Можно просто Этери. Дружба, смерть и конный спорт на окраинах Сибири

Александра Хмарская

Саша Сирина – примерная дочь, школьная олимпиадница, подающая надежды спортсменка. Она мечтает подружиться с популярными девочками и выиграть всероссийские соревнования по конному спорту.Всё меняется, когда она знакомится с новенькой в конноспортивном клубе. Девочка с необычным именем Этерина дает ей то, чего она давно хотела – дружбу с «крутыми» и популярность в коллективе.Поможет ли эта дружба воплотить мечты Саши о спортивной карьере или, наоборот, разрушит их – читайте в романе.

От автора

Всё началось, когда я ни с того ни с сего решила почистить свои переписки «Вконтакте». Так я снова наткнулась на её страницу — в последний раз мы переписывались почти десять лет назад, и переписка эта — с матерными угрозами. Но это всё враньё. Наши последние слова друг другу были совсем другими.

На аватарке она до сих пор держит недовольного кота и широко улыбается. А в диалоге угрожает разбить мне е… лицо, пишет, требует денег — тысячу рублей, сумму целой жизни для пятнадцатилетней девочки — и по пунктам расписывает, что мне нужно сделать, чтобы меня не побили она и её «друзья».

Помню, как обиделась на слово «друзья». Ревновала страшно.

Все эти почти-десять-лет она была незримо рядом со мной. Рядом со мной и Алёной — с ней вы ещё познакомитесь. Мы никогда не разговаривали о ней по-настоящему, ограничивались сухими напоминаниями о нашем прошлом и многозначительным молчанием.

А всё это время я видела её.

Вот она в волосах трёхлетней огненно-рыжей девочки. Вот мой одногруппник подкуривает толстую сигарету с рыжим фильтром точно так же, как когда-то подкуривала она. Вот я ловлю взгляд совершенно незнакомой мне недружелюбной женщины — и ясно вспоминаю её зелёные глаза с выцветшими, жёлтыми ресницами.

Правда, снилась она мне за это время редко. Раз, или, может, два.

Я прочитала те сообщения и решила, что это не должны быть последние слова, которые мы сказали друг другу. Она стала для меня плохой компанией, связываться с которой родители не советуют, но которая в конце концов куёт из тебя — тебя, капля за каплей смывая с твоего характера липкие слои чужого, навязанного, и выпуская тебя на волю, как пресловутую птичку.

Я стала её частью, а она стала частью меня. Такие люди должны жить, решила я, и задумала переселить её из отсыревшей древесины гроба на свежую типографскую древесину книги.

Жаль, что жизнь устроена таким подлым образом. Никто заранее не подскажет, когда вы в последний раз поговорите с лучшей подругой или поцелуете любовь всей жизни. А когда вам пятнадцать, вы ни за что не поверите, что скоро жизнь начнёт мчаться со скоростью пьяного мотоциклиста и что все синяки на вашем сердце когда-нибудь покажутся вам детскими и глупыми, а некоторые вы и вовсе начнете считать играми собственного воображения. Возможно, если я встречу на улице кого-то из того времени, кого-то, по кому так мучительно страдало моё подростковое сердечко, я просто не узнаю его и пройду мимо, даже если он наденет ту самую толстовку, в которой звал меня гулять в самый первый раз.

Я посвящаю ей каждое слово. И, раз она жива на этих страницах, я позволю себе напомнить ей кое-что.

Этери, ты обещала на небесах попросить для меня самого лучшего ганновера. Не забудь!