Профессиональный некромант. Мэтр на свободе

Александра Лисина, 2017

Что может быть необычного в очередном наборе студентов в Академию всеобщей магии? Пожалуй, ничего, если не считать, что туда «случайно» зачислили опытного некроманта и его таракана-фамильяра, в теле которого заперт дух светлого архимага. Устоит ли академия с такими новичками? Впрочем, это уже не важно: ведь они, как правильно заметил некромант, сами напросились.

Глава 5

Даже тщательно продуманные планы не всегда реализуются так, как надо. Но и из этого при желании можно извлечь пользу.

Мастер Люборас Твишоп

По дороге в Черную башню я заглянул в столовую (да, растущий организм требовал регулярного питания), а затем — в лабораторию мастера Краша, который после грандиозного успеха по созданию зелья удачи изъявил желание снова меня увидеть. Однако поскольку время было позднее, то кабинет учителя оказался пуст — вероятно, старик просто забыл, что назначил мне отработку, или, что вернее, покинул академию, так и не дождавшись моего появления.

Решив, что тревожить профессора в его собственном доме, да еще на ночь глядя будет неэтично, я аккуратно проник в кабинет и, оставив на столе свой учебник по алхимии, с усмешкой удалился. С трудом удержавшись от того, чтобы не подвесить над столом иллюзию с яркой надписью: «Здесь был Невзун».

Что странно, Нич к тому времени так и не появился, ужин стойко проигнорировал и не подал вообще никакого знака, что собирается возвращаться. Может, конечно, его снова заперли в кабинете ректора. А может, он целый день просидел в каком-нибудь подвале, разобиженный на весь белый свет, как раньше. Но я рассудил, что раз он не предупредил, значит, считает, что моя помощь ему не понадобится. И, посетовав на некстати обострившееся тараканье упрямство, отправился в Черную башню в одиночку.

Ограбив ее во второй раз и убедившись, что при случайной проверке диверсию обнаружить невозможно, я со спокойной душой вернулся в свой замок. Не ставя в известность слуг, заглянул в кабинет, переоделся, собрал сумку с рабочим инструментом. На всякий случай прихватил из стола пару накопителей. И, сбросив излишки силы в алтарь, тихонько свистнул. После чего был вынужден потратить несколько минут, чтобы успокоить взбудораженную моим появлением Зубищу и уговорить Мявку не портить когтями новенькую мантию.

Перенестись в Тисру тоже труда не составило — портал открылся в той самой подворотне, которая была мне уже знакома по прошлому визиту. И при виде которой я даже позволил себе улыбнуться, одновременно проверяя замусоренный закуток на предмет засад и ловушек.

— Чисто, — хрипло каркнул Бескрылый, наскоро облетев окрестности. — Поблизости никого.

— Очень жаль, — флегматично откликнулся я, опуская на землю тихонько мурлыкающую Мявку. — Я не успел покормить эту нахалку.

— Сама покормится, — проворчала горгулья, настороженно покосившись на трущуюся о мои ноги кошку. — И мышами она явно не удовлетворится.

Мявка, подняв на нее внимательный взгляд, выразительно облизнулась и, пренебрежительно фыркнув, двинулась к выходу. Неторопливо, величественно и абсолютно бесшумно, больше похожая на привидение, чем на живую зверушку.

Я улыбнулся и последовал за ней, не мешая деловито принюхивающейся кошке исследовать тесный переулок. Бескрылый снова поднялся в воздух, постаравшись сделать так, чтобы траектория его полета не повторяла кошачий маршрут. Ну а местные жители, если что и услышали, то предпочли не высовываться наружу, давно привыкнув к тому, что время от времени тут появляются странные гости.

С улицы Жестянщиков я беспрепятственно перебрался в соседний переулок. Не обнаружив и там никого живого, мельком пожалел, что недавно прошедший дождь превратил окраины в одну смердящую лужу. Затем вышел на Луговую улицу, где увидел несколько слабо светящихся уличных фонарей. Ненадолго задержался возле обшарпанного дома, на вывеске которого красовался стакан и разбитая бутылка. Хмыкнул, услышав доносящиеся изнутри пьяные вопли, но жадно уставившуюся на трактир Мявку внутрь не пустил: мало ли какую они там гадость употребляют? Еще отравится…

Впрочем, она решила этот вопрос и без моего участия — едва в одном из проходов между домами послышалась непонятная возня, тут же навострила уши, заурчала и, задрав хвост трубой, в три громадных прыжка скрылась в темноте. Почти сразу оттуда послышался собачий визг, сочный хруст, звучный шмяк, как если бы о стену ударили мокрой простыней. Затем кто-то глухо зарычал, да так, что некстати выбравшийся из трактира гуляка, собравшийся облегчить переполненный мочевой пузырь, шарахнулся обратно. Наконец из тупичка вышла довольно облизывающая кошка, на белоснежной шкуре которой не осталось ни единого пятнышка, и я понимающе усмехнулся.

— Чистюля…

К сожалению, Модши, которого я не предупредил о своем визите, в лавке не оказалось. И условного знака на подоконнике тоже не виднелось, из чего я с огорчением заключил, что заказ еще не готов. Бескрылый, тенью метнувшийся к окнам второго этажа, через некоторое время сообщил, что старого мага нет и там. Вероятно, засиделся где-то в гостях или же отправился добывать ингредиенты для моих снадобий.

Пожав плечами и кинув быстрый взгляд на непроглядно черное небо, я развернулся и направился к Главной площади, стараясь избегать освещенных улиц.

В благополучных районах Тисры я не был уже давно, поэтому изрядно удивился, обнаружив, как много их стало, и как сильно они разрослись за последние пятьдесят лет. Там, где раньше находились ремесленные мастерские, нынче выросли целые кварталы, в которых до поздней ночи кипела жизнь. Где стояли обычные купеческие лавки, теперь возвышались трехэтажные особняки с богатой лепниной, просторными внутренними дворами, коваными воротами и мраморными колоннами при входе. А там, где когда-то были скромные по размерам торговые ряды, нынче теснились целые площади, куда стекались товары со всего Сазула и сопредельных стран: Рыбная, Молочная, Железная, Зерновая, Скотная…

Кажется, Тисра здорово раздобрела за прошедшие полвека. Но и почище стала, этого не отнять, потому что стоило мне только выйти с окраин, как улицы, словно по волшебству, очистились от грязи. Плотно утрамбованная земля превратилась в булыжные мостовые. Уличное освещение сперва просто появилось, в виде чадящих масляных ламп на фонарных столбах, а затем сменилось магическими светильниками, при виде которых я мысленно присвистнул и решил, что Совет не испытывает недостатка в городских магах, раз может себе позволить такое расточительство.

Когда впереди показались острые шпили королевского дворца, скрываться от патрулей стало тяжелее. Усадьбы, стоящие вдоль прямых, как извилины у дурака, улиц были огорожены высокими заборами, между которыми редко когда имелся хотя бы крохотный зазор. Проскочить с одной улицы на другую стало проблематично — застройка велась очень плотно, а патрули, как назло, зачастили так, будто его величество Григоар Четвертый всерьез озаботился благополучием своих подданных.

Раньше, насколько я помню, обряженные в алые мундиры солдафоны топали сугубо вокруг Главной площади и королевского дворца, тогда как богатеи держали собственную охрану. Однако теперь патрули заносило даже в ремесленные кварталы. Не говоря уж о том, что рядом с усадьбами состоятельных вельмож сработанные пятерки воинов городской стражи сновали чуть ли не каждые полчаса.

Убедившись, что дальше незамеченным не пройти, я отослал Бескрылого, выдав предельно ясные инструкции и велев держаться подальше от роскошных особняков. Затем подхватил под брюхо недовольно мяукнувшую кошку и, прижав ее к груди, накрылся пологом невидимости. Одновременно с этим активировал один из рассеивателей, чтобы не портить магический фон, и только после этого продолжил путь.

Главная городская площадь, как и положено в это время суток, пустовала. Если, конечно, не считать редких прохожих и прогуливающихся по ней время от времени патрульных.

Замерев у стены какого-то дома, я внимательно оглядел городскую ратушу. Уделив отдельное внимание облагороженному за последние годы фасаду, расположенному в пристройке главному входу, к которому вела широкая лестница, а также высокой башне с набатным колоколом и красующимися на крыши уродливым горгульям. При виде которых мои губы сами собой расползлись в коварной усмешке, а в голове мгновенно сложился изящный план.

— Вот уж не думал, что созерцание ратуши приведет тебя в столь благостное расположение духа, — неожиданно шепнула темнота слева от меня, а следом долетел порыв вымораживающего до костей ветра.

Мявка на моих руках заворчала, а я, безошибочно узнав голос, отступил на пару шагов, чтобы выступивший иней не коснулся мантии. Настороженно присмотрелся к сгустившейся тени, которая в какой-то момент стала настолько плотной, что сложилась в смутно угадываемый человеческий силуэт. Мысленно крякнул, когда силуэт внезапно ожил и, обдав меня еще одним ледяным порывом, буквально выплыл из мрака, прямо на глазах обретая четкость. И понимающе хмыкнул, когда из-под низко надвинутого капюшона сверкнули два хищно горящих глаза.

— Следишь? — ровно осведомился я, когда фигура окончательно оформилась и скользящим движением шагнула навстречу.

— В этом нет необходимости, — оскалился насм, не обращая внимания на предупреждающе зашипевшую кошку. — Пока ты носишь мой перстень, я всегда знаю, где тебя искать.

— Чего ж тебя принесло именно сейчас?

— Как всегда: любопытство, — пожал закутанными в плащ плечами убийца. — Захотел выяснить, чего ради ты отправился в столицу в такое время.

— И поэтому рискнул приоткрыть мне одну из своих тайн?

Насм, посмотрев на мое скептическое лицо, издал неприятный смешок.

— Эту тайну поймет лишь посвященный. Но мне стало интересно, сумеешь ли разобраться в ней ты.

— Знаешь, версия с порталами мне нравилась гораздо больше. Она, по крайней мере, была правдоподобной.

— То есть сейчас она тебя уже не устраивает? — вкрадчиво осведомился убийца.

Мявка тут же напряглась, и я сжал руками кошачий бок, чтобы зверушка вела себя поспокойнее. А затем вовсе ее отпустил, шепнул напоследок несколько слов на ухо и едва успел заметить, в какой стороне исчез ее пушистый хвост.

— Нет. Хотя мне до сих пор сложно представить, что кто-то рискнул вернуться к искусству магии крови.

— Очень хорошо, — зловеще улыбнулся убийца, слегка поменяв позицию, чтобы Мявка не подобралась к нему незамеченной. — Похоже, ты действительно знаешь больше, чем следует.

— Холод Иного трудно с чем-то спутать, — пренебрежительно отмахнулся я. — Беда в том, что подчинить его можно лишь одним способом — через ритуал, требующий крови и лишающий обратившегося к нему мага частички души. Когда Иное выпьет такого мага до дна, он погибнет. Но до этого времени его можно назвать неуязвимым: Иное может дать очень многое. Кстати, когда-то эта ветвь темного искусства считалась весьма перспективной. Насколько я помню, ее активно развивал клан «теневиков», к способностям которых я всегда относился с уважением. Однако, получив доказательства, что бесконтрольное обращение к Иному приводит к нестабильности границ между мирами, целесообразность этого вида магии подвергли критике и в конце концов запретили. «Теневики», как следовало ожидать, исчезли. Их искусство с годами забылось, а немногочисленные книги были уничтожены: Совет посчитал эти записи слишком опасными. Но, судя по всему, кое-какие знания все-таки остались.

— Естественно, — невозмутимо отозвался убийца. — Потому что далеко не все «теневики» были истреблены.

— Я и не сомневался. Хорошо организованную систему уничтожить не так-то просто: на Темную гильдию у Совета ушло почти пятьдесят лет.

— А на «теневиков» — семь с половиной столетий, — с ноткой превосходства сообщил в ответ насм. — И то до конца не добили. Правда, лишь потому, что мы на долгое время пропали из виду, изменили внешность, усовершенствовали свои умения, нашли способ скрывать ауры и, к сожалению, едва не забыли самих себя.

— Но почему наемники? — задал я давно мучивший меня вопрос. — Почему именно убийцы? Насмешники?

— Убийцами нас назвали вы, — дернул плечом насм. — У человеческих страхов много корней, поэтому то, чего вы не понимаете, вызывает необоснованную тревогу. Отсюда взялись все страшные сказки, нелепые предания и легенды, в которых вымысла на порядок больше, чем правды. Что же касается насмешки… не думаю, что это так важно. Хотя для смертного ты проявляешь чересчур большую осведомленность.

Я прищурился.

— Мне почему-то кажется, что тебя это не особенно беспокоит. Вернее, ты так охотно делишься самым сокровенным, потому что знаешь: пока я молод, мне никто не поверит. А к тому времени, когда я заработаю имя и приобрету личную печать, наш с тобой контракт будет благополучно закрыт.

Насм ухмыльнулся.

— Я уверен, что ты не станешь делать глупостей.

— Что? У меня под ногами лед уже трещит? — ухмыльнулся в ответ я, очень кстати припомнив наш недавний разговор.

— Сейчас он достаточно крепок, чтобы не проломиться под твоим весом. Но я бы посоветовал пока не двигаться в этом направлении: никогда не знаешь, где притаилась полынья.

— Хорошо, учту, — серьезно кивнул я, в очередной раз покосившись на небо.

— Чего выжидаешь? — тут же отреагировал убийца.

— Полуночи. Хочу поближе взглянуть на городскую ратушу.

Да. Я уже давно решил заглянуть в реестр и выяснить, кто из членов Совета засвидетельствовал, что у мастера Лиуроя нет иных талантов, кроме тех, что зафиксированы на бумаге.

Быть может, после этого творящиеся в академии странности перестанут быть такими уж загадочными? На худой конец, я хотя бы выясню, кому настолько понадобился незарегистрированный ментальный маг, что ради него пошли на обман. И проверю кое-какие свои догадки, о которых даже Ничу еще ничего не говорил.

Насм, надо отдать ему должное, с удивлением справился быстро. После чего одарил меня крайне заинтересованным взглядом и деловито осведомился:

— Как собираешься войти?

— А ты как входил, когда меня искал? — усмехнулся я.

— Через Иное, конечно.

— Не слишком ли это хлопотно? — справедливо усомнился я. — Пробивать портал через Иное, каждый миг рискуя оставить там душу, только ради того, чтобы преодолеть пару обычных стен?

Но тут мне в голову вдруг пришла новая мысль.

— Хотя, если другие способы перемещения в пространстве, да и магия вообще, тебе недоступны… наверное, другого пути и не было?

Насм с непроницаемым лицом отвернулся, а я хмыкнул.

— В любом случае мне этот способ не подходит. Я еще не сошел с ума, чтобы подпускать тьму настолько близко.

— Тогда как ты собираешься пройти?

Я коротко свистнул и, покопавшись в кармане, выудил наружу плотно закупоренную пробирку с зеленоватой жидкостью. Взвесил ее на ладони и, игнорируя скептическое фырканье насма, подбросил высоко в воздух. Нарезающий круги Бескрылый хрипло каркнул, подтверждая, что поймал зелье, а затем устремился к зданию городской ратуши.

Конец ознакомительного фрагмента.