Персонаж с демоном 2

Алексей Лавров, 2020

«Я проснулся с тревожной мыслью «костёр потух»! Последние ночи проводил в лесу, в пирамиде как-то не спалось, выбирался на свежий воздух. Вот и тут воздух не то, чтобы очень свежий, но запаха костра не ощущалось! Открыл глаза, увидел потолок каюты, сам лежу на кровати, вспомнил, что плыву на гномьем пароходе. Из иллюминатора бил свет… так это что же получается?! Я проспал до рассвета и ни разу не просыпался?! А как же Настя?!..»

Глава 1

Я проснулся с тревожной мыслью «костёр потух»! Последние ночи проводил в лесу, в пирамиде как-то не спалось, выбирался на свежий воздух. Вот и тут воздух не то, чтобы очень свежий, но запаха костра не ощущалось!

Открыл глаза, увидел потолок каюты, сам лежу на кровати, вспомнил, что плыву на гномьем пароходе. Из иллюминатора бил свет… так это что же получается?! Я проспал до рассвета и ни разу не просыпался?! А как же Настя?!

— Чиво-о-о?! — протяжно зевнула в сознании демон.

— Прекращай ломаться, — я разозлился. — Типа тебе нужно спать!

— Ну, потребности такой нет, — сказала она. — А способность спать уже есть.

— А раньше не было? — спросил я серьёзно.

— Не-а, — ответила демон. — Просто выключалась, пока что-нибудь не случится, или ты не позовёшь.

— И в чём разница? — я честно не понял.

— Ну, я отключалась, фактически пропадало время, — принялась оно мне растолковывать.

— А теперь?

— Теперь я сама сплю, — сказала Настя. — Новый уровень самостоятельности и воплощения. Ещё одержимость превысила следующую критическую отметку, теперь у меня есть характеристика «отождествление».

— С кем? — пробормотал я в растерянности.

— Угадай с трёх раз, — сказала она насмешливо. — Да ты не переживай, это только название характеристики.

— Но ты же демон! И девочка! — воскликнул я.

— А ты читал книги только про мальчиков? — вкрадчиво уточнила Настя. — Не забыл Анжелику?

— Ну, не Эммануэль ведь! — воскликнул я.

— Да и ты не Казанова! — парировала она едко.

— Правда? — сказал я скромненько. — Хорошо, буду!

Она грустно вздохнула.

— Только нечем тут гордиться, для демона это не характеристика, а диагноз. Могут больше не выпустить из инферно.

— Всё так серьёзно?! — встревожился я.

— Пока ничего особенного, просто нехороший симптом. Отождествление всего единичка, — ответила она. — Зато я теперь могу по-человечески спать!

— Славно, — я немного успокоился. — А я отчего тогда продрых всю ночь? Тоже отождествление?

— А ты, горе моё, зря не посмотрел статистику, — сказала он с упрёком. — У тебя новый уровень контроля сознания «планирование». Сам же решил спать до утра при засыпании.

Я заглянул в «информацию»:

«Вы предугадали покушение на себя, верно угадали план злоумышленника и нашли эффективное решение. Вы были настолько уверены, что просидели в шкафу более часу. Сила духа плюс 1. Опыт +50. Способность контроля своего сознания увеличена на уровень «планирование». Одержимость вашего демона плюс 5. Опасный уровень одержимости, у вашего демона появилась характеристика «отождествление».

Так, всё, вроде бы, нормально… хотя ничего нормального и рядом нет! Допустим, вчера денёк выдался суматошный, уснул без задних ног. Но вот сейчас! Я просыпаюсь в относительной безопасности, в комфорте, и о чём думаю? О костре, душевном состоянии демона и своих характеристиках!

Алё, Лёха! Ты же чёрт знает через что прошёл и выжил, ты победил! Подумай об этом, оцени всё, радуйся, зараза!

Я торжественно уставился в потолок… принюхался. Поморщился — что-то в каюте запах не очень. Значит, радость можно считать состоявшейся. Я встал с кровати, открыл иллюминатор. В каюте имелась раковина с краном, на туалетной полочке нашлось мыло, даже зубная щётка в упаковке с затейливым логотипом и запечатанная коробочка с зубным порошком.

Почистил зубы, умылся, сам позвал Настю на зарядку — чертовка снова умудрилась уснуть. Понравилось заразе! Выполнили с ней обязательный комплекс, принялся я одеваться, начал с носков… и понял, что это за запах в каюте даже при открытом иллюминаторе.

Неделю носил, не снимая, в полевых условиях. То же касается белья и одежды, странно — как это нас вообще впустили в первый класс?! Присел на койку, задумался, что делать-то теперь? Монет в сумке ещё немного есть, забрал же в управе полторы тысячи, сколько у Мрызеня было с собой и в кассе на хранении, да где ж тут магазины? Спросить бы у кого-нибудь.

Так! Если это первый класс, должен быть способ вызвать стюарда. Оглядел каюту и задумчиво уставился на ящик, висящий на переборке возле зеркала. Из ящика торчал рычаг, на нём висела трубка, и от неё к ящику тянулся провод. Это загадочное устройство походило на телефон. Но это же бред! Какой может быть телефон на гномьем пароходе в мире магии!

Оставалось только проверить. Я подошёл к аппарату, снял трубку, приложил к уху, оттуда проговорили милым женским голосом:

— Доброе утро! Что вам угодно?

— Да мне бы помыться и купить носки, — проговорил я в смущении. — Ещё трусы и майку тоже.

— Сейчас к вам подойдёт стюард, он вас проводит и всё объяснит. Подождите минуту, пожалуйста.

Я повесил трубку на рычаг и принялся в темпе одеваться в то, что есть пока. Когда натягивал сапожки, в дверь постучали. Я отодвинул от дверей стул, открыл щеколду и крючок, повернул ключ в замке. В коридоре стоял молодой улыбчивый парень в белой униформе с пакетом в руках.

— Вас проводить в душ?

— Да, я ещё говорил о носках…

— Нижнее бельё пассажиров не входит в комплект, пожалуйста, две серебряных монеты.

— Сейчас, — я прикрыл дверь, прошёл к кровати, вытащил из-под неё сумку, принялся развязывать мешочек с монетами.

— Мне бы ещё побриться! — крикнул я.

— На борту работает цирюльня, — ответил стюард через дверь. — И магазины, где вы сможете приобрести всё необходимое.

Я взял десяток монет и направился на выход. Запер ключом дверь. Понятно, что это одна видимость, давешнего убийцу же не остановил замок, но хоть спьяну не вломятся.

Стюард провёл меня по коридору до конца, указал рукой на дверь:

— Душевые здесь. Сауна открывается ближе к вечеру. Цирюльня и магазины начнут работу через три часа.

— Через три?! — удивился я.

— Да, в девять утра, — добродушно улыбнулся стюард.

Прикинул время, срочно нужно обзавестись часами!

— Извини, старик, — пробормотал я, доставая из карманы монеты. Протянул ему три. — Возьми, пожалуйста.

— Благодарю! — он с ловкостью фокусника убрал деньги в карман и протянул мне пакет. — Ваше бельё. Грязное положите сюда же и поставьте на полку, там есть табличка. Его отнесут в прачечную, после стирки принесут в каюту. Стирка входит в комплект. Если вам нужно что-то ещё…

— Где тут можно будет позавтракать в такую рань? — спросил я.

— Открытый ресторан на палубе работает круглосуточно, — сообщил парень.

— Спасибо, тогда пока всё, — я вошёл в душевую.

Душ на волшебном пароходе почти ничем не отличался от человеческого, только регулировалась высота трубок — верчением колеса можно было задрать насадку с дырочками на два с половиной метра — как раз для Гронга. Обидно, что косу пришлось расплести, и, видимо, предстоит с ней прощаться. Кто тут её заплетёт? Не цирюльник же… хотя видно будет.

В пакете нашлись мочалка и полотенце с теми же логотипами, что и на упаковке зубной щётки. «Зябрум inc», наверное, гномий трест. Что поделать, никакая магия не может отменить капитализм и корпорации. Интересно только, «Зябрум» это что? Или кто?

Отмылся, оделся и в бодром расположении духа я пошёл на палубу. Ресторан располагался на крыше самой большой надстройки. Застать там Гронга или Рене я не рассчитывал, надеялся только, что окажусь не единственным посетителем. К своей радости увидел за столиком одинокую девушку.

Стройная фигурка в летнем платье с рукавами до локтя, в пристойный вырез практически нечему выпирать, максимум, третий размер, русое каре, симпатичная мордашка. В ручке держит чашечку. Удивительное явление само по себе — единственная посетительница в семь утра, но тут ещё и ветерок донёс с её стороны аромат.

Это был кофе! Настоящий! Я не мог ошибиться! В борделе на завтрак подали какую-то ячменную бурду. Подумалось тогда, что в этом мире кофе нет совсем, раз даже в борделе подают заменитель, я и возмущаться не стал. А сейчас готов был спалить поганый притон ещё раз.

Я подошёл к её столику, сказал светским тоном:

— Доброе утро. Вы позволите?

— Что? — спросила девушка испуганно.

— Я говорю, вы позволите присесть? — пояснил я.

— Ну, приседай, — ответила девица, глядя на меня с очень странным выражением.

Я решил не грузить барышню манерами, отодвинул стул и уселся.

— Эй! Тебе тут места мало, что ли?! — воскликнула она возмущённо.

— Нормально места, — ответил я.

— Я говорю, проваливай! — повысила она голос.

Не люблю скандалы, но скандалисток не люблю ещё больше, просто из принципа ей сказал:

— Сама проваливай!

Она беспомощно оглянулась по сторонам, призналась жалобно:

— Ну, я тут парня жду!

В семь утра! Интересно!

Я гаркнул в пространство:

— Эй! Официант!

Девушка перешла в атаку:

— Или ты сейчас же пересядешь, или…

— Уснули все?! — продолжил я орать, не обращая на неё внимания. — Ау! Кто-нибудь!

Из служебного люка поднялся парень в белой униформе с застывшей улыбкой на злом лице, в руках он держал поднос с одинокой чашечкой.

Подошёл, поставил чашку передо мной, сказал «пожалуйста», и повернулся уходить. Я его поймал за фалду.

— Ты куда?! Охренел совсем?

Он повернулся, спросил холодно:

— Что-то ещё?

— Завтрак тащи! — воскликнул я.

— Завтрак по билету начинается в восемь тридцать! — ответил он злобно.

— А это что? — указал я на чашку.

— Это кофе по утренней акции «на шару плиз», — ответил он, неприязненно глядя на меня. — Акция действует до конца рейса.

— Я сейчас хочу завтракать! — сказал я решительно.

Официант проговорил холодно:

— Серебряная монета с человека, — и снова повернулся уходить.

Я опять поймал его за фалду, спросил девушку:

— Ты будешь?

Она коротко кивнула. Я подтащил официанта, бросил на стол две монеты.

— Чаевых не будет.

— Как вам будет угодно, — молвил халдей угодливо, склоняясь в поклоне и сразу прибрав денежки. — Что желаете откушать?

— М-м-м, — я неопределённо покрутил ладонью.

— Могу предложить завтрак «купеческий простой», холодные закуски. Подкопченный фазан, блинчики с икрой, варёные яйца, пирог с осетриной, сыр.

— Да! И кофе с пирожным, — добавил я.

— Сию минуту-с, — проговорил официант обольстительно и удалился танцующей походкой.

Я повернулся к девушке.

— Так что «или»?

— Ничего, — потупилась она.

Я обратил внимание на свёрнутую в трубку бумагу, что лежала на столе у её правого локтя. Дело в том, что бумага была покрыта строчками печатных букв. Газета? Здесь? Тоже, наверное, рыбу заворачивают. Окинул благосклонным взором берега, заметил, что погоды стоят замечательные. Она робко улыбнулась.

Наконец, показался официант с большим подносом в руках. Ловко сервировал столик, заверил, что кофе с пирожными будут по первому же свисту, пожелал приятного аппетита и удалился.

Я широко улыбнулся девушке.

— Налетай!

— Спасибо! — сказала она и положила себе на тарелку кусок рыбного пирога. — Ух! Обожаю рыбные пироги, у меня их мама чудесно печёт. Только гномьи ещё не пробовала, это нам не по карману.

Я тоже положил себе пирога, поднял корочку, оторвал кусочек. Действительно ошизеть просто! А начинка? Ой, мамочка! М-м-м! Я взял блин с икрой, аж плакать захотелось — на что я тратил все эти несчастные годы?!

Мы утолили немного аппетит, она спросила:

— А ты кто такой? Одет как чучело, а вроде реальный такой.

— Да только, считай, притащили судно с бурлаками, — ответил я. — Не успел толком приодеться.

— Так надо было в посёлке покупать, здесь дерут за всё втридорога, — сказала она с сочувствием.

— А тебя как зовут? — спросил я.

— Кэрри, — представилась девушка. — Ты не думай, я не шлюха какая-нибудь!

Ага, а я подумал, что она тут в семь утра снимается!

Улыбнулся ей ласково.

— Ты тоже не думай. Просто встаю рано и завтракать в одиночестве не люблю, даже если спал один.

— А что же ты на пароходе? — спросила она. — Купцы обычно ведь с плотами возвращаются.

— Ну, какой я купец? — усмехнулся я. — Предки послали учиться в Ремуз.

— Так экзамены скоро закончатся! — сообщила Кэрри. — Теперь только на заочный или ждать год!

— Ой, куда мне экзамены! — махнул я рукой. — Тупой! Таким только на заочный!

— Вот бы мне быть такой тупой! — сказала она сердито. — Сидела тут, кофе этот уже в горло не лез.

— Ну и нафига? — спросил я туповато.

Она вздохнула.

— Да теперь-то уже ясно, что зря сидела.

Озорно на меня посмотрела.

— Хоть ты пришёл!

Я молча улыбнулся в ожидании продолжения.

— Вот я как раз студентка, магия сознания, журналистика, — призналась она. — Ездила на практику изучать жизнь небольших сообществ. Общалась со всякими уродами из гильдии убийц.

Я изобразил крайнюю заинтересованность.

Кэрри скривила губки.

— Да всё одно и то же — плетут сплошную дичь и в койку тащат, на проститутках пытаются сэкономить. Устала нахер отсылать. Обычная была, вроде, практика. Взяла интервью у босса отделения, ещё один жучок купился на славу.

— Бандиту нужна слава? — не поверил я.

— Люди странные создания, — улыбнулась она. — Тот придурок пишет роман, обещала помочь обработать. Посмотрела начало — прибила бы автора, чтоб не мучился и других не трогал.

— Ой! — обрадовался я. — А мои записки посмотришь?

Кэрри грустно на меня посмотрела.

— За завтрак?

— Ну, почему только завтрак? — я смутился.

— Боюсь, не осилю, — сказала она. — Просто столько не съем.

— Да и не надо, — пожал я плечом. — Так ты того жучка здесь дожидалась?

— Что ты! Конечно, не его! — махнула Кэрри на меня ладошкой. — Понимаешь, клеился там ко мне один парень. Изображал из себя супер-злодея, а у самого только прыщи сошли. Я его немножко подразнила, мало ли, пригодится. Он и пригодился!

— Представляешь, в посёлке сгорел бордель! — поведала она мне сенсационную новость.

Я приподнял бровь.

— Ну и?

— Ты не понял разве? — сказала она сердито. — В таких посёлках в борделе штаб-квартира отделения гильдии убийц!

Я поперхнулся блином с икрой, запил морсом, прохрипел:

— Там один разве бордель?

— Номера для лесорубов не в счёт, они постоянно горят, — поведала она. — А почти официальный публичный дом один, его даже стража обходит стороной.

— А как назывался? — уточнил я.

— У таких заведений нет вывески, — сказала Кэрри. — Обычно обломок старой оставляют «Салун у…».

Я ещё попил морсу, сказал спокойней:

— Ладно, сгорел, и что?

— А он не сам сгорел! Заказал гильдии тот жучок-графоман одного паренька типа тебя. Тоже притащил баржу и продал уроду лес за долговые расписки и серебро. А пацан удрал с Рене Хватом в крипту.

Она спросила:

— Про крипты хоть слышал?

Я кивнул.

— Только он там не сгинул, вернулся и как-то поджёг бордель. Стоял рядом во время пожара, проститутки выпрыгивали, а он с настоящим орком их ловили. Мужиков не ловили, а босса отделения Гарри орк поймал и обратно в огонь забросил.

— Ужас! — только и смог я сказать.

— Вот же моя статья про это в местной малотиражке! — она подала мне бумагу, свёрнутую в трубочку, добавила горделиво. — На первой странице!

Я развернул газетку. На первой странице красовалась большая подвижная фотография. Публичный дом, объятый пламенем, Гронг с голой девушкой на руках, девица дрыгает ножками. А вместо моего изображения черное пятно.

— Странная какая-то фотография, — заметил я. — Заретушировали того парня?

— В том месте гномья плёнка засветилась, — поведала она таинственным шёпотом. — Это же порождение Тьмы или мощный адепт!

— Да ты что! — воскликнул я.

— Только в посёлке никто не понял, даже редактор этого листка, — сказала она с лёгким презрением. — Самое интересное дальше. Тот юный убивец прибежал ко мне! Гарри сгорел, но заказ не отменяли, узнали как-то, что тот пацан с орком и самим Рене Хватом купили билеты на этот пароход! Убийцы тоже купили билеты, ну и я взяла по студенческой квоте — всё равно практика закончилась. Того парня они в лицо не знают, только вычислили каюту, вот сегодняшней ночью мой воздыхатель должен был его грохнуть и сфотографировать труп, а за фотки я ему обещала э… немного благосклонности.

— Как ты интересно живёшь! — восхитился я.

— Да что там интересного! — тяжко вздохнула Кэрри. — Не пришёл он на встречу, сам назначил здесь спозаранку. Идиот. Скорей всего уже дохлый.

— Да ну, — сказал я. — Может, просто за борт упал, выплывет.

— Я ж тебе повторяю — порождение Тьмы или адепт! А я даже номера его каюты не знаю, — она готова была заплакать. — Ладно, тебе это, наверное, неинтересно. Может, кофе спросим?

Я заложил в рот два пальца и свистнул, через минуту к нам направился официант с подносом. Поставил перед нами чашки, кофейник, кувшинчик со сливками, сахарницу и вазу с пирожными. Налил нам кофе, спросил, преданно на меня глядя:

— Желаете что-нибудь ещё?

Я с благодушной улыбкой подал ему монетку.

— Благодарю, любезный, всё замечательно.

— И вы, сударь, благодарствуйте-с, — пропел парень с полупоклоном, шустро убрал грязную посуду с остатками завтрака и торжественно удалился.

Сволочь, конечно, но ведь профессионал! Моё «чаевых не будет» принял как вызов и достойно меня опроверг. Это вызывает уважение.

— У тебя серебра, что ли, полные карманы? — угрюмо спросила Кэрри.

Она добавила себе сливок в кофе, цапнула пальчиками бисквитик с кремом. Очаровательные манеры у студенток и журналисток! Хотя у кого ей было набраться этикету? У Шаша или Гарри, гори он в аду, которого не существует!

Я манерно взял щипчики, положил пирожное на блюдечко, двумя пальцами, оттопырив мизинец, взялся за ручку молочника, долил сливок в чашку. Ложечкой насыпал сахару, аккуратно, ни разу не звякнув, принялся помешивать.

— Видишь ли, Кэрри, — от собственного тона скулы свело, я продолжил с каменной рожей. — В кругах, где я воспитывался, вопросы о деньгах барышни задают только после обручения.

— А до свадьбы даром дают!? — не поверила девушка.

— Да, — ответил я просто.

— Ну и нравы у купцов! — воскликнула она. — А расскажи ещё что-нибудь! У тебя есть невеста?

— Есть, — сказал и не соврал ни разу.

Гражданскую жену можно ведь считать невестой? Потащила бы в ЗАГС, будь у меня с работой порядок, и никуда б не делся. Повезло слинять, и здесь у меня есть Настя!

— А какая она? — продолжила допрос Кэрри, не забывая угощаться.

Носик уже в креме!

— Я что-то не помню, что давал согласие на интервью, — заметил я будто про себя.

— Ой, да ладно тебе! — мило улыбнулась Кэрри. — Соблазняешь честную девушку, а сам гад такой даже не сказал своё имя!

— Моё имя слишком известное, чтобы всем его называть, — ответил я холодно.

— Постель не повод для знакомства? — она лукаво блеснула глазками.

— Ты, наверное, будешь смеяться, — заявил я равнодушно. — Но я не собирался затащить тебя в койку. Не в такую рань.

— Тут я должна обидеться и гордо удалиться, — сказала она, цапнув второе пирожное.

— Да сиди себе, — я благодушно улыбнулся.

Она грустно вздохнула.

— Ты действительно такая сволочь или выпендриваешься?

— Что мы всё обо мне?! — воскликнул я. — Вот ты что собираешься делать после завтрака?

— Думала, что ты потащишь меня к себе в каюту, и я тебя разговорю, — призналась она. — А раз ты действительно такая сволочь, пойду на свой уровень, почитаю. Брала с собой учебники.

— А пойдём к тебе? — осенило меня. — Книжки покажешь!

— Издеваешься? — сказала она мрачно. — Во втором классе каюты на четырёх пассажиров!

— Кошмар! — выразил я сочувствие. — Бухают?

— Что ты! — махнула она ладошкой. — Гномы не церемонятся, за распитие высаживают сразу, прямо в реку!

— Вообще в каютах запрещено?! — возмутился я.

— Ну, в общих, — пояснила она и спросила невзначай. — У тебя же люкс?

Я пожал плечами и спросил:

— Встретимся здесь на обеде?

Кэрри посмотрела на меня весело.

— Ну, ты точно в первом классе! Нам по билету сюда разрешён просто вход и кофе по акции! Да тут обед стоит, как полбилета во втором классе! Нам в каюты возят на тележках.

Я сочувственно покивал, но говорить ничего не стал. Подумаешь! На пароходах я не плавал ещё, а в поездах у нас то же самое, всем нравится. И на обед у меня были другие планы, разве что ужин…

Девушка приняла мой горестный вид за чистую монету.

— Да у нас ещё замечательно! В третьем классе все койки в одном помещении, только перегородки, а коридор общий. В туалет очередь, душа нет, на палубу не пускают. На первом курсе так плавали в маг-хоз мандрагору окучивать.

«Плацкарт», — сообразил я.

— Ну, раз уж тебя выпускают, пройдёмся? — предложил я. — Мне в магазин надо и в цирюльню, а я тут первый раз.

— Тогда за завтрак я тебе ничего не должна! — заявила она с вызовом.

Я серьёзно кивнул.

— Как скажешь.