Теория Хааста

Алексей Сухаров, 2021

Молодой человек, похищенный в раннем детстве орлом и воспитанный в дикой природе, спустя многие годы возвращается в человеческое общество. Разобравшись в себе и осознав свои недюжинные силы, он решается стать супергероем и планирует посвятить дальнейшую жизнь помощи другим людям и предотвращению преступлений. Вот только нужен ли людям герой? Содержит нецензурную брань.

2

Виталик на секунду останавливается напротив дверной вывески. Вчитывается:

Директор медиа-портала “Круглосуточное” Кузнецов А.П.

Как будто вспомнив, куда и к кому он идет, Виталик поправляет галстук. Тихонько, заискивающе стучит в дверь.

— Да!

Кузнецов сосредоточенно, даже агрессивно, всматривается в экран ноутбука, сложив руки на подбородке. На одну рабочую вкладку — четыре вкладки с эротикой.

— Александр Петрович?

— Говори.

Виталик растопыривает ладони, открывает пошире глаза и на коротком вдохе-выдохе выдает:

— Сен-сация!

Кузнецов недовольно поднимает брови и с презрением смотрит на своего молодого редактора. Дело в том, что Александр Петрович слышал это слово уже тысячу раз за последний год (немалый процент из них — от самого Виталика) и ни разу в последующей информации не увидел ничего “сен-сационного”.

— В городе появился супергерой!

Виталик — тот еще подлиза. Без преувеличения, профессиональный — именно благодаря своему филигранному подлизыванию он и преуспел в профессии.

— Какой еще супергерой?

— Самый настоящий. У него даже костюм есть!

Кузнецов привстает со своего директорского места и тянется на другой конец стола за кружкой охолодевшего чая с коньяком.

— Костюм, Виталя, у любого придурка есть. У меня во дворе подростки в таких на дискотеки по выходным ходят. Пингвины там, динозавры. Так что голову ты мне не засирай. Вот и у тебя, придурка, тоже костюм, с галстуком. Нахера ты так вырядился, Виталя?

— Да не такой костюм! — не унимается Виталик. — Трико!

Чая и коньяка в кружке — примерно поровну.

— Значит, педик. Сейчас они все так ходят. Ты мне про педиков предлагаешь сенсационные новости писать, Виталя?

Кузнецов не всегда был таким злыднем — точнее, был, конечно, но его вспыльчивость не превышала границ допустимой нормы для человека его должности. Все стало значительно хуже, когда он развелся с женой после двадцати шести лет брака. Отсюда и вкладки с эротикой, и откровенное злоупотребление алкоголем на рабочем месте, и эмоциональный отрыв на подчиненных с обязательными оскорблениями. И теперь, в свои почти пятьдесят пять, Петрович уныло наблюдает за тем, как жизнь его, на которую он раньше не обращал внимания — некогда было — тонет в потоке бесполезных бумажек и развлечений, которые давно не развлекают; в ней нет больше спешки, а дети выросли и более не нуждаются в его помощи и общении. А дальше пенсия и она, с его-то характером, обещает быть одинокой и уже издали отдает противным перегаром от кислющей бормотухи.

Виталик в отчаянии разводит руки в стороны и с шумом вздыхает. Такой жест однозначно не нравится Кузнецову, и у редактора-подлизы есть всего несколько секунд до того, как директор окончательно взбесится и вышвырнет его из кабинета.

— Он. Умеет. Летать!

Кузнецов снова привстает, но с другой целью.

— Виталя…

— Да правда, умеет! Как в фильмах!

— Виталя!

— Сейчас покажу!

Редактор подскакивает к столу и разворачивает перед носом Петровича экран смартфона.

— Вот. Сегодня утром прислали.

На видео можно разглядеть, как между двумя зданиями пролетает человек, одетый в трико. На груди мужчины — эмблема. Он медленно, гордо взмахивает тканевыми крыльями и исчезает из кадра.

— Монтаж? — спрашивает Кузнецов, изменившись в голосе. Виталик тут же это подмечает и переходит на нужный, рассудительный тон:

— Сомневаюсь. Мишель посмотрела, говорит, что никаких склеек не замечает — а она специалист, сами знаете. В крайнем случае — это очень хороший иллюзионист.

— А с чего ты взял, что он герой?

— А кто ж еще? Эмблема, трико…

Теперь Петрович меняется не в голосе, а в лице.

— Балда.

Сотрудники уже знают, что подарят Кузнецову на юбилей, чтоб не прогадать — проституток, конечно — но незавидная судьба директора их совсем не интересует. Им неважно, сопьется он, сойдет с ума от нервных срывов или скоропостижно умрет от инсульта.

Александр Петрович уже замахивается, чтобы как следует толкнуть Виталика своей огромной ладонью к двери, но вдруг останавливается.

— Хотя знаешь что, — директор наконец-то садится обратно в кресло, а в его глазах загорается такой редкий за последнее время огонек эксклюзива, — последи-ка за ним. Герой или не герой, фокусник или хер его пойми — разберемся. Если он и вправду так умеет, то он — талант. Начнет шуметь — подхватишь его тут же и дадим материал первыми. Понял?

Рот Виталика разрывается от улыбки.

— Понял!

— Ну, иди. Проворонишь — прибью. И да — смени свой дурацкий костюм!

Виталик вприпрыжку выскакивает из кабинета директора и, пританцовывая, направляется к кофе-автомату. На судьбу Петровича ему тоже, как и остальным, наплевать, но если Виталику удастся как следует его умаслить, помочь выдать в эфир невероятно успешный материал, то его карьера сделана, а карьера Кузнецова — реанимирована. Петрович хоть и злобный, но честный, и своим помогает, а еще у него множество связей, которые Виталик может выгодно для себя использовать. Дело за малым — выпить чашечку кофе и написать сенсацию. Пока автомат мешает молоко, воду и зерновой порошок, редактор мечтательно поднимает голову к потолку и визуализирует свой будущий успех:

Первый в мире реальный супергерой!

Текст за авторством Виталия Васина.