На полшага впереди смерти

Алексей Макеев, 2015

В Москве бесследно исчезает бизнесмен Лев Гольдин. Полиция небезосновательно полагает, что он убит. Оперативник Капанадзе вначале подозревает его нынешнюю жену, затем бывшую, потом – деловых партнеров. Но никаких серьезных доказательств нет. Наконец удается задержать киллера по прозвищу Миша Стройбат, который сознался, что недавно получил заказ на убийство бизнесмена. Но признание наемного убийцы так и не раскрыло главной тайны. Киллер, оказывается, не смог выполнить заказ, так как «клиент» внезапно исчез. Так где же Гольдин? Ответ на этот вопрос ошеломил видавшего виды сыщика…

Глава 6

— Это что, полиция? — вздохнул Капанадзе, озирая кабинет и присутствовавших в нем сотрудников. — Это международная лига аутистов.

За три дня отгулов, от щедрот кинутых начальством после успеха очередного внедрения, он отоспался, потом слегка загулял с друзьями, снова отоспался. И теперь новым взором окинул столь привычный кабинет.

Всегда возвращаясь после странствий и отлучек в родное подразделение и окидывая его свежим взором, он не переставал удивляться тому, что представало перед ним. Бравое отделение убойного отдела, сливки, так сказать, криминальной полиции, выглядело феерично.

Действительно, все как аутисты были погружены в свой богатый внутренний мир.

Худосочный очкастый Айфоныч, что-то нашептывая себе под нос, возился с планшетником и даже не обратил внимания на начальника — ему все было сугубо до фонаря и лампочки в придачу. Похожий на одесского биндюжника румяный и высокий Йог медитировал, тупо глядя в одну точку, а может, и придуривался — кажется, это одно и то же. Стройная, как тополь, натурально блондинистая Принцесса, сонно позевывая, красила ногти лаком с таким ядовитым запахом, как от аварийного химкомбината, и, похоже, вспоминала очередную экскурсию по ночным клубам, которые она знала как свои пять пальцев.

Отделение у Капанадзе было, можно сказать, экспериментальное. За какие-то грехи, ведомые лишь руководству, ему дали в подчинение толпу детишек важных родителей. У Йога папаша генерал, руководитель одного ГУВД на юге страны. У Айфоныча родословная включает длинную череду сотрудников госбезопасности, но в чекисты он сам идти наотрез отказался, занесла его нелегкая в полицию — сначала в информцентр, а потом в МУР. У Принцессы папаша вообще депутат, и все ее окружение — это суровое московское гламурье.

— За что ты меня так, Николаич? — спросил Капанадзе у начальника убойного отдела после того, как ознакомился со своим воинством.

— Сережа, толку с них все равно никакого нигде не будет. А ты показатели и в одиночку вытянешь, я в тебя верю. Ну, будут они у тебя на побегушках. Пора тебе кем-то руководить. Не век же в операх ходить будешь.

— Ты не начальник убойного цеха. Ты сам убийца, — вздохнул Капанадзе.

И после этого погрузился в атмосферу легкого безумия и сюрреализма. Потому что компашка вся оказалась не просто из блатных, а со странностями.

Но что удивительно, ему быстро удалось их заставить работать, притом порой достаточно эффективно. Кроме того, через некоторое время он понял, что эта компания ему по душе. От подчиненных исходил какой-то бесшабашный задор, не проходило ощущение вечной буффонады. Если разобраться, вся жизнь — театр, а жизнь в полиции — цирк, так что ребята вполне вписались.

Принцесса первая отреагировала на появление Капанадзе и даже оторвалась от стула со словами:

— Здравия желаю, товарищ подполковник.

Она была единственный член коллектива, который не чурался устава. Похоже, это у нее игра такая. И в детстве она играла не в куклы, а в солдатики.

— Эх, сатириков на вас нет, — посетовал Капанадзе, присаживаясь за свой самый просторный, как положено начальнику, и самый пустой стол у окна. — Жванецкий нервно курит в сторонке.

— А, привет, шеф, — проснулся Йог.

— Здравствуйте. — Айфоныч тоже вынырнул из Интернета и ошарашенно глядел на начальство. Покраснел — он всегда краснел, где надо и где не надо. — Извините.

— Работать будем? — спросил Капанадзе.

— Конечно. — Принцесса воодушевилась. — Когда возьмете на задержание?

Это у нее была такая идея фикс. Хотя папа депутат запретил давать ей держать что-то тяжелее карандаша для ресниц и выходить дальше КПП в рабочий день, внутри Принцессы кипела нерастраченная атомная энергия, толкавшая ее на подвиги и разрушения.

— Сначала найдите, кого задерживать, — сказал Капанадзе. — Смотрю, тут без меня какая-то расслабуха.

— Не, мы работаем. Вон бумаг сколько. — Принцесса поднесла ему папку с документами и положила на стол.

— Эх, тяжела доля каторжанская. — С этими словами Капанадзе принялся разгребать ненавистные бумаги.

Жалоба — одна штука. Айфонычу ее — пусть поработает. Сводки происшествий — одно убийство в Выхино поставлено на контроль. Капанадзе слышал о нем, там подозреваемые есть, остается только задержать, для чего необходимо попинать местных оперативников. Пускай этим Йог занимается, у него почему-то разнос нижестоящих подразделений получается на пять баллов, умеет на себя напустить загадочно важный вид, который земельных сотрудников вводит в ступор… Так, методические рекомендации по ведению документации — это пусть Принцесса читает, все равно, кроме нее, в этой канцелярии никто ничего не сечет.

— Сводки телефонных переговоров Гурама получил? — обратился Капанадзе к Йогу.

— Вестимо, — ввернул Йог новое в его лексиконе словечко.

— Что есть там ценного?

— Да треп о погоде, — отмахнулся Йог. — Мне кажется, он знает, что его телефон слушают. Хоть бы один разговор по теме был.

— Значит, у него еще одна мобила должна быть. Встреться с кем-нибудь толковым с Управления специальных технических мероприятий, узнай, могут ли они вычислить другие мобилы, которыми он пользуется.

— Могут они все, если захотят, — сказал Йог. — Им задание нужно.

— Афанасий, что по Текстилям? — обернулся Капанадзе к Айфонычу.

— Возбудили сто пятую.

— Кто порешил негодяя?

— Да разборка какая-то бомжовая.

— Фигуранты есть?

— Пока нет.

— Контролируй.

Надавав указаний, Капанадзе понял, что отведенные ему на весь рабочий день силы иссякли за десять минут. Ну, кто скажет, как заставить себя работать после удачной реализации и бурного отдыха? А никак!

Больше всего ему хотелось смыться с работы. Но куда? Куда еще смыться оперу? Конечно, на встречу с агентом. На них, незримых борцов, вся надежда… Только завтра придется агентурную записку отписать. И что писать? А, придумаем. Не впервой.

— Так, Родион, — сказал он Йогу. — Мне на встречу надо. Буду к вечеру. Ты за меня.

— Я же в управление спецмероприятий.

— Тогда ты, — обернулся к Принцессе. — Цени доверие.

— Есть.

Капанадзе прикинул, что сейчас рванет в японский ресторан и сегодня вряд ли вернется. За целый рабочий день оставленная на хозяйстве Принцесса, пользуясь служебным положением, проест плешь Айфонычу и заставит его сожрать свой компьютер. И поделом ему.

Оставалось только отпроситься у начальника отдела. Сказать, что отбывает ну просто на очень важную встречу с источником. Начальник сразу поймет, что подчиненному просто хочется смыться. Поймет и простит.

Он уже собрался звонить руководителю, но тот опередил — позвонил сам и вызвал к себе.

«Кирдык культпоходу и суши», — подумал Капанадзе.

Полковник Третьяков был подозрительно озадачен, что не то чтобы не к добру, но к большой суете.

— Отошел после скачек своих по лесам Подмосковья? — спросил он, что-то чертя в календаре, лежащем перед ним на начальственном столе.

— Неплохо бы недельку отпуска. А лучше две. За боевые подвиги даже в войну отпуска давали.

— Бог подаст, — отмахнулся от него Третьяков, как от назойливой мухи. — Чай не война, значит, подвиги не засчитываются.

— Я и не сомневался в доброте вашей душевной, господин начальник.

— И правильно. Вот халтурку тебе припас.

— Это как палач приходит домой с мешком — вот взял халтурку на дом.

— Пообщайся с честной самаритянкой. Знойная женщина. Говорит, хочу опера убойного отдела.

— Звучит многообещающе.

— Чтобы поведать ему как на духу информацию по убийству.

— По какому? — оживился Капанадзе. Почувствовав горячую тему, он моментально переключался на нее, напрочь забывая обо всех отвлекающих факторах, в том числе о суши и саке. Охота в жизни — это главное…

— Да коммерса какого-то завалили. Она обещала рассказать, кто именно. Глядишь, глухарь поднимем. Она в бюро пропусков ждет. Фамилия Полубогатова. — Начальник протянул подписанный пропуск.

Вернувшись в кабинет, Капанадзе с трудом, как впиявившегося в ухо клеща, оторвал Айфоныча от планшетника.

— Друг мой Афанасий. Тебе партийное задание. Приведешь сюда одну женщину. И мы решим, что с ней делать.

Опера заинтригованно посмотрели на него.

Айфоныч поправил очки и отправился за дамой.

Через пятнадцать минут в дверном проеме возникла полная, но с ярко выраженными чертами былой красоты, высокая женщина возрастом от сорока пяти до шестидесяти лет — кто их теперь с этой пластической хирургией разберет. Насколько Капанадзе ориентировался в шмотках — облагороженное фитнесом и солярием тело было сплошь завернуто в Гуччи и Версаче, украшено часами «Ролекс» и бриллиантами от Гарри Винстона. По скромным подсчетам шмоток и цацек на ней было тысяч на пятьдесят-сто вечнозеленых американских рублей. Судя по всему, Полубогатова была богата…

Капанадзе кинул своему воинству:

— Покурите пока.

— Курение в здании запрещено, — занудливо и совсем не в тему выдал Айфоныч.

— Ну, напейтесь. Дайте поговорить тет-а-тет.

Братву волной смыло.

— Рассказывайте, — произнес Капанадзе, когда гостья устроилась напротив него на скрипучем стуле — притом с явной опаской — вшей она, что ли, боялась?

— Вы правда можете помочь? — требовательно осведомилась она. От нее веяло властностью, уверенностью. Да, дама была с харизмой.

— А как же. Всех негодяев в асфальт закатаем, — привычно откликнулся Капанадзе.

— В асфальт. — Дама прищелкнула пальцами, и в глазах мелькнул злой азартный огонек. — А это идея…

— Это я фигурально выразился.

— В общем… Она его заказала.

— Кто кого?

— Эта шалава подзаборная заказала Мопса.

— Что?!

— Леву Гольдина заказала. Моего бывшего мужа.

— Интрига присутствует. А теперь подробности в студию.