Иней. Книга 2

Александра Звездочёт (2024)

Жуткий холод, обжигающий каждый сантиметр груди, стал первым, что я почувствовала, когда пришла в себя. А стоило лишь натолкнуться на кристаллы льда, неведомым образом созданные собственной магией, то и вовсе оцепенела, не в силах поверить в увиденное. Нечто таилось внутри меня. Нечто чужеродное, пугающее своим неведомым могуществом. Я еще не до конца осознавала, хорошо ли это для меня или совсем наоборот… Однако что я знала точно, так это то, что теперь у меня есть ответы на некоторые конкретные вопросы. И прежде всего стало предельно ясно, почему сам владыка Ледяных Пустошей, Яргас Яванор, вдруг заинтересовался нашей группой, хотя всего несколько дней назад намеревался прихлопнуть нас, как назойливых мух. Чем дольше я нахожусь во дворце северного герцога, тем все больше понимаю, что, на самом деле, почти ничего не знаю ни о себе, ни о своей семье. Значит ли это, что вся моя жизнь до сего момента была сплошным обманом отца с целью удержать власть в своих руках?

Глава 2. Резиденция герцогства Ледяных Пустошей

Из сна меня вывел слабый, но ощутимый толчок в спину, оповещая о том, что карета резко остановилась. Остатки же его рассеялись, когда снаружи раздалось недовольное лошадиное ржание.

Я подняла голову с плеча Лулы — должно быть, девушка нарочно уложила меня к себе, чтобы так мне было удобнее дремать — и устало заморгала, воззрившись на то же окно, за каким теперь мелькали люди.

— Похоже, мы на месте, — прохрипел только что тоже проснувшийся Вэстр, после чего прочистил горло и сложил до этого перекрещенные на груди руки на свои колени.

Вытирая усталые глаза рукавом плаща, я обвела взглядом ребят. И тут меня внезапно пронзило осознание: самого герцога в карете с нами не оказалось, хотя та стояла у озера как единственный ближайший транспорт.

— А на чем путешествовал сам владыка севера?

— На своем личном скакуне, разумеется. — Как только дверца открылась, снаружи раздался бодрый голос Жардена.

Мы все ошарашено уставились на него. Каким образом он услышал наш разговор? И почему прибыл на территорию резиденции гораздо быстрее нас, хотя я была уверена, что мужчина неторопливо двигался позади, беседуя со своим господином?

Заметив наши округлившиеся глаза, Буревестник приподнял уголок рта в кривой ухмылке. Рваные лохмотья, какие раньше едва напоминали его прежний белый меховой плащ, теперь сменились длинным черным камзолом с редкими золотыми узорами в области груди, украшенным пышным соболиным мехом на воротнике и рукавах.

— Не смотрите на меня такими шокированным взглядами. Конечно, мы с Его Сиятельством на наших охотничьих конях окажемся вдвое, а то и втрое быстрее вашей медленно плетущейся кареты.

— Н-неужели она с самого начала предназначалась для нас? — Лула удивленно моргнула. Весь ее вид говорил о том, что она растеряна больше, чем кто-либо другой.

Мужчина равнодушно пожал плечами.

— Вероятно, все именно так. — Он приоткрыл дверцу еще шире, впуская внутрь клубящуюся полупрозрачную дымку мороза. — А теперь, если вы уже достаточно отдохнули, чтобы хотя бы найти в себе силы устоять на ногах, выходите. Временные покои для гостей уже подготовлены, слуги отведут вас и помогут привести себя в порядок перед подачей ужина.

Мы недоверчиво переглянулись. В особенности слова Буревестника не понравились Флораю, а посему нахмурившийся парень просто не смог промолчать:

— Мы всего лишь подданные нашей госпожи. Почему к нам начинают относиться как к «почетным гостям» главы правящего рода?

Жарден тихо выдохнул, на мгновение опустив веки. Пару секунд он молчал, прежде чем ответить.

— Вы можете и дальше относиться с подозрением ко всему, что происходит здесь вокруг вас. А можете воспользоваться любезным гостеприимством герцога, пощадившего ваши жизни, и лично убедиться в том, что отныне никто не желает вам зла.

— И чем же вызвана столь радикальная перемена взглядов на наши жизни? — Вэстр, решивший присоединиться к разговору, тоже не собирался сдаваться.

В этот момент я поняла, что если словесную перепалку не прекратить насильно, то она будет продолжаться до тех пор, пока кто-нибудь в конечном счете не накричит на кого-то другого или даже, в критическом случае, не набросится с кулаками, как это уже происходило ранее.

— Я выхожу.

Удивленный Жарден перевел взгляд на меня. Поколебавшись краткий миг, он снова улыбнулся и, подав мне руку, помог спуститься по ступенькам на заснеженную землю.

— Малием, это может быть опасно, не стоит так спешить, — предупредил Вэстр, пододвигаясь ближе к выходу, но не стремясь сразу же последовать за мной. Наверняка он ожидал, что я вернусь обратно.

Натягивая на голову капюшон мантии, мех которой уже немного подсох от влаги, я вполоборота развернулась к нему.

— Пожелай Яргас Яванор всерьез уничтожить чужаков, нарушивших границу, он бы сделал это собственноручно, еще там, у озера. Но, похоже, с тех пор как наша группа сбежала из дома Варгрима, его планы поменялись. — Я отвернулась и совершила несколько шагов вперед, в сторону первых возвышающихся зданий. — Кроме того, не станем же мы запираться в карете и просто сидеть там, ничего не предпринимая?

После моей речи друзья, пусть и крайне неохотно, но все же один за другим начали выходить, плотнее закутываясь в свои потрепанные одежды. Бледная Лула несколько раз кашлянула, прикрываясь ладонью, а Вэстр и вовсе едва не поругался с приблизившимся к нему северянином, когда тот попросил его сдать оружие. Мужчина попытался заверить, что клинок всегда использовался «исключительно против теневых тварей» и давно затупился, потому держит при себе он его скорее «просто так», чтобы отпугивать сверкающим лезвием мелких негодяев-карманников. Однако на территории резиденции действует запрет на ношение опасных предметов посторонними, а посему скрипя зубами другу пришлось уступить и на этот раз.

Жарден повел нашу группу к огромному трехэтажному дворцу из выкрашенного в белый цвет кирпича, чьи зубчатые шпили пронзали своими верхушками хмурое серое небо. На флагштоках развевались голубые знамена с двумя светлыми перекрещенными топорами, поверх стали которых расправляла крылья большая полярная сова.

Когда мы уже подходили к двум арочным дверям с округлыми замками, я поспешила поравняться с Жарденом.

— Расскажи мне, что ждет нас внутри.

Мужчина поднял брови, мельком глянул на меня и усмехнулся.

— Тепло, уют, яства и роскошь, маленькая герцогская дочь.

— Я не об этом.

— Честно? Не знаю. — По слегка напряженному выражению лица Буревестника было ясно, что он, скорее всего, не лжет. — Понятия не имею, каковы истинные намерения Его Сиятельства. Более того, я не могу обсуждать подобное с вами так открыто; ты, как никто другой, должна это понимать.

Меня, конечно, такой ответ не удовлетворил, но тем не менее я понимающе кивнула. Одно неверное слово чужаку могло привести Жардена в темницу, а учитывая, какое особое значение северный лорд придавал нашему присутствию здесь, тот и вовсе мог запросто лишиться жизни.

— Как много ты услышал из нашего разговора?

Командир остановился и вполоборота повернулся ко мне. С его губ срывалась дымка горячего пара от дыхания, а на волнистых волосах длиной выше плеч, заправленных за уши и черных, точно беззвездная зимняя ночь, скапливались снежинки.

— О чем ты?

— В тот момент, когда я вслух задалась вопросом, как именно герцог преодолевал расстояние от озера до своего дворца, если карета оказалась единственным транспортным средством в поле зрения, ты каким-то неведомым для всех нас образом смог расслышать каждое слово, несмотря на толстые стенки. — Я тоже остановилась и уставилась на него. — Как тебе это удалось?

Жарден несколько мгновений слегка растерянно разглядывал мое лицо, а потом вдруг негромко рассмеялся, уперся кулаками в бока и продолжил свой путь. Моргая, я в недоумении вперила взгляд ему в спину.

— Магия! — Он дерзко ухмыльнулся, обнажив ряд ровных белых зубов. — Магия прослушивания нашего великого владыки Ледяных Пустошей. И скоро вы увидите его силу и могущество лично, птичка.

Я мысленно закатила глаза. Его восхищение северным герцогом, казалось, не имело границ.

Интересно, удастся ли и мне когда-нибудь стать хоть немного достойной такого же отношения к себе со стороны своих подданных?

* * *

Как только двое стражников в рыцарских доспехах, укутанных роскошными мехами, распахнули узорчатые двери, я едва не ослепла от сверкающих искр, неожиданно полетевших мне в глаза, заставив инстинктивно прикрыться рукавом и попятиться назад.

Откуда-то снизу донесся девичий голос, высокий и писклявый:

— О!.. П-простите меня, пожалуйста! Мне… м-мне правда очень жаль!

Я осторожно опустила руку и посмотрела на маленькое существо, стоящее недалеко от порога: им оказалась волшебная зимняя фея в белом платье с многочисленными кружевами, ростом и телосложением совершенно неотличимая от обычного человеческого ребенка. За спиной у нее переливались две пары длинных стрекозиных крыльев, кожа — кровь с молоком, белоснежные ресницы длинные и пушистые, а такого же цвета волосы были заплетены в пышную косу с голубым бантом на конце и аккуратно уложены на плече.

Очаровательное круглолицее создание жалобно воззрилось на меня большими сапфировыми глазами и, казалось, готово было вот-вот расплакаться. Придя в себя, я попыталась изогнуть губы в дружелюбной улыбке.

— Ничего страшного. Никакой беды ведь не случилось, а значит, не стоит так сильно беспокоиться, верно?

Мгновение, и глаза девочки засветились радостью и облегчением. Она аккуратно, но в то же время крепко сжимала маленького пушистого снегиря с красной грудкой, какой то и дело пытался выбраться из «клетки» ее бледных пальцев.

— Малием, с тобой все в порядке? — Жарден, до этого шедший позади и объяснявший Вэстру, почему чужакам так важно соблюдать местные правила и законы, подскочил ко мне.

— Простите меня, господин! Это все моя вина! — Крылья феи слабо дрогнули и опустились. — Я отвлеклась, не сумев как следует удержать Рябинчика, а он снова применил магию…

Я удивленно моргнула.

— «Рябинчика?»

Девочка кивнула, затем протянула мне шарообразную птицу, «расплывшуюся» в ее ладонях, голова которой вертелась туда-сюда. Пух на грудке той имел невероятно насыщенный цвет, отчего казалось, что он светится изнутри или буквально пылает огнем.

Подойдя ближе, я с удивлением отметила, что маховые перья крыльев снегиря тускло поблескивают, как будто на них что-то специально посыпали.

Жарден потер переносицу и устало выдохнул.

— Элла, что Его Сиятельство сказал тебе перед тем, как покинуть дворец?

Фея снова приняла печальный вид. Казалось, ее настроение меняется с молниеносной быстротой, ведь всего несколько мгновений назад она искренне улыбалась.

–…Чтобы я не спускалась в холл, пока он не вернется…

— И что же ты сделала?

Малышка втянула голову в плечи, обиженно выпятив нижнюю губу.

— Спустилась в холл…

Мужчина уже было собирался продолжить отчитывать магическое существо, но тут я нарочито тихонько кашлянула в кулак, как бы напоминая ему, что вся наша группа так и застыла на пороге, до сих пор даже не переступив его. Более того, мне не хотелось стоять и наблюдать за тем, как кто-то ругает столь чудное создание, у которого уже слезы наворачивались на глаза.

Командир повернулся к нам.

— Дамы и господа, приношу свои извинения. Как видите, произошло небольшое недоразумение, требующее немедленного разрешения. Я…

— Дорогу, «воспитатель». — Оттеснив Жардена в сторону, Вэстр шагнул вперед. — С детьми нужно разговаривать по-другому. Посмотри, как ты ее напугал.

Одна бровь того раздраженно дернулась.

— Элла не ребенок. Она фея, зимний дух-хранитель герцогства Ледяных Пустошей.

На эти слова приятель лишь махнул рукой, даже не взглянув в его сторону.

— Да, да, знаю. Малием, идите вперед, я догоню вас позже.

Буревестник перевел на меня недоуменный взгляд. Я покачала головой и лишь скромно развела руками.

— Пусть пока побудет здесь, в холле, и поговорит с феей. Вэстр любит детей, а дети любят его, так было всегда.

— Возраст Эллы — двести семьдесят четыре человеческих года.

Я на секунду запнулась, переваривая в голове услышанное, но все же через некоторое время молчания добавила:

— В любом случае, она выглядит как ребенок.

* * *

Из какой бы семьи вы ни происходили в этой жизни — дворянской или простой крестьянской, — практически всех нас объединяет одно — в далеком детстве мы с большими мечтательными глазами слушали волшебные сказки о победе добра над силами зла. Кто-то слышал их непосредственно от родителей или дальних родственников, а кто-то — такие дети занятых глав герцогств, как я, например — из уст нянек, заботившихся о нас.

И была у меня одна любимая история, что особенно хорошо запечатлелась в памяти: история о девушке, пожертвовавшей собственной жизнью ради спасения своей деревни и ее жителей, на которую напали чудовища.

Она слилась с метелью, став с той единым целым. И эта бушующая метель сносила всю скверну на своем пути, превращая кровожадных монстров в лед, разрывая в клочья полотно черной угрозы, нависшей над ее родными землями. А когда битва закончилась — успокоилась и растворилась вместе с последними порывами зимнего ветра.

Она отвергла все, что у нее когда-либо было, и даже слова молодого супруга не смогли заставить девушку отказаться от своих намерений — такова оказалась сила ее воли. Сила воли и любовь к родине.

Раз за разом образы из этой сказки вспыхивали в моем сознании, пока Жарден вел нашу группу по длинному коридору холодных белых и серо-голубых тонов, узорчатому и сверкающему. То тут, то там из расписных стен торчали кристаллы льда, переливающиеся фиолетовой и синей палитрой, на хрустальных столах стояли вазы с полевыми цветами, увековеченными в глыбах льда, а с потолка свисали на застывших цепях небольшие полукруглые люстры.

Казалось, я сама вдруг стала героиней какой-то зимней сказки, и теперь мне тоже предстояло выполнить свое главное предназначение, о котором я пока даже не подозревала.

— Нравится? — Жарден, по-видимому, заметил, что мы с друзьями изумленно крутим головами туда-сюда, стараясь разглядеть каждую деталь интерьера.

— Красиво, — подтвердила я как можно спокойнее. — Но все эти люстры и гроздья кристаллов… Вы не боитесь, что какая-нибудь их часть вдруг сдвинется, и весь замысел не только окажется бесполезным, но и рухнет кому-нибудь на голову?

Мужчина усмехнулся.

— Это невозможно. Даже самая мелкая деталь созданных украшений прочно закреплена здесь магией зимних фей и их фамильяров, одного из которых вы уже видели недавно. Грубо говоря, те же люстры, висящие на цепях, «намертво прибиты» к своей основе.

Это место не переставало удивлять меня ни на минуту: герцогство Ледяных Пустошей оказалось на деле не такой уж и «пустошью», как его намеренно изначально прозвали недобросовестные соседи, обиженные на здешних жителей. Зимняя земля, почти наравне с весенней, не только была горячо любима обитающими здесь магическими существами, во всем поддерживающими нынешнего правителя, но и, как я вижу собственными глазами, продолжала каждый год по-своему «процветать», даже несмотря на суровые условия жизни, в то время как магическая завеса снежной пурги обеспечивала герцогству защиту от злонамеренных чужаков на постоянной основе.

Мы остановились перед двумя белоснежными дверями, высокими, с серебряными ручками. Жарден распахнул их сразу обе, после чего отступил в сторону и приглашающим жестом указал внутрь.

— Его Сиятельство распорядился, дабы лучшая гостевая комната во дворце была отдана дочери правителя герцогства Кровавой Рябины и ее личной служанке. Господские же покои находятся чуть поодаль. — Он хитро приподнял уголки губ. — Ах да… Сегодня вечером, после ужина, господин также выразил желание лично встретиться с леди Нимфали в приемном зале.

— Прекрасно, мы все пойдем с ней.

Вэстр, возникший словно из ниоткуда, казалось, прекрасно расслышал каждое слово Буревестника благодаря эху, отскакивавшему от массивных стен. Фальшивая улыбка растянулась на его лице, плохо скрывая внутреннее раздражение.

Командир расправил плечи и приподнял подбородок.

— Исключено. Герцог хочет говорить с главной гостьей наедине.

Друг торопливо постукивал тяжелыми подошвами сапог по полу, стремительно приближаясь. Он остановился почти вплотную к Жардену, выпятив грудь, подобно сердитой птице.

— А мне плевать, чего хочет твой герцог. Малием никуда не пойдет одна.

Радужки глаз того недобро сверкнули.

— Не тебе, простолюдину, лишенному элементарных манер, решать, куда отправится твоя госпожа. Забирайся в свою конуру и сиди там тихо, пока тебя не вызовут из необходимости.

Я почувствовала, как в левом виске запульсировал молоточек.

— Довольно.

Мне не хотелось наблюдать очередной цирк, устроенный этими двумя прямо посреди коридора с хорошей акустикой. И уверена, что остальные ребята за моей спиной оказались единодушно того же мнения.

— Они что-то замышляют, — хрипло пробормотал Вэстр с нескрываемым гневом, не отрывая хмурого и немигающего взгляда от лица северного командира.

— Даже если все так, как ты предполагаешь, вряд ли это станет прямое устранение наследника соседнего герцогства. — Приблизившись, я опустила ладонь на плечо приятеля. — Пожалуйста, успокойся. Нам не нужны лишние конфликты на вражеской территории, если есть все шансы их избежать.

Мужчина некоторое время не реагировал на мои слова и действия, но потом все-таки сделал шаг в сторону, хотя и неохотно, по-прежнему глядя Жардену прямо в глаза. Казалось, для него отвести взор стало бы равносильно проигрышу в молчаливом поединке между ними.

— Т-тогда… — Лула внезапно подала голос и шагнула вперед. — …Позвольте хотя бы мне… проводить госпожу до первых дверей зала. Я ведь не представляю угрозы для северного герцогства, не так ли?

Воззрившись сверху вниз, Буревестник прищурил глаза, будто пытаясь отыскать хоть малейший скрытый мотив. Но в итоге он лишь коротко кивнул и отвернулся от нас в сторону тянущегося коридора.

— Это станет тем пределом, который я имею право позволить вам в первый и последний раз. — Когда мы с Лулой переглянулись с легкой, почти незаметной улыбкой на губах, мужчина опустил веки и устало выдохнул. — Пожалуйста, располагайтесь и чувствуйте себя как дома, в покоях вы отыщите все необходимое. А если вам вдруг что-то неожиданно понадобится — просто воспользуйтесь волшебным серебряным колокольчиком на прикроватной тумбе, чтобы вызвать фей-прислужников. Джентльмены, прошу вас следовать за мной; ваша комната находится в противоположном крыле.

Прежде чем отправиться за Жарденом и с любопытством поглядывающим на окружающие декорации сокольничим, Вэстр поравнялся со мной и, слегка склонившись, быстро прошептал:

— Малием, я серьезно. Будь оченьосторожна.

Я подняла на приятеля строгий взгляд.

— Не волнуйся за меня, я всегда осторожна.