Она слишком любила красное

Алексей Макеев, 2012

Бизнесмен Роман Белозеров женится на очаровательной Виктории. Девушка оказалась с большими претензиями, и Роману приходится тратить уйму денег, чтобы выполнить все капризы молодой супруги. Она захотела личный автомобиль – пришлось покупать. Она потребовала нанять опытного инструктора – и вот молодую жену уже опекает специалист по машинам Данила Луговой. Спустя некоторое время Роман начал подозревать Викторию в супружеской измене, и у него зарождается план жестокой мести…

4

Я не знаю, какая шальная муха меня укусила, но уже на следующей неделе мною было официально объявлено о нашей помолвке. Все центральные газеты Кольского полуострова пестрели броскими вывесками. Почти на каждой странице красовались наши портреты. Повсюду были громкие заголовки: «Разбито сердце самого непокорного мужчины», «Она очаровала его с первого взгляда», «Будущая чета господин и госпожа Белозеровы приглашают друзей»…

Я действовал быстро, четко и слаженно, словно боялся упустить Викторию. Мне не терпелось назвать ее своей законной женой. Я держал под контролем работу консультанта по свадебным торжествам, постоянно выказывая неудовольствие его медлительностью. Чековая книжка таяла у меня на глазах, как снежинка на горячей ладони. Я только успевал перелистывать страницы, выписывая очередной чек на те или иные расходы. Мне хотелось показать Вике, что она выходит замуж за человека, крепко стоящего на ногах и имеющего весьма солидный годовой капитал. Ради того, чтобы окончательно поразить ее безграничной щедростью, я даже принял участие в выборе подвенечного платья, на которое ушла довольно-таки приличная сумма. Помимо свадебного наряда, мне пришлось приобрести все необходимые к нему аксессуары. Цветочные украшения свадебной церемонии, аренда ковровой дорожки перед входом в Свято-Никольский кафедральный собор тоже влились в кругленькую сумму. Как само собой разумеющееся, я был вынужден оплатить не только церковные расходы, но и вознаградить офицеров дорожно-постовой службы, которые любезно согласились сопровождать свадебный кортеж. Естественно, я уже не беру во внимание те расходы, которые пошли на свадебные фотографии и видеозапись свадебного торжества. Другими словами, если учесть, что отец Виктории был тяжелобольным семидесятилетним стариком и уже не мог оказать посильную финансовую помощь, то можно с уверенностью сказать, что мой бюджет трещал по всем швам. Но справедливости ради должен признать: когда я стоял рядом с Викторией перед алтарем, то был самым гордым человеком и был уверен, что все присутствующие на свадебной церемонии мне ужасно завидовали. Да, я изрядно потратился, но ни на секунду не сомневался в том, что Виктория была достойна гораздо большего внимания.

— Милый, — прошептала она в конце нашего бракосочетания, — мне даже не верится, что я теперь госпожа Белозерова…

— Ты самая удивительная и восхитительная женщина! — не без гордости ответил я.

— Сегодня мой самый счастливый день!

— Теперь у тебя этих дней будет бесконечное множество.

— Ты обещаешь?

— Да, обещаю! — твердо ответил я.

На ее лучезарном личике вспыхнул яркий алый румянец.

— Я даже не знаю, за какие заслуги наш Господь наградил меня таким счастьем! — снова прошептала Вика. — Я не знаю, чем отплатить тебе за трепетный восторг, который сейчас переполняет мою душу.

— Твоя любовь — это ли не лучшая награда за все, что я для тебя сделал? — высокопарно сказал я.

Виктория заглянула мне в глаза.

— У меня к тебе осталась единственная просьба, — проворковала она. — Надеюсь, ты сможешь ее выполнить?

— Солнышко мое, сейчас не самое подходящее время. Оглянись. Кругом так много людей, и они все смотрят на нас. Но, впрочем, я тебя внимательно слушаю…

— Мой папа… Он очень болен и теперь совсем одинок…

— Можешь не беспокоиться. Этот вопрос уже решен. Через три дня мы отправляемся в свадебное путешествие через Москву во Флориду. Но перед этим утренним рейсом вылетаем в Вологду. Уже завтра в полдень ты сможешь представить меня своему отцу.

— Это правда?

— Я заранее заказал билеты. Это еще один сюрприз.

Я почувствовал, как сильно она сжала мою руку.

— Я люблю тебя, Ромчик! — пролепетала Виктория, одарив меня сияющей улыбкой.

— Я тоже люблю тебя, — ответил я.

Разве я мог тогда предположить, что уже совсем скоро она будет увлечена другим мужчиной. Да и разве можно меня за это осуждать? Окрыленный пьянящей любовью, я не замечал ничего, кроме ее лучезарных зеленых глаз. Одновременно с ее мягким голосом я мог слышать лишь льстивые обрывки фраз, нескончаемым потоком несущиеся со всех сторон:

— Ах, какая чудесная пара! Их ждет прекрасная семейная жизнь! Неудивительно, что такая красавица свела его с ума! Она сущий ангел!..

Наверное, даже не стоит говорить о том, что наша брачная ночь уже давно потеряла основное предназначение. Впервые мы занимались любовью в то утро, когда я поцеловал Викторию на заднем сиденье моего лимузина.

Это произошло на рассвете, когда мы вышли из ресторана гостиницы «Арктика» и отправились на загородную прогулку.

Бедный Степаныч! Он наверняка продрог до мозга костей, прогуливаясь по Ленинградке возле Большого Питьевого озера, пока мы с Викторией усиленно пытались решить вопрос о продлении человеческого рода. Разумеется, после тяжелого изнурительного дня нашей свадьбы я чуть живой добрался до постели. Могу только предположить, что обо мне подумала Вика. Всю эту ночь я спал как убитый. Увы, но по стечению неблагоприятных обстоятельств наша брачная ночь не была такой бурной и запоминающейся, каковой она является для большинства молодоженов. Впрочем, насчет запоминающейся брачной ночи, вероятно, явный перебор. Вика наверняка оставила в памяти хоть и самые грустные, но незабываемые воспоминания. Поднявшись ранним утром, я решил сгладить вину. До выезда в аэропорт у нас было еще около трех часов. Для молодой супружеской пары это уйма времени!

— У нас впереди длинная изнурительная дорога, моя милая… — нежным голосом произнес я. — Неужели ты не позволишь мне в такое замечательное утро испытать всю прелесть истинного наслаждения?

— Отстань, Ромка! — непривычно холодно произнесла Виктория. — Я всю ночь пыталась тебя растолкать — и все понапрасну. Теперь, пожалуйста, оставь меня в покое. Позволь мне еще немного поспать.

Мои последующие попытки склонить ее к любовным играм поначалу так ни к чему и не привели. Она не на шутку разозлилась и, отвернувшись от меня, долго и нудно о чем-то бурчала. Мы даже не заметили, что сделали первый шаг навстречу к расколу нашего брачного союза. Но разве тогда я мог думать обо всей серьезности сложившейся ситуации? Вместо того чтобы сразу поставить ее на место и дать понять, кто в доме хозяин, я все перевел в шутку. Более того, допустил непростительную глупость. Я попросил у нее прощения! Мне было искренне стыдно за несостоявшуюся брачную ночь. Я непреднамеренно позволил ей понять, что мною можно манипулировать. К сожалению, такая сообразительная женщина, как Виктория, сразу выявила мою слабость и тут же постаралась ею воспользоваться.

— Ты несносный мальчик, Ромка! Ты меня обидел. Я мучилась и страдала всю ночь, — говорила она с нескрываемым укором. — Я не могла понять, что произошло? Мне кажется, нам не нужно было заниматься любовными утехами задолго до свадьбы. Теперь я перестала тебя интересовать как женщина! Ты уже снял самые вкусные сливки…

Я всячески пытался успокоить Вику, но мне так и не удалось ее переубедить.

— Ромчик, я сама во всем виновата! Мне не на кого обижаться. Ты всего лишь мужчина, который вдоволь мною насытился. Теперь я тебе не нужна.

— Нет, это неправда! — воспротивился я, обнимая ее за талию и насильно целуя в губы. — Вчера вечером я слишком сильно устал. Немного расслабился…

— Нет, Ромчик, это все пустые слова.

Вика высвободилась из моих объятий.

— Я не такая наивная и бестолковая, чтобы не могла понять… Ты меня больше не любишь.

— Несусветная глупость! Я полюбил тебя с той самой минуты, когда впервые увидел в фойе ресторана. Теперь я люблю тебя еще сильнее. Ты моя радость, мое счастье, моя жизнь!

— Не пытайся меня обмануть, Ромчик! — взмолилась она. — Прошу тебя… Прекрати меня обнимать. Мне не нужны твои лживые ласки.

— Но ведь я безумно люблю тебя, моя прелесть! — чувствуя, что начинаю заводиться, возразил я. — Мне никто, кроме тебя, не нужен.

— Но и я тебе тоже не нужна.

Я мельком взглянул на часы. До прихода моего управляющего оставалось почти сорок минут. Я знал, что по истечении этого времени он аккуратно постучит в дверь спальни, а когда получит разрешение войти, встанет возле порога и, переминаясь с ноги на ногу, объявит своим хрипучим прокуренным голосом:

— Все готово, Роман Александрович! Ваш автомобиль стоит возле парадного подъезда. Степаныч уложил вещи в багажник и ожидает дальнейших указаний.

Потом он поднимет глаза и, посмотрев на Викторию, невозмутимо произнесет все тем же хриплым прокуренным голосом:

— Доброе утро, госпожа Белозерова!

«Впрочем, такое высказывание выглядело бы чересчур вульгарным, — подумал я. — Скорее всего, он обратится к ней по имени и отчеству».

Я бросил беглый взгляд на часы и вновь подумал о том, что еще уйма времени для того, чтобы можно было успокоить Викторию и постараться доказать ей свою любовь. Ну что же, если слова не смогли повлиять на нее должным образом, то мне больше ничего не оставалось, как перейти к решительным действиям.

— Не надо, Ромчик! Не надо… — успела произнести Вика до того момента, как мои губы впились в ее пухленькие губки.

— Не надо, Ромчик… — снова услышал я.

В этот раз ее голос уже был менее резким и не таким властным, как прежде. Буквально через секунду, когда мы, как две змеи, занимающиеся любовной игрой, сплелись в единый клубок, я уже начал слышать приятные моему сердцу слова:

— Я люблю тебя! — шептала она, нещадно раздирая мою спину острыми ноготками. — Ну, какой же ты все-таки шалунишка…