Вам замуж за китайца

Александр Скориков

Иронический взгляд на любовь в наше время. Почему у мужчин и женщин одни претензии к противоположному полу? Куда идём и что теряем?

Вы не находите, что если отрешиться от ежедневной беготни, остановиться и непредвзятым взглядом окинуть нашу жизнь, то возникает множество вопросов?

Каких, каких — да каких угодно!

Можно философских.

Например: почему сейчас у нас нет счастливых людей?

Абрамович? Я вас умоляю! Во-первых, он не у нас. А во-вторых, жена ушла, оттяпав половину нажитого самым непосильным трудом, — это, по-вашему, счастье?

Нет, я же точно помню, что счастливые люди были. Правда, в прошлом тысячелетии. Кое-кто, заметив это, призывают рассуждать логически: мол, два нехороших коммуниста — один предал Россию, другой — просто продал, — сделали всех в стране несчастными. О чём тут ещё говорить?

Н-да, знаете, давайте этот сложную тему отложим — тут можно говорить до утра, а у нас столько выпивки нет.

Возьмём вопрос попроще: допустим, меняется ли человек, если чуточку постоит, глядя на направленную на него чёрную дырочку на конце ствола пистолета?

Не задумывались? А кто задумывается?

И Дима Хохлов был таким же. Вообще, про случившееся с ним можно столько вопросов назадавать! Мне его историю рассказывали все её участники, но, странное дело: один помнит одно, другой — другое, так что в результате, если заметите нестыковки, не возмущайтесь, это не моя вина.

Вот вы считаете, это нормально: для того, чтобы встретить, возможно, любовь всей жизни, надо сломать руку? И в тебя должен стрелять киллер? И ты постороннюю девушку вынужден называть своей дочерью, хотя зачать её если и мог, то только лет в четырнадцать?

Правильно, ненормально всё это, но на Диму свалилось — и что теперь делать?

Я вынужден отвлечься: кто-то там, в задних рядах вопит, что и в четырнадцать и можно, и делается сейчас у нас. Просто молчат все в тряпочку. А почему молчат? Потому что все понимают, что секс — это сейчас самое главное в жизни. У всех — от детсада до дома престарелых.

Это я преувеличил насчёт детсада?

Да на конкурсе детских танцев мамаши так размалевали своих шестилеток макияжем, что одна девочка сказала с печалью: «Всё, детство кончилось».

Вы вспомните рекламу на телевидении лет двадцать назад: доллар стоил шесть рублей, и потому самые большие проблемы в стране были с перхотью и кариесом. А сейчас что рекламируют, когда американская валюта выросла в десять раз? Виагру, феромоны всякие для поднятия духа и плоти у противоположного пола и всё такое прочее.

Вот вам ещё вопрос возник, прямо тема для кандидатской: «Влияние мировых денег на потенцию».

Хотя с другой стороны посмотреть: раз этим вовсю торгуют, так, может, с сексом у нас тоже, как и с остальным? То есть, на витрине всего вдоволь, а у тебя лично…

Ладно, пора перейти к рассказу о дне, когда жизнь Дмитрия Хохлова начала поворот. Но тогда, ни он, ни кто другой этого не заметил — кто придаёт значение каким-то случайностям?

В субботу был намечен сбор у Димы на квартире: на повестке стоял вопрос — идти в поход в горы или сплавиться на плоту по реке? Они в турпоходах проводили отпуск каждый год — Дима и его трое друзей. Двое из них, моложе его: Игорёк на восемь лет, Вова — на все десять.

А самый «пожилой» Анатолий Кириллович, — в обиходе: «Кириллыч», — уже перевалил через полсотни лет. Дмитрий познакомился с ним ещё в юности, и тот заразил его туризмом. Впоследствии и молодёжь примкнула.

Кириллыч — человек, конечно, своеобразный. Глянешь иногда — сидит, думает. И видно, что не о пустяках, а, как минимум, — менять масло сегодня или ещё отложить на недельку?

Я как-то прервал его размышления: о чём, мол, думы? А он, представьте, говорит: «Ты стихотворение «Гренада» помнишь? Там парнишка-хохол пошёл воевать, чтобы землю в Испании крестьянам отдать. И погиб. Так вот он автора стихотворения называет: «товарищ», а тот его — «приятель». Как говорит Вова: «Не хило, да?»».

Вова, как всегда, опаздывал, остальные накрывали на стол.

Тут сделаю ещё маленькое отступление: мужчины — по крайней мере, в нашей стране — делятся на «водочников» и «пивняков». Я понятно объясняю?

Первым главное результат: сразу жахнуть, чтобы мозги повело, а там уже можно быть и львом, и обезьяной, и свиньёй — кто до чего успеет эволюционировать.

Вторым, ясен пень, важнее процесс: тёплый разговор под неспешное употребление лёгкой жидкости.

Димина компания относилась ко второму типу. Конечно, жизнь сложнее формул: Кириллыч мог — по службе — поддерживать беседу и под умеренное возлияние крепких напитков, а Игорёк, когда попадал в сборище «водочников», запросто мог стать у них Акелой. И становился, чтоб ему пусто было!

Собираться всей компанией им удавалось нечасто, поэтому темы для разговоров накапливались.

И сейчас Игорёк, разделывая вяленого леща, жаловался Кириллычу, что когда в начале перестройки все кричали: «В СССР секса нет, в СССР секса нет!» — казалось, вот будет у нас секс, и наступит всеобщее счастье. А что мы имеем в результате? Секс есть — а счастья нет!

Кириллыч понимающе вздохнул, пояснив, что Игорёк не первый, кто мучается этим вопросом. Ещё в тысяча девятьсот четырнадцатом году Маяковский с товарищами издал «Манифест футуристов». Там говорилось: «Мир рушится, потому что женщины променяли любовь на роскошь».

Дмитрий, расставляя бокалы, заверил, что через сто лет стало ещё хуже. И, думается, в этом Диму поддержат все мужики. Потому, что у женщин любовь на каком месте? Не знаете? По опросам — на девятом. На первом — секс. Или деньги. Так что, все женщины различаются только тем, что ставят в жизни на первое место.

Девочки мечтают об идеале: «Большой секс на большой куче денег». Их жизнь бьёт крепче всех: хорошо, если хоть одна из миллиона выходит замуж за олигарха, а остальным приходится довольствоваться только огромным сексом. На трассах нашей Родины.

Женщины поумнее — как сами считают, — ставят на первое место деньги, и половину жизни гробят на добычу должности, квартиры, машины — «не хуже, чем у людей». После сорока вдруг прозревают, что любовь, оказывается, не продаётся, а секс приходится покупать, застенчиво объясняя: «Для здоровья ведь нужно». Ну, может, и не впрямую покупать — альфонс, он в любом виде альфонс.

Вот так женщины раскололи страну на две неравные части, но претензии предъявляют, конечно, мужчинам — они, только они виноваты. Потому, что не умеют зарабатывать столько, сколько надо приличной женщине. Она, вон, сама больше муженька денег в семью приносит.

Женщин постарше это просто коробит: и чего дочка терпит этого лентяя? Вот в их время… Да, в их время мужик работал каким-нибудь фрезеровщиком, получал вдвое больше жены и висел на Доске Почёта в собственном доме.

Но теперь, когда юные гайдаровцы развалили все заводы, работы для мужиков не осталось. Один путь — идти в охрану. А там больших денег не платят.

А почему он не выбился в менеджеры по продажам каких-нибудь «Сникерсов»?

Он честно пытался! Но у нашего мужика психология сложилась за годы Советской власти совсем другая, чем на Западе. Ему проще работать честно — ну, почти, — гордиться своим трудом и умением, чем быть торгашом и спекулянтом, как это называлось во времена его родителей.

Быть пройдохой — это, знаете, надо корни иметь. Или, хотя бы, национальность.

Ещё женщина наезжает на мужа за то, что тот не умеет прощать ей ВСЁ. А это, знаете, просто подлость какая-то. Если не хочешь прощать ВСЁ, зачем ты нужен, враг семьи?

А мужиков занимает совсем другое. Понятно, что и у них любовь не всегда на первом месте. Но и не на тридцатом же! А у баб, что там напихано между сексом с деньгами и девятым местом?

Не задумывались? А кто задумывается?

Во, сюжет, да?

Вову, например, этот вопрос очень интересовал — а дети у них, женщин, на каком месте?

Какие дети, Вова? Спроси, что полегче!

Тут Дима привёл пример с Вовой, которого новая его пассия, — как её?.. Лариса? — уже на втором свидании поинтересовалась, когда он рассчитывает купить им с дочкой норковые шубки?

Вова, что? Вова молодец: посоветовал ей поискать владельца зверофермы.

Кириллыч переглянулся с Игорьком и спросил у Димы: у них что сегодня, мальчишник будет?

— Да, что с Катей? — поддакнул Игорь.

Дмитрий в сердцах объявил, что Катя ничем не лучше любой Ларисы, что он тоже отправил её в гон по зверофермам, и что он завязывает с этими молодыми девицами — им только деньги от нас нужны.

Кириллыч поддержал его, призвав на помощь Гамлета, почти дословно цитируя: «Неладно что-то в Дамском королевстве».

Дима отправился в кухню, на ходу высказывая с тоской, что ведь были же в их юности нормальные девушки: спортсменки, комсомолки и просто красавицы.

Да красавиц и сейчас — хоть завались: со спортсменками и комсомолками напряг.

Кириллыч между тем спрашивал у Игорька, какая у того ситуация с Ксюшей — как с Ларисой и Катей?

— Хорошо тебе, Кириллыч, у тебя Любаша.

Кириллыч даже возмутился, что друзья завидуют, не понимая, что его жена не всегда такой была, как сейчас. Да он на это жизнь положил! Почему вы считаете, что вам сразу дадут идеальную женщину? Разве из ребра, что путное может получиться? Заготовка!

— И я должен всю жизнь обтачивать эту… болванку?

— А она — болвана!

— А как у тебя с Любашей начиналось, Кириллыч?

Кириллыч стал весело рассказывать, как в молодости придумал тест для девушек. У них была такая низкая ваза, и он наполнял её конфетами всех сортов. Одна конфета была большая, в роскошной обертке. А он шоколад вытащил, а внутрь шесть ирисок «кис-кис» вложил — жёстких, что твой асфальт. И записку: «Не всё то — золото, что блестит». Все девушки, естественно, хватали эту конфету первой.

— Все?

— Все.

— Обезьяны! — с горечью сделал вывод Игорёк.

Дмитрий запротестовал, утверждая, что обезьяне до женщины далеко. Обезьяна никогда свой апельсин не променяет на бриллиант — на фиг он кому нужен? А женщина лучше будет голодной, но лишь бы у неё в какой-нибудь дырке блестело!

— Кстати, о дырках.

Кириллыч вспомнил, как к Любаше приходила соседка жаловаться. Она вообще-то в церковь не ходит, но тут отправилась попросить благословение на прокалывание ушей под серёжки. А священник сказал, что все дырки, что ей необходимы, Бог ей уже сделал.

Конец ознакомительного фрагмента.