Планета смертной тени

Алексей Калугин, 2010

Их лишили всего: памяти, имен, самой жизни – и заставили работать как каторжных на забытой богом планете. Колонисты, первопоселенцы – это только звучало красиво, а на деле, если бы они все сдохли здесь, в пустыне, никто бы особенно и жалеть не стал. Ведь для всего остального человечества они уже давно умерли… однажды. Тридцать три человека, тридцать три горьких судьбы. Однако их смерть не входила в планы тех, кто осуществил этот бесчеловечный проект, по крайней мере до того времени, как вновь колонизированные планеты Грешного треугольника в пику Галактической Федерации официально не войдут в состав Союза Шести Планет. Но жизнь вмешалась в этот страшный процесс и повернула события совсем в другую сторону. И живым пришлось отвечать за свои дела перед мертвецами…

Глава 2. День 1-й

Он глотнул воздух широко раскрытым ртом. Будто утопающий, которого за волосы выдернули из воды. Воздух обжег горло, и он зашелся в приступе удушающего кашля.

Что произошло?..

Голова разламывалась от боли. Все мышцы ныли. Каждый сустав казался вывернутым.

Должно быть, его били. Долго и умело.

Вот только за что?..

Откашлявшись, он сделал еще один вдох. На этот раз медленно и осторожно. В горле засвербело. Но теперь его уже не выворачивало наизнанку. Он понял, что может дышать.

Он попытался открыть глаза, но ему это не удалось. Веки как будто склеились. Он сделал попытку поднять руку, чтобы протереть глаза, но руки оказались к чему-то крепко привязаны.

Где я?..

Что случилось?..

Он ничего не помнил. Ровным счетом ничего. Будто только что родился… Или вывалился из черного колодца вселенского небытия.

Кто я?..

Что происходит?..

Он дважды кашлянул, чтобы прочистить горло, вдохнул немного воздуха — странно, на этот раз ему показалось, что воздух имеет привкус антисептиков, — негромко позвал:

— Эй…

И замер в ожидании незнамо чего.

Хотел он, чтобы кто-то ему ответил, или боялся этого?..

Скорее всего — хотел.

Любой ответ избавил бы его от расползающегося по телу, будто яд, ужаса неведения.

Но ответа не последовало.

— Эй! — позвал он чуть громче. — Есть здесь кто?..

— Одну минуточку, — ответил ему голос, принадлежавший явно не молодому мужчине, занятому каким-то очень важным делом, которое никак нельзя было отложить даже на минуту.

Он провел сухим языком по губам. И приготовился ждать. Сколько потребуется.

А что ему еще оставалось?

Ждать пришлось гораздо больше обещанной минуты.

Или ему только так казалось?

— Секунду, я уже почти закончил…

Все тот же голос. Не сказать, что неприятный. Но какой-то очень уж безразличный.

Безразличный человек воспринимает мир неадекватно… Где он это слышал?.. Или сам только что придумал?.. Значит, он может что-то придумать — уже здорово… А еще он умеет считать… Кажется…

Один, два, три, четыре, пять, шесть… Определенно — умеет!

А что еще?..

— Простите…

— Сейчас!

— Я не могу открыть глаза.

— Это нормально.

— Разве?

— В данной ситуации — да!

— Э-э-э?..

— Вы хотите спросить, что происходит? — Голос сделался немного насмешливым.

— А вы готовы ответить?

— О! Вы не забыли, что такое ирония!

— А это ирония?

— Теперь уже сарказм. Поздравляю. У вас хорошие шансы.

— Шансы?..

В голове сразу мелькнула нехорошая мысль: со мной что-то случилось… Авария… Кома… Паралич…

Да нет же! Он чувствовал свое тело. А двигаться не мог, потому что руки и ноги были привязаны.

— Развяжите меня!

— Не торопитесь, всему свое время.

— Черт возьми! Я хочу знать!..

— Слушай, ты! — Голос уже другой, и доносится с другой стороны. Громкий, резкий, волевой. Скрежещущий, будто наждак по краю железного листа. — Умолкни! — Привык отдавать приказы и уверен, что их должны исполнять. Военный? — Или я сам заткну твою поганую глотку!

Определенно — военный! Бандюки выражаются иначе.

— Ну, чего ради, сержант? — как бы даже с некоторой укоризной произнес первый голос. — Чего ради? Вы разве кричите на машину, когда она начинает барахлить?

— Случается, что и бью.

— Ну, так нельзя, уважаемый! Нервы надо беречь. Все наши недуги — от нервов.

— А все беды — от дураков!

— Надеюсь, это не в мой адрес?

— Нет, конечно. Дураки — они выше сидят.

— Понимаю.

— А мы с тобой, док…

— Мы с вами, сержант, делаем свое дело. И не задаем лишних вопросов.

— Мне нравится ход твоих мыслей, док.

— Благодарю, сержант.

— Эй, послушайте… Меня что, отправили в армию?

Тишина.

— Эй!.. Вы что, все умерли?

Пауза.

И вдруг — оглушительный хохот. Сразу с обеих сторон.

Сержант, сквозь хохот:

— Нет, мне определенно нравится этот тип!

Док, вторя ему:

— А я что говорил!

Щелкнули удерживающие руки зажимы.

Он сделал движение кистью.

— Постойте! — Голос дока. — Не торопитесь!.. Сейчас открою вам глаза.

Его век коснулось что-то мягкое и влажное.

— Вот так… Попробуйте теперь… Нет, не руки — глаза.

Он приподнял веки.

Серый полумрак, перемежающийся белыми и светлыми пятнами. Мир, разваленный на пиксели.

— Я ничего не вижу.

— Сейчас…

Тень перед глазами. Ощущение прохлады на склерах. Мир сделался еще более туманным и расплывчатым.

Он несколько раз моргнул. Закрыл глаза, сосчитал до десяти — он умеет считать! — и снова открыл их.

Теперь он уже мог различать силуэты и контуры окружающих его предметов. Нечеткие, но вполне определенные.

Он находился в небольшой комнате с белым потолком и стенами, выкрашенными в лимонно-желтый цвет…

Он вспомнил! Дома в ванной у него стоял пластмассовый утенок. Точно такого же цвета, как стены. На спине у утенка имелось несколько круглых отверстий, в одно из которых он ставил свою зубную щетку. Обычно он выбирал крайнее отверстие. Но иногда, для разнообразия, ставил щетку в среднее… Когда это было? Он пытался и не мог вспомнить. В памяти мелькали лишь неясные образы, похожие на отблески солнечного света на чистом, прозрачном стекле.

Тень…

Полутень…

Снова тень…

Насколько он мог судить, в комнате не было окон. Свет давала люминесцентная лента шириной в ладонь, наклеенная по всему периметру в полуметре от потолка.

— Посмотрите на меня… Эй! Вы меня слышите?

Он повернул голову. В шаге от него стоял тот, кого сержант называл доком. На нем голубой медицинский костюм с форменной нашивкой на груди.

— Где я?

— Не все сразу, — улыбнулся док.

Доку лет шестьдесят. Он бодр и полон энергии. У него большая, очень большая, непропорционально большая голова с широким приплюснутым носом, чуть раскосыми глазами и отвислыми губами. Прическа — нарочно не придумаешь. Глубокая залысина, достающая до самой макушки, и длинные седые, немного вьющиеся волосы, торчащие во все стороны и в виде неухоженных бакенбард сползающие по щекам до подбородка. Возможно, именно поэтому док показался ему похожим на удивительную помесь льва с верблюдом.

— Я хочу встать.

— Пожалуйста.

Тихо клацнули удерживающие ноги зажимы.

Он согнул ноги в коленях, поднял руки и провел ногтями по голой коже бедер. По коже побежали мурашки. Он улыбнулся — ему понравилось ощущение.

— Давайте я вам помогу.

Доктор поддержал его за локоть, когда он начал подниматься.

Как только тело приняло вертикальное положение, голова закружилась, словно от стакана крепкого вина. Он сел, свесив ноги, на краю постели, опустил голову и прижал ладони к вискам.

Доктор быстро приложил к его плечу пневмошприц и сделал инъекцию.

Он сквозь пальцы посмотрел на дока.

— Что это?

— А вам не все равно? — Док усмехнулся и похлопал его по голому плечу. — Давайте-ка поднимайтесь на ноги.

Опираясь рукой о край ложа, он вытянул ногу и осторожно коснулся кончиками пальцев пола. Теплый пластик, должно быть, с подогревом. Он плотно прижал пятку к полу и поставил рядом другую ногу. Затем собрался с духом и отпустил руки. Голова больше не кружилась, и он вполне уверенно стоял на ногах.

Он поднял голову и увидел сержанта, стоявшего по другую сторону постели. Нет, это была не постель, а узкий топчан, застеленный серой мятой простыней. Сколько он пролежал на ней?..

— Где я?

Снова тот же самый вопрос.

Почему-то он беспокоил его больше, чем другой вопрос, который со временем тоже придется задать: «Кто я?»

Сержант — широкий волевой подбородок, холодный взор из-под насупленных бровей, темно-зеленая униформа, — взял со стула тонкую стопку серой, до отвращения серой одежды и кинул ее на топчан.

— Одевайся!

Он только теперь осознал, что стоит совершенно голый среди двух одетых людей. Схватив одежду, он стал торопливо натягивать ее на себя. Нижнего белья не было. Только штаны и куртка из грубой, плотной синтетической ткани. Один магнитный зажим на поясе, три — на груди.

— Молодец, — одобрительно выгнул губы сержант.

— Простите. — Он теперь обращался не к доку, а к сержанту. — Но я до сих пор не пойму, где я нахожусь?..

— Скоро поймешь. — Сержант ногой подтолкнул ему две закрытые пластиковые тапки, похожие на галоши ярко-розового цвета.

— Наверное, что-то случилось… — Галоши оказались безразмерными, но вполне удобными. — Это ведь больница?..

— В каком-то смысле, — усмехнулся сержант. — Давай, на выход!

— Да, конечно… — Он бросил взгляд по сторонам, словно хотел убедиться, что ничего не забыл. Посмотрел на дока. — Только один вопрос. С моими… С моими родными все в порядке?

— Я сказал, на выход! — рявкнул сержант и схватил его за локоть.

— Одну минуту, сержант! — вскинул руку док. — Я должен провести тест.

— К черту, док! С ним все в порядке!

— Не уверен…

Док взял его за другой локоть, подвел к столику, на котором стояло несколько приборов, и усадил на стул.

— Док, — с тоской посмотрел на врача сержант. — Нас ждут тридцать два клиента.

— Ничего, подождут, — спокойно ответил док.

Он отметил про себя, что док, выходит, имеет большую власть, чем сержант. По крайней мере, здесь, в этом помещении.

Но что они хотят от него?..

Док надел ему на левое запястье широкий пластиковый браслет с металлическими контактами, прилепил на левый висок присоску и включил прибор.

— Отвечайте на мои вопросы как можно более точно и кратко. Как вас зовут?

Он задумался.

В самом деле, у него ведь должно быть имя…

— Как вас зовут?

–…Не знаю.

— Сколько вам лет?

— Не помню.

— У вас в детстве была собака?

— Нет.

Док наклонил кудлатую голову к плечу.

— Вы уверены?

— Да.

Док посмотрел на показания прибора.

— Он действительно в этом уверен, — сообщил он сержанту.

— Ну и что, — безразлично дернул плечом тот.

Новый вопрос:

— Вы женаты?

Перед внутренним взором мелькают лица. Множество лиц. Он пытается выбрать из них одно, которое станет ответом на заданный вопрос…

–…Не знаю.

— В каком возрасте у вас был первый сексуальный контакт?

— Контакт?..

— Вы любите свою жену?

— Да!

Док снова бросил многозначительный взгляд на сержанта.

— Вы блондин или брюнет?

— Я?..

Он поднял руку и провел ладонью по гладко выбритой голове.

— Как вас зовут?

— Я же сказал, не помню!..

Он почувствовал, как начинает злиться, но почему-то решил, что лучше это не демонстрировать.

Врач глянул на показания прибора и сделал пометку в элноте.

— Док! — многозначительно посмотрел на врача сержант.

— Уже заканчиваю. — Док нажал синюю кнопку на лицевой панели прибора. — Как зовут ваших родителей?

— Не помню.

Теперь он даже не пытался вспомнить. Ему определенно не нравилась игра, в правила которой его не посвятили. Забыли или не сочли нужным?..

— Ваши родители живы?

— Не знаю.

— А вы?

Док пристально посмотрел на него.

— Что — я? — растерялся он.

— Вы — живы?

— А вы разве сами не видите?

— Я задал вам вопрос.

— Да, грешное пламя, я жив! — Он все же не сдержался. — Но, похоже, у меня здорово отбило память!.. Как вы это называете, амнезия?..

Док не удосужился ответить. Он посмотрел на сержанта и сказал:

— Боюсь, у вас с ним возникнут проблемы.

— Не беспокойся. — Сержант достал из кармана пластинку жвачки, снял с нее обертку и, сложив пополам, сунул в рот. — Я на строевой и не таких обламывал.

— Мне кажется, вы не понимаете, в чем тут дело…

— Док, этот парень готов исполнить свой гражданский долг?

— Определенно, да. Но, при всем моем уважении, сержант…

— При всем моем уважении, док, ни с кем другим из новой команды ты не возился так долго, как с этим. — Сержант протянул врачу открытый элнот. — Поставь подпись. Остальное — моя забота.

Док посмотрел на него, как будто решая, что делать. Затем быстро снял браслет и присоску и выключил прибор.

— Сержант, вы пользуетесь моим к вам хорошим отношением.

Он взял световое перо и поставил размашистую подпись в элноте сержанта.

— Док, мы одна команда. — Сержант захлопнул элнот и спрятал его в нагрудном кармане. — Мы делаем общее дело. Большое и нужное. И должен сказать, — сержант показал большой палец, — неплохо справляемся!

Док наклонил голову и устало провел ладонью по лбу.

— Я мечтаю лишь об одном — как бы поскорее вернуться домой.

— Сколько у тебя еще до завершения контракта?

— Около восьми месяцев.

— Не так уж много.

— Еще восемь месяцев среди живых мертвецов — это чокнуться можно.

— Ты разве не знал, чем придется заниматься?

— Знал. Но представлял это иначе.

— Думал, что попадешь в рай, а оказался в аду? — усмехнулся сержант.

— Что-то вроде того, — помахал кончиками пальцев врач.

— Хочешь бесплатный совет, док? Не относись к ним, как к людям. Даже как к бывшим людям — не стоит.

— А как я должен к ним относиться?

— Придумай сам что-нибудь.

— А что вы для себя придумали?

Сержант впервые за все время разговора не усмехнулся, а именно улыбнулся. И приложил палец к губам.

— А этого, док, — произнес он заговорщицким полушепотом, — я даже тебе не скажу.

Он слушал разговор военного с врачом и ничего, ровным счетом ничего не понимал. Ни единого слова. Как будто они говорили на чужом, не знакомом ему языке. Выстроенные в фразы слова скользили по поверхности сознания, не проникая вглубь. И исчезали, подобно вспышкам праздничных огней, оставляющих после себя лишь дым и неприятный запах.

Сержант хлопнул его по плечу.

— Вставай!

Он сжал руки в кулаки и насупил брови.

— Я никуда не пойду.

— Что?

Произнес это короткое слово сержант, но, судя по выражению лица дока, тот был удивлен не меньше.

— Я никуда отсюда не пойду, пока мне не объяснят, что происходит.

Сержант наклонился и попытался заглянуть ему в глаза. Захотелось опустить голову, чтобы спрятать взгляд.

— Да ты знаешь, что ты такое? — не спросил, а презрительно выплюнул, как потерявшую вкус жвачку, сержант.

— Нет! — зло глянул он на сержанта. — Скажи мне!

— Ты — дерьмо! — Сержант довольно чувствительно ткнул его указательным пальцем в лоб. — Кусок стопроцентного дерьма! И, если ты прилипнешь к моему ботинку, я разотру тебя об землю! Понятно?

— Нет!

— Док? — растерянно, а, может быть, с обидой посмотрел на врача сержант.

— Я вас предупреждал.

Врач откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, будто отгораживаясь от всего происходящего.

— Ну, ладно.

Сержант выдернул из-за пояса резиновую дубинку с явным намерением пустить ее в ход.

Он вцепился обеими руками в стул, на котором сидел, и приготовился получить удар. Ему было все равно.

Видимо, врач это понял.

— Постойте, — подняв руку, остановил он сержанта. — Так вы от него ничего не добьетесь.

— Я не люблю пользоваться стоппером.

— А я и не предлагаю вам это делать. — Док положил обе руки перед собой на стол и посмотрел на него. — Вы хотите знать, что происходит?

— Да. Хочу.

— В таком случае вам следует пойти с сержантом. Он все объяснит, когда вы присоединитесь к группе.

— К какой еще группе?

— Вы очень скоро все узнаете. Но лишь в том случае, если будете вести себя подобающе. Могу с уверенностью сказать, что позиция, которую вы пытаетесь занять, неконструктивна. Лишь внимательное отношение к тому, что вам говорят, приведет вас к пониманию, и лишь уважение к наставникам поможет вам освоиться в новой для вас среде.

— Наставник? — кивнул он на сержанта.

— Наставник, — утвердительно наклонил голову док. — Уже хотя бы потому, что, в отличие от вас, он понимает, что происходит. Разве не так?

— И он все объяснит?..

— Как только вы присоединитесь к группе.

— Вы не пытаетесь меня обмануть?

— А зачем?

— Ну, ладно. — Он положил кончики пальцев на край стола. — Только ответьте мне на один вопрос.

— Нет.

— Кто я?

— Сержант! — Док вздохнул и закатил глаза.

— Все! — Он вскинул руки с открытыми ладонями, не для того, чтобы защититься, а чтобы попытаться развести в стороны мрак. Но у него ничего не получилось. — Я готов. — Он встал и улыбнулся сержанту. Без надежды на ответ. Просто так. — Сержант?..

— Для тебя, дерьмо, господин сержант.

— О, да! — Он шлепнул пятками галош и уперся подбородком в грудь. — Дерьмо, господин сержант!

— Слушай, док, — немного удивленно глянул на врача сержант. — А он быстро ожил.

— Я запрошу его медицинское досье. Возможно… Ну, в общем, всякое случается.

— Это ты к чему, док?

— Потом! — замахал руками врач. — Потом поговорим! Вас ждет группа!

Сержант улыбнулся одними губами, коротко козырнул и, на ходу бросив: — За мной, — направился к выходу.