Паутина

Алексей Калугин, 2013

На Земле продолжается Сезон Катастроф, и в разных местах планеты появляются все новые и новые аномальные зоны. Группа «Квест-13», направленная Центром Изучения Катастроф в пустыню Гоби, в Зону 41, сначала сталкивается с «черными» квестерами, а потом проникает в глубокий колодец, ведущий в лабиринт. И там очень многое напоминает о местах, расположенных за тысячи километров от Монгольской Гоби. Совпадение? Четверке квестеров приходится на собственном опыте убедиться, что это не так. Странная Игра без правил продолжается…

Глава 8

— Куда пойдем? — Камохин посветил сначала налево, потом — направо.

— А почему не прямо? — спросил Брейгель.

— Давайте кинем монетку, — предложил Орсон.

— У монеты только две стороны, а у нас три варианта, куда можно пойти.

— Монета может встать на ребро.

— Маловероятно.

— Зато как необычно!

Держа фонарь перед собой, Камохин заглянул в один из боковых проходов. Осипов заглянул в противоположный проход.

— Каменные плиты с какими-то иероглифами. Дальше снова рисунки.

— У меня то же самое. Ничего примечательного.

— Ты только послушай их, — Орсон локтем толкнул Брейгеля. — Мы находимся в древнем сооружении, о котором нет ни слова в книге «Загадочные и таинственные места планеты Земля». Значит, это самое таинственное и загадочное место из всех существующих. А они говорят — ничего примечательного! Мне даже любопытно, что могло бы возбудить их интерес?

— Давай заглянем чуть подальше, — предложил О сипов.

— Хорошо, — согласился Камохин. — Только не уходи очень далеко.

— Фотографируй все, что видишь. Каждую плиту. — Ладно.

— Ну? — выжидающе посмотрел на фламандца Орсон.

— Может быть, еще один паук? — предположил Брейгель.

Биолог почему-то сразу решил, что стрелок имеет в виду того паука, что бегал по пустыне и топтал «черных» квестеров, а потом нашел безвременную кончину в песчаной воронке.

— Не знаю, откуда появился этот восхитительный гигант, но только не из этого подземелья, — уверенно покачал головой Орсон. — Во-первых, животные непременно оставляют какие-то следы в местах своего обитания. А здесь мы не видим ни паутины, ни экскрементов. Во-вторых, чем бы он здесь питался? Такому здоровяку требуется много еды!

Вообще-то, Брейгель имел в виду еще одного нарисованного паука. Который на этот раз, для разнообразия, мог оказаться на потолке или на полу. Но он не стал объяснять это Орсону, решив, что каждый имеет право на собственное понимание данного вопроса.

Так оно даже лучше.

Первым из левого прохода появился Камохин:

— Ничего нового. Все то же самое, что и здесь. Но метров через тридцать еще два прохода уходят в разные стороны под прямым углом.

— То есть еще один коридор тянется параллельно нашему? — пальцем указал направление Орсон.

Камохин молча пожал плечами. В самом деле, откуда он знал, как и куда тянется обнаруженный им новый проход? А строить безосновательные догадки стрелок не привык.

Из другого прохода появился Осипов.

— Смотрите, что я нашел! — радостно возвестил ученый.

И продемонстрировал собравшимся пустую банку из-под томатного супа «Кэмпбелл».

— Очень любопытно, — Орсон взял банку, осмотрел ее со всех сторон, посветил внутрь фонариком.

— Выходит, кто-то уже побывал здесь до нас? — спросил Брейгель.

— Если даже так, то очень давно, — ответил Орсон. — На банке указан срок годности — апрель тысяча девятьсот четвертого года.

Биолог передал банку Камохину.

— Судя по разрезам, открывали банку широким ножом, — сказал стрелок.

— И тот, кто ел этот суп, скорее всего, никогда не выбрался из этого подземелья, — тихо и мрачно заметил Брейгель.

— Почему? — удивленно вскинул бровь Орсон.

— Будь иначе, Док, об этом лабиринте было бы написано в книге «Загадочные и таинственные места планеты Земля».

Все разом, не сговариваясь, посмотрели в ту сторону, где остался колодец. И каждый подумал, что у них еще есть шанс вернуться. В конце концов, какой интерес лазить по подземельям, где нет ничего, кроме пустых банок из-под супа «Кэмпбелл»?

— Ну… Быть может, у него имелись веские причины для того, чтобы скрыть свое открытие!.. Возможно, он еще собирался сюда вернуться!

— Точно, за спрятанными сокровищами!

— А почему бы и нет? У майя была куча сокровищ!

— Даже если мы их найдем, то не сможем вынести.

— Ну вот, придется возвращаться!

Все обратилось в шутку, и на душе сразу потеплело.

Камохин кинул банку в ту сторону, куда тянулся основной проход. Жестянка ударилась о каменную плиту пола, подпрыгнула, снова упала и с грохотом покатилась. И вдруг удары жестянки о камень сделались очень частыми и сильными. Камохин и Брейгель одновременно направили фонари во тьму. Банка с грохотом летала между двумя противоположными стенами туннеля, как теннисный мяч, выпущенный из пушки. С силой ударялась об одну стену, отлетала к противоположной и тут же летела обратно.

— Что за черт? — скорее растерянно, чем испуганно произнес Камохин.

— Ты разве не в курсе? — Орсон, пожалуй, единственный остался невозмутимо спокойным. — В древних подземельях частенько встречаются потайные ловушки. В особенности там, где спрятаны сокровища.

Грохот банки, эхом раскатывающийся в узком замкнутом пространстве становился нестерпимым. Казалось, это не банка прыгает сама собой, а какой-то дрянной раздавленный бубенчик бряцает в черепной коробке.

— Бамалама!

Брейгель сунул фонарь за пояс, двумя руками, как следует, перехватил автомат и одним точным выстрелом сбил консервную банку с траектории. Жестянка подскочила вверх, ударилась о потолок, упала на пол, подпрыгнула, жалобно звякнула и затихла.

— Ты убил ее, — зловещим полушепотом произнес Орсон.

— Подумаешь, — Брейгель безразлично дернул плечом, поставил автомат на предохранитель и кинул за спину.

— Док! — не оборачиваясь, строго произнес Камохин. — Ты полагаешь, сейчас подходящее время для шуток?

— А почему нет? — удивленно вскинул брови Орсон.

— Мы чуть было не вляпались.

— Чуть было — не считается.

— Док-Вик, твое мнение?

— О чем?

— Что это могло быть?

— Ну, поскольку банка была жестяная, по всей видимости, это магнитная ловушка. Или гравитационная.

Второй вариант мне кажется маловероятным.

— Почему?

— Потому что с помощью современных технологий создать гравитационную ловушку таких размеров, — Осипов обвел пальцем периметр коридора, — невозможно.

— А магнитные ловушки индейцы, выходит, могли создать без проблем?

— Из двух возможных вариантов я выбрал наиболее, на мой взгляд, реальный… Хотя и он, конечно… — Док-Вик, ты прикалываешься?

— Почему? Если строители этого подземелья могли освещать коридор, не используя открытого огня, почему бы им не создать магнитную ловушку?

— Создать-то они, допустим, могли, вопрос только зачем? — под иным углом решил взглянуть на проблему Брейгель.

— Чтобы таким образом оставить без оружия тех, кто вторгся сюда без спроса, — предположил Орсон. — Или просто напугать.

— А не проще камень на голову скинуть?

— Камень можно сбросить только один раз. Потом его нужно снова поднимать.

— А электромагниты, насколько мне известно, нуждаются в постоянной подзарядке. Или есть природные магниты, способные вытворять такие штуки с банками? — Я про такие не слышал, — покачал головой Осипов.

— Все, идем назад, — подвел итог Камохин.

— Как это назад? — возмущенно вскинулся Орсон.

— Дальше мы не пойдем, — твердо заявил Камохин.

— Из-за пустой консервной банки?

— Не прикидывайся, Док.

— Но я действительно не понимаю! Почему мы должны идти назад?

Голос Орсона раскатывался по пустому коридору подобно божьему гласу — устрашающе и увещевающе одновременно.

— Из-за ловушки, Док, — повернулся к нему Камохин.

— Но это же магнитная ловушка! Она не опасна для людей! Ведь так, Вик? Она рассчитана лишь на то, чтобы вселить страх в суеверные души!

Осипов ничего не успел ответить.

— Даже если так, — опередил его Камохин, — там, где есть одна ловушка, могут оказаться и другие. Куда более опасные!

— Мы будем идти осторожно!

— Подберем консервную банку и станем кидать ее вперед, — не то в шутку, не то всерьез сказал Брейгель.

Но Камохин был не настроен шутить. Он вообще не собирался обсуждать эту тему.

— Мы не готовы к исследованию этого лабиринта, — заявил он непреклонно. — Мы возвращаемся к колодцу. И ждем там, когда закончится песчаная буря.

— Бред какой-то! — Орсон вскинул руки и сжал их в кулаки, как будто собирался кого-то ударить. — В конце концов, есть ведь два других прохода!

— Кто сказал, что они безопаснее этого?

— Нужно проверить! — Мы возвращаемся.

Камохин повесил автомат на плечо и зашагал к выходу. Ясно было, что продолжать разговор он не намерен.

— А ты что об этом думаешь? — упавшим голосом спросил Орсон у Брейгеля.

Фламандец извиняющеся улыбнулся:

— Игорь прав. Продолжать идти вперед, не зная, что нас там ждет, слишком опасно. Мне кажется, это не просто подземный ход.

— Конечно! — в отчаянии всплеснул руками Орсон. — Но ведь это как раз и интересно! Тебе что, совсем не хочется узнать, кто и зачем устроил здесь эту магнитную ловушку?

— Не сейчас, — быстро качнул головой фламандец и поспешил следом за Камохиным.

— Быть может, мы всего в одном шаге от величайшего открытия, — продолжил Орсон, обращаясь к последнему оставшемуся. — Ведь не просто так стоит здесь эта ловушка?.. А, Вик?.. За ней что-то есть!

Осипов улыбнулся, осторожно взял англичанина под локоток и, подсвечивая фонариком, повел его следом за остальными.

— В подобных местах случаются очень странные и неприятные вещи, — говорил он при этом тихим увещевательным голосом. — Вот, например, пирамиды.

Ты же наверняка слышал про проклятие фараонов.

— Это все магия! — уверенно заявил Орсон. — Вуду! — Ну почему сразу магия?

— Я называю магией все, чему не могу найти объяснение.

— Раньше ты это так не называл.

— Не мог найти подходящего слова. Русский язык не так прост, как кажется.

— Ну а почему вуду?

— Во-первых, мне нравится слово, во-вторых, это самая сильная и зловещая магия из существующих по сей день, в-третьих… — Орсон ненадолго задумался. — Ты же видел кровь у колодца? В магии вуду постоянно используется кровь!

— Ацтеки кровью тоже не пренебрегали и даже практиковали человеческие жертвоприношения.

— Верно, — подумав, согласился Орсон. — Возможно, наемники использовали индейскую магию… И все же чертовски жаль, что мы возвращаемся! Вот просто так! С пустыми руками!

Биолог показал коллеге ладони, должно быть, чтобы тот смог убедиться, что у него действительно ничего нет.

Признаться, Осипову тоже было жаль, что исследование загадочного подземелья закончилось, едва успев начаться. Рисунки и надписи на стенах — это, конечно, жутко интересно, но, наверно, все они ожидали чего-то иного. Чего-то, что могло дать ответы хотя бы на часть из имеющихся у них вопросов. Но в то же время он был согласен с Камохиным — двигаться дальше по темным коридорам, зная, что их могут поджидать хитроумные ловушки, было бы слишком опасно. Оставалось надеяться на то, что узнав об этом удивительном открытии, Кирсанов решит незамедлительно отправить в Шамо новую, хорошо оснащенную группу. Естественно, в том же самом составе. И к тому времени Зона 41 все еще будет существовать. И загадочный колодец никуда не исчезнет… Конечно, слишком много неопределенностей, но иначе нельзя. Это лучше, чем лезть на рожон.

Внезапно шедшие чуть впереди стрелки остановились. Свет их фонарей с пола переместился на стену.

— Что они еще там нашли? — с показным недовольством буркнул Орсон. — Еще одну банку из-под супа?

Или пакет чипсов?

— Эй, кто-нибудь помнит, что тут было нарисовано? — громко крикнул Камохин.

— Мы не в лесу, а в подземелье, — язвительно ответил ему англичанин. — Поэтому не фига так орать!

Ученые подошли к стрелкам.

На каменной плите, освещенной теперь уже четырьмя фонарями, был вырезан крокодил, свернувшийся кольцом и пытающийся укусить свой собственный хвост. Рисунок был выполнен все в том же псевдоиндейском стиле, как и те, что они видели прежде.

Орсон достал из кармана фотоаппарат и запечатлел рисунок.

— Так был тут этот крокодил или нет? — еще раз спросил Камохин.

И похоже было, что стрелок нервничает.

— Я такого рисунка не помню, — ответил Орсон, убирая фотоаппарат.

— Я тоже его не видел, — подтвердил Осипов.

— Ясно, — произнес многозначительно Камохин.

И посмотрел на ученых так, будто если и не был уверен, то небезосновательно подозревал, что это они приложили руки к появлению рисунка, которого не должно быть.

— А в Южной Америке крокодилы, вообще-то, водятся? — спросил вдруг Брейгель.

— Оринокские крокодилы одни из самых крупных, — ответил Орсон. — А вплоть до миоцена там встречались и сухопутные крокодилы — мезозухии.

— Это когда уже появились люди?

— Нет, чуть раньше. Люди не могли их видеть.

— Но я сейчас вижу крокодила, — голосом с угрожающе повышающимися тональностями, произнес Камохин. — Которого, как все мы помним, здесь не было!

— Ну, и что? — усмехнулся Орсон. — Тогда — не было, сейчас — появился. Подумаешь, делов-то!

— Откуда он здесь появился?

— Плита могла повернуться.

Камохин прикусил губу. Почему-то столь простое объяснение самому ему в голову не пришло. Он сунул фонарь за пояс, подошел к стене и попытался надавить на край плиты. Плита даже не шелохнулась. Камохин попытался надавить на другой ее край — с тем же результатом. Тогда он попробовал подцепить край плиты пальцами, но даже ноготь не смог просунуть в щель.

— Черт! — Камохин со злости саданул по плите кулаком и тут же взвыл от боли в разбитых костяшках. — Как она могла повернуться? С чего вдруг?

— Это магия, — с невозмутимым спокойствием ответствовал Орсон. — Обычная индейская магия на крови.

— Плиты могли повернуться, когда сработала магнитная ловушка, — дал более рациональное объяснение случившемуся Осипов. И тут же, не дожидаясь новых вопросов, добавил: — Зачем это было нужно, я не знаю.

Брейгель посветил на пол у основания плиты.

— Если бы плита повернулась, в пыли остались бы следы.

Фламандец был прав. На слое пыли и мелкого песка, лежавшем на полу возле стены, видны были только следы камохинских ботинок.

Осипов посветил фонарем на соседнюю плиту. На ней три равнобедренных треугольника были вписанных друг в друга, как матрешки.

— Такого рисунка тоже прежде не было, — сказал Осипов. — Но я точно видел его на доске пакалей у Кирсанова.

— Позволь, я сфотографирую, — отодвинул его в сторону Орсон.

— И этого тоже не было.

По другую сторону от крокодила на плите был изображен петух.

— Идем к выходу! — решительно скомандовал Камохин. — Не нравится мне эта чертовщина!

— Только будь осторожен! — предостерег его Орсон.

— В каком смысле? — буркнул Камохин.

— Ловушки, — напомнил ученый.

— Какие еще ловушки? Мы здесь уже проходили!

— Ты уверен, что именно здесь?

— А где же еще?

— Не знаю. Но там, где мы проходили, на стенах не было ни крокодилов, ни треугольников, ни петухов.

Камохин как будто заколебался. Но лишь ненадолго.

— Идем! — снова скомандовал он и быстро зашагал вперед.

— Похоже, он уверен, что мы движемся в нужном направлении, — сказал, обращаясь к Осипову, англичанин.

— А ты нет?

— Если бы мы двигались к выходу, то уже должны были увидеть свет, проникающий через колодец, — совершенно спокойно заметил Орсон. — Разве не так?

— Песчаная буря усилилась, — ответил Камохин. — Из-за этого и стемнело.

— Ну да, конечно, — на ходу кивнул Орсон.

Хотя по всему был ясно, что он не согласен с выводом стрелка. Категорически не согласен. Похоже даже было, что англичанин о чем-то догадывался. Но пока предпочитал помалкивать, напустив на себя таинственный вид.