Тот, для кого живу

Александра Ронис, 2018

Продолжение "Тебе меня не сломить" и "Добро пожаловать в Прошлое!". История Ксении… Можно ли строить отношения на лжи? Можно ли стать счастливой, ведя двойную жизнь? Для одних ты – беззаботная девчонка, у которой впереди вся жизнь, для других – верная жена и заботливая мама. Ты не виновата, что так случилось, и речи об измене нет, но … Что будет, если правда откроется и придется выбирать? Между чувством и долгом… Между будущим и прошлым… Между любимым и любящим… Кто тот, ради кого ты живешь? Легко запутаться во лжи… Сложнее из нее выпутаться… Содержит нецензурную брань.

ГЛАВА 1

— Ксюш, пойдем завтракать, пока Полинка спит, — заглянув в комнату, позвала грустившую у окна девушку Юля, жена Воронова.

Ее голос ворвался в думы Ксении, вернул с затянутых тучами небес на не менее печальную землю. Отвратительно все-таки чувствовать себя приживалкой и нахлебницей. За полгода во второй раз привыкать к новой семье, изучать заведенные порядки, чтобы ненароком не нарушить устоявшийся быт, не стать причиной разногласий между мужем и женой. Слишком свежи еще на сердце раны от совсем недавнего опыта вхождения в семью Демидовых, от последствий которых девушка не отошла до сих пор.

Усугубляла ситуацию и та настойчивость, с которой Воронов не уставал твердить, что она теперь полноправный член его семьи. Вот и не знала Ксения, что было лучше — ненависть Влада, изначально неприкрытая, зато вызвавшая участие и поддержку со стороны Лены, или навязываемое Сашей искусственное родство. Хоть и не замечала девушка неприязни со стороны Юли, но дни до того момента, когда ей разрешат вернуться домой, считала. Неважно, в квартиру Влада или бабушкину, главное, туда, где она будет чувствовать себя «дома». Не спасало положение даже искренняя радость маленького Данилки, наконец-то нашедшего себе партнера для игр. Только с ним, да водясь с его крошечной сестренкой, Ксения и отвлекалась ненадолго.

— Ты не забыла, что сегодня на прием? — напомнила Юля, разливая по чашкам чай, пока Ксюша пыталась утихомирить разыгравшегося с едой Данечку. — Кстати, Саша вчера деньги тебе принес. Поздно уже было, ты спала. Сдал обе твои квартиры, — заметила с улыбкой, предполагая, что и Ксения обрадуется данной новости.

Однако та ее восторга не разделила.

— Как две квартиры? — нахмурилась девушка. — А где я буду жить? — от волнения Ксения даже забыла, что держит в руке «волшебную ложку, делающую любую еду самой вкусной на свете». Нетерпеливо ерзающий на месте Даня так и не смог убедиться в правоте ее слов, с удивлением наблюдая, как ложка-«волшебница», описав в воздухе круг, исчезла где-то за тарелкой Ксении.

— Саша сказал, что у нас.

— Но я не хочу! — с обидой в голосе воскликнула девушка. — Я хочу жить одна! У себя дома! — Ксения вскочила с места, стул с противным скрежетом отъехал назад. Не ожидавшая такой бурной реакции Юля замерла с двумя не донесенными до стола чашками в руках. Данька затих, испуганно глядя на Ксюшу.

От обиды защипало в глазах, и девушка бросилась в комнату, выделенную ей сразу же по приезду к Вороновым. Кинулась на постель, уткнулась лицом в подушку. У себя дома… А где ее дом? Что у Влада в квартире, что у бабушки теперь будут жить посторонние люди, а она даже толком вещей своих оттуда не забрала, все надеялась в скором времени вернуться. Опять все решили за нее! Горькие слезы помимо воли хлынули из глаз.

— Ксюш, — услышала она тихий Юлин голос, на плечо мягко опустилась рука. — Ну хочешь, я с Сашей поговорю? Он что-нибудь придумает.

Девушка еще крепче обхватила подушку, зарылась в нее глубже, зарыдала сильнее. Так не хотелось слышать напрасных увещеваний. Ничего Юлькин муж не придумает! Отмахнется от ее желания как от глупой чепухи, на которую даже внимания обращать не стоит. Прикроется словами, что ей уход и присмотр нужен, как будто она не в состоянии сама о себе позаботиться!

Грохот с кухни моментально сдернул Юлю с места, заставил забыть об истерике гостьи, которая на резкое исчезновение хозяйки заревела с новой силой. Видимо, Даня, оставленный без присмотра, разбил что-то, и Юля теперь будет на нее дуться. И справедливо. Из-за ее непрошеных слез ребенок остался один в кухне, где полно острых предметов и горячих жидкостей. Не дай бог, поранился. И снова все из-за нее!

Слыша, как Юля убирает за сыном осколки, Ксения не выдержала. Утерев слезы, пошла предложить свою помощь, но Сашина жена, даже не взглянув на нее, коротко бросила:

— Не нужно. Я сама.

На душе у Ксении стало еще хуже. Кажется, такой несчастной она себя не чувствовала никогда. Даже когда с Владом у нее все случилось, и то было легче. А может, со временем притупились чувства, как и эти забудутся вскоре, но прямо здесь и сейчас ей было плохо. До ломоты в теле, до тошноты в горле, до головокружения. Без слов девушка вернулась в свою комнату, схватила сумку, накинула на плечи кофточку и, стараясь не привлекать внимания домочадцев, выскользнула в подъезд.

Бездумно брела вперед долго, не разбирая дороги, туда, куда вела серая лента асфальта. Очнулась только тогда, когда в сознание назойливой трелью прорвалась мелодия телефонного звонка. Воронов. Ну конечно, без его незримого присутствия шагу ступить невозможно!

— Ксюш, а ты где? — голос мужчины звучал ровно, почти ласково. Но она-то знала, эта ласка была обманчива.

— Я в больницу пошла, на прием, — девушка огляделась вокруг себя, чтобы определить, куда она вообще забрела и как отсюда выбираться к остановке.

— Одна? — удивился ее «страж». — Юле почему ничего не сказала?

Стало понятно, откуда он в курсе ее гуляний по улице — жена уже нажаловалась. А ей, что, теперь по поводу и без повода разрешения спрашивать? Если она хочет выйти, то без санкций на то Вороновых нельзя?

— Она занята была, — передернула плечами. — Не хотела ее беспокоить.

— А ты одна сможешь? — засомневался Саша.

И почему они все думают, что она какая-то глупая, беспомощная курица?! Уж до больницы-то дойти сумеет, не в первый раз. И на вопросы врача о своем самочувствии она ответить в состоянии. Надоела эта чрезмерная опека!

— У меня троллейбус подходит, — желая побыстрее закончить неприятный разговор, соврала Ксения. — Я кладу трубку, — нажала на отбой и, подумав немного, вообще отключила телефон. Все, на сегодня хватит с нее Вороновых. Ей волноваться вредно, а они в последнее время начали ее нервировать. Захотелось побыть в одиночестве, наедине с собою.

Мимо нее по своим делам спешили люди, а ей торопиться некуда. Вынужденное безделье расхолаживало, подпитывая чувство внутренней неудовлетворенности, одновременно вызывая пока еще не отчетливое желание сопротивляться.

Достав из сумки медицинскую карту, девушка сверилась с графиком приема. Времени оставалось еще «вагон и маленькая тележка» — встал вопрос, где провести несколько свободных часов. Или в парке прогуляться, или побродить по торговому дому, или переждать в каком-либо кафе. В любом случае ей нужно поближе к медцентру, там и решит, что делать дальше.

Пока ждала троллейбус, ехала до нужной остановки, напряженно думала о том, как жить дальше. Ведь жизнь не кончилась, для нее она только начинается. Несмотря ни на что.

Неожиданно в голову с поразительной ясностью пришла мысль — она снимет квартиру. Ну да, раз, как сказала Юля, ее квартиры сдаются, она на эти деньги снимет себе жилье сама и будет жить самостоятельно, отдельно от Вороновых.

Настроение сразу же поползло вверх. За такими положительными, оптимистичными мыслями как по цепочке появились следующие, разгоняющие туман неопределенности над дальнейшей жизнью. Она снимет жилье, уточнит у Саши по поводу своей учебы и оставшееся до родов время будет учиться! В конце концов, она где-то вычитала, «беременность — это не болезнь».

Теперь и скорое материнство не вызывало глухого, плохо осознаваемого недовольства. Будущее заиграло радужными красками, приветливо распахнуло перед ней двери во взрослую жизнь, полную самостоятельности и ответственности. Она докажет всем и, прежде всего, себе, что уже не ребенок, который и шагу ступить не может без чьей-либо указки.

Выйдя из троллейбуса и найдя пустую лавочку, Ксения вытащила телефон и полезла в интернет на поиски объявлений о сдаче жилья.

***

— Я ей ничего не говорила, — стараясь не думать о том, что со стороны все это выглядит так, как будто она оправдывается за проступок, промолвила Юля, глядя мужу в глаза. — Она ушла сама и телефон отключила.

То, что у Ксюши была дурная привычка чуть что сбегать из дома, Воронов помнил еще по тому периоду, когда девчонка жила с Владом. Тот как-то упоминал в разговоре об этом. Ставить в вину Юле безвестное отсутствие Демидовой, мол, не уследила, обидела, не доглядела, не собирался. Понимал, что это для него Ксюша — олицетворение погибшей сестренки Вики, а для Юли она, скорее, напоминание о близкой подруге Лене, так трагически покинувшей этот мир по всем известной причине. И кто знает, что для себя решила Юля — кто в ее глазах виновен в еще не успевшей забыться трагедии?

Более того, судя по проскальзывающим в разговорах о Ксении словам и интонациям, для Юли неприемлем был еще факт того, что между Демидовыми, несмотря на их заявленное родство, существовала интимная связь, так быстро закончившаяся беременностью. Зная Влада как серьезного, сдержанного, не падкого до женских прелестей мужчину, Юля сделала для себя единственно возможный в данной ситуации вывод: инициатива близких отношений целиком и полностью принадлежала юной, но, видимо, уже созревшей для плотских утех Ксении. А может, в ней просто говорила ревность? Ведь Саша знал достоверно, как горячо и пылко желала Лена родить Владу малыша, и желание это было обоюдным. А теперь Лены нет, и Ксения готовится осчастливить Влада долгожданным отцовством!

— Она психанула, когда я сказала, что ты обе квартиры сдал, и она теперь будет жить у нас, — передала Юля суть конфликта. — Саш, может, правда, лучше, если она будет жить отдельно? — попыталась воззвать к здравому смыслу мужа.

— Кому лучше, Юль? — тот не разделял ее точку зрения. — Ей шестнадцать всего, и она беременная, — заметив, как на последних словах губы жены осуждающе дрогнули, Саша вспылил: — Тебе?

— Всем лучше, — Юля, сама будучи не москвичкой, тем не менее никогда не жила на квартире с кем-то, исключая тот короткий отрезок времени, когда будущий муж, прознав про беременность на Даньку, неотступно находился рядом с нею. Она снимала квартиру, и Саша, можно сказать, был у нее «в гостях», но она до сих пор помнила, какой дискомфорт вызывало нахождение постороннего человека у нее в квартире. А мысль о том, что она сама будет жить у кого-то, в чужой семье, на «птичьих правах» вообще в голове не укладывалась, поэтому отчасти Юля Ксению понимала. — У тебя квартира родительская пустая. В соседнем доме, — напомнила мужу. — Так и тебе будет спокойнее, и ей.

Юля прекрасно знала, каким непреклонным мог быть Саша, когда он твердо был уверен в своей правоте. В то, что его получится убедить в необходимости отселить Ксению с первого раза, и не надеялась.

— Сразу тогда уж скажи, что не хочешь, чтобы она жила с нами! — глаза Воронова сощурились, потемнели, выдавая внутренний, пока еще сдерживаемый, гнев.

Да, родительская квартира пустовала — он не хотел никого туда пускать, оставив там все практически нетронутым. Да, она находилась в соседнем доме — обзаведясь семьей, Саша специально купил более просторную квартиру в этом районе. Да, он понимал, что взваливать на жену еще и Ксению с ребенком не есть хорошо, но надеялся, что молодые мамы найдут общий язык, будут помогать друг другу — Юлька где-то подскажет по-женски, Ксюша, приглядывая за детьми, постепенно научится обходиться с ними. Именно поэтому сдал еще и хату Влада, резонно рассудив, что вырученные с двух квартир деньги позволят Ксении обеспечить ребенка всем необходимым, не чувствуя себя при этом иждивенкой. Видимо, ошибся. Интуиция подсказывала ему, что к словам Юли стоит прислушаться.

— Хорошо, я подумаю, — пообещал Саша, не давая однозначного ответа. Сейчас его куда больше беспокоил вопрос о том, где Ксения. Уже вечер, а ее все нет. Осенняя погода обманчива — днем жарко по-летнему, к ночи холодно, а она, судя по всему, оделась легко. Телефон по-прежнему в глубокой отключке. А ведь он отвечает за нее перед другом.

К тому же занозой засело, причиняя боль и постепенно расковыривая только начавшую затягиваться рану вины перед Владом, знание о том, что найденная при задержании в сейфе последнего папка стала причиной нового расследования и, как следствие, могла привести к новому сроку для Демидова. Как говорится, был бы человек, а статья найдется. Знакомый следак из СК, Черкасов, как мог, держал Воронова в курсе дела, но перспективы там вырисовывались отнюдь не радужные, несмотря на активное, пусть и негласное, вмешательство Ненашева, начальника управления уголовного розыска Москвы.

Сбивало с толку участие главного Московского опера, его неподдельный интерес к судьбе Влада. Вместо успокоения приносило смутное беспокойство — он-то каким боком к нему? Как бы не вылезло еще что-нибудь неприглядное, связывающее воедино разных людей, на его памяти никогда не общавшихся прежде. А всколыхнувшая сегодня после обеда всех силовиков новость о скоропостижной смерти генерала Ненашева в собственном кабинете и вовсе озадачивала не на шутку: каковы будут последствия для друга, оставшегося без столь весомой «защиты»?

Но все эти переживания блекли все сильнее с каждым кругом минутной стрелки, гуляющей по циферблату кухонных часов. На фоне затянувшегося отсутствия Ксении все остальные проблемы отодвигались на задний план, постепенно теряли свою актуальность. Уже и ужин съеден, и смеркаться стало за окном, а ее все нет…

Когда Саша уже готов был поднимать на ноги оперов и пробивать местонахождение Ксении по ее телефону, незатейливая мелодия домофона наконец известила о приходе девушки. Встречали ее всем семейством, включая маленькую Полю на руках у матери, в прихожей, у самой входной двери. На вопрос Воронова, где она провела весь день, Ксюша ответила прямо, без обиняков:

— Квартиру искала.

— Квартиру? — не понял мужчина и, обменявшись с женой тревожным взглядом, переспросил: — Какую квартиру?

— Где я жить буду, — Ксения разулась, прошла мимо Саши к себе в комнату. Вела себя так, словно речь шла о рядовой прогулке по магазинам в поисках приглянувшейся модной вещицы.

У Воронова же волосы зашевелились на затылке, стоило ему представить, как она моталась по многочисленным адресам, встречаясь с «хозяевами», среди которых запросто могли затесаться различного рода мошенники и другие опасные личности. Он двинулся следом за ней и, остановившись на пороге, спросил, не замечая притихшей позади него Юли:

— Нашла?

Девушка без слов покачала головой. Ее равнодушное спокойствие неприятно царапнуло по сердцу, а промелькнувшая вскользь по лицу досада лишний раз подтвердила решимость Ксении идти до конца. Ну не давить же ему на нее! Этим он ничего не добьется. И как она не понимает, что он для нее старается?!

— Не нужно ничего искать, — принял решение Саша. — Будешь жить на квартире моих родителей в соседнем доме, — видя, что девушка приоткрыла рот, чтобы возразить, повысил голос: — Это не обсуждается. Живешь или там, или у меня, — потом все же сбавил тон: — Только там отрезано все — свет, вода. Как подключат, переедешь.