Портрет призрака

Алексей Романович Мельников, 2020

Сергей – самый обыкновенный студент сонного провинциального городка. Его жизнь течет размеренно, вяло и скучно, пока в один момент не попадает в капкан мистических событий. В вязь жутких совпадений вплетаются страшные семейные тайны, жуткие дела и пугающие вопросы, лишенные ответов. Странная авария, нашедшая свою жертву, леденящий душу призрак и неясные заметки отца, пытавшегося разгадать тайну, нить которой длинна и запутанна. Кто-то точно что-то знает. Сможет ли Сергей сделать правильный выбор на повороте, за которым раскинулась полная тьма? Комментарий Редакции: Разве мог кто-то подумать, что обычная история может обернуться леденящим кровь триллером? Мастерски закрученный сюжет держит в остром напряжении до последней запятой.

Первое свидание

Приближалась минута свидания. Долгожданная встреча и взгляд этой неповторимой девушки, предвкушение новых чувств и эмоций, блеска в ее глазах и прикосновения теплых рук.

— Молодой человек, вы выходите на этой остановке?

— А?

— Я говорю, вы выходите на этой остановке? — массивная женщина смотрела мне прямо в глаза, упираясь в свои располневшие бока кулаками. Видимо, распознав, что она добилась моего внимания, сердито покачала головой. Все правильно, ведь я перегородил ей путь.

— Да-да, — кажется, я опять задумался. Так дело не пойдет, нужно выпить кофе, а через час она уже будет ждать меня.

Маршрутка резко затормозила, и пассажиров по закону физики кинуло вперед. Послышался возмущенный возглас: «палехче!». Я вышел на той остановке, где день назад повстречал загадочных стариков. За остановкой виднелась потускневшая от времени вывеска с банальным названием для кофейни — «булочная», однако внутри пахнет свежей выпечкой, а девушка за кассой всегда встречает тебя с улыбкой.

— Добрый вечер! Что-то вы сегодня поздно. Как обычно?

Я не успел ответить, как мой сотовый издал прощальный гудок.

— Только ни это…

— Что-то не так? — лицо девушки изменилось.

— Нет-нет, это я не вам, просто телефон разрядился совершенно не вовремя. Я не успел предупредить мать о том, что вернусь поздно.

Телефон не отвечал на нажатия моего пальца, который продолжал тщетные попытки его разбудить.

— Вы можете позвонить с нашего рабочего телефона. К сожалению, мой сотовый тоже разряжен, а зарядку я забыла дома, — девушка развела руками, а на ее лице показалось разочарование в самой себе. Как же сильно она дорожит клиентами, что любой пустяк ее мог расстроить.

— Да, давайте с рабочего позвоню.

Она протянула мне трубку.

— Что-то не так сегодня, какая-то череда неудач, — я резко нажал на кнопку и вернул кассирше трубку. В ответ девушка хлопала своими раскрашенными глазками и ничего не понимала. — Ваш телефон тоже не работает, скорее всего, обрыв на линии, — пояснил я свои действия.

— Я больше ничем не смогу помочь. Пойдемте, я вам налью лучше кофе за счет заведения, как самому постоянному клиенту, — она снова улыбнулась своей фирменной улыбкой.

В ответ моя голова сама качнулась в знак согласия и бескрайней благодарности.

Вечер обещал быть долгим, а небо вновь, как и вчера, закрылось тучами. Полюбоваться звездами не удастся. Да и зонта у меня нет, а обувь только высохла после вчерашнего ливня.

Настенные часы указали на половину девятого.

— Спасибо за кофе. Теперь надеюсь, не усну, — голос мой довольный и благодарный, а тело стояло в пол оборота к выходу. Я готовился уже попрощаться, но…

— Если не секрет, что вас сюда заставляет приходить? — Улыбка сменилась на серьезный изгиб губ.

— Давайте в другой раз обсудим эту тему, хорошо? Мне сейчас, правда, нужно спешить. Я завтра к вам приду, и мы с вами все обсудим, — вначале время тянулось, а теперь оно уходило, словно специально меня что-то удерживало. Сперва телефон, потом этот немыслимый разговор.

— Либо сегодня, либо никогда. Дело в том, что я сегодня работаю здесь последний день, и если вы придете завтра, то за кассой увидите кого-то другого, — голос ее стал бархатным и приятным. Но в голове звучал другой голос — голос Даши.

Без двадцати девять.

— К чему ты клонишь? — я не выдержал и с нажимом спросил у работницы кафе. Время поджимало. Одна нога сделала шаг, чтобы покинуть кафе.

— Я не против, перейти на «ты». Тогда сразу признаюсь, если ты не можешь ничего сказать: ты мне нравишься, — тихо пробормотала она, опустив глаза.

* * *

В голове эхом прозвучало «нравишься», но я уже стоял на улице, находясь, словно во сне. С неба вновь начинало моросить, а острый осенний ветер выдувал из меня последнее желание гулять. Внутри что-то сжималось и разжималось.

Я забыл, куда идти.

— Вот же бездарность, — произнес я вслух, пнув алюминиевую банку из-под пива.

И мои глаза заслезились, я бы даже сказал, их начало резать. Что это, дым? Резкий запах гари ударил в нос.

Спустя две минуты мне удалось проморгаться. Дождь усиливался, но дым рассеялся. Воздух стал очень влажным, но чистым.

— Что за черт? — вырвалось у меня.

Готов поклясться, что на этом месте стояли деревья, а теперь передо мной открывалась дорога, выложенная из камня, как тропа в заброшенное королевство, а по сторонам стеною возвышались сосны.

По моему телу прошла легкая дрожь, ведь оделся-то не по погоде. Я посмотрел на часах 21.30 и вновь не поверил своим глазам. В голове промелькнуло что-то вроде: «пора прекращать играть в комп». Я опаздывал на полчаса.

Моя нога неуверенно опустилась на загадочную дорогу. Словно что-то вселилось в мои ноги. Тело трепетало, сердце билось так, что я ощутил его движения в грудной клетке, как после десяти чашек кофе.

Всю дорогу я прошел за пять минут, но края я поначалу не видел. Передо мной вновь стоял дом, высокий и статный. Только в этот раз первый этаж освещался. Тогда у меня промелькнула мысль, что, наверное, жутковато жить в доме, стоящем посреди леса, хоть и в пяти минутах от остального города.

Еще чуть-чуть и сердце вылетело бы у меня из груди и помахало чем-нибудь на прощание. Мои дрожащие ноги делали уверенные шаги в сторону резного крыльца. Я не успел дойти, как входная дверь открылась, и меня ослепил свет. Кроссовки опять предательски хлюпали.

— Ты пришел! Я очень рада видеть тебя, — сказала Даша, стоя на пороге. Она прекрасна. Я не романтик, но готов был прям перед ней сочинить поэму или спеть серенаду. Все что угодно, главное, чтобы это свидание повторилось. Её волосы лежали так же аккуратно, как и в прошлый раз. А улыбка…

— Мы так и будем стоять на крыльце? — промурлыкала девушка, выводя меня, заблудившегося романтика, из мечтаний.

— Прости, я опоздал. Не знаю, как так получилось…

Первое свидание и тут же такой прокол.

— Ты не опоздал, — перебила меня Даша.

— Но…

— Посмотри на время, глупенький, ты не опоздал, — она улыбалась.

Я повернул руку и увидел, что большая стрелка остановилась на девятке, а минутная точно на двенадцати.

— Ничего не понимаю.

— Сереж, ты сегодня хорошо спал? Ты пришел, как мы и договаривались — ровно в девять.

Мне стало неловко, и к щекам прилилась кровь. Но я точно помнил, что, когда увидел дорогу, телефон показывал половину десятого. И вновь я для нее был «глупенький». Но как приятно у нее выходило произносить это слово.

— Пойдем, Сереж, ужин стынет.

* * *

Огромная гостиная пленила своими запахами. Пахло старой бумагой от книг, заполнивших стеллажи по всему периметру необъятной комнаты.

— У тебя в семье кто-то очень любит читать? — спросил я, усаживаясь за стол. Действительно, раньше такого количества книг я не видел. В наше время становится редкостью встретить читающего человек. И, конечно, информационный век внес свои коррективы, впитав в мониторы бумажные книги.

— В моей семье больше всех люблю читать я, — ответила Даша, положив мне на тарелку сочный кусок мяса. — Полить подливой?

Я кивнул, поняв, что проголодался и замерз.

— А что любишь читать больше всего?

Мясо отказывалось поддаваться вилке, пришлось взяться за нож.

— В основном, классику. В ней есть то, чего не встретишь у современных писателей. Например, тех переживаний и эмоций. Но иногда позволяю себе окунуться в мистические миры современных писателей. Я мистику люблю.

Своим мнением я поделиться не мог. Мне просто нечего было добавить. Все, что я прочитал на тот момент, относилось к школьным заданиям на лето, а в университете за мной уже никто не бегал с нотациями: «читай, а то вырастишь неграмотным…». Видимо, зря не прислушался.

— А что тебе нравится читать? — вот этим вопросом она выбила меня из колеи. И зачем я только заговорил с ней о книгах?

— Эм… сейчас мне, в основном, приходится читать научную литературу.

Глупое оправдание. Человек, который любит читать, всегда найдет время и место.

— Универ отнимает у меня все время.

Провались все! С той минуты я решил, что каждый день буду находить время для чтения.

— Когда тобой движет страсть, ты найдешь все, что пожелаешь, и даже рискнешь, вступив на неизведанный путь, — Даша загадочно подмигнула. Казалось, что ее шикарные ресницы способны одним взмахом заставить по-настоящему сильно рискнуть.

В тарелке почти ничего не осталось. Между мной и Дашей возникла тишина. Для влюбленных такая тишина — подобна мучению.

— Где твои бабушка с дедушкой? — я попытался разбавить молчание, но после этого вопроса Даша немного нахмурилась, медленно моргнула и улыбнулась.

— Кажется, уже поздно.

— Я тебя чем-то обидел? — Мое сердце вновь приготовилось к взлету и уже начало обратный отсчет.

— Нет, что ты. Просто действительно уже поздно. Тебе еще до дома добираться. Не заставляй меня волноваться.

— Что? — я не поверил в последнюю фразу.

— Увидимся через два дня в это же время.

Опять как во сне, посреди прихожей, в мокрых кроссовках, а домой еще так далеко.

Я рефлекторно облизал свои губы от прикосновения ее теплого поцелуя и вышел на улицу. Ветер стих, а воздух стал практически сухой, но очень свежий.

Когда я вернулся домой, настенные часы сообщили, что еще только десять вечера. Мама занималась на кухне приготовлением ужина. По своей новой поварской книге — подарок коллег по работе. Она очень любила готовить и старалась каждый вечер удивить меня новым блюдом. Без моего отца ей было очень тяжело, но мама старалась. Я в свою очередь старалась помогать ей делами по дому.

Но почему я не помню, как добрался домой?

— Мам, я возьму у тебя какую-нибудь книжку почитать?

— А? Да, конечно, — ответила она, и в ее словах я услышал искреннее удивление.

Я осилил лишь несколько страниц, как мои глаза закрылись до утра.

* * *

— Вставай, соня, проспишь занятия, — меня разбудила мама. На моей груди лежала раскрытая книга. Мама подняла её и аккуратно положила на стол в таком же открытом положении.

— Уже встаю, — я потянулся, но тело отказывалось верить в наступление утра, а на губах до сих пор оставалось ощущение теплого прикосновения. Пожалуй, вчерашний вечер я бы назвал лучшим в моей жизни.

Но что поделать, я обещал себе и особенно матери, что закончу университет, а как я сделаю это, если не буду появляться на парах.

На кухне меня ожидали горячие оладьи, а рядом на столе стояло душистое малиновое варение. Пока я направлялся к столу, слюней набралось целый рот.

— Ты вчера поздно пришел, вернее, позднее обычного. Поделишься, где пропадал? — мама улыбалась, словно показывала о своих догадках. Она присела за стол напротив меня, отодвигая от себя пустую тарелку и чашку.

— Немного задержался в универе, ничего особенного. Очень вкусные блинчики, мам…

— Наслаждайся. Ладно, я на работу. Если захочешь, то потом расскажешь. Не опоздай в универ, — на ее лице вылезло чуть больше морщинок, чем обычно, а у меня на душе что-то защемило.

— Мам, я люблю тебя!

— И я тебя…

* * *

Кроме меня у матери никого не осталось, по крайней мере, в этом Богом забытом городе. В Санкт-Петербурге жила моя бабушка, мать моего отца, Валентина Тимофеевна. Но ее сложно назвать человеком, который готов приехать к нам с матерью на помощь. Тем более если верить цифрам, то ей уже за восемьдесят, а кто в таком возрасте будет помогать деньгами молодой снохе…

Валентина Тимофеевна протестовала против переезда сына из северной столицы в город, где всегда туго с работой, а местами и с культурой. Кажется, в три года я стал свидетелем их застольной беседы, которая за полчаса переросла в скандал, темой, которого и стал переезд. Моя бабушка была настроенная против этого.

— Миша, подумай еще. Где ты собираешься там работать? — восклицала она и переглядывалась с моего отца, затем на дедушку и остановилась на мне. — И как вы собираетесь там растить сына? Ты знаешь, сколько стоит отправить ребенка в школу? А ему сейчас уже три года, время пролетит, и не заметишь! Андрей, скажи ему.

— Он мужчина. Пускай поступает, как считает нужным, — ответил дедушка, разводя руки в стороны.

— Но… — бабушка расширила глаза. Для своих лет эта пожилая женщина выглядела хорошо. Про таких людей говорят, что старость им к лицу. Её голубые глаза мне казались тогда такими добрыми и теплыми, что, когда я смотрел в них, мне не хотелось видеть злобы.

— Валя, это их дело. Я верю своему сыну, он справится.

— Спасибо, пап, — ответил Михаил.

Бабушка после того разговора перестала общаться с моей матерью, как раньше. Она стала для нее просто сноха. Простить то, что её сына забрали в другой город, она, видимо, не смогла.

Затем я помню скандалы. Несколько раз отец хотел уйти из дома. Мама плакала, и тогда он оставался. Но через два года после переезда его не стало. С тех самых пор год за годом я забывал все, что связывало меня с отцом и той жизнью, а мама мне потом рассказал, что мой дедушка не выдержал потери, и у него остановилось сердце.

Насколько мне известно, Валентина Тимофеевна так и живет в Санкт-Петербурге неподалеку от Эрмитажа. Возможно, я как-нибудь загляну к ней. Когда я был совсем маленьким, она любила играть со мной. Это я тоже уже узнал из рассказов своей мамы. Не исключено, что бабушка до сих пор любит своего внука.