Новый Олимп

Алексей Гравицкий, 2019

Ни для кого не секрет, что боги живут за счёт человеческой веры. Чем сильнее вера, тем сильнее божество. Люди давно перестали поклоняться древним богам, но это вовсе не означает, что древние канули в Лету. Они приспособились к новому миру, и сегодня за каждой корпорацией, за каждым значимым брендом стоит бог. Можете не сомневаться: всякий раз, покупая модную распиаренную новинку, вы фактически приносите жертву кому-то из древних богов. Кумиры сотворены, рынок поделён. Но есть и те, кому при разделе не досталось места у кормушки. Геркан – внебрачный сын Диониса – имеет божественное начало, знает, как устроен мир, и очень хочет занять место среди тех, кто им правит. Сергей – неудавшийся бизнесмен – не имеет за душой ни гроша, ничего не знает о богах и реальном мироустройстве, но был бы непрочь решить свои насущные финансовые проблемы, а заодно создать что-то, что сделает его богатым и знаменитым. Случай сводит молодого полубога с простым смертным. Вместе они готовы на всё, чтобы пробиться на Новый Олимп.

Пролог

Последний день весны

— Что ж ты, падлюка, делаешь?! — со всей добротой, на которую был способен, протянул я сквозь зубы.

Подрезавший меня «Ford Focus» виновато моргнул аварийкой и полез в левый ряд. Одно время «Ford Focus» в Москве был диагнозом. Автолюбители, поднакопившие жирка, массово перелезали с «жигулей» и «москвичей» на иномарки. Ощущение собственной крутости от этого ударяло в голову, и чуваки начинали вести себя на дороге соответственно — как идиоты. В большинстве случаев такими иномарками были именно бюджетные «Ford’ы». Правда, мне казалось, что время «фокусников» прошло. А вот, поди ж ты!

— Если ты денег одалживал, чтоб потом попрекать, то мог бы не одалживать вовсе, — обиженно сообщил мне в ухо мобильник голосом Лёньки, принявшего тираду про падлюку на свой счёт.

— Это не тебе, — поспешил утешить я товарища. — А тебе я одалживал на две недели. С тех пор год прошёл!

— Ну нет у меня сейчас, Серёня, нет, — снова запричитал Лёнька. — Как только появятся, тебе первому отдам. Войди в положение. Кризис.

— У всех кризис, засранец, — беззлобно ответил я и дал отбой.

Надежда на старого приятеля растаяла на глазах, а других надежд не осталось. Мой интернет-магазин, до поры приносивший хороший стабильный доход, в свете вышеупомянутого кризиса завял и вместо того, чтобы давать прибыль, требовал теперь вложений. Денег не осталось. Перспектив без спешного финансирования тоже. Всё летело в тартарары. Надо было что-то срочно придумать, но оригинальные мысли опять-таки отсутствовали.

Несколько месяцев я сидел дома, пытаясь сгенерировать новую максимально бесплатную в реализации бизнес-идею или хотя бы выжать долги из знакомых, которым что-то одалживал. Попытки оказались тщетными. Знаете, что такое финансово-половой кризис? Это когда открываешь бумажник, а там — грубое обозначение полового органа.

Финансы мои уже не просто пели романсы, а голосили во всю мощь матерные частушки. Жрать хотелось всё чаще и всё сильнее, причём усиление чувства голода, как выяснилось, напрямую зависело от снижения моей способности оплачивать среднюю корзину потребителя. Катька, жившая со мной под одной крышей последний год, сперва начала бурчать, а потом сказала, что ей всё это надоело, и, резко собравшись, съехала к родителям. Её папаша — генерал в отставке — и так всегда смотрел на меня как на ничтожество, а тут и вовсе пообещал спустить с лестницы, если я когда-нибудь попадусь ему на глаза…

Эта информация пришла ко мне по сарафанному радио через общих знакомых, и тут меня осенило: не стоит попадаться на глаза Катькиному отцу. А если и стоит, то в таком месте, где нет лестниц. Мысль была неплохой, но, увы, не имела никакого отношения к бизнесу.

И тогда — в отсутствие денег и идей — я пошёл поработать в такси. На своей машине. Временно. Может, решение и дурацкое, но лучше в такси на своей машине, чем в офисе на левого дядю.

Однако и здесь обнаружилась масса заморочек. Началось с вступительного тестирования. Меня проверили на знание ПДД и географии города, а потом предложили прочитать «У Лукоморья…» Пушкина. «Это что, шутка такая?» — немного удивился я. Но крайне серьёзный работодатель посмотрел на меня с таким выражением, что стало ясно: ему не до шуток, если он вообще умеет шутить. Пришлось, как в третьем классе, тарабанить про зелёный дуб, златую цепь, учёного кота и прочие сказочные прибамбасы. Уже потом я выяснил, что это тест на владение русским языком, эдакий отсев моя-твоя-непонимающих гастарбайтеров из профессии. А ещё в работе таксиста оказалась важна быстрота реакции. На это не тестировали, это я уже по ходу работы сообразил. Вот как сейчас.

Я резко ушёл вправо и остановился на обочине перед хмурым мужиком в дорогом костюме. Водилы называют это «взять руку».

— Куда едем?

— В кабак, — лаконично объяснил мужик, плюхаясь на сидение.

Я скосил глаза на клиента. Чёрные вьющиеся волосы, идеально пропорциональные черты лица. Аккуратные тонкие усики и бородка клинышком. На вид ему можно было дать лет тридцать, не больше, если сбрить растительность на лице — точно меньше. Впрочем, внешность бывает обманчива.

— Чего таращишься, возница? — архаично вопросил пассажир. — Поехали.

Я щёлкнул поворотником, краем глаза оценивая клиента. Не беден. Молод. Подшофе. Мы на Садовом. И куда его везти?

— Впереди ресторанчик восточной кухни, — поделился я. — Там неплохой бизнес-ланч.

Клиент поморщился.

— Я ж не обедать собираюсь.

— Если развернуться в обратную сторону — стрипклуб.

— Рано.

Я понимающе кивнул и свернул с Садового кольца. Рядом на Тимура Фрунзе как раз находился камерный винный бар с усиленным упором на Рислинг. «Кабак» нового московского формата, так сказать.

Клиент всю дорогу мрачно изучал ногти и не произнёс ни слова. И, останавливаясь возле бара, я готов был с ним попрощаться, но вышло иначе.

— Подождёшь? — поинтересовался мой мрачный пассажир.

— Долго?

— Как пойдёт.

Я пожал плечами и предупредил:

— Вызвать нового таксиста будет дешевле.

— Деньги — не проблема, — отмахнулся клиент.

— Проблема — их отсутствие, — согласился я с улыбкой. Впрочем, судя по его взгляду, моя ирония была не очень уместна.

— Глуши мотор, пойдём.

— Куда? — не понял я.

— В кабак, — коротко и ёмко ответил клиент уже знакомой фразой и уставился на меня холодным немигающим взглядом. Вероятно, так смотрит вечность.

Что обычно делают с вечностью, которая подняла руку и остановила попутку до кабака?

Должно быть, замешательство у меня на лице отразилось в полной мере, потому как пассажир вздохнул, запустил руку в карман и с небрежным изяществом выудил сложенную пополам пачку пятитысячных купюр.

— Этого хватит, чтобы ты возил меня до конца сегодняшнего дня? — поинтересовался он.

В пачке навскидку было тысяч сто пятьдесят, не меньше, а может, и больше. И, наверное, любой здравомыслящий человек на моём месте высадил бы странного чувака и попрощался бы с ним от греха подальше. Но в его тонких пальцах было решение многих моих насущных проблем, и я взял деньги.

Аккуратное место «про вино» открыл, что называется, «для своих» один известный винный энтузиаст. Заведение получилось крохотное — всего несколько столиков и барная стойка неправильной формы — и тёмное. Строгий интерьер не радовал яркими красками: тёмно-синие стены, тёмно-коричневое дерево, чёрные стеллажи с бутылками и тусклые светильники. Всё здесь было сделано правильно, со вкусом, но уюта не ощущалось.

Однако отсутствие уюта нисколько не смутило моего пассажира. Клиент позволил администратору проводить нас в дальний угол, угнездился в приземистом мягком кресле, и, практически не глядя в меню, будто обедал здесь каждый день много лет, ткнул пальцем в какое-то запредельно дорогостоящее вино, добавил к нему двойную сырную тарелку, и указал мне на кресло рядом.

— Тебя как величать?

— Сергей, — представился я, усаживаясь за стол.

Кресло было слишком низким, слишком глубоким, слишком мягким. Слишком, чтобы чувствовать себя в нём комфортно. В таких удобно дома зимним вечером либо в компании близких знакомых. А мой клиент к последним никак не относился.

— Георгий Денисович, — отрекомендовался он.

Выдать дежурную тираду про «очень приятно» я не успел: подоспевший официант лёгким движением вскинул бутыль, демонстрируя её Георгию Денисовичу, видимо, признав его за главного. Мой клиент изучил этикетку и одобрительно кивнул. Официант, подобно фокуснику, выхватил штопор будто из воздуха и лихо откупорил бутылку. Пробка выскочила с характерным звуком, официант, проигнорировав меня, положил её поближе к Георгию Денисовичу. Тот двумя пальцами взял пробку, понюхал, после чего последовал ещё один одобрительный кивок. Официант улыбнулся и плеснул вина в бокал моего пассажира. Ещё один тест, ещё один кивок. Обряд был соблюдён, и вино красиво разбежалось по бокалам.

Георгий Денисович подождал, пока официант удалится, поднял бокал и с трагизмом, достойным принца Датского, возвестил:

— Она ушла.

Я едва не улыбнулся. Теперь всё стало понятно.

— Так вас девушка бросила?

— Какой ты примитивный, возница, — поморщился Георгий Денисович. — Ушла прекрасная эпоха. За неё и выпьем.

Я покачал головой:

— Извините, но за рулём я не пью.

На это мой клиент только криво ухмыльнулся.