Турнир для бракованной драконицы

Александра Ибис (2024)

Лорелин де Санталон-Миардор — драконья полукровка, к тому же, бракованная: ни один дракон не способен учуять её запах, а, значит, и ощутить в ней истинную, услышать и полюбить её магию. Выросшая с клеймом проклятия, девушка желает победить в Турнире в элитной драконьей академии и стать Жрицей Хаоса — той, кто дарует драконам чары. Так она будет свободна от всех, кто решал её судьбу и считал недостойной. Увы, девушка попадает в ловушку судьбы: внезапно объявляют, что в этом году победительница Турнира станет супругой наследного принца драконьей империи, Зотера. Однако Лорелин до сих пор мучит давняя связь с его младшим братом Калианом, который когда-то её предал. И будто мало проблем, на ней расцветает метка истинности императорской семьи!

Глава 3. Турнир Звёзд, невольное сотрудничество

Когда последняя деталь встала как надо, Лорелин задницей почувствовала, что сейчас мир придёт в движение, а она останется качаться, как часовой маятник, потому что работать крыльями представлялось невыносимо болезненной задачей. Ещё её подташнивало. Когда всё успокоится, её, конечно, отсюда снимут, но вероятность соскальзывания при этом рубашки и того, что её едва ли не силком потащат в лазарет, где разденут, была высокой, как тролль. И его же именем Лорелин заковыристо ругалась себе под нос.

— Хватайся!

Кассандра, которой больше не нужно было отбиваться от неистовой стрелки, рассекала крыльями вновь потеплевший воздух и протягивала ей раскрытую ладонь. Повиснуть на одной руке будет не то чтобы безболезненно и не то чтобы Лорелин сделает это с охотой, но, по крайней мере, драконица спустится вниз и успеет уйти до того, как все внизу захотят её о чём-то расспросить на месте. А Кассандра, возможно, за ней даже не последует, принимая на себя внимание. Если последует, что ж, разобраться с ней одной объективно проще, чем с ней и кем-то ещё.

Едва рука Лорелин оказалась в горячей ладони Кассандры, как та отлетела и… понеслась не вниз, к начинающей двигаться толпе, а к ближайшему балкону, на который и закинула их обеих. Вовремя — улети они чуть позже, их бы задержали, а так, там ещё не все пришли в себя. Мир же начал двигаться, как ни в чём не бывало, только вот на дворе была уже совсем не ночь, а утро.

— Мы потеряли порядка десяти часов за несколько минут, — Кассандра опёрлась на балюстраду. — При этом я действительно будто всю ночь не спала. Эти часы ускорили течение времени. Как твои крылья?

Всё это девушка произнесла на одном дыхании, даже не глядя на соперницу. Лорелин попробовала пошевелить ими и взлететь хоть чуть-чуть, чтобы убедиться, что она всё ещё нормальный дракон. У неё получилось, но она довольно быстро со стоном опустилась на ноги.

— Летаю, — выдавила она с облегчением.

— Замечательно, — по интонации Кассандры трудно было понять, сарказм это или нет. — Что насчёт… твоей руки? Ничем не хочешь поделиться?

— Здесь? Сейчас? — а вот в интонации Лорелин сарказм читался. — Нас ищут, — она кивнула вниз. С балкона хорошо просматривался внутренний двор, а двух девушек у циферблата наверняка кто-то заметил и определил их личности. — И скоро найдут, продолжи мы тут беседу.

В кукольных голубых глазах Кассандры не было ни намёка на детскую невинность. Правильно будет предположить, что она раздумывала, казнить ей или миловать, и оба варианта казались ей одинаково привлекательными… и одинаково паршивыми. Во время боя свой идеальный облик она не сохранила. То тут, то там на коже выступали чешуйки, прикрывая царапины, а платье порвалось в нескольких местах. Драконице столь чрезмерного самолюбия не пристало представать перед другими в том виде, в каком её легко отличить от дорогой фарфоровой куколки. Сколь бы наивно не было думать, что драконицы могут состоять из фарфора, а не из подземного огня.

Но причина того, почему девушки сбежали, была не только в этом. Кассандра в любом случае потеряет часть своего образа во время турнира, если хочет выиграть. А она хочет, так что сражаться придётся.

Драгонера Арроган развернулась на каблуках и проследовала в комнату за балконом, не слишком волнуясь, общежитие это, чей-то кабинет или ещё что. Ладно, что за дверью оказался простой коридор — это был общественный балкон учебной части. Сложно было сказать, когда он заполнится студентами и преподавателями — должна была быть церемония открытия Турнира Звёзд, должна была бы узнана точная дата и время первого испытания, должен был быть сон… Но в итоге время скакнуло, и как сейчас со всем разбираться?

— В библиотеке сейчас никого не будет, — подумав, заключила Кассандра и, сцапав Лорелин за руку, потащила по направлению к хранилищу знаний. Она уже точно сориентировалась, в какой части замка их высадила.

— Я хочу переодеться, — остановила соперницу Лорелин. — И тебе не помешает.

— Стоит мне от тебя сейчас отойти, как потом я не выловлю тебя до первого испытания, — заметила Кассандра.

— Стоит мне от тебя сейчас отойти, как ты можешь пойти и сразу воспользоваться полученными сведениями, — парировала Лорелин.

Они синхронно вздохнули.

— Что же две прекрасные драгонеры делают здесь, а не внизу?

Две прекрасные драгонеры узнали голос и обе выругались про себя, одна из них громче другой. Конечно, нашёлся тот, кто всё же за ними проследил издалека. Слишком внимательный, слишком заинтересованный.

— Мой принц, — поприветствовала незваного гостя Кассандра, слегка присев.

Лорелин с неохотой выказала знак уважения наследному принцу Зотеру де Реньерасу.

Пусть большая часть девиц двора с ней бы не согласилась, Лорелин бы категорично заявила, что Зотер де Реньерас уступает младшему брату в красоте. Он унаследовал блондинистые волосы бабушки, имевшие привычку скручиваться в бараньи завитки, и голубые глаза императорского семьи. Правда, в отличие от младшенького принца, в чьих глазах плескались озёра текста из прочитанных книг, свитков и документов, у старшего наблюдалась лишь ничем не обременённая пустота. Он был куда более мускулистым, чем Калиан, куда более мощным драконом, он восхищал и едва ли не являлся воплощением всех человеческих картинок о драконах-завоевателях. Но Лорелин жила с драконьим генералом, выросла, в итоге, бойцом — и считала, что им с Зотером не о чем разговаривать.

— Драгонера Арроган, вы выглядите… — Зотер приблизился к ним, сделав паузу, рассмотрев знакомых с детства дракониц поближе.

— Как защитница нашей империи? — с улыбкой подсказала ему Кассандра. Если уж она уже выглядела неопрятно, нужно было этим как-то воспользоваться. Зотер любил грубые проявления силы. «Потому что на тонкие махинации был не способен», — закончила бы эту мысль Лорелин.

— Верно, — одобрил Зотер. Лорелин обратила внимания на следы ржавчины на его доспехах — неужто наследный принц прибыл в академию к торжеству и сражался с взбесившимися часами на земле?

Наследник сосредоточил своё внимание на генеральской дочери.

— Драгонера Санталон-Миардор, ваш отец по праву может вами гордиться.

«Это он так мой подранный образ похвалил?» — холодно размышляла драгонера, вслух приняв комплимент:

— Делаю всё возможное для защиты невинных.

Зотер обратился к девушкам:

— Никто бы не осудил двух благородных драгонер за то, что они обратили внимание на проблему и решительно вступили в бой. Внимательность и храбрость похвальны. Вам следовало бы спуститься к остальным.

— В таком платье? — охнула Кассандра. — Мой принц, это было бы неприемлемо. Но мы обязательно расскажем всё, что узнали, так скоро, как приведём себя в надлежащий вид.

Линни кивнула, смотря на наследника и вместе с тем мимо него. Заигрывания с ним в её задачу не входили, а вот её соперница возможностей не упускала.

— Конечно, — принял её объяснение Зотер де Реньерас. — Вам следует уложиться в два часа, потому что все разговоры и торжества перенесены.

— Спасибо, что уведомили об этом, — поблагодарила Лорелин.

— Мне не составило труда, драгонеры, — вежливо распрощавшись с ними, Зотер ушёл.

Драконицы молчали ещё около пяти минут, пока не убедились, что он действительно скрылся, и возобновили путь.

— Значит, они оба уже здесь, — Линни прожгла взглядом тот поворот, за которым исчез дракон.

— Давай будем откровенны, Миардор, — Кассандра вновь назвала её только по родовому имени, но вдруг решила сделать акцент на её драконьем покровителе, а не человеческой крови, — единственная причина, почему ты не видишь ничего в Зотере, — это та, что он не Калиан.

— Вовсе нет, — ответила драконица слишком быстро — это была её фатальная ошибка. Она сказала правду: она не выносила Зотера не потому, что он не являлся Калианом. Она не выносила Зотера, потому что не могла выкинуть из головы полностью события двухлетней давности, одновременно сделавшие её выносливее — и гораздо слабее, если уж быть совсем честной. В те дни она была в шаге от титула младшей принцессы и счастья. Пока всё не разрушил именно тот, в кого она верила. Калиан, а не Зотер. Но Зотер сыграл неприятную роль.

Лорелин не любила разговоры, словесным баталиям она предпочитала яды и конфронтации на тренировочных площадках. Кассандра обожала разговоры. Или правильнее сказать, что ей нравился звук собственного голоса, перекрывающий голоса собеседников? Хотя девушке нужен был бой, она вступила в него не первым, а вторым игроком, и не могла отыграть свою позицию сильной в игре, в которой Кэсси её превосходила. Столкнись они когтями, которые соперница ей демонстрировала на стульях перед сценой, победа была бы у другой драконицы.

Они добрались до библиотеки, и Кассандра, легко толкнув библиотечную дверь, как и многое в интерьере академии, изображавшую звёзды и дракона, пропустила Лорелин вперёд. Не упускала пойманную живую добычу.

— Я не вижу ничего в Зотере, потому что в нём нет ничего, что стоило бы видеть, — прошипела Лорелин. — И более не близка с Калианом, чтобы по нему равнять других.

— Именно потому первой, с кем поговорил младший принц, прибыв в академию, была ты? — Кассандра давила на нужную болезненную кнопку в разговоре, стоило ей понять, что она её обнаружила.

Лорелин вздрогнула: «Откуда она?..»

— О, так я угадала, — ухмыльнулась Кассандра. — Ты потеряла лицо, Санталон. И совсем скоро потеряешь то, что ценишь больше всего, не так ли? Какая жалость!

Лорелин стиснула кулаки. Если бы только их не видел вместе кто-то настолько значимый и неприкосновенный, как принц Зотер, девушка могла бы заткнуть Кассандру… простым способом. Кэсси всколыхнула в девушке то тёмное, чему учил её Калиан…

«Нет!» — жёстко одёрнула себя Лорелин. Однажды Калиан уже подвёл её к грани, и она не переступила её. Сейчас тоже не переступит.

— Чего ты хочешь? — обречённо спросила девушка.

***

Через два часа они обе были там, где им и положено быть, — во дворе, под лучами солнца, среди усталых студенток и лишь внешне более собранных распорядителей и преподавателей. Людей и голосов было даже больше, чем несколько часов назад, потому как если прежде и оставались те, кто не уделяли Турниру Звёзд внимание, не будучи ни участниками, ни любопытными, то сейчас не осталось никого, кого бы ни привлекли события этого года. Ещё бы: впервые за двадцать пять тысяч лет звёздному турниру доводилось открываться не ночью, а днём, ещё и при таких странных, если не употреблять слово «пугающих», обстоятельствах! Студентов-парней волновали боевые навыки опавших со стрелки осколков, они говорили, что те сражались «безумно».

Девушки-участницы собрались друг с другом, шушукались и думали, что незаметно тыкали пальцем в Лорелин и Кассандру, которые подходили к столу распорядителей, обе в идеально гладенькой форме Высокогорья. Разница в том, что Лорелин, как обычно, предпочла рубашку и брюки, гартеры с кристаллами и… уже двумя кинжалами, приятно прилегавшими к ногам, ибо постоянное присутствие Кассандры её нервировало. Сверху она накинула длинный форменный пиджак тёмно-синего цвета, который оттенял её глаза так же хорошо, как форменное платье — глаза Кассандры. Под простым форменным платьем у Кассандры была полупрозрачная рубашка, завитки её волос, намеренно выбивавшиеся из причёски, подпрыгивали при ходьбе. Лорелин же лишь устало собрала свои волосы в косу на одно плечо. Вылизанная до блеска причёска соперницы была таким же оружием, как кинжалы генеральской дочери.

Им нужно было отчитаться распорядителям — и их ждали. Когда Лорелин увидела сидящих за тем же столом Калиана и Зотера, она плотнее стиснула руки за спиной, встав в почти боевую стойку. Метку истинности жгло, но не так сильно, чтобы её снова подкосил приступ пламенной болезни. Причины того, почему он так подкосил её в часовой башне, ещё оставалось выяснить.

— Драгонеры, — Зотер ждал их больше всех, первым заметив и прямо-таки просияв. Распорядители скользнули по ним взглядом оценщиков мяса.

Лорелин же упёрла взгляд в Калиана. Он сидел расслабленный, но она знала наверняка, что он в курсе всего. И не от старшего брата получил информацию точно.

Её отвлекли:

— Драгонеры! — Кассандра отвела руку назад и потянула Лорелин для приветствия за рукав, словно генеральская дочь была её собачкой на поводке, которой нужно было напоминать о манерах, приличиях и том, что она не кусает прохожих.

— Драгонеры, — вторила её сладкому голоску Лорелин, которую действительно сковывал незримый поводок их договорённости. Придёт день — и она его перережет. Дождаться бы только того дня, когда её нормы морали, а так же общества, ей подобное позволят.

«Какой содержательный диалог!» — во рту у Лорелин было кисло от всей этой показушности, предшествующей делу. Реальному делу, которое беспокоило многих.

— Драгонера Санталон-Миардор, драгонера Арроган, — поочерёдно обратилась к ним главный распорядитель, высокая женщина в очках с узкими стёклами, делавшими её глаза меньше… и уродливее. Никто ей об этом, конечно же, прямо не скажет, ведь она была матерью прошлой безвременно почившей жрицы. — Слышали ли вы какие-то голоса, когда были у часов?

Лорелин мазнула по лицу Зотера, затем — Калиана. На сей раз, встретившись с ним взглядом, она запомнила его реакцию. Младший принц сделал такое непонимающее лицо, словно у неё не было никаких оснований думать о нём, как о всезнающем засранце. Хотя, скорее всего, кучу ненужных деталей наговорил распорядителям именно Зотер. Интерес Калиана во всём должен был быть другим, каким-то менее очевидным, чем просто сообщить о двух участницах на месте волнительных событий и получить плюсики расположения.

Что там у них спросили про голоса?..

— Голоса? — переспросила Кассандра. На мгновение она изобразила недоумение. — Вы имеете в виду, принадлежащие не нам и не кому-то, кто был внизу? Голоса незримых, вроде призраков?

Призраки редко являлись кому-то, кроме некромантов. Драконы, повелевавшие магией смерти, отличались от прочих: от них шёл холод, в котором другим становилось некомфортно. Они были в Высокогорье, но их территория отграничивалась от общей. Ещё бы нет — само их существование казалось столь же противоречивым сути жизни, сколь сути драконов. Их пламя… Мало кто видел, но оно имелось, раз уж они летали.

О том, что с мёртвыми нельзя связаться иначе, как с помощью некромантии и только если есть к ней дар, Лорелин узнала вскоре после прибытия в драконью империю и смерти матери. Было время, когда хотели узнать имя и прочие данные её кровного драконьего папаши.

— Мне хотелось бы знать, кто ответственен за брошенную девочку и доведение её до такого состояния, — подслушала малышка Лорелин разговор под дверью кабинета генерала Миардора. — И лишить его всего.

Он не нашёл того дракона, но он дал ей гораздо больше, чем мог бы дать кровный отец.

У генерала Миардора была оружейная, обычно закрытая для гостей. Кассандра, которая старалась понравиться её папе, пыталась как-то туда напроситься, проявив интерес к оружию, но получила хоть и мягкий, такой, какой не обидит и не оскорбит, но отказ. Лорелин же обнаружила, что стоило ей толкнуть резную дверь, как та открылась — и свет мгновенно зажегся под потолком. Петли не скрипели, что означало, что они регулярно смазывались, а сам генерал бывал в этой комнате чаще, чем в каких-либо других.

Пред маленькой девочкой, впервые увидевшей оружейную, когда ей было девять, предстали блестящие короткие и длинные мечи, широкие двуручники, секиры и топоры, большие луки с неё ростом и стрелы, от которых шёл аромат каких-то неизвестных трав. Их наконечники были отравлены навсегда, зачарованные драконьей магией. С другой стороны зала хранилась целая куча кристаллов мгновенной трансформации, изящные кинжалы, удобная броня, крепления для оружия, а ещё там стояло несколько шкафов с книгами. И лестница, чтобы даже ребёнок мог дотянуться до верхней полки и достать, что хочет. О каждом предмете в оружейной было записано в книгах, обо всём можно было прочитать, рассказывалось и то, как овладеть тем или иным предметом.

— Хотя без учителя и практики даже у самого одарённого мальчишки не получится, — сказал Лорелин генерал, приблизившийся бесшумно, давший ей рассмотреть всё, прежде чем снять её с лестницы и поставить на пол. — Ты не мальчишка, однако, выбери то, что тебе понравится, и это станет тем, с чем ты будешь несокрушима, моя маленькая помощница.

Положив многое из того, что она выбрала, с одной стороны оружейной, отец будто заранее угадал, что именно его дочь выберет. Предполагал ли он то, что свой самый первый кинжал Лорелин однажды приставит на эмоциях к горлу младшего принца? Потому что сбежала от выбора, перед которым он её поставил? Потому что о том выборе, который она сделала (или не сделала), знал и он, и его старший брат, которому он обещал то, что Лорелин не подарила? Мерещилось ли ей желание во взглядах их обоих?

— Мы имеем в виду, мужской голос, который трудно спутать с чьим-то другим. Голос нашего Бога-Дракона, — пояснила главный распорядитель.

Лорелин мгновенно выпала из реки ушедших времён и едва не почесала метку поверх одежды. Бога-Дракона? Это представление с часами могло быть волей Бога-Дракона?!

— Если бы я слышала голос Бога-Дракона, я с уверенностью бы сказала, что это был он. Вы правы, его нельзя было бы с кем-то спутать, — пространно, с величайшим почтением ответила Кассандра. Подобрала такой ответ, который не оскорбил бы ни драконьего покровителя, источника чар всей империи, ни распорядителей и принцев, которые полагали, что девушки могли столкнуться с величием Небес, даже не будучи Жрицами Хаоса, что являлось практически невозможным. Кто-то менее воспитанный усомнился бы в ясности их ума. — Всё дело во времени и месте события?

Линни хотелось уточнить, нашли они доказательство божественного вмешательства в уже проверенных башенных часах или нет, однако она вовремя прикусила язык. Если распорядители нашли улики, указывающие на того, кто мог бы часы испортить, и всё равно сходу заговорили о Боге-Драконе, то это значит, что истинную причину инцидента пытаются скрыть. Если пытаются скрыть, то потому что замешан кто-то из принцев?

Нет, что-то тут не сходилось, несмотря на то, что поверить в это было гораздо легче, чем в то, что высшее существо, тот, кто отказался говорить с кем-либо, кроме одной избранной девушки-жрицы, кто только через неё передавал своему народу магию, решил объявиться именно в турнир, в котором принимает участие Лорелин. Драконица не была склонна думать о себе, как об особенной. Бракованной, необыкновенной — ещё да, но особенной? Это звание стоило заслужить. То, что не было заслужено, пугало и не представлялось чем-то хорошим. Однако могло ли внимание Бога-Дракона действительно быть крепко приковано к Лорелин, учитывая метку истинности, которую он на неё налепил? А ещё её плохое самочувствие в часовой башне… И, возможно, она его даже слышала…

— Я слышала свист, — она не стала говорить столь много, чтобы сказать простую фразу, как это делала Кассандра. — Перед тем, как время остановилось и всё вернулось на круги своя.

Главный распорядитель и принцы многозначительно переглянулись.

— Мы хотели сообщить вам, что вы будете первыми девушками, которые приступят к испытаниям, — женщина взяла из рук одного из распорядителей две бархатные коробочки и протянула драконицам. Лорелин и Кассандра открыли одновременно, не сговариваясь. Внутри лежали браслеты с одним единственным крупным камнем-подвеской на звеньях, назначение которого Линни тут же определила. На браслетах висели кристаллы мгновенной трансформации. — Наденьте их и проследуйте за стражами. Вас проводят к входу в лабиринт для первого испытания.

— Мы пропустим церемонию открытия? — с заметной ноткой неудовольствия спросила Кассандра. Она тут же прикрыла её разочарованной мордашкой и оправдалась:

— Не хотелось бы проявлять неуважение к Богу Драконов…

— Нам не дадут переодеться? — Лорелин же волновал куда более серьёзный вопрос. На испытание она бы пошла чуть более оборонённой.

— Цель церемонии открытия — представить потенциальных жриц Богу-Дракону, а вас он уже рассмотрел во время недавнего, кхм, инцидента, — ответила нам обеим главный распорядитель. — Что же до вашей одежды: считайте это частью испытания. Действуйте по ситуации, в том, в чём вы сейчас.

Драконицы не были идиотками — они не стали продолжать спор, когда видели, что решение об их дальнейшем времяпровождении было принято задолго до их прихода. Откровение Лорелин о свисте лишь позволило им поставить точку в листе с планами интриг во время Турнира Звёзд. Девушкам оставалось лишь выяснить, возможно ли вывернуть положение в свою пользу, потому что пока казалось, что стартовая линия у них… неудачная, даром что в первых рядах.

Во-первых, их гнали соревноваться впереди остальных. Это означало, что они определённо привлекли внимание, что на них будут внимательно смотреть, что к ним изначально будут совсем иначе относиться, раз захотели поглядеть на них в деле, не отвлекаясь на других девушек.

Во-вторых, вряд ли в первом испытание планировалась делить участниц на отдельные группы по прохождению. Сдвинувшееся торжественное открытие и появление Бога Драконов подтолкнули или же вынудили распорядителей и принцев добавить испытание, которого не было. О его новизне свидетельствовало и то, что драконицам не поведали каких-либо правил, не выдали специальной одежды, не дали подготовиться. Что вело к третьему настораживающему моменту.

В-третьих, первое испытание могло предназначаться только для Лорелин и Кассандры, почему и отправляли только их двоих, и могло быть придумано даже не людьми, а послано их Богом, не зря высказывалась мать прошлой Жрицы Хаоса, которая могла… иметь связь с Высшим Драконом.

В-четвёртых, если ошибочно третье, то испытание придумано принцами, и они разыграют с ними весь этот божественный фарс, чтобы отвести взгляды и подозрения, потому что просто избавиться от Лорелин и Кассандры они не могут. Дочурка генерала и дочурка главного советника — фигурки на доске, которые полезнее использовать живыми, чем мёртвыми. И уж смерти таких фигурок не проходят незамеченными никогда.

Двадцать пять тысяч лет проводился Турнир — и двадцать пять тысяч лет Жрице не обещался пост императрицы. Мозг Лорелин активно работал, и ему не нравилось, какие предположения в нём возникали. К примеру, предположение о том, что последняя Жрица Хаоса умерла не без чьей-то помощи… Помощи того, кому была выгодна новая Жрица…

Стражники, которым препоручили дракониц, выглядели куда более компетентными, чем те, которые пропустили их к часовой башне, потому при них девушки не стали разговаривать. Кассандра только одарила их лёгким поклоном, добавляя себе лживой смиренности. Девушки пришли к выводу, что это драконы самих принцев. И если бы с ними не отправили одного из распорядителей, можно было бы предположить, что их ведут вовсе не на испытание Турнира…

Кассандра щипнула Лорелин, привлекая к себе внимания, и только когда их взгляды задержались друг на друге несколько секунд, опустила глаза на кинжалы на бёдрах соперницы, сфокусировавшись на том, что был на ноге ближе к ней, правой. Драгонера Санталон-Миардор поняла намёк и, опустив руку, лёгким отточенным движением отцепила гартеру с оружием. Везение это или расчёт дочери главного советника, раз уж она встала именно с правой стороны от неё, но на выбрала именно тот из двух кинжалов, которым Лорелин согласилась бы с ней поделиться. Тот, что сейчас сидел на левом бедре, тот самый, которым она когда-то угрожала Калиану де Реньерасу, драконица ни за что не стала бы отдавать даже во временное пользование. Кассандра могла бы подавиться любыми словами об их договорённости и о том, что выдаст её секреты — Лорелин бы всё равно оставила памятный и доказавший свою надёжность клинок при себе. Он был для неё личным и важным, холимым и лелеемым, как для императора его корона.

Кассандра забрала гартеру и пока прислонила её ладонью к ткани платья, так, что она слегка затерялась в складках: на ходу цеплять оружие на ногу было неудобно, а дочь советника была ещё и не самым опытным пользователем кинжалов.

Конец ознакомительного фрагмента.