Боги Падшие

Алексей Рудаков, 2020

Беглецы с Земли – генерал Змеев и команда Благоволина, находят свой новый дом на вольной планете Кураг, где с радостью принимают всех, кто не в ладах с законом. Пиратство? Да, а почему бы и нет, раз судьба сама предлагает им выгодные операции. Карьера экипажа идёт успешно, но тут до землян доходит весточка о появлении Маслова, и не одного – в компании сразу двух Богов, предъявляющих права на родной мир. Змеев принимает решение выдвинуться к Земле…

Глава 3

В которой герои знакомятся с планом операции, сулящей немалую выгоду, о правилах найма экипажа и о том, что действительность никогда не соответствует благим замыслам.

Три дня, наполненные отдыхом, в котором кроме еды и, скажем так, несколько фривольных развлечений, нашлось место и здоровому сну, закончились столь быстро, что Чум, огорченный вынужденным расставанием со своей пассией, всю дорогу до корабля недовольно ворчал, упрекая судьбу, даровавшую ему сладкие, но уж чрезмерно краткие удовольствия. Первой, что предсказуемо, не выдержала его нытья Дося, уже у самого корабля принявшаяся проводить над ним воспитательную работу.

— Да достала ты уже! — Остановившись в паре метров от опускавшейся платформы грузового лифта, развернулся он к ней перебивая её монолог о необходимости офицера иметь высокую социальную ответственность: — Знаешь что? Иметь высокие моральные принципы, это, не спорю, здорово, но поучая других еще бы желательно и аморальных не иметь.

— Что?

— А то! Ты, можно подумать, со своим крепышом все эти ночи паззлы складывала!

— Мы гимнастику осваивали, — чуть покраснела она и Чум незамедлительно бросился в атаку.

— Угу, я даже догадываюсь, какую именно. А, Дось? Камасутровый комплекс? Малый, или большой?

— Отставить базар, — прервал их Змеев, по виду которого можно было судить что и он, несмотря на почтенный возраст, не пренебрег возможностью вкусить радости жизни: — Ну что вы в самом деле, — хмыкнул он, подходя к опустившейся платформе грузового лифта: — Взрослые же все. А ведёте себя как подростки. Вы ещё померяйтесь — у кого больше!

— Так у меня же! — Победно взглянув на Досю, заскочил на платформу Чум: — У неё скорее в минус пойдет!

— У тебя?! Да мне твою подругу жалко было! Бедненькая, и как она без лупы разглядела-то! — Немедленно завелась Дося, нанося удар по извечному предмету мужской гордости.

— Ой-ой-ой… Кто бы говорил! У самой-то пещера — танк влезет и развернётся!

— Чум! Дося! Брейк! — Успел встать между ними Благоволин, не позволяя коготкам девушки оставить отметки на лице шутника.

— Вы и вправду, завязывайте, — одаривший обоих неодобрительным взглядом Карась, вспрыгнул на платформу: — И напоминаю, вы — на борту, — показал он глазами на платформу: — Со всеми вытекающими!

До самой кают-компании их путь сопровождала мёртвая тишина — спорить с капитаном желающих не нашлось.

Дождавшись, пока все рассядутся, при этом Чум, предусмотрительно занял место подальше от Доси, Змеев начал.

— Итак, товарищи. Отдохнули мы славно, но, должен признать, вышло нам это в копеечку. Сейчас у нас на балансе, если это так можно назвать, — вытащил он из кармана несколько монет в качестве примера: — чуть больше сотни местных кредитов.

— Ого, — погрустнел Чум: — Этого нам и на поесть не хватит.

— Дела обстоят именно так, — кивнул Змеев, складывая монеты в столбик: — Но не всё так плохо. Сегодня к нам на борт должен прибыть капитан Шорос, с предложением боевого похода. И, судя по всему, мы, приняв участие в его затее, сможем на какое-то время закрыть финансовый вопрос.

— Прошу прощения, Виктор Анатольевич, — поднял руку Карась: — Я, как и вы, был у губернатора. И, по моему мнению, этот Шорос кинет нас при первой же возможности. Да и ваше, прошу меня простить, поведение на той встрече, требует пояснений. Как по мне, то губер местный — полное ничтожество, а вы…

— Погоди. — Прервал его Змеев: — Тетрарх? Ты здесь?

— О, гляди-ка! И обо мне вспомнили! — послышался из динамиков голос Духа Корабля: — А я уже пари заключил — когда про мою особу вспомнят? До взлёта или потом, в пространстве?

— С кем заключил-то? — улыбнулся Змеев, глядя на короб динамика: — Или ты себе тоже подружку нашёл?

— Да сам с собой, — вздохнул Тетрарх: — Не с торпедами же спорить? У них мозги хоть и есть, но тупые… Так чего вы хотели, господин наварх?

— Вопрос простой и странно, что его я, а не твой капитан задаёт, — перевёл он взгляд с короба на Карася и назад: — Обслуживание нормально провели? Твоё состояние?

— Как новенький, — повеселевшим голосом ответил Тетрарх: — Готов покинуть планету по первому приказу.

— А скажи, — принялся разглядывать столешницу Змеев: — В ходе обслуживания тебе ничего эдакого не поставили?

— Эдакого? Вы о чем?

— Он про жучки, — вклинился в разговор Карась: — Прослушка, скрытое наблюдение и всё такое. О проведённом ТО доложить позже.

— Есть доложить позже! А по вопросу наварха… Жучки? Наблюдение? — Рассмеялся Тетрарх: — Попробовали бы они! Один случай, правда был — в рубке. Но бедолага, ай-ай-ай, заземлить систему забыл. Ему-то показалось, что заземлил, а по факту… По факту, проводочек отпал, ну или то и не земля была вовсе — маркировка-то старая, сами понимаете. В общем шарахнул я его. Не сильно, жить будет. Но вот отметка на шкурке останется.

— Злой ты, — негромко проворчал Чум, рисуя пальцем на столе видимые только ему узоры: — Как Дося, честное слово.

Дося, к счастью для него была далеко, а вот Тетрарх его слова разобрал и немедленно возмутился.

— Я злой?! Да ты что, Чум! Я — добрейшее создание. Вот был бы я злым, так того чудака в совочек бы смели и в конвертике, с казёнными соболезнованиями — домой. А я добрый. Так, прижёг самую малость и всё.

— Значит, прослушки нет? — Постучал костяшками по столу Змеев и дождавшись положительного ответа благожелательно кивнул: — Отменно! Тогда говорить можем начистоту. Сергей Алексеевич, — посмотрел он на Карася: Ваше мнение о встрече? Времени у вас для анализа было предостаточно. Слушаю вас.

— Да тут и анализировать нечего. — Откашлявшись начал доклад капитан Ренегата: — Бандитское гнездо полное лизоблюдов. Губернатор — самовлюблённый и жадный дебил. Считаю, что нам здесь не место.

— Всё? Не густо…

— Так некогда же было, Виктор Анатольевич, — приподнялся со своего места Чум: — Вы его спутницу видели? Вот она да, достойный объект для изучения. А вы — анализ-шмонализ! Некогда же!

— Чум! — Погрозил ему пальцем генерал: — Ты у меня дошутишься обещаю!

— За правду, — привстав, он отвесил шутовской поклон генералу: — Я завсегда готовый!

— Значит, — пропустил слова Чума мимо ушей Змеев: — Байро — дебил? А я вот не соглашусь. Я очень внимательно наблюдал за всем, что там происходило. Как менялось поведение Уно, как старательно играл свою роль Шорос, да и сам почтенный Байро изо всех сил пытался нам продать образ недалёкого и самовлюблённого человечка, удачей вознёсшегося на свой пост. И, судя по вам, Сергей Алексеевич, ему это удалось, чему я, не скрою, рад. Нет, дорогие мои. Губернатор Курага не так прост, как выглядит. Это холоднокровный убийца и расчётливый администратор и неплохой шоумен. Не верите? Карась, — повернулся он к капитану: — Ты помнишь, как он, всего парой слов пресёк твою ссору с Шоросом? А капитан «Оскала Фортуны» та ещё личность — одни его косички на бороде чего стоят. Такой должен был сразу тебя убить, ну, или попытаться — буквально после первой же твоей фразы. Но нет — сник, стоило только губернатору дать команду. Так? Так. Далее. Администрация — нас отремонтировали по первому классу, верно Тетрарх?

— Так точно, — послышалось из динамиков: — Я на подобное и не рассчитывал! Всё же этот корабль стар, если не сказать больше.

— Вот. И боекомплект дали. Наш, торпедный. А торпеды, с момента гибели флота Симиуса, теперь не в моде. Значит — сумел господин Байро подгрести под себя и другие склады, полные самых разных запасов — что ни говори, а Империя запасливая была. Что же до шоу — уверен, что всё произошедшее, включая голодный взгляд Уно, было отрепетировано заранее. Как-то сомневаюсь я, что его первый помощник недоедает. Морда у него слишком сытая для голодающего. Так? Так. Вот и получается, что господин губернатор личность весьма разносторонняя и опасная.

— Ага. Я бы ему палец в рот бы не положил, — поддакнул со своего места Чум.

— К сожалению, — кивнул ему Змеев: — Нам не то что палец, нам обе руки, по локоть, придётся туда засунуть. Правила игры здесь определяет именно он, а других вариантов у нас нет.

— А как же Забар с Хинетем? — Привстал Карась: — Эти системы, как я понял, тоже провозгласили себя свободными и активно зазывают к себе таких как мы. Может стоит сменить дислокацию?

— Я покопал информацию о них, — чуть качнул головой Змеев: — И, должен сказать, там условия для нашего брата, ещё хуже. Полная сдача добычи в обмен на место в доке, обслуживание и копеечную премию. Плюс, вернее — минус, никаких кредитов при неудаче. Поэтому, — он хлопнул ладонью по столу, пресекая начавший возникать шум обсуждения: — Решение следующее. Мы остаёмся здесь. Мы выполняем местные правила. И, — он обвёл всех взглядом: — Учтите, это моя всем вам установка, губернатор Байро — гений. Говорим об этом, упоминаем его только так — преклоняясь и благодаря.

— Прибыл капитан Шорос, — послышался голос Тетрарха: — Ожидает у носового лифта.

— Один?

— Так точно, господин наварх. Один он.

— Хорошо. Карась, — поднялся из-за стола Змеев: — Со мной. Остальным быть здесь. Дося, — посмотрел он на неё: — С тебя стол. Сделай по-домашнему — скатерть, чай, печеньки, варенье. Я, помнится, ещё на земле сюда пару ящиков джема и пряников загнал. Тогда и подумать не мог, что это всё для приёма пиратского капитана пригодится, — вздохнув он покачал головой: — Да уж, докатился — с бандитом разбойничий налёт на склады обсуждать буду, да пряниками его угощать. М-да… И это, — двинувшись было к двери Змеев остановился и повернувшись к Доме, добавил: — И никакого алкоголя.

— Так хоть по рюмашечке, Виктор Анатольевич, ну, за знакомство же, — заныл было Чум, но, натолкнувшись на взгляд наварха, быстро сник даже не рискнув сопроводить своё недовольство ворчанием.

Когда сопровождаемый навархом и флаг-офицером капитан «Оскала Фортуны» появился в рубке, там уже всё было готово к приёму гостя. На столе, накрытом белоснежной, чуть отдававшей синевой скатерти стояло несколько ваз с пряниками, баранками и галетами, их окружали блюдечки разноцветного джема, а по центру, господствуя надо всем, сверкал боками самовар, обнаруженный Чумом на хозяйственном складе.

И хотя эту картину не дополняла ни одна бутылка горячительного, взгляд Шороса не потерял своей благожелательности. Быстро обежав композицию и чуть задержавшись на краю скатерти, где красовалась казённая синяя печать, он понятливо кивнул, подтверждая свою догадку. Печать, опытному глазу бывшего военного говорила куда больше чем слухи и рассказы о подвигах принимавшей стороны. Небольшой синий кружок яснее ясного показывал, что совсем недавно этот корабль числился в составе организованного флота, а это, в свою очередь, подтверждало информацию о хозяевах, как о людях, сделавших карьеры на военном поприще.

— Рад быть у вас на борту, дорогой наварх, — сняв с головы шляпу, он несколько раз взмахнул ей перед собой: — Господин флаг-офицер, — следующие взмахи были уже адресованы Карасю: — Буду рад познакомиться с вашими офицерами, господа.

— Звания я называть не буду, в нашей действительности они особой роли не играют, — начал Карась и немедленно заслужил понимающий кивок от капитана: — По нашей традиции начну с младшего. Чум, — указал он рукой на вытянувшегося по стойке смирно человеку: — Абордажные партии. Боец, рукопашник, снайпер.

— И полностью отмороженный, — не в шутку, и не стремясь обидеть — это чувствовалось по уважению, прозвучавшем в его голосе, поклонился Шорос, правда без взмахов шляпой: — Прошу не обижаться, но сидеть в абордажной торпеде надеясь, что она попадёт в цель…бррр… А потом, если попали, прорубаться сквозь врагов не имея шанса на отступление. Моё почтение вашему мужеству, господин Чум. Рад знакомству. Уверен, нам будет о чём поговорить за столиком в компании стеклянных подружек.

— Взаимно, — кивнул тот, немного расслабившись: — Буду с нетерпением ждать такой встречи.

— Благоволин, — перешёл к следующему Карась: — Первый помощник.

— Собачья должность, — чуть менее глубоко, чем Чуму, но также с уважением, поклонился Шорос: — Содержать такую махину в порядке — это требует мастерства.

— Работа такая, что поделать, — кивнул в ответ Благоволин и Карась двинулся дальше.

— Дося. Наш пресс секретарь и, не побоюсь этого слова, хозяйка корабля.

На сей раз полёт шляпы продолжался дольше, чем оба предыдущих раза. Надо заметить, что Дося, успевшая пусть и кратко, но расспросить об их госте Карася, сделала необходимые выводы и сейчас была не в лёгком комбинезоне как остальные, нет, для этой встречи она вытащила припрятанной для подобных мероприятий синее коктейльное платье и сейчас была единственным ярким пятном среди серо-зелёного строя товарищей.

— Я поражён, — наконец, прекратив смесь поклонов и размахиваний, распрямился Шорос: — Вы само очарование, госпожа Дося. Если бы я сам не был капитаном, и, замечу — весьма удачливым, то я немедленно бы пал на колени перед вашим капитаном и навархом, прося, нет — умоляя их взять меня самым последним матросом, юнгой, да хоть кем, лишь бы иметь возможность любоваться вами.

— Ну… Вы меня засмущали, — чуть покраснела она и поведя рукой указала на стол: — Прошу. Давайте чай пить и планы строить. На будущее, — она кокетливо стрельнула глазами в сторону Шороса и тот, небрежно уронив на пол шляпу, просто рухнул на ближайший стул.

Собеседником Шорос оказался отменным, и кают-компания следующий час то наполнялась мёртвой тишиной обратившихся в слух людей, а то и взрывалась раскатами смеха, неоднократно, наряду с аплодисментами, вознаграждавшими рассказчика. Стоит отметить, что сам он не превозносил свою роль в описываемых приключениях, ставя на передний план дружную работу экипажа и лишь вскользь упоминая личное участие, послужившее не только залогом побед, но и курьезов, во множестве с ним случавшихся.

— И вы представляете? — Подошёл он к финалу очередного рассказа, повествующего о поисках клада в руинах древнего храма на далёкой планете: — Заходим мы в пещеру, ожидая увидеть там несметные сокровища, а там — шаром покати. Ну я так и говорю — хоть шаром покати, а Баззер, мой старший десанта, он контуженый был, так он натурально так достаёт из разгрузки гранату — она, да вы знаете, шариком и, словно в кегельбане, пускает её по полу. И на меня смотрит — ну я, типа, все верно сделал, да? Мы все, разумеется, тут же на пол. Включая и его, а граната, хлоп — и в желобок незаметный. А он дугой, — принялся жестикулировать Шорос, дополняя рассказ движениями рук: — И вот, друзья, лежу я, шлем руками прикрыл, хотя толку-то, в паре метрах от гранаты, лежу, смотрю, как она катится, и делать-то что — не знаю! То ли всем подряд Богам молиться, то ли секунды до взрыва отсчитывать.

— И что? — Перебила его Дося, чьё место, вроде как случайно, оказалось точно напротив рассказчика: — Взорвалась? Вас поранило?

— Но не убило же, — расплылся в улыбке капитан «Оскала Фортуны»: — Нет, всё интереснее было. Прокатывается она мимо меня и раз — исчезает! Совсем. Вот только что была и хоп! Нет её. А через секунду, сбоку от нас — за каменной стеной, как жахнет! Баззера моего аж второй раз контузило — он бедолага, в стену-то ту как раз и вжался.

— Бедняжка, — всплеснула руками благодарная слушательница, старательно игравшая роль простушки, получившей свою должность отнюдь не за профессиональные качества: — А он выжил?

— Ну да, чего ему будет. Мы ему импланты ушные поставили. Потом. А тогда, как отгремело, мы сразу смекнули — так хранилище же там, за стенкой! То телепорт был. Уж кто его смастерил — Боги, или ещё кто — не знаю, но вот когда мы стену взломали, то там зал был. И весь, представляете — весь в драгоценностях. Их так туда и переправляли — пихали в шарики глиняные, и по кругу их, пока жрецы песни поют. Ух, сколько мы оттуда выгребли! — Довольно оскалившись он принялся теребить бороду, пропуская косички меж пальцев: — Даже с учётом двух третей, что в казну отдали, парни мои почти два месяца в Рае зажигали. А Рай, да вы уже и сами знаете, местечко не из дешёвых.

— Мощно, — кивнул Благоволин: — Нам о таком только мечтать. А устройство телепорта? Вы его достали?

— Увы, дорогой мой. Граната рванула как раз у него, там и пыли-то не осталось. И, ловлю вас на слове, о мечтаниях. Я же к вам не байки травить пришёл. Поговорим и о деле.

— Поговорим, — согласился Змеев и Чум, заранее знавший свою роль, быстро освободил центр стола, убрав с него самовар.

— Речь хочу повести, уважаемые, — встав, Шорос, положил на стол диск проектора: — О мероприятии, успех которого принесёт нам как богатство, так и славу при совсем небольшом риске. Речь идёт о налёте на склад дружественных, или подчинённых Хавасам, сил.

Высветившаяся проекция звёздного неба пришла в движение и вскоре перед собравшимся появился вид на астероидное поле, где, медленно вращаясь, мимо них поползли каменные глыбы.

— Система Чанарх, — картинка съежилась и в поле зрения вплыла небольшая красная звезда, по какой-то причине так и не сумевшая обзавестись планетами. Зато вот чего-чего, а астероидов здесь было предостаточно.

— Сама система считается бесперспективной, — продолжил пояснять Шорос: — Однако, как-то раз сидя в засаде неподалёку, я приметил неожиданную активность транспортов, либо державших курс на Чанарх, либо, наоборот, уходивших из неё. Это, как вы понимаете, не могло меня не заинтересовать. И я, благо та засада окончилась ничем, — подмигнул он Досе, смотревшей на него влюблённым взглядом: — Решил проверить, не желая возвращаться порожняком. А что? Не пустым же на Кураг идти? Наш губернатор хоть и с пониманием, но за отсутствие добычи такой счет выкатит — проще вакуум пить идти. Не так больно будет. Но, прошу простить — отвлёкся. Захожу я, значит туда, а там пусто! Ноль абсолютный почти по всем датчикам! Почти, но не по всем, — он довольно усмехнулся и промочив горло чаем, продолжил: — Остаточные следы выхлопов! Слабенькие, но есть! Ох, как мы этот Куранч утюжили! Вдоль, поперёк и внахлёст! Пусто! Ну а по остаточным, — он кивнул Карасю, прося подтвердить его слова: — Сами понимаете — только факт пребывания корабля в системе подтвердить можно.

— Это так, — согласился Карась: — Ни курса, ни того куда-откуда шёл, не выяснить. Можно правда, по остаточной плотности выхлопа, подтвердить время, когда корабль в пространстве был. Но тут погрешность ого-го какая будет — для точности надо сам выхлоп замерить.

— Именно так. Спасибо, — чуть склонил голову Шорос и продолжил: — В общем, ловить там было нечего. Зонды я, конечно, скинул — а что, пусть висят, сканят, ну и ушёл домой. Про возвращение говорить не буду, — криво ухмыльнулся он: — Штраф мне конкретный губер наш выкатил. Ну да ничего — пережил и ладно. Так вот. Примерно через месяц оказался я в тех краях. Прыгнул в Чанарх, а там опаньки… А все мои зонды — сбиты! А это, как вы понимаете, уже улика. Я новые, лучше прежних, повесил — с маскировкой. Да и ставил их не абы как, а с умом, чтобы не светились за зря. Плюсом — в пассивку их перевёл. Чтобы они только слушали и не пищали. И представляете — ещё через месяц возвращаюсь — а нет их!

— Как это нет? — Удивлённо захлопала глазами Дося: — Неужто украли?!

— Не знаю, — развёл руками Шорос: — Вполне могли и увести. Но! И это — вторая улика, — потряс он в воздухе прижатыми друг к другу указательным и средним пальцами: — Чтобы их найти надо было за мной следить — я про тот момент, когда я их ставил. Маскировка на них что надо была. Другой бы плюнул, — он чуть подбоченился и посмотрел на девушку: — Но не я! Это же — загадка! С большой буквы Зе! А я страсть как люблю подобное разгадывать! — Его глаза прошлись по облитому тонкой тканью телу Доси, чуть задержавшись в районе декольте, отчего на лице девушки отобразилось лёгкое смущение.

— Взял я, короче кораблик. — Оторвавшись от неё, перевёл взгляд на свой чай капитан: — Шахтёрский. Не самый дешёвый, но и не топовый. Так — середнячок. Рабочая лошадка. И, выправив себе все лицензии, разрешения и всё положенное, отправился в Чанарх. Система эта, как я уже говорил — бесперспективная. В плане разработок. Железо, никель, редко — обсидиан, ещё реже крохи золота и платины. Быстро на этом не разбогатеть, да и медленно, — он подмигнул Досе, смотревшей на него затуманенным взглядом: — Да и медленно, уж очень медленно выйдет, простите за тавтологию. Но я, как раз, никуда и не спешил. Раз в неделю вызывал транспорт — собранное сдать, раз в две — типа на отдых мотался. Дня на два-три. Постепенно ко мне там привыкли — корабли в системе были, но транзитные. Поначалу ваш покорный слуга, — склонил он голову в коротком поклоне: — Был объектом шуток для проходивших мимо. Вы не поверите, сколько нового о себе, и о своём выборе, я узнал. Потом, правда, отстали. В конце концов, ну хочется кому-то в одиночестве побыть — законное право любого. Так, разве что привет передавали и спрашивали — не помочь ли чем.

— А вы? — Подпёрла щёку кулачком Дося: — Вы что?

— А что я? Говорил, что всё нормально, в помощи не нуждаюсь и развлекал гостей игрой на флейте.

— Вы ещё и на флейте играете? — Подалась она вперёд: — Как интересно!

— Учусь. Есть желание освоить этот инструмент, — чуть смутившись ответил Шорос: — Пробовал на Кураге заниматься, но столько жалоб губернатору пошло, и не сосчитать. Я даже специально за город уходил, так нет — всё одно кляузы слали. Мол выйдешь с утра, а там Шорос, окрестности грустной музыкой оглашает! Что поделать, — вздохнул он: — Художника каждый обидеть может.

Вы ещё и рисуете?! — Взгляд девушки был полон обожания: — Какой вы талантливый и интересный, — вздохнула она, словно случайно покосившись на Карася, сохранявшего каменное выражение лица на протяжении всего повествования.

— Скорее балуюсь, прекрасная Дося. Но буду рад изобразить вас в виде богини любви, выходящей на берег в пене прибоя.

— Кхм. — Раскаменел Карась: — И как ваши поиски с маской шахтёра?

— Извините, — отвёл Шорос взгляд от Доси: — Ваш пресс-секретарь просто чудо, ещё раз прошу меня простить. Да, поиски оказались успешны. Спустя месяц, когда я из диковинки превратился в привычную деталь пейзажа, я перешёл ко второй части своего плана — принялся расставлять маркеры. Маячки — самые обычные шахтёрские буи. Их около интересной жилы ставят, чтобы потом не плутать, а сразу на место прибыть. Простая пищалка — передаёт в эфир свой номер и код лицензии хозяина. Вот только я их немного доработал, — не скрывая гордости довольно улыбнулся он: — Дополнил их конструкцию маленькой платой — анализатором отражённых сигналов. Поставил три, потом ещё три — пришлось по системе помотаться в поисках действительно интересных жил. Ну а дальше — дело техники. Где-то через месяц, проводя анализ ответов, я обнаружил крупный транспорт. И он, в отличии от транзитных кораблей, двигался к одному из скоплений. Занырнул в камни, — изобразил ладонью пикирование Шорос: — Пробыл там день и назад. Вот тут-то я и понял — есть! Нашёл я ответ на загадку ту! Дальше — дело техники. Как бы случайно пролетая мимо и светанул ту кучу камней, так, вскользь. И в ней, раз — и энергетическая активность в одном крупном камешке. Характерная для обогатительного комплекса. Остальное было просто. Транспорт тот, я его по сигнатуре пробил, занимался сбором руды с нескольких шахт. Ходил по кругу — пять — шесть рудников, потом в Чанарх, а уже оттуда — в Оскоморн, который сейчас под Хавасами. И по новой. Зачем такие сложности, спросите вы? — Откинулся он на спинку стула, уперевшись обеими руками в стол: — Так я отвечу! Те шахты, где транспорт руду закупал, отказались признавать Хавасов. Воевать с ними новые господа галактики не стали. Зачем? Производства отлажены, рабочие — профессиональны, любое вторжение и насилие приведёт к сбою производственных процессов. Вот им и подсунули, — он хмыкнул: — Типа независимого партнёра. Результат? Все довольны — и шахтёры, и Хавасы, и мы!

— Последнее особо радует, — кивнул прежде молчавший Змеев: — Очень интересная и поучительная история. Вот только не совсем понимаю нашу роль в предстоящей операции.

— Вашу? У вас, мой дорогой наварх, самая, что ни на есть центральная, роль.

Проекция системы исчезла и вместо неё высветилось изображение крупного куска камня. Вращаясь вокруг оси, он продемонстрировал внимательно рассматривавшим его зрителям множество орудийных башенок, окружавших массивные двустворчатые ворота, врезанные в каменный бок.

— Мне просто не пробиться к нему, — развёл руками Шорос: — Да, мои комендоры — лучшие в этом сектора галактики, да, они подавят оборону, но какой ценой?

Появившаяся в поле зрения Бирема рванулась к скале и, выйдя на дистанцию поражения, открыла шквальный огонь по немедленно ожившим турелям. Их противостояние длилось недолго — заставив смолкнуть почти половину орудий, она и сама вспыхнула, превращаясь в огненный шар.

— Мой «Оскал Фортуны» просто сметут, — покачал головой капитан: — И совсем другое дело — вы. Смотрите.

В том же самом месте, откуда начала свой гибельный поход Бирема, теперь проявилась моделька Триремы, бывшей почти в два раза крупнее. Не входя в зону поражения она, развернувшись бортом, выпустила веер торпед. Мгновенно ожившие турели встретили четвёрку звёздочек яростным огнём.

— Вы сможете пустить их с безопасной дистанции, — картинка замерла и палец Шоора вывел короткую дугу, очерчивающую дальность защитного вооружения.

— Защитники, согласно моим расчётам, смогут сбить одну, при везении две, — картинка ожила и сначала ода, а затем и вторая звёздочка вспыхнула, пытаясь своей гибелью уподобиться крохотному солнцу. Но оставшиеся продолжили свой бег. Не прошло и пары секунд как они, коснувшись створок ворот, взорвались, разорвав толстенные плиты в клочья.

— Следующий этап тоже ваш, — переведя взгляд на Чума Шорос вежливо склонил голову: — Абордаж!

Трирема, немного за это время, сблизившаяся со скалой, развернулась и с её второго борта сорвалась второй залп — две и две звёзды. Первые две, вырвавшиеся вперёд, принялись лавировать, уворачиваясь от очередей и выбрасывая в стороны фольгу и имитаторы. Шедшие за ними, наоборот, двигались прямо, словно решив, что лучшая защита — это скорость. Проскочив сквозь рождённую их первыми товарками муть, они попали на прицел защитников в считанных километрах от цели. Чертя широкие дуги непрерывного огня, стволы попытались их нагнать, но было слишком поздно — секунда и обе серебристые рыбки скрылись со глаз, юркнув в развороченную дыру проёма.

— Дальше — дело техники, — небрежно взмахнул рукой Шорос: — Ваши абордажники приведут к молчанию защитные системы, мы спокойно швартуемся и начинаем потрошить их склады. На всё про всё уйдёт минут десять, максимум пятнадцать — они, — он кивнул на вновь принявшуюся вращаться скалу: — Даже сигнал бедствия передать не успеют. Две трети добычи влезут в ваш трюм, а остаток я себе закину. И всё! Домой с победой! Праздновать! Что скажете? — сложил он руки на груди и принялся переводить взгляд с одного слушателя на другого.

— А что у них с защитой? Внутри, я имею в виду. И ещё. Как мы найдём операторов турелей? План этого завода есть? — подался вперёд Чум, по заблестевшим глазам которого был виден неподдельный интерес к предстоящей операции.

— Ерунда, многоопытный Чум, — несколько высокопарно ответил Шорос: — Полиция в лёгкой броне, с клинками и, в лучшем случае, с парализаторами. Они же не ждут нападения извне. Человек двадцать — ничего серьёзного для такого опытного бойца как вы. Что же до плана, то он стандартный для подобных объектов. Все коридоры ведут в центр. Там Центральный пост. Я скину вам план.

— Тогда… — На миг задумавшись, он решительно тряхнул головой: — Моя, однако, согласная!

— Торпедный залп с безопасной дистанции, это, не спорю, хорошее решение, — кивнул Благоволин: — Вот только с торпедами у нас сложно. Противокорабельных всего шесть, а абордажных — две.

— Хватит! — С самым беспечным видом махнул рукой Шорос: — Пускать их вы как на полигоне будете. Вышли, встали и — залп! — Рубанул он воздух рукой: — Да и мишень не маленькая — тут и слепой не промахнётся.

— Слепой, может и не промахнётся, — прикусил губу Благоволин: — Но нам ещё назад идти. С добычей. А ну как успеют тревогу поднять? Чем отбиваться будем?

— А вот это, простите, но не ваша головная боль, — выпятил грудь Шорос: — Чтобы я, к нашей добыче, лежащей у вас в трюме, кого-то пропустил? Я на себя беру самое сложное — обеспечение нашего успешного возвращения. И не подумайте, что это будет простая дорога. Конечно, будет на то милость Богов — мы без происшествий сюда вернёмся. А если нет? Шансы встретить патруль Хавасов, хоть и не велики, но и не нулевые. И тогда уже в дело вступлю я. Прикрою ваш отход. Сами понимаете — обеспечить ваше благополучное прибытие на Кураг более чем в моих интересах.

— Согласен, — кивнул Благоволин, потянувшись за чаем: — При таком раскладе — я за!

Господин флаг-офицер и капитан Ренегата? Что вы скажете? — Развернулся в сторону Карася хозяин «Оскала Фортуны»

— А что я? — Пожал плечами тот: — Задачи, в части управления кораблём при переходе и в бою, мне понятны. Вопросов, или возражений, не имею.

— Другого ответа я от вас и не ждал, — кивнув ему, Шорос повернулся к Досе: — Что же до нашего, простите, вашего очаровательного пресс-секретаря, то хочу заметить, что правильно поданные слухи значительно повысят имидж Ренегата и его команды. А это — и скидки на обслуживание, оружие и в местных кабаках. Кто же посмеет обдирать героев?!

— Согласна! — Выдохнула девушка, слегка покраснев.

— Глубокоуважаемый наварх? — Привстав поклонился Змееву Шорос: — Что скажет ваша мудрость, сомневаться в которой мне не позволяют ваши седины?

— У меня два вопроса, — не стал городить лабиринты слов тот: — Первое. Абордажники. У нас их нет. И второе — как будем делить добычу в случае успеха?

— Начну со второго, — опять, чуть поклонившись, произнёс капитан Биремы: — Прошу меня понять верно, но здесь считается дурной манерой обсуждать добычу, прежде чем корабль встанет в док. Но, хочу вас заверить, добыча будет поделена в строгом соответствии с принятыми на Кураге правилами и в присутствии свидетелей. Я ответил на ваш вопрос?

— Вполне.

— Тогда о найме. Вариантов несколько. Можно разместить объявление в планетарной сети. Минусы — дорого и не все смотрят новостные каналы. Тоже самое и с прессой. Ну не в каталоге же с девками о наборе объявлять?! Хотя подобные издания пользуются популярностью. Остаются два самых верных варианта. Первое — слухи и репутация. Как только на Кураге узнают о вас и ваших победах, то, поверьте мне, от желающих присоединиться к вам отбоя не будет. Но пока этот путь, увы, для вас закрыт, — с явным сожалением развёл он руками: — Остаётся одно. Пиво, водка, арбалет.

— Что, простите? — Недоумённо переспросил Змеев: — Вы предлагаете устроить пьянку со спортивной стрельбой?

— Прошу прощения, господин наварх. Я всё время забываю, что вы совсем недавно к нам прибыли. Пиво, водка, арбалет — это кабачок, куда заходят капитаны, ищущие новых членов команды. Официально этот кабачок называется «Арбалет», но мы его давно уже переименовали. Сейчас объясню почему. Капитан, — он кивнул в сторону Карася: — Которому нужны люди, заказывает себе кружку пива и водки. Последнюю разливают по стопкам в соответствии с необходимым количеством. Надо вам пятерых — на столе будут стоять пять стопок, трое — три. Вот вам, для абордажа, надо девятнадцать — две торпеды плюс уважаемый Чум, — кивнул Шорос в сторону навострившего уши человека: — Значит на столе, кроме капитанского пива, будет девятнадцать рюмок. А дальше просто. Собеседование и или кандидат получает стопку, или увы, уходит трезвым. Хорошим тоном считается аванс — не более пяти монет на нос.

— И это работает? — С сомнением посмотрел на него Карась: — Разве можно понять, что за человек перед тобой за одну встречу? Дико как-то.

— Работает, уверяю вас, ещё как работает! Вы позволите мне дать вам совет?

— Приму с благодарностью, — немедленно кивнул Карась и Шорос продолжил.

— Посматривайте на бармена. Если он полирует кружку — всё нормально, кандидат из нормальных и особых залётов не имеет. А вот если старина Ом кружку отставит, да на стойку навалится, словно прислушиваясь к вашему разговору, вот тогда думать надо. Ну а коли он отвернётся и спиной к стойке встанет, то гоните кандидата прочь как бы он не просился. Ненадёжен такой боец. Либо трус, либо вор, или ещё чего похуже.

— Спасибо. Учту.

— А набирать народ только капитан должен? — Привстал Чум: — Мне же с ними в бой идти?

— Капитан и только он, — покачал головой Шорос и подобрав с пола шляпу, встал, одновременно нахлобучивая её на голову: — Капитан в ответе за всё — нанял плохих людей — погиб сам и корабль погубил. Господа, — поклонился он: — Не смею обременять вас более своим обществом. Буду ждать вашего слова, нававрх, — кивнул он Змееву: — Был рад познакомиться, — его взгляд обежал присутствовавших, одарив улыбкой Досю: — Был бы рад, госпожа, — не убирая с лица улыбки продолжил он: — Если бы вы оказали мне честь и проводили бы. Но я не смею настаивать, особенно надеясь на наш союз и проистекающие из него частые встречи. Всего доброго, не провожайте — этот тип корабля мне знаком.

— Ну что, товарищи, — нарушил завладевшую кают-компанией тишину Змеев, когда Тетрарх, беззвучно присутствовавший на встрече, сообщил, что капитан Шорос покинул корабль: — Можете не говорить, — встав, генерал направился к самовару, где, налив себе свежего чая и остался: — И так видно, что вы все рвётесь в бой. Мне, признаюсь, эта затея не по душе. Слишком всё гладко.

— А что не так, Виктор Анатольевич? — подал голос Благоволин: — Мы ему нужны — это яснее ясного. Без нас те склады не обчистить. А потом — большая часть груза у нас, атаковать Ренегата он не посмеет — у нас и торпеды останутся, и поля толще. Вот он и крутился перед нами, убеждая какой он хороший. Я за участие.

— Это мне, Сергей Вадимович, и не нравится. Слишком всё просто. Бьём — без боязни получить в ответ. Риск, послушать Шороса этого, только ему, — кивнул он на Чума, а добыча — почти вся, у нас в трюме, откуда ему её против нашей воли не выцарапать. А если мы — сволочи? Загрузимся, дадим по газам, да и, на прощание, парой торпед саданём?

— Ну мы же так не сделаем, Виктор Анатольевич, — с удивлением посмотрел на него Карась: — Мы же не подонки какие.

— Мы — нет. А он — да. И, даже если и он не такой, а вполне приличный человек, то крутясь в подобном окружении должен учитывать, что кругом отпетая мразь. Должен, — убеждённо повторил Змеев: — Если жить хочет. В общем — я против. Но, будучи в меньшинстве, подчиняюсь воле коллектива.

— Да всё будет хорошо, Виктор Анатольевич, — подошла к нему Дося: — Главное верить и мыслить позитивно. Вы знаете, — взяла она его под руку: — Я читала, что мысли и настрой — материальны. Думаете о хорошем и все отлично будет.

— Тогда я спокоен, — усмехнулся генерал: — Вас вон сколько, вы, сообща, мигом мой пессимизм победите. Карась, — повернулся он к капитану: — Собирайся и в Арбалет иди. Аренда дока закончится ночью, а денег на продление у нас нет. Набирай абордажников, а я с Шоросом детали проговорю.

— Есть, товарищ наварх! — Втянулся капитан по стойке смирно, улыбаясь во весь рот: — Немедленно займусь!

— А я?! — Вскочил со своего места Чум: — Мне с ним идти надо!

— А ты и без пива обойдёшься, — скользнувшая к нему Дося одним толчком вернула его на место и пододвинула кружку с остывшим чаем: — Тебе в бой идти, а пьяным в заварушку лезть — последнее дело. Чаёк пей.

Кабачок Арбалет располагался почти у самого перекрёстка, отделявшего зону увеселительных заведений от торгового квартала. Приметное здание Карась засёк ещё в прошлый раз, но тогда они, спеша отведать местного гостеприимства, не уделили этому одноэтажному зданию с грозящей небесам толстой стрелой должного внимания.

Снаружи, если не считать такое оригинальное украшение, это заведение ничем особым от своих соседей не отличалось. Другое дело внутри — откатив створку входной двери и перешагнув через комингс — передняя стены явно когда-то была частью корабля, он оказался в подобии музея боевой славы.

Стены, где обычно красовались портреты красоток с ценниками или другая реклама подобных мест, здесь были заполнены кусками брони. Пробитая, оплавленная, покорёженная, со стёртыми и уже нечитаемыми надписями, весь этот метал открытым текстом давал понять, что искать здесь обычных развлечений не стоит. Строгий антураж — даже столы здесь были из корабельного железа, полностью соответствовал подчерпнутой им по пути информации, рекомендовавший заведение как место встреч ветеранов. Особой чертой Арбалета, говорилось в краткой справке, было отменное, всегда свежее пиво, отсутствие навязчивых развлечений и первоклассная система шумоподавления, позволявшая бойцам вести свои беседы, часто перераставшие в шумные споры, не мешая соседям.

— Вы кого-то искали? — голос, раздавшийся от стойки, которая, в отличии от всего остального была классически деревянной, вернул Карася в реальность.

— Вы — Ом? — Подойдя к бармену он коротко поклонился: — Я… — начал было он представляться, но бармен, предупредительно протянув руку, другой сдёрнул с головы темно-серый берет: — Я в курсе. Вы — Карась, капитан Ренегата. С Зеи, и вы прибыли сюда для найма абордажных групп. А я, — он коротко поклонился: — Омунуссэль, хозяин данного заведения. Но, поскольку вашим языкам сложно выговорить моё имя, а попытки его верно произнести ранят мой слух, то да, можете звать меня Ом.

— Я… Я вас понял, Ом, — немного обескураженный таким всезнанием бармена, смутился Карась: — Да, всё верно. Уже слухи пошли? О найме?

— А как же! Шорос, едва покинул Седьмой, тут же принялся рассказывать, что идёт на дело пусть и с новичками, но уже снискавшими себе славу победителей, разгромивших Преторианский флот в битве при Зее.

— Ну, Шорос, ну тип! — Развёл руками Карась: — Вот уж не ожидал, что он такое трепло.

— Вы зря так говорите, — натягивая на голову берет, в свете яркого светильника блеснули собранные в конский хвост длинные белые волосы, покачал головой бармен: — Шорос, в принципе, неплохой человек, но ухо с ним надо держать востро, — для наглядности он потянул своё длинное, как у эльфа, ухо.

— Да, я из Слуг, — проследив взгляд гостя, расплылся он в довольной улыбке, смакуя возникшее на лице человека удивление: — Или вы ксенофоб?

— Я? Нет, что вы! — Выставил вперёд руки Карась: — Просто мне редко доводилось видеть ваших сородичей, вот я и удивился, увидев вас тут. Но я не ксенофоб, точно вам говорю.

— А я вот им являюсь, — вздохнул Ом: — Но не переживайте, пиво от этого не страдает. И знаете, — чуть подавшись вперёд он наклонился над стойкой, оглядываясь по сторонам и переходя на шёпот: — Мне, как Слуге, можно. А вот вам, всем остальным, ни-ни-ни!

— Эээ… Да? А почему?

— Как это почему? — Отстранившись он выпрямился, гордо расправив плечи: — Мы — Первозванные! Мы — Высшая раса! Сами Боги избрали нас, дабы мы — Слуги озаряли своей мудростью вселенную…

— Да шучу я, шучу! — Захохотал, глядя на его лицо, бармен: — Шутка. Ненормальная, по вашим меркам, а вот по моим — первоклассная!

— Ну, наверное, — пробормотал Карась, не зная, как и реагировать: — Наверное, да, смешно. Но я здесь по делу.

— Знаю. — Вытащив из-под стойки планшет, Ом принялся быстро набирать какой-то текст: — Вот. Послушайте. Подойдёт? — Отставив планшет от себя, он откашлялся и зачитал:

— Объявление о найме.

Трирема Ренегат ведёт набор абордажной партии.

Количество — двадцать бойцов. Своё оружие и броня.

Оплата — стандарт.

Особые условия — по результатам.

Справка: Ренегат был приписан к флоту Симиуса. Последний бой в составе регулярных сил — шесть тысяч лет назад.

Последнее эскадренное столкновение — год назад на орбите Зеи.

— По-моему нормально, — пожал плечами Карась: — Только нам девятнадцать надо.

— Точно! — Хлопнул себя по лбу Слуга: — У вас же командир абордажников есть! Вот я старый дурак! Сейчас исправлю.

Насколько минут спустя, завершив непонятные операции с планшетом, Ом указал на окно: — Не сочтите за труд, капитан. Гляньте вверх.

— И что я должен увидеть? — Откинув полупрозрачную, словно тюлевую занавеску, задрал голову Карась: — Ага… У вас наконечник стрелы покраснел. Это — сигнал о найме, да?

— Смотрите внимательнее, капитан, — расставив на подносе два десятка рюмочек, принялся наполнять их прозрачной жидкостью Ом: — Сейчас всё остальное проявится, — оторвавшись от своего занятия, он поднял голову на Карася и весело подмигнул: — Если проектор не околел ещё.

— Там что-то чернеет, — продолжая вглядываться в небо, прищурился Карась: — О! Так это же корабль! Трирема.

— Работает, значит, — не без удовлетворения произнёс Ом и показал на столик, стоявший рядом со стойкой: — Садитесь, сейчас кандидаты повалят, — добавил он, выходя из своего закутка с подносом полным рюмок: — Красный наконечник — срочный набор. Над ним тип корабля. В вашем случае — трирема, — принялся он объяснять, быстро выстраивая шеренги рюмок: — Ещё выше — над кораблём, скрещённые мечи — набор рукопашников, что, вкупе с триремой, обозначает абордажную команду. Ниже, под кораблём — девятнадцать палочек. Как только вы кого-то возьмёте — их количество уменьшится.

— Понятно, — кивнул Карась, принимая кружку пива: — А зачем так сложно? Я думал, вы просто объявление в сеть кинете.

— Сложно? Что вы, дорогой мой, — вернулся на своё место бармен: — Куда уж проще? Учтите — добрая половина местного контингента и читать-то толком не умеет. А так — всё наглядно. Да и кроме того, после запущенного Шоросом слуха, все свободные уже в готовности и только сигнала ждут. Так что, — вытащив из-под стойки белую тряпицу, Ом принялся полировать бока пивной кружки: — Готовьтесь. Сейчас повалят. С вас, кстати, пятнадцать монет. Наличные есть, или мне кредит вам открыть? Только в кредит дороже будет — меньше сорока не возьму.

— Ого, ну и процентик у вас, — вздохнул Карась и отсчитав монеты, передал их бармену.

— Что поделать, — Ом не глядя кинул их в ящик стойки: — Не мы такие, жизнь ваша такая. Рисковая.

Первым в кабаке появился мужчина около тридцати лет, несколько потрёпанного вида с сумкой на плече. Кивнув Ому, словно старому знакомому, он подошёл к Карасю и остановившись в шаге от стола поправил потёртую матерчатую куртку, под распахнутыми полами которой виднелась далеко не свежая рубаха.

— Кантор Вайз, — вытянувшись, прищёлкнул он каблуками сапог, а которые были заправлены мешковатые брюки: — Охотник, акробат. Последнее время кормился с клинка, — откинув полу он продемонстрировал рукоять кинжала: — Готов записаться в абордажную команду вашего корабля, капитан.

— С абордажными торпедами знакомы? Риск представляете? — Попытался увидеть эмоции в его глазах Карась, но кандидат был спокоен.

— В общих чертах. Но мне же не управлять ей, капитан. Моё дело дождаться высадки и вперёд! К славе и деньгам!

— Броня? Оружие у вас — кинжал?

— Верно, — Кантор погладил рукоять клинка: — И поверьте, я с ним умею обращаться. Что же до брони, то вот, — чуть повернувшись он распахнул сумку и вытащил наружу кусок кожаной брони: — Лёгкая, сам делал — из шкуры зубара. Это такой зверёк, шага три в длину и пару в холке. Охотился я на него, — пояснил он.

— А последнее время, — Карась бросил быстрый взгляд на Ома, но тот спокойно продолжал полировать кружку: — Вы с клинка кормились? Разбойничали? Я верно понимаю?

— Именно так, господин капитан, — сдвинул сумку за спину Кантор: — А что делать? Работы нет, с циркачами кривляться на потеху публике — надоело, вот я и подался на вольные хлеба.

— В розыске?

— В четырёх системах. Был, — не стал выкручиваться бывший, а может и нынешний бандит: — Когда Хавасы пришли, то такой бардак начался, я и не знаю — в розыске я, или нет — данные вполне могли стереть.

— Будете вольничать на борту, — занёс руку над рюмкой Карась, сделав свой выбор: — В шлюз. Вакуум пить. Это ясно?

— Так точно, господин капитан, — приняв двумя руками рюмку он поклонился и осушив её покосился на монеты, столбики которых радовали глаз сразу за шеренгами рюмок: — Подъёмные?

— Держи, — протянул ему Карась монету в пять кредитов: — Но без глупостей, взлёт вечером.

— Как можно, — поклонившись, новый член абордажной команды принял монету и попятился к выходу: — Через час буду в Седьмом, — добавил он от двери: — Долги раздать надо.

Перевести дух, а тем более обменяться мнениями с барменом Карась не успел — створка не успела закрыться, как чья-то нетерпеливая рука дёрнула её в противоположном направлении.

Этот кандидат разительно отличался от предыдущего. Разодетый по последней моде сей молодой человек производил впечатление франта, собравшегося провести вечер в кампании таких же мажоров, и только случайность, или скука, направила его ноги в данное заведение.

— Треус Аврелиус Полий. — Представился он, коснувшись пальцами края широкополой шляпы, которую не спешил снимать: — Я слышал, капитан, — остановившись перед столом, он положил руку на эфес короткого меча, словно желая скрыть пустые гнёзда где некогда были драгоценные камни: — Что вам нужны опытные бойцы? Тогда вам повезло — меня тренировали лучшие фехтовальщики Империи. Владею мечом, саблей, копьём.

— Служили? — Откинувшись на спинку, Карась, против своей воли, сложил руки на груди закрываясь от него.

— Боги миловали, — чуть усмехнулся молодой человек: — Мой папенька определил мне стезю чиновника, отчего я, не испросив отеческого благословления, покинул отчий кров.

— Треус… — Припомнил латынь Карась, одновременно и благодаря Маслова за науку, и испытывая боль от потери: — Вы — третий сын?

— Вы правы, господин капитан, — по-своему истолковал промелькнувшее на лице нанимателя гримасу кандидат: — Но я прошёл достойную подготовку! Дайте мне шанс! Я докажу!

Он порывисто дёрнул лежащей на эфесе рукой и поля его сюртука, длинного по местной моде, распахнулись, открывая взгляду Карася перевязь с белыми пятнами на месте ранее бывших там украшений.

— Я правда хорошо фехтую, — вздохнув, Треус, что переводится как третий — общепринятая норма Претории для младших детей, стащил с головы шляпу и прижал её к груди обеими руками: — Пожалуйста, капитан, дайте мне шанс.

— Ты хоть понимаешь о чём просишь? — Покачал головой Карась: — Абордаж. Торпеда. Собьют мигом — с тобой в железной трубе. А ты? С образованием, сын уважаемых родителей! Ну куда ты лезешь? Это тяжёлая, грязная и кровавая работа. Ты кровь то хоть видел?

Ом продолжал молча полировать кружку и капитан, вздохнув, вновь посмотрел на кандидата: — Ну? Кровь проливал?

— Нет, господин, — поник тот и исподлобья, посмотрел на Карася взглядом забитого щенка: — Пожалуйста. Я научусь. Я… Я хорошо учусь, правда. И дерусь неплохо. Я призы брал.

— Призы, господи! Призы он брал! Парень, здесь не за призами бой будет. А за жизнь. Жёстко и без правил. Насмерть! И отступить тебе, если что не так, некуда будет. И про плен забудь — хорошо, если по-быстрому прирежут, а то и поглумиться могут. Знаешь, что? Иди отсюда, не хочу я грех на душу брать.

— Некуда мне, — совсем поник Треус: — Ни денег, ни угла. Уж лучше я с вами, всё одно подыхать.

— А домой вернуться? Попросишь прощения у отца — простит, я уверен.

— Нет там никого, — побледнел парень: — Папа третьим жрецом в храме Дионисия был, ну а как Хавасы пришли, и Император признал их, так всё, — запнулся Треус: — Всех перебили. Всю семью — даже рабов не пожалели. И били-то кто! Соседи! Уважаемые люди, не раз бывшие у нас в гостях и вкушавшие от даров наших!

— Мд-а… — Не зная, что и сказать, протянул Карась, а потом, решившись, протянул Треусу рюмку: — Принят! Но учти — будешь мутить, или благородством кичиться в ущерб делу — за борт сразу.

— Вас понял, капитан! — Приняв левой рукой рюмку, он с силой хлопнул себя кулаком по груди около сердца: — Клянусь! Исполнять ваши приказы и жить ради вас и моего нового дома! Да будет так! — Выпив и получив свои пять монет, он коротко поклонился, зажав монету в кулаке: — Немедленно отправляюсь в Седьмой док, капитан. Буду ждать вас там.

— Молодой и горячий, — покачал головой Карась, всё ещё сомневаясь в своём решении: — Боюсь, что первый бой, для него, станет и последним.

— Тут — как повезёт, — не согласился с ним Ом, облокотившийся на стойку: — В Империи готовили хорошо, шансы выжить у него есть. А вот станет ли он человеком — это уже от вас зависит, капитан.

Ответить Карась не успел — дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель проникли отголоски жаркого спора, обильно сдобренного ругательствами.

Отъехав ещё немного она пропустила внутрь закутанного в плащ мужчину, после чего немедленно закрылась, возвращая тишину в помещение.

— Маркус. — Сбросив плащ вытянулся перед капитаном легионер в полном боевом облачении и даже со шлемом на голове: — Старший четвёртой манипулы пятой центурии двенадцатого легиона, — отчеканил он и хлопнул себя правым кулаком по сердцу в обычном для военных Претории манере: — Привёл манипулу для найма. С условиями согласен и готов приступить к службе. — Завершив короткий доклад он вытянулся по стойке смирно глядя поверх головы Карася.

— Что? Всю манипулу?

— Так точно, господин наварх! Считая меня — полная манипула, все десять бойцов. Оружие, броня и средства ухода за снаряжением к смотру готовы! — Не пошевелившись и даже не поменяв направления взгляда, отчеканил легионер.

— Вы, и ваши люди, сейчас не на службе? — Решил на всякий случай уточнить Карась: — То есть, вы не служите Империи? В данный момент?

— Так точно, господин наварх! Двенадцатый легион был распущен в соответствии с указом правителя.

— Я не наварх. Карась, капитан триремы Ренегат, — на всякий случай представился он.

— Так точно, господин капитан триремы Ренегат, — как машина повторил Маркус: — Готовы приступить к службе.

— В кампаниях участвовали?

— Двенадцатый легион покрыл себя славой усмиряя бунтовщиков на окраинах Империи!

— Ааа… Ясно. Внутренние войска. А в реальном бою — бывали? Не против мятежников — необученных гражданских с самопалами и заточками, а против регулярных войск?

Легионер не пошевелился и Карась, всё ещё надеясь вывести его из себя зашёл, с другой стороны.

— Двенадцатый, говоришь, — потеребил он нижнюю губу: — Нет, не слыхал о таком. Вот Шестой я знаю. Ох и славная же драка была! Когда они к нам, на Зею, пришли. Потом я с ними на Картаге встречались. Крепкие парни в том Шестом.

— Мои люди не хуже, господин тетрарх!

То, что его понизили в звании, переведя из адмиралов в капитаны, Карась воспринял как хороший знак — говоря по-честному, возвышавшаяся над ним машина смерти если и не пугала, то точно вызывала напряжение.

— Ну не знаю, не знаю, — развёл он руками и, подхватив кружку, отпил пива: — Отменное пиво, Ом! — Словно перестав видеть легионера, повернулся он к бармену: — Чёрт! Или, как у вас тут принято — к Демонам! Клянусь — я лучше ничего не пил!

— Рад это слышать, склонил голову Ом, продолжая полировать кружку: — Надеюсь, что вы станете завсегдатаем моего заведения. Сюда, порой, очень интересные личности забредают. По вечерам. Заходите и вы, буду рад.

— Спасибо! И непременнейше! — Отсалютовал ему кружкой Карась и повернулся к сохранявшему неподвижность легионеру: — И что же мне с тобой делать, приятель? — Пробормотал он себе под нос и внезапно найдя решение, улыбнулся: — Маркус?

— Здесь, господин капитан!

— Вольно. Дозволяю без чинов. Говори — чего хочешь?

— Служить вам, господин Карась, — впервые в его глазах промелькнуло что-то человеческое: — Я, мы все про Зею знаем. Служить вам, хоть вы и из варваров — почётно и уместно. Шестой был не из простых легионов, не то, что мы, — вздохнул легионер и стащил с головы шлем: — Был.

— То есть — был? Его распустили? Я думал — нового легата, взамен погибшего на стенах Картага Прокта назначат и дальше служить.

— Так и было, капитан, — вздохнул Маркус: — Шестой покрыл себя посмертной славой на равнине Хосиса. Он сдерживал Хавасов, пока шла эвакуация населения, да там весь и остался. Ни один не отступил. Все там легли — от нового легата по последнего поварёнка.

— Ясно, — опустил голову отдавая день мужеству погибших Карась.

— А нас просто разогнали, — чуть помолчав продолжил легионер: — Собрали на плацу и приказ зачитали — Благому Пламени, — он скривился, произнося эти слова: — Вы не нужны. Свободны от службы и присяги. Вот мы и пошли кто-куда. Моя манипула и ещё несколько парней, сюда прибились. Вот только не нужны сейчас бойцы никому. Тем более сразу полтора десятка. По одному ещё берут, а мы клятву дали — скрепив её кровью, быть вместе. Возьмёте? Все Имперские нормативы мы всегда на отлично исполняли. Кровь видели, драться готовы.

— Беру! — Махнул Карась рукой, покосившись на Ома, который, с самым безразличным видом продолжал полировать стеклянный и едва различимый глазу бок кружки.

— Клянусь в верности Ренегату! Клянусь в верности капитану! — Дважды стукнул себя кулаком в грудь моментально ставший прежней машиной легионер.

— Выпивку-то дотащишь? — Отодвинул в сторону рюмки двух последних вакансий Карась: — И деньги ещё. Вот, держи, — начал он отсчитывать монеты, когда незаметно подошедший Ом поставил на стол поднос и, не говоря ни слова, вернулся к несчастной кружке.

Встреча со следующим кандидатом завершилась так и не начавшись.

Стоило только невысокому пухлячку протиснуться в дверь, как Ом, словно пробудившись от своей нескончаемой медитации с кружкой, поставил её на стойку и повернувшись к зеркалу на стене, принялся поправлять берет, капризно изучая своё отражение. Понявший все кандидат не стал тратить время зазря — коротко поклонившись Карасю он виновато развёл руками и молча скрылся за дверью.

— Вор, — коротки бросил бармен, возвращаясь к прерванному визитом занятию: — У своих крысил.

Прокомментировать его слова Карась не успел — на пороге стоял следующий искатель приключений.

Последним двум рюмкам пришлось ждать своих хозяев почти час. Поле первых, благополучно закончившихся встреч, у Карася началась серия неудач. То кандидат ему не нравился, то нравился, но не имел боевого опыта, а то и Ом, отрываясь от кружки, принимался исправлять видимые только ему огрехи своего туалета. Но удача, вдоволь наигравшись с его терпением, всё же сменила гнев на милость.

Очередной кандидат оказался профессиональным абордажником, счастливо приболевшим перед последним походом, и оставшимся на планете, что спасло его от гибели, когда корабль, уходя от погони, влетел на минное поле.

Вторым и последним оказался его товарищ, так же, как и предыдущий не попавший на борт в тот злосчастный рейд. Если у Карася и возникло подозрение что они оба просто перепились накануне вылета, то Ом, продолжавший полировать кружку, никак не сподвиг его на отказ.

Тепло распрощавшись с Омом, Карась двинулся к кораблю, по строй привычке перебирая и оценивая кандидатов в уме, но уже смеркалось и центральный проспект, принялся расцвечиваться огнями кабаков, выплёскивавших на улицы зазывал, более чем нескромное облачение которых постоянно путало его мысли, сбивая с делового ритма.

Злорадно улыбнувшись — пусть Чум со всей этой братией разбирается, он сунул руки в карманы и кивая особо выдающимся красоткам, неспешно пошёл в направлении Седьмого дока, разглядывая рекламы, в желании унести с собой в поход как можно больше впечатлений.

Переход до Чанарха занял у них трое суток.

Не желая обнаружить себя раньше времени оба корабля соблюдали полнейшее радиомолчание и двигались по системе, переведя радары в пассивный режим. Координаты заветного места Шорос так и не дал — Ренегат следовал в кильватере «Оскала Фортуны», тщательно повторяя её манёвры. Наконец, когда очередной разворот вывел их к небольшому скоплению, с виду ничем ни отличавшемуся от прочих, в рубке Триремы вспыхнул сигнал вызова.

— Прибыли! — Появившийся на экране Шорос нервно облизнул губы: — Ну, господа, теперь всё от вас зависит. Передаю коридор подхода. Начинайте немедленно! Я — на прикрытии. Конец связи!

— Траектория движения получена, — подтвердил Тетрарх, стоило только лицу Шороса пропасть с экрана: — Готов начать движение.

— Ну что, товарищи, — посмотрел на Змеева и Досю, бывших с ним в рубке, Карась: — Начинаем! Тетрарх — вперёд средним. Громкую по кораблю.

Дождавшись подтверждения, он подтянул к себе гибкую ножку микрофона: — Слушать в отсеках. Говорит капитан. Мы начинаем. Боевая тревога. Повторяю. Мы — начинаем и это — не учения. К бою!

Но стоило ему только смолкнуть, как ситуация разительно переменилась.

Прямо по курсу, всплывая из глубин каменной мешанины и дробя в пыль оказавшиеся на пути булыжники, показался, во всей красе своего почти километрового тела, Сексер — Имперский корабль матка.

Ловушка, расставленная Хавасами тем, кто посмел покуситься на их богатства, захлопнулась.

Корпус авианосца осветился проёмами раскрывшихся люков, и с лётных палуб, стремясь покарать дерзких, хлынули стаи крохотных корабликов его москитного флота.