на собеседника.

— Как так? Вы же сказали, что вы люди, и при этом — земляне?

— Верно. Но, видите ли, Вадим, предками вашего вида были древние древесные обезьяны, обитавшие на Земле несколько миллионов лет назад, по отношению к вашему Настоящему, разумеется. А мы произошли от современных вам обезьян. Вы называете их шимпанзе. Наши виды развивались сходными путями, поэтому мы так похожи внешне. Но у нас с вами есть отличия. К примеру, у хомо сапиенс двадцать три пары хромосом. А у нас — двадцать четыре.

— А как вы называете свой вид?

— Мы называем его «человек мыслящий», — включилась в разговор Штоль. — В большей степени, чтобы избежать путаницы. Ведь «человек разумный», хомо сапиенс уже существовал до нас. Кратко мы зовём себя «шиманы». А таких как вы — «хомо». Но и вы, и мы — люди, земляне.

Вадим почувствовал, как по спине пробежала струйка пота. Нет, он никогда не сомневался, что «на свете много, друг Горацио, такого, что и не снилась нашим мудрецам», но то, что он услышал за последние полчаса…

— Подождите, — осенило Вадима. — Из какого Времени прибыли вы сами?

— Наша эпоха отстоит от вашего века чуть более чем на два миллиона лет, — спокойно ответила Штоль.

Вадиму же было не до спокойствия.

— Но тогда, получается, — возбуждённо проговорил он, — ваш народ не мог построить этот Грот!

— Всё верно, — кивнул Кандор. — Мы думаем, что это место создали ваши потомки. Они могли сделать это практически перед самым своим уходом. Впрочем, создателем Грота может оказаться и кто-то другой. Как бы там ни было, мы нашли его и приспособились использовать.

— Подождите, что значит «уходом»? — вытаращил глаза Вадим.

— Хомо сапиенс покинули Землю, — снова подала голос Штоль. — Организованно. Просто погрузились в космические корабли и улетели. Наши археологи нашли убедительные доказательства этому.

— Почему они так поступили?

— Нам не всё удалось выяснить. Есть несколько гипотез, но насколько они справедливы, мы не знаем, — покачал головой Кандор.

Вадим сидел потрясённый. Вот так, за каких-нибудь полчаса, нежданно-негаданно он узнал о судьбе целой цивилизации. Своей цивилизации.

— Вадим, вы не должны переживать. С вашим видом ничего плохого не случилось. Наши археологи очень настойчиво занимались этим вопросом, — Штоль встала с кресла, подошла к Вадиму и взяла его за руку. — Шиманские учёные достоверно установили, что к моменту Исхода, ни Земле, ни господствующей тогда на ней цивилизации хомо сапиенс ничего не угрожало.

— И, тем не менее, они ушли!

— Да ушли. Но люди сделали это не под давлением каких-либо внешних обстоятельств, а добровольно. Значит, на то были свои причины. Вполне возможно, Исход был следующим этапом развития цивилизации хомо.

Вадим кивнул:

— Значит, мы ушли, а вы унаследовали Землю.

— Думаю, это было неизбежно, — вернулся в разговор Кандор.

— А что вы хотите от меня?

— Мы хотим, чтобы вы помогли нам спасти мир. Наш мир. Но сейчас вам нужно отдохнуть. Вы еще несколько дезориентированы после прыжка.

***

Грот представлял собой достаточно сложный комплекс помещений. Зал, где Вадим очнулся после перемещения на двести тысяч лет в Будущее, был чем-то вроде кают-компании или гостиной. Кроме него в Гроте имелось несколько спален, душевых, туалетов, а также большая кухня и отдельная столовая. Грот оказался напичкан самой разнообразной техникой, назначение которой Вадим понимал далеко не всегда. Кое-что было знакомо — регенераторы воды и воздуха, синтезаторы пищи, но вот многие другие приборы и установки…

— Мы натолкнулись на Грот случайно, — рассказывал Кандор, — когда перемещались в твою эпоху, — они договорились перейти в разговорах на «ты», чтобы не создавать себе излишних сложностей, — Нужно было сделать промежуточную остановку ближе к пункту назначения. Штоль требовалось восстановить силы перед последним, прицельным прыжком, благодаря которому, наше хронопутешествие завершилось бы именно там, где планировалось. Мы знали, об Исходе, поэтому надеялись найти подходящее для отдыха место приблизительно в этом Времени. Комфортное и свободное. Планета уже обезлюдила, но большая часть инфраструктуры оставалась функциональной. Нам бы подошло жильё на поверхности, но при приближении к точке, Штоль вдруг почувствовала нечто необычное. Оно испускало благожелательные эманации и словно притягивало её к себе. Штоль не стала сопротивляться. Она, как мы говорим, «сошла со Струн» и мы вышли в Реальность. И оказались здесь. Сначала я решил, что это место — что-то вроде станции ваших хрононавтов. Я имею в виду путешественников во Времени твоего народа, Вадим. А вот, Штоль думает, что этот Грот специально создан для нас, шиманов.

— Для вас?

— Ага, — кивнул Кандор. — Видишь ли, среди учёных-шиманов широко распространено убеждение, что хомо сапенс предвидели появление на Земле некстцивилизации. А значит, хомо вполне могли предугадать и наши будущие исследования Времени. Штоль считает, что твои потомки построили эту базу, чтобы помочь нам. В пользу её теории говорит тот факт, что здесь никого нет кроме нас. И, похоже, никогда не было. Ты есть, в Гроте один раз останавливались хронопутешественники, но это были мы. Когда перемещались «туда», в твоё Время.

— Но ты ещё говорил, что Грот мог построить кто-то другой, — напомнил Вадим.

— Я привык рассматривать все варианты. Эту станция могла появиться по желанию третьей силы, — ответил Кандор.

— Ты имеешь инопланетян?

— Как вариант, — кивнул Кандор.

Они сидели втроём в столовой. Вадим чувствовал себя на удивление спокойно в компании этих представителей «параллельного вида», как он окрестил про себя новых знакомых. Они обедали.

— Я вот о чём подумал, — сказал вдруг Вадим, — между нами бездна тысячелетий, а мы сидим за одним столом и едим одну и ту же пищу. Странно как-то.

— Чего же в этом странного? — улыбнулась Штоль. — Мы с тобой порождение одного мира. Что для него пара миллионов лет, по сравнению с теми миллиардами, которые он существует? Когда попадём к нам, сам убедишься, что у нас всё точно такое же, как и у вас. Земля, небо, деревья. Пища. Да и мы, шиманы — самые обычные люди.

— Значит, я должен буду отправиться с вами? — посерьёзнел Вадим.

— Если только ты согласишься. Потому что твоё добровольное согласие — обязательное условие успеха Миссии.

— Представьте на минуту, что я уже согласился. Когда это произойдёт?

— Когда ты будешь готов. Я в состоянии перенести тебя хоть сейчас, но твой мозг ещё не перестроился окончательно, чтобы пережить прыжок в два миллиона лет. Требуется… я думаю, пары дней хватит.

— Ну, раз у нас ещё есть время, расскажите мне обо всём.

Кандор и Штоль переглянулись.

— Давай ты, — тихо сказал парень. Штоль кивнула.

— Нашей цивилизации угрожает смертельная опасность, — голос девушки звучал ровно, хотя Вадим понимал, что она волнуется.

— К Солнечной системе приближается враг. У нас недостаточно данных, но то, что мы сумели узнать, позволяет понять замысел этих существ. Они хотят уничтожить нас и захватить наши планеты.

— Планеты? — удивился Вадим. — Я думал, вы живёте на Земле.

— На Земле, — кивнул Кандор. — И на Марсе, и на Венере. Есть небольшие поселения на Луне и Меркурии. И достаточно крупные колонии на спутниках Юпитера. Мы — космическая цивилизация.

— А сколько… вас?

— В Солнечной системе живет более ста двадцати миллиардов шиманов.

— Ничего себе! Так вы же сильны! Вы освоили всю систему, и вас много!

— Противник сильнее, — вздохнула Штоль. — Намного сильнее. Его техническое превосходство над нами даже трудно как следует оценить. Эта цивилизация… она очень древняя. И очень могущественная.

— При этом невероятно жестокая, — мрачно добавил Кандор.

— А откуда вы знаете об этом? — голос Вадима выдавал его волнение.

— Эта информация дошла до шиманов от тех, кто жил на Земле до нас. От людей твоего вида. Твои потомки уже сталкивались с этими агрессорами. И смогли отбить их вторжение. Это было всего за пару сотен лет до начала Исхода.

— Так может, — высказал предположение Вадим, — Исход был обусловлен этими событиями, вторжением?

— Вряд ли, — Кандор покачал головой. — Хомо сапиенс тогда наголову разбили врага. Твои потомки оказались пришельцам не по зубам. Захватчики потерпели сокрушительное поражение и бежали сломя голову.

— А теперь они вернулись, — задумчиво протянул Вадим. — Вероятно, прознали каким-то образом, что их былые обидчики больше не смогут встать у них на пути. Но почему их так привлекает наша система?

— Солнце, — спокойно произнесла Штоль. — Понимаешь, Вадим, излучение каждой звезды имеет очень специфический спектр. И далеко не всегда он благоприятен для жизни. Излучение Солнца как раз весьма благоприятно. А захватчикам, вероятно, очень нужна система, в которой можно обосноваться.

— Но почему нельзя договориться? И мирно сосуществовать? Вы не хотите делиться с ними жизненным пространством?

— Вряд ли они захотят договариваться. Какой для них в этом смысл? Ведь пришельцы наверняка считают, что у нас в этом противостоянии нет никаких шансов, — Кандор скривил губы. — Да, в прошлый раз захватчики получили по рогам, что было, наверное, для них полной неожиданностью. Но ведь тогда это были не мы. А сейчас они уверены, что смогут победить в схватке. По всей вероятности, агрессоры точно знают, что хомо больше не живут возле Солнца. Ну и скажи на милость, зачем в этом случае им вести переговоры?

— А почему вы так убеждены, что это те же самые агрессоры?

— Есть несколько косвенных признаков, которые указывают на них, — начал объяснять Кандор. — Плюс, мы опираемся на информацию, оставшуюся от хомо сапиенс. В нашей Галактике нет других цивилизаций, столь развитых технически. Вернее, их не было тогда, и вряд ли бы они смогли появиться за такой срок. Как ни крути, два миллиона лет, это не так уж и много в масштабах Вселенной. Так что, это точно они.

— И что же вы будете делать? — Вадим вопросительно посмотрел на Кандора.

— Существует оружие, способное уничтожить агрессора, — сказала Штоль, глядя Вадиму прямо в глаза. — Но, чтобы воспользоваться им, нужен ты.

— Я? — удивлению Вадима не было предела.

— Ну, не конкретно ты, — Кандор поспешил на помощь Штоль. — Нужен представитель твоего вида. Хомо сапиенс. Потому что конвертер Времени создан людьми, твоими потомками. И управлять им может только тот, кто принадлежит к их роду. Так они решили.

— Это как? Авторизация по ДНК?

— Ну, с этим мы бы справились без проблем, — Кандор растянул губы в широкой улыбке. — Всё гораздо сложнее. Ты знаешь, что такое нейроматрица?

— Что-то связанное с устройством мозга?

— В общем, да. Нейроматрица, это что-то вроде файловой системы, в которой «отформатирован» мозг мыслящего существа. Это очень приблизительное сравнение, и очень грубое, но общую суть оно передаёт. Так вот, каждому биологическому виду сапиенсов присущ свой, уникальный тип нейроматрицы. Именно виду. Это определяется не геномом, а чем-то ещё.

— Представители наших религиозных конфессий считают, — сказала Штоль, — что это как-то связано с душой, которую Бог дал людям.

— А что, души у нас с вами тоже разные? Не только геном? — удивлённо спросил Черников.

— Мы этого пока не знаем, — ответил Кандор. — Но вот твои потомки знали точно. И поэтому были уверены, что конвертером сможет воспользоваться только человек разумный.

— И вы хотите, чтобы этим «человеком разумным» стал я. Так?

— Да, — кивнул Кандор.

Вадим снял очки и начал тереть глаза.

— Ребята, — Черников водрузил окуляры обратно на переносицу и посмотрел на своих собеседников, — а почему именно я?

Кандор громко рассмеялся.

— И что в моём вопросе показалось тебе таким смешным? — обиженно спросил Вадим.

— Да ты не обижайся, — Кандор перестал улыбаться, — просто… просто я вдруг подумал, что на твоём месте об этом спросил бы любой. Видишь ли, мы тщательно выбирали Кандидата, потом, когда сделали выбор, внимательно за тобой наблюдали… затем взяли тебя в разработку…

— Понимаю, — кивнул Вадим. — Ты хочешь сказать, что в том, что здесь сижу именно я, нет никакой случайности? Что всё просчитано и продумано?

— Точно! Ты — оптимальный вариант. Но, поскольку от тебя скрыта вся подноготная, тебе трудно понять, почему именно ты был выбран из восьми миллиардов жителей Земли. Поэтому ты относишься к нашему выбору как к какому-то везению или невезению, случайности. Но, если бы ты знал больше…

— Ну, так расскажи мне, — перебил Кандора Вадим. — Для чего вы затеяли эту авантюру, я теперь знаю. А вот как вы её провернули? Изложи всё в деталях.

Кандор сделал жест рукой, который, как уже знал Вадим, означал у шиманов согласие.

— Хорошо. Начнём с самого начала.

— С События?

— То, что у вас назвали Событием, не было чем-то уж особенно грандиозным, — Кандор почесал переносицу.

— Вы причастны к нему?

— Определённо, — кивнул Кандор.

— Как вы это провернули? Нет, скажи прежде, когда оно произошло?

— Произойдёт. В 20… году. Чуть меньше, чем через год после твоего прыжка сюда. Это возмущение охватило временной промежуток примерно в двадцать лет. Десять — в Прошлое, и десять — в Будущее.

— То есть, на временном отрезке протяжённостью в двадцать лет у людей появилась возможность совершать темпоральные путешествия?

— Не совсем так. Не у людей появилась возможность, а часть представителей Человечества приобрела способность перемещаться во Времени.

— Вы понимаете, что вы натворили? Какую угрозу несут ваши действия?

— Успокойся. Никакой особой угрозы миру прыгуны никому не несут. Мелкие неприятности — может быть. Но эти неприятности и гибель нашей цивилизации нельзя ставить в один ряд. А выкладки Куперберга, о которых ты сейчас думаешь, в основном неверны. То есть в чём-то этот парень был прав, но он при построении своей математической модели опирался не на ту систему координат. Проще говоря, ваш гений немного ошибся в цифрах. На пару-тройку нулей, в паре-тройке уравнений… с каждым может случиться. Расщепление континуума действительно возможно, но эта возможность определяется не количеством петель Времени, а их, так сказать, качеством. Расщепить Хронос можно лишь совершив серьёзное вмешательство в Историю, а ваши службы этого никогда не допустят. Это, во-первых. А во-вторых, даже если произойдёт расщепление континуума, а затем его схлопывание, никакой аннигиляции не будет. При расщеплении континуум теряет часть своей энергии, а при схлопывании, он её просто возвращает обратно. Я тебе скажу больше. Визуально, находясь в обычной Реальности, невозможно заметить ни расщепление, ни схлопывание. Побочные эффекты типа ощущения дежа вю, это да, они возможны, но не более того.

Вадим недоверчиво посмотрел на собеседника.

— Это точно? Ты уверен в том, что только что сказал?

— Ну конечно! Да подумай сам — раз мы, пришельцы из далёкого Будущего сейчас здесь, значит, это Будущее существует и ничего страшного с Землёй не произошло.

Кандор внезапно посерьёзнел.

— По крайней мере, до того самого момента, из которого мы со Штоль отправились в Прошлое.

Вадим не заметил перемену в настроении Кандора. Он был занят собственными мыслями.

— Хорошо, аннигиляции не случится, — Черников наморщил лоб, — ну а сами петли Времени? Разве они не противоестественны?

Кандор заговорщицки наклонился к Вадиму:

— Некоторые хронопетли являются неотъемлемой частью Истории. Они настолько прочно «вшиты» в её ткань, что попробуй кто-нибудь предотвратить их возникновение, это принесло бы гораздо больше вреда, чем пользы.

— Ты это о чём? — недоумённо спросил Вадим.

— А вот был у вас такой Леонардо да Винчи, к примеру…

У Вадима отвисла челюсть.

— Леонардо что, прыгун?

— Нет, что ты, — Кандор покачал головой. — Но с путешественниками во Времени он точно встречался. Вот так.

Вадим прищурился.

— Ладно. Я тебе верю. Нет, ты меня, в самом деле, убедил. Но я хочу знать остальное.

Кандор согласно кивнул.

— Остальное, так остальное, — бодро проговорил он. — Начнём с того, что представления людей твоей эпохи о природе Времени в корне не верны. Вселенная существует не на острие момента, а, так сказать, всегда. По сути, нет никакого Прошлого, Настоящего и Будущего. А есть монолитный континуум, раскинувшийся от начала Времён и до самого их конца. И он весь пронизан Струнами. Из Струн соткан каркас континуума. Струны направлены от начала к концу, из Прошлого в Будущее. И человек, посредством своего ментального поля, может взаимодействовать с ними и перемещаться вдоль них. В любом, заметь, направлении.

— А сами Струны, что они такое?

— А что такое Пространство? — подключилась к разговору Штоль. — Вот ты можешь видеть, ощущать Пространство, но готов ли ты объяснить, что оно такое?

— Пожалуй, нет, — согласился Вадим.

— То-то и оно! — в голосе Штоль прозвучали нотки удовлетворения. — Я могу чувствовать Струны, могу заставить их вибрировать сильнее, но я не понимаю до конца, что они есть.

Кандор взял со стола стакан и сделал глоток воды.

— Наши цивилизации шли разными путями, — продолжил он свой рассказ. — Ваша культура изначально была чисто машинной. Вы сделали ставку на развитие технологий и не прогадали. Этот путь… не то чтобы он был совсем недоступен нам, просто для нас это оказалось труднее. К примеру, нам очень сложно было добывать металлы. Всё, что лежало более-менее близко к поверхности, вы уже выкопали. Мы же могли рассчитывать лишь на те крохи, которые вы случайно пропустили. А ещё на метеориты и древний металлолом. Да, в нашем положении были и определённые плюсы. Мы находили артефакты, оставшиеся после вас, изучали их… в какой-то мере, шиманы могут считать хомо сапиенс своими учителями. Но в основном, мы шли собственным путём. И суть этого пути заключалась в том, что мы учились использовать возможности своего разума. Мы развивали свои ментальные способности. Среди нас появились телепаты, целители… и медиаторы.

— Медиаторы? — переспросил Вадим.

— Да, медиаторы, — улыбнулся Кандор. — Такие маленькие сердечки из пластика, с помощью которых можно перебирать струны на гитаре. Наши медиаторы тоже играют на струнах. На Струнах континуума.

— Так вы что, технику совсем не используете? — спросил Черников.

— Нет, что ты, мы очень широко используем технику. На одних ментальных способностях в наше время далеко не уедешь. Мы развитая высокотехнологичная культура. Мы очень долго к этому шли, но после выхода в Космос у нас появился доступ к практически неограниченным запасам полезных ресурсов. Конечно, до достижений хомо сапиенс нам ещё очень далеко, но мы стремительно становимся похожими на вас. Плюс, у нас есть наши ментальные технологии. Хотя в последнее время мы пользуемся ими всё реже. Больше полагаемся на железо. Вот только сейчас… но этот случай особый.

— А у моих потомков были ментальные технологии?

Кандор пожал плечами:

— Если и так, то они находились в зачаточном состоянии. Вашей цивилизации это было без надобности. Нам, к примеру, точно известно, что для перемещения во Времени хомо сапиенс использовали специальные технические устройства — хронокары. Нет, конечно, вы изучали возможности мозга, но делали это в очень узком диапазоне. Вот взять хотя бы ваши нейротехнологии — они безупречны. Мы так и не смогли их взломать.

— Поэтому пришли за мной, — кивнул Вадим.

— Поэтому, пришли. Но…

— Я понял, понял. Безвыходное положение. Ладно, продолжай.

— Собственно, осталось рассказать немного. Штоль — очень сильный медиатор. Вернее, она самый сильный медиатор, когда-либо живший среди нашего народа. Она смогла перенестись на два миллиона лет назад сама и перенести меня. Сам бы я сюда не допрыгнул из нашего Времени. Даже из твоего-то еле смог. И то, только потому, что прыгал вслед за вами.

— А какова твоя роль в этой истории?

— Он — мозг операции, — вмешалась Штоль. — Я, конечно, сильный медиатор, но у меня почти нет никаких других талантов. В отличие от Кандора. Он мощный телепат, очень подкован технически, у него развиты способности целителя, а самое главное, он стратег. И не простой стратег, а гениальный.

— Штоль! Не выдумывай.

Черников первый раз за всё время их знакомства увидел, как краснеет Кандор.

Штоль рассмеялась.

— Я ничего не выдумываю, — девушка повернулась к Вадиму. — Кандор с отличием закончил Академию стратегов, у него четыре персональных благодарности от Верховного Правителя.

— Хватит уже, — Кандор шлёпнул девушку по руке. — Лучше расскажи Вадиму о Событии. Более подробно.

— Ну, это было просто. Я сконцентрировала свою ментальную энергию и создала локальное возмущение пространственно-временного континуума. Это заставило Струны вибрировать чуть сильнее обычного. Двадцать лет, это как раз тот отрезок Времени, который я смогла охватить.

— Как! — воскликнул Вадим изумлённо. — На всей планете? Ты одна?

— Земной шар… он… как бы тебе это объяснить… в общем, планета сама стала катализатором. Вернее — проводником. Стоило мне раскачать несколько ближних Струн, и вибрация распространилась на все остальные, связанные с мировой линией Земли.

— Просто! Она скромничает, — сказал Кандор. — Это было совсем не просто. Две недели потом лежала ни живая, ни мёртвая. Только бредила.

— Кантор хороший целитель. Он меня полностью восстановил. Нас специально подбирали в команду. Ведь было известно заранее, что медиатор ослабеет после создания возмущения.

— Понятно, — протянул поражённый Вадим. — А это усиление вибрации и привело к появлению прыгунов?

— Да, — кивнула Штоль. — Хоть ваш вид практически и не использует свои ментальные способности, они у вас есть. Очень слабые, находящиеся в зачаточном состоянии, совсем не то, что у нас. Но мы-то развивали свои специально, а у вас всё осталось на естественном уровне. Когда я усилила вибрацию Струн, некоторые хомо, самые одарённые особи, получили возможность их чувствовать. А некоторые из этих некоторых научились прыгать.

— И всё-таки почему, из всех этих «некоторых» одарённых особей, вы выбрали именно меня?

— Да потому, что ты оказался самой одарённой особью, неужели непонятно? — рассмеялась Штоль.

— Почему вы так решили?

— Я умею, отслеживая вибрации, наблюдать за объектами, которые «ложатся на Струны». Так я следила за прыгунами. Не за всеми, конечно, их было очень много. Те, кто, совершив два-три прыжка перегорали, меня не интересовали. Да и четыре, и пять — тоже. Но, если прыгун делал это шесть, семь, восемь раз… такие вундеркинды становились нам интересны.

— А я совершил четырнадцать прыжков, — задумчиво произнёс Вадим.

— Поэтому мы и «настроились» на тебя. Поселились в России, выучили язык. Телепатические способности есть не только у Кандора, я тоже немного телепат. Но совсем слабый. К примеру, Кандор полностью освоил русский за четыре часа, а мне понадобилась почти неделя, — улыбнулась Штоль.

— Мне бы так с французским в школе, — усмехнулся Вадим. — А что значит «прыгуны перегорали»? Я не понял этого термина.

— После каждого прыжка мозг прыгуна претерпевает определённые изменения. У некоторых хроноджамперов, они могут быть положительными, их мозг как бы эволюционирует, развивается — в сторону дальнейшего увеличения чувствительности к вибрациям Струн. Но в большинстве случаев эти изменения приводят к тому, что человек полностью теряет способность чувствовать Струны.

— Да, да, да, — закивал Вадим, — последняя ЭЭГ выявила отклонения в работе моего головного мозга.

— Изменяться ты стал сразу после первого прыжка. Просто чтобы зафиксировать эти начальные изменения, не хватало чувствительности вашей аппаратуры. Но у тебя происходили позитивные сдвиги в работе мозга, и, в конце концов, ты смог эволюционировать настолько, что научился принудительно выбирать направление прыжка. Поэтому и смог прыгнуть именно в Будущее. Видишь ли, Вадим, — Кандор слегка наклонил голову, — прыгать назад, в Прошлое намного легче, чем вперёд, в Будущее. Основная масса прыгунов просто идёт по пути наименьшего сопротивления.

— К тому же, в Прошлое прыгать практичнее, — вставила своё слово Штоль. — Можно получить реальную выгоду.

— При прыжке в Прошлое объект, то есть прыгун, как бы стремится занять позицию, в которой он уже бывал ранее, — продолжил свои объяснения Кандор. — В Будущее же прыгнуть труднее. Даже психологически, труднее. Потому что Будущее, это всегда неизвестность. И эта неизвестность пугает, она заставляет прыгуна неосознанно пытаться отказаться от своего намерения. Способность взаимодействовать со Струнами при этом снижается, а то и вовсе сходит на нет. Ты же смог преодолеть все эти трудности.

— Но ведь сюда меня перенесли вы!

— Так и есть. Но направление ты выбрал сам. И прыгнул тоже сам! — воскликнул Кандор. — Штоль лишь помогла преодолеть дикое для тебя расстояние в двести тысяч лет. Без неё ты бы такую дистанцию не осилил. Даже для меня это предел. А ведь я — шиман. Мои способности взаимодействовать со Струнами врождённые. Плюс, я проходил спецподготовку.

— Кандор зря прибедняется. Он неплохой медиатор. Просто сейчас особенный случай.

— Это я уже понял, — кивнул Вадим. — Идём дальше?

Кандор и Штоль молчали. Вадим тоже не знал о чём бы ещё их порасспросить. Вроде бы ребята рассказали обо всём.

— А вот зачем вы провернули эту аферу со смартфоном? — неожиданно даже для самого себя спросил Вадим.

— Ну, надо же было тебя как-то инициировать, — улыбнулся Кандор. — А то ты уже начал прокисать в этом своём отпуске.

— Можно подумать, что я туда просился, — усмехнулся Вадим. — Значит, вы взломали базы, скопировали видео и послали Стаховскому. А за год до этого подкинули смартфон в маршрутку. И вся эта бодяга нужна была для того, чтобы я начал думать правильно, а потом решил попробовать прыгнуть в Будущее?

— Вот видишь, мы в тебе не ошиблись, ты мыслишь так, словно тоже закончил Академию стратегов!

— Юморист! — покачал головой Вадим. — А грузовик сгорел…

— Не, не, — Кандор отмахнулся от такого предположения, как от мухи, — это не мы. Я и Штоль искали подходящее происшествие. Нашли его в Китае. Переместились немного назад во Времени, выждали момент. Я поколдовал с персоналом — телепатически. Ну и с видеокамерами…

— Ну да, технически ты же тоже подкован, — усмехнулся Вадим.

— Так и есть. Я забрал будущий артефакт, запечатал обратно коробку на складе. Потом мы прыгнули на год назад, и смотались в Нижний. Я сел в первую же попавшуюся маршрутку, телепатически прощупал мозг водителя, убедился, что он морально готов прикарманить находку, и оставил смартфон в салоне.

— Понятно.

— Да, так оно всё и было. Ну что, ты узнал всё, что хотел?

— Пожалуй. Хотя… последний вопрос. Почему именно 20… год? Почему вы выбрали это время? Это ведь… не близко. А хомо сапиенс пробудут на Земле ещё двести тысяч лет. Могли бы подобрать что-нибудь… где-то здесь, рядом с Гротом.

Кандор усмехнулся.

— А ты наблюдательный. Но что такое двести тысяч по сравнению с двумя миллионами? Это, во-первых. А во-вторых, лет уже через триста, считая от момента твоего появления на свет, ваша цивилизация достигнет таких технических высот, что нам появляться в той эпохе, даже со своими примочками, будет небезопасно. С точки зрения конспирации.

Вдруг Кандор хитро подмигнул Вадиму:

— Думаешь причина только в этих вещах? Нет. Был ещё один повод провести операцию в твоём веке. Помнишь, я рассказывал о петлях, вшитых в ткань Истории?

— Что? Это…

— Да, то самое. Мы просто знали, когда именно хомо сапиенс впервые столкнулись с прыгунами. И замкнули петлю.

— Понимаю, — кивнул Вадим. — Что ж, вот и последний кирпич встал на место.

— Теперь ты готов нам ответить? — еле слышно спросила Штоль.

Вадим бросил взгляд на неё. Лицо девушки было спокойным и немного грустным.

Черников понимал, что пора принимать решение, но тянул, словно пытался опровергнуть известную пословицу о попытке надышаться перед смертью.

— Скажите, — вдруг произнёс он совсем не то, что собирался, — а почему меня не ломает?

— Что? — по лицу Кандора было видно, что он не понял Черникова.

— Я не чувствую хроноломки. Прыгунов всегда колбасит, тянет вернуться в своё Время, я сам такое испытывал неоднократно. А здесь этого нет совсем.

— А, ты о темпоральной болезни! — закивала головой Штоль. — Она возникает в результате воздействия пятой и шестой гармоник колебания Струн. Грот защищён от их влияния.

— А там, у вас? Через два миллиона лет?

— Там всё будет по-другому. Но тебе помогут адаптироваться. Ты не будешь чувствовать дискомфорта, ну разве что очень короткое время, сразу по прибытии.

— Ну, тогда я готов. Готов дать ответ. Я согласен отправиться с вами.

— Не с нами, — как-то грустно проговорил Кандор. — Вы со Штоль прыгните к нам. Я же останусь здесь.

— Это как? — удивлению Вадима не было предела.

— Вот так. Штоль не сможет перебросить нас обоих на такое временно́е расстояние. Хоть она и лучший медиатор из всех, когда-либо живших на этой планете, переместить двоих ей не под силу. Даже для того, чтобы сопроводить одного тебя — отсюда в наше Время, Штоль потребуется затратить невероятное количество сил. Ведь ты намного крупнее и тяжелее меня. Вполне вероятно, что она не выживет после этого прыжка.

— Как же так… — рассеянно проговорил Вадим.

— Это мой долг, — вскинула голову Штоль. — И моя судьба.

Кандор встал, подошёл к Штоль и положил свою руку на её плечо.

— Я буду молиться за тебя. Молиться и изо-всех сил надеяться на благополучный исход дела.

— Ну а ты? — Вадим резко повернулся к Кандору. — Для тебя какой исход окажется благополучным? Как ты будешь здесь? Один? Ведь, как я понимаю, самостоятельно ты отсюда домой не доберёшься?

— А это уже моя судьба! — в голосе Кандора звякнул металл. — И я приму её безропотно.

Черников посмотрел на Кандора.

— Так может, ты вернёшься к нам? Всё же лучше, чем на этом необитаемом острове!

Кандор покачал головой:

— Там не мой мир. К тому же, здесь не так плохо. Система жизнеобеспечения Грота способна функционировать бесконечно, как я думаю.

— Я вернусь за тобой! — Штоль почти сорвалась на крик.

Кандор покачал головой:

— Даже если ты уцелеешь, никто не позволит тебе вернуться. Тебе не разрешат так рисковать ради меня.

Вадим чувствовал себя так, словно ему только что сообщили, что завтра он превратится в попугая. Он был огорошен, смятён и не мог вымолвить ни слова. Поэтому заговорил Кандор:

— Давайте спать. Завтра с утра вы прыгните.

***

«Стартовать» решили из зала с бассейном.

— Вадим, прими свою стандартную позу для прыжка, — ровным голосом попросила Штоль.

— А? — дернулся, было, Черников, но до него сразу дошло, что она имела в виду.

Он уселся в позу лотоса прямо на пол. Штоль встала рядом и положила свою правую ладонь ему на плечо.

— Начинай настраиваться…

В этот момент в зал влетел Кандор.

— Я не мог не попрощаться с тобой. Дай мне взглянуть в твои глаза ещё хотя бы раз, — задыхаясь, проговорил он.

— Кандор, — произнесла Штоль, и, хотя видеть он этого не мог, Вадим понял, что по её щекам потекли слёзы. — Я бы хотела прожить эту жизнь с тобой. В этом мире или в любом другом…

«Почему они прощаются по-русски? — вдруг подумал Черников. — Не хотят смущать меня? В такой-то момент? Странные создания…»

Из горла Кандора вырвался крик, и он выбежал из зала. Штоль громко всхлипнула.

— Начинай настраиваться, — повторила она.

— Может, подскажешь, как это лучше сделать? — спросил Вадим, больше для того, чтобы отвлечь девушку от катастрофы, которая сейчас бушевала в её душе.

— Устреми свои мысли в Будущее. Не пытайся представить его, как ты это делал в прошлый раз. Думай о нём как о бесконечности Времени и Пространства.

Вадим сконцентрировался. Вероятно, с его организмом и впрямь произошли какие-то перемены. Раньше прыжки требовали от него значительного умственного и физического напряжения, сейчас же он почти сразу почувствовал, как входит в транс.

— Ты «ложишься на Струны», — откуда-то издалека Вадим услышал голос Штоль. — сейчас я подхвачу тебя…

Глава 4

Они очутились в каком-то каземате. Вадим стоял на коленях, держа неподвижное тело Штоль на руках. Девушка выглядела… краше в гроб кладут. Но она была жива, Вадим видел, как судорожно вздымается её грудь. «Надо бы уложить её хоть куда-нибудь» — подумал он. В этот момент в стене каземата распахнулись двухстворчатые стальные двери, поначалу даже не замеченные Черниковым. В помещение ввалилась целая толпа. Трое из прибывших тащили за собой каталку, на которую они сразу же принялись укладывать бесчувственную Штоль. Нацепив какие-то датчики на голову и запястья девушки, эти «медбратья» тщательно укутали её блестящим покрывалом. Вадим, протянул руку, он хотел дотронуться до Штоль, но какой-то мужчина в сером мундире и с непонятным оружием на ремне преградил ему путь.

Каталку укатили. Вадим остался в каземате один на один с… вне всякого сомнения, это были соплеменники Штоль. Об этом говорил их рост и характерная внешность. Одеты все были то ли в военную, то ли в полицейскую форму. В этом Черников нисколько не сомневался. Мундир во все времена остаётся мундиром.

Вперёд выступила женщина. Выглядела она гораздо старше Штоль и была не такой симпатичной. По крайней мере, на первый взгляд.

— Вас можно считать Кандидатом? — спросила женщина, и голос её показался Вадиму слишком резким, неприятным.

«Господи, — подумал Черников, — кто ж тебя русскому учил?»

— Вы меня понимаете? — женщина немного наклонилась и посветила в лицо Вадиму каким-то фонариком.

«Нормальненько они своего спасителя встречают!»

— Да, да, я вас понимаю. Уберите свет, на хрен, я и так ничего не вижу! — громко сказал Вадим, закрывая лицо рукой.

Женщина выключила фонарь.

— Я повторяю вопрос, — нет, тётке конкретно не повезло с вокальными данными, — вас можно считать Кандидатом?

— Я не знаю, можно меня считать Кандидатом или нельзя, — в интонациях Черникова прорезалась толика раздражения, — но Штоль доставила меня сюда для того, чтобы я помог вам избежать прихода песца.

Женщина удивлённо посмотрела на Вадима.

Конец ознакомительного фрагмента.