Духи тьмы и Эго человека. Неошаманизм. Книга первая

Алексей Тихомиров

Читая и вдумываясь в содержание книг Рудольфа Штайнера можно понять тайны «духовного закулисья» человеческой жизни… Люциферические и ариманические существа всегда находятся среди людей, сбивая их с пути истинного, и активно используются разного рода ведьмами и магами для наведения порчи, проклятья и сглаза…

Часть 1. Ариманические и Люциферические существа

Введение

*

Элементарные духи рождения и смерти — посланцы Аримана. Боги, исходя из железной необходимости мирового развития, вынуждены использовать посланцев Аримана, чтобы управлять рождением и смертью. Но они не допускают, чтобы силы этих посланцев действовали на физическом плане в своих собственных интересах. Но нисходящее культурное развитие начиная с пятой постатлантической эпохи должно допустить их в культурное развитие, чтобы могла произойти катастрофа. Сам человек должен проникнуться этими силами. Так что посланцы Аримана необходимы в смысле железной необходимости, дабы произвести то разрушение, которое приведет к будущему культурному прогрессу. Это устрашающая истина, но такова реальность. И против этой истины нет другого средства, как ознакомиться с ней, смотреть ей в лицо. Об этом мы поговорим дальше. И тогда вы увидите, чего требует правильная позиция в отношении этой истины… + В результате битвы Архангела Михаила с Ариманом в XIX веке был очищен духовный мир, а демонический сонм был низвергнут в мир людей. Демонические существа вносят разрушение, хаос и неприятие истины в душевный мир человека. Подпавшие их влиянию люди в частности утрачивают способность увязывать факты в единую картину, а массы людей обретают склонность к националистическим проявлениям. Возможность противодействия опасным разрушительным тенденциям находится в преодолении материалистического характера мышления, правильном воспитании детей и доведении событий в духовных мирах до сознания людей. + Отказ от видения находящегося вокруг нас духовным образом, отказ считаться с этим духовным — вот в чем, в конечном счете, причина ужасающих мировых войн ХХ столетия. И никак не скажешь, что за годы, которые стоят столетий, если их переживать в бодрствующем состоянии, человечество достаточно научилось чему-то в связи с разразившимися ужасами. К сожалению, можно сказать только прямо противоположное.

Нынешние поколения принимают майю за реальность, а не за майю. Они принимают происходящее за чистую монету. Но это неверно. То, что декларируется, не совпадает с преследуемыми целями. Хаос возникает из бездуховной концепции реальности. Духовный мир нельзя игнорировать без последствий. Можно верить, что игнорирование духовного мира останется безнаказанным, можно верить, что допустимо отдаться понятиям и представлениям, заимствованным исключительно из чувственного мира, можно так верить, и это всеобщая вера современного человечества. Но это заблуждение. Нет, самое превратное из заблуждений состоит в том, что, выражаясь тривиально, духам понравится, когда их игнорируют. Духи становятся мстительными, когда их игнорируют. Таков закон, такова железная необходимость: духи мстят за себя. И среди множества других характеристик, которые можно дать современности, правильной является и такая, когда можно сказать: современный хаос в человечестве — это месть духов за то, что их так долго игнорировали. + Что же это за миг в ходе времен, который может быть определен тем, что люди вынуждены утверждать: они потеряли рассудок? Это тот миг, когда Ариман со своим воинством находит доступ к роду человеческому и к человеческим деяниям. Когда человек бодрствует в своем сознании, когда это сознание ни в коей мере не является пониженным и парализованным, тогда ни Ариман, ни Люцифер не имеют к нему доступа. Но когда оно понижено, когда к нему надо применять формулу: я потерял рассудок, — в этот момент Ариман со своим воинством вступает в мировую историю. Тогда происходят вещи, которых не записывают в дипломатические документы, тем более — замечу в скобках — что за последние десятилетия во всем мире в них написано поистине мало чего разумного. Но независимо от того, что происходит в наше время и что привело к этому хаосу, ведь действуют не только люди, здесь, прежде всего, участвуют ариманические существа, которые ищут доступ к человеку через понижение его сознания.

Необходимо только, чтобы такие вещи принимались с надлежащей серьезностью, чтобы не просто абстрактно—формальным образом, но действительно конкретно принимались в качестве реалий. Пусть те, кто не хотят знать об этих вещах, сегодня потешаются, когда говорят: Ариман нашел доступ к развитию человечества. Когда такие люди смеются над этими словами, над ними еще посмеется мировая история! + Представьте себе компанию детей, которые ломают у своих родителей все — кастрюли, тарелки, стаканы. Кто-то видит это и думает, как бы удержать их, чтобы они не входили в кухню, в столовую и вообще туда, где можно что-то сломать. Наконец, ему приходит в голову, как их удержать. Присутствующие при этом — они как раз собираются стать воспитателями детей — приходят вот к чему: надо позаботиться о том, чтобы разбить все, что можно, чтобы ничего не осталось. А когда больше нечего будет ломать, тогда разрушению придет конец! Не знаю, много ли наберется тех, кто не посчитает таких воспитателей за дураков. Это ясно и так. Но когда считающие себя умудренными опытом люди провозглашают на весь мир: надо вести кровавую войну, пока сам собой не наступит мир, надо сначала все разрушить, чтобы на земле нечего было разрушать, — то это принимается за мудрость. Убивать, чтобы искоренить убийство, — это почитается за мудрость!

–

Современная наука имеет перед собой человека, то есть физическое тело, формообразующие силы или эфирное тело, астральное тело и «Я»; но все это перемешано. Наука этого не различает. Но как можно вообще прийти к науке, способной постигать такие вещи, если все перемешивается, хотя различные члены человеческой природы относятся к совершенно разным областям Вселенной, связаны с совершенно различными сферами универсума? Нашим физическим телом и нашими формообразующими силами мы присутствуем здесь, в физическом мире; нашим астральным телом и нашим «Я» мы входим еженощно в совершенно иной мир — в мир, который поначалу имеет мало общего с тем миром, в котором мы бодрствуем днем. Эти два мира, собственно, действуют взаимно только потому, что они взаимосвязаны именно в природе человека. + Теперь примите во внимание, насколько моложе человеческое «Я» и человеческое астральное тело, нежели физическое тело и эфирное тело! Первый зародыш нашего физического тела мы получили во времена старого Сатурна. Оно прошло четыре стадии развития: через эпоху Сатурна, Солнца, Луны и Земли вплоть до нынешнего состояния. + Эфирное тело прошло три стадии, а астральное тело две. «Я» впервые возникло в эпоху Земли, оно молодо; значит, оно относится к совершенно другой космической эпохе. Но ведь инструмент нашей интеллектуальности, ее орудие внутренне связано с нашим физическим телом. Только благодаря тому, что наше физическое тело проделало столь всеобъемлющее развитие через эпохи Сатурна, Солнца, Луны и Земли, оно стало тем совершенным инструментом, который проявлен в строении нервов, мозга, циркуляции крови. Этот совершенный инструмент мы употребляем при нашей интеллектуальной деятельности. + Человек гораздо сложнее, чем принято думать. Когда мы говорим: физическое тело, то и это не так просто. Это физическое тело содержит в себе перенесенные еще с Сатурна задатки. Затем к нему присоединяется эфирное тело. Но это эфирное тело в свою очередь образует в физическом теле собственную часть, астральное тело опять-таки образует в физическом теле свою часть, и то же самое делает «Я». Так что это физическое тело внутренне расчленено на четыре части: одна часть физического тела соотносится сама с собой, другая — с эфирным телом, третья — с астральным телом, а четвертая — с «Я».

Отвлечемся для начала от эфирного тела, которое в свою очередь трояким образом расчленено, ибо одна его часть соотносится сама с собой, другая — с астральным телом, третья — с «Я». Останемся при физическом теле. Оно показывает, что ночью, когда мы спим, та часть физического тела, что соотнесена сама с собой, естественно продолжает жить своей жизнью; та, что соотнесена с эфирным телом, также может продолжать жить своей жизнью, ибо эфирное тело всегда остается при физическом теле. Но как обстоит ночью дело с той частью физического тела, которая соотнесена с астральным телом, приспособленным к выхождению из физического тела (ведь астральное тело ночью находится вне физического тела), и с той частью, что соотнесена с «Я»? «Я» тоже находится вне физического тела. Эти две части, назовем их астрально—физическое тело и «Я» — физическое тело, в ночное время покинуты, собственно, своим организующим началом. Мы ведь нашим»Я» и нашим астральным телом находимся вне того, к чему они относятся в физическом теле. + Таким образом, во время жизни между рождением и смертью мы оставляем без присмотра в постели нечто, относящееся к этим высшим телам. Во время сна они должны действовать иначе, чем во время дневной жизни; это легко усмотреть. Ибо во время дневной жизни оставляемое в постели пронизано и прокалено астральным телом и»Я», тогда как во время сна — нет. В наше время человек не задается вопросом о том, как это происходит, ибо, как сказано, все в нем спутано и перемешано и он не различает эти четко различимые части своей телесности.

Та часть человеческого физического тела, которую можно называть астрально—физической, работает ночью во время сна с силами, очень похожими на силы Меркурия, — с меркуриальными силами, с силами меркуриальной текучести. Напротив, то в физическом теле, что соотносится с «Я», во время сна действует как Соль. Так что во время сна человек пронизан Солью и Меркурием. Это мы можем обозначить следующим образом: когда мы спим, мы взираем вниз — на тело, ставшее меркуриально—солевым. И то, что тело становится меркуриальным, имеет далеко идущие последствия, о которых мы, возможно, в ходе этих недель еще поговорим. А что тело осолевает — думаю, заметить это не трудно, когда по утрам встают с постели. То, что является солевым, то есть ставшим в человеке минерализованным, и в то, что является меркуриальным, то есть пропитывающим человека живительным образом — ибо меркуриальное, на самом деле, есть нечто живительное, — при пробуждении привходит «Я» человека и его астральное тело, которые во время сна пребывали в духовном мире. Тогда происходит встреча того, что во время ночного сна было разделено. И из этого взаимодействия возникает возможность привнести на землю то, что было усвоено в духовном мире. Меркурий и Соль пребывали в покое; теперь привходят «Я» и астральное тело и проницают низшие тела пережитым в духовном мире.

В результате физическое тело как инструмент, который развивался с сатурнических времен, становится еще богаче. С одной стороны, физическое тело представляет собой инструмент, который мы используем при нашей интеллектуальной деятельности и который является стародавним и хорошо построенным, имея за собой столь длительные эпохи развития, а с другой — благодаря описанному процессу к этому может присоединиться актуальное воздействие, принесенное из духовного мира. Вот источник того, что современные люди могут воздействовать из духовного мира на инструмент интеллектуальности, а сама интеллектуальность может приобрести такое значение в современности. + Мир, в котором мы пребываем от засыпания до пробуждения, имеет определенную особенность: он сам по себе лишен морального закона. Каким бы странным вам это ни показалось, от засыпания до пробуждения вы пребываете в мире, не имеющим в себе никаких моральных законов. Это мир, который, можно сказать, еще не сделался моральным. Когда мы пробуждаемся, мы приносим из этого мира как раз тот импульс, который физическое и эфирное тело могут воспринять в интеллектуальном плане, но не могут сделать этого в плане моральном. Последнее совершенно исключено, ибо мир, в котором мы находимся между засыпанием и пробуждением, не имеет никаких моральных законов. А те, кто верят, что было бы разумнее, если бы боги так устроили мир, что человеку вообще не было бы нужды жить на физическом плане, весьма заблуждаются; ибо тогда человек не смог бы стать моральным. Моральность человек приобретает именно благодаря своей жизни здесь, на физическом плане. Моральным можно сделаться только на физическом плане. Итак, из духовного мира мы свободно приносим в физическое тело мудрость, но не приносим моральности.

Очень важно получить объяснение того, почему люди должны отставать по части морали, тогда как боги прекрасно все предусмотрели по части интеллектуальности, которая поступает к людям не только через инструмент, выработанный во времена Сатурна, Солнца, Луны и Земли, но и снабдили их еще «прожиточным минимумом», когда пронизали мудростью тот мир, в который вступает спящий. Аналогичные состояния, когда во время сна человек будет вступать в моральный мир, впервые будут доступны переживанию в более поздние эпохи — во второй половине стадии Венеры. Этот факт показывает, как бесконечно важно видеть проникновение морали в нашу социальную жизнь. + Современное человечество не стремится в это вникать. Загадочность этого, как я уже говорил, временами ощущается, но в более глубокие подосновы люди не хотят вникать, ибо им это неудобно, ибо они хотят принимать человека, каков он есть, не думая, что человеческое существо заключает в себе взаимосвязи, простирающиеся в космические миры, по ту сторону пространства и времени, и что человек совершенно необъясним с позиций своих житейских проявлений, если не прослеживать эти взаимосвязи. Таков мощный, впечатляющий факт: сон приносит пользу нашей интеллектуальности, даже гениальности, — ибо и гений тоже приносит из своего сна нечто, чем пропитывает свою меркуриальную и солевую составляющую, более того, на этом основывается рост гениальности, — но что касается морали, то ею человек постепенно проникается здесь, на физическом плане.

Опорой моральной жизни для земного человечества является Импульс Христа. Поэтому так важно — я об этом часто говорил с других точек зрения, — обрести Импульс Христа именно здесь, на физическом плане. И это необходимо постигнуть с разных точек зрения. Из этого следует, что если кто-то инстинктивным путем обретает импульсы Мудрости (так как эти импульсы поступают нам во сне), так что мы можем изобретать наисложнейшие машины и принимать участие в научно—техническом прогрессе, то это совершенно не связано с моральным развитием, ибо оно, собственно, находится в совершенно другой сфере. + Такие вещи нынешним людям кажутся неудобными. И тем не менее, они должны стать известными, если мы хотим преодолеть нынешний хаос. С этими истинами дело обстоит необычайно серьезно. Человечество не продвинется в развитии, если эти истины не вступят в земную жизнь. Ибо боги не хотели сделать людей автоматами, чтобы затем на них автоматически воздействовать, но пожелали одарить их свободной волей, дабы они могли познавать, благодаря чему могут продвигаться вперед. Причем аргумент: почему боги не вмешиваются? — не является аргументом. Должны делаться попытки духовного познания; и если такая попытка однажды не увенчалась успехом, то из этого не надо делать ложного вывода, а следующие поколения должны тем более иметь повод действовать в направлении дальнейшего духовного развития.

–

Тогда как отдельный человек, отдельный индивид с возрастом стареет, человечество в целом проходит противоположный процесс. Человечество в целом некогда было старым и постоянно становится все моложе. Если мы обратимся к древним временам — для наших рассмотрений достаточно дойти только до границы между атлантической и постатлантической эпохами, то есть дойти до атлантической катастрофы, — то сначала мы возвращаемся в древнеиндийскую, праиндийскую эпоху. Там отношения внешней жизни были совершенно другими; человечество в целом оставалось способным к развитию до 50—летнего возраста и больше. В наше время мы способны к развитию только в детском возрасте вплоть до достижения определенного юношеского возраста, так как тогда телесное развитие связано с душевно—духовным. Ребенком вплоть до достижения юношеского возраста мы проходим физическое развитие параллельно с душевно—духовным. Затем это прекращается. А в древнеиндийскую эпоху душевно—духовное развитие человека оставалось зависимым от его телесного развития вплоть до пятидесятых годов его жизни. Человек продолжал развиваться, как развивается ребенок, и это прекращалось, когда он становился стариком. Вот откуда происходит тогдашнее безусловное и смиренное почитание старости.

Затем наступила праперсидская эпоха. В это время люди были способны к развитию уже только до наступления сорока—пятидесяти лет, начала пятидесятилетия; затем, в египто—халдейскую эпоху — только до сорокалетия. Потом наступило греко—латинское время; тогда люди оставались способными к развитию только до 35—летнего возраста. А затем наступает момент — вам ведь известно, что греко—латинская эпоха начинается в восьмом столетии до Мистерии Голгофы, — когда человечество было способно к развитию только до 33—летнего возраста. Это было время, когда произошла Мистерия Голгофы. Возраст человечества встретился с возрастом Христа в момент прохождения Мистерии Голгофы. + Затем человечество становилось все моложе. + В начале пятой постатлантической эпохи, в XV столетии человечество было способно к развитию только до 28—летнего возраста и на том и застыло, а в наше время мы уже пришли к тому, что люди, если полагаться только на природу, вообще могут достигать только 27—летнего возраста. Тогда как в древние времена человек до глубокой старости был способен развиваться, современный человек завершает развитие, идущее само по себе и зависящее от его телесности, к 27 годам, если не привходит внутренний, душевный спиритуальный импульс и толкает к дальнейшему развитию. А те, с которыми этого не происходит: которые не получают внутреннего импульса к развитию, которые не принимают духовное, — те остаются в наше время в 27—летнем возрасте, хотя бы им стукнуло 100 лет. Это значит, что они несут в себе особенности, признаки 27—летнего возраста. А так как люди избегают искать внутренних, спиритуальных импульсов, то мы имеем в наши дни такую культуру, такую социальную жизнь, которая соответствует 27—летнему возрасту. Во внешней социальной жизни мы не перерастаем 27—летнего возраста. 27—летний возраст властвует над человечеством. Если так пойдет дальше, человечество придет к 26, 25, 24—летнему возрасту, в шестой постатлантической эпохе — только к 21—летнему возрасту, а позднее — к 14—летнему.

Голова человека

*

Всюду, где бы мы ни стояли, ни шли и ни лежали, в действительности мы находимся не только в мире воздуха и света, но постоянно пребываем в летучем мире мыслей. Вы можете лучше всего себе это представить, если вообразите следующее: когда вы, как и любой человек, движетесь в пространстве, вы не прекращаете дышать, но проходите через наполненное воздухом пространство. Однако сходным образом вы проходите через пространство, наполненное мыслями. Субстанция мыслей наполняет пространство вокруг вас. И эта мыслительная субстанция не есть какое-то неопределенное море мыслей. Это вовсе не тот туманный эфир, каким его подчас охотно представляют, но эта мыслительная субстанция есть, собственно, то, что мы называем элементарным миром. Когда мы в широком смысле слова говорим о существах элементарного мира, то эти существа элементарного мира состоят из этой мыслительной субстанции, поистине из нее. Однако существует определенное различие между мыслями, которые витают там, вовне, и являются живыми существами, и теми мыслями, которые мы заключаем в себе. На это различие я часто уже указывал. В моей скоро выходящей книге, о которой я вчера уже упоминал, вы найдете еще одно указание на это различие.

Теперь вы можете задать такой вопрос: если там, вне нас, в мире мыслей, имеются существа — элементарные существа, — а внутри меня также живет мир мыслей, то в каких отношениях друг с другом состоят эти два мира? Вы получите правильное представление об этом отношении собственного мышления к мыслительным существам во внешнем пространстве, если представите себе отношение между человеческим трупом, покинутым душой после смерти, и живым человеком. При этом вы должны в целом принимать во внимание те мысли, которые связаны в бодрствующем сознании с внешним чувственным миром. Наши мысли — это именно трупы мыслей. Это самое существенное. Мысли из внешнего чувственного мира, в которые мы погружены на время бодрствования, собственно, являются трупами мыслей, парализованными, умерщвленными мыслями. Там, вовне, они живые. В этом вся разница. + Итак, мы, только по той причине вплетены в элементарный мир мыслей, что, получая восприятия из окружающего мира и перерабатывая эти восприятия в мысли, мы эти мысли умерщвляем. И после того, как эти трупы мыслей пребывают в нас, мы осуществляем процесс мышления. Вот почему наши мысли являются абстракциями. Они абстрактны потому, что мы умерщвляем живые мысли. Наше сознание устроено так, что мы несем внутри трупы мыслей и называем их нашими мыслями, нашими представлениями. Такова реальность.

Однако нельзя сказать, что живые мысли, которые находятся вовне, совершенно не имеют никакого отношения к нам; они имеют к нам непосредственное отношение. Только не пугайтесь гротескного характера этого непривычного представления. Представьте себе, вы поутру лежите в постели; вы можете подняться с постели двояким образом. В обычной жизни вы не замечаете разницы в этом двояком образе вставания потому, что оба эти вида по большей части перемешаны друг с другом, и потому, что вы вообще не обращаете внимания на момент вставания. Но встать с постели можно двояким образом. Мы можем вставать, не задумываясь об этом, просто по привычке, а можем конкретно подумать: сейчас я встану с постели. Я сказал: они перемешаны друг с другом, примерно серединка на половинку. У большинства людей в обычной жизни происходит так, что они следуют привычке, необходимости вставать, а затем в голове может промелькнуть мысль: сейчас я встану. Как сказано, при этом многое перемешивается, но абстрактным образом можно это различить. Имеются крайние случаи, которые можно различить: неосмысленное вставание, совершенно необдуманное либо же полностью осознанное. Между этими двумя видами вставания существует огромная разница. Когда вы встаете совершенно неосмысленно, просто по привычке, то вы повинуетесь импульсам Духов Форм, Элохимам — повинуетесь им так же, как в момент сотворения человека в качестве земного человека. Итак, представьте себе: вы исключаете собственное мышление и встаете, как машина, — в этом случае вы встаете не без мыслей, но это не ваши собственные мысли. Ведь чтобы суметь встать, в этот вид движения должна быть вложена мысль — не субъективно, а объективно, и эта мысль не является вашей собственной, а принадлежит Духам Формы.

Если вы патологически ленивы и вообще не хотели бы вставать с постели, если по своей природе вы лежебока и встаете исключительно по расчету, из чисто субъективных соображений, то вы повинуетесь ариманической духовности, вы следуете только импульсам головы; в этом случае вы следуете Ариману. В обычной жизни, как сказано, человек все это перемешивает. И, собственно, как при вставании, так и во всем, что человек делает. Ибо человек на самом деле состоит из двух существ, которые внешним образом отличаются между собой: из головы и прочей телесности. Ведь голова человека является несравненно более важной, это гораздо более древний инструмент, чем прочая телесность. Голова по своей конструкции — я об этом уже говорил в прошлом году, — уже по своей форме является результатом сатурнического, солнечного и лунного развития. Но если бы человек на Земле удержал свою лунную конструкцию, то он не стал бы нынешним человеком, он выглядел бы иначе. Глядя на окружающих, люди видели бы друг друга по—другому, чем видят сейчас.

Схематически можно сказать так: человек был бы своего рода призраком, причем отчетливее всего выделялась бы форма головы. К этому, собственно, человек и был предназначен. Остальная часть тела не должна была быть настолько зримой, как теперь. Эти вещи необходимо однажды рассмотреть, иначе невозможно понять развитие человека на Земле. Остальная часть тела должна была быть элементарным существом, просто элементарным существом; а в голове должно было быть действенным все то — обозначим это буквой А, — что является наследием преобразованной в Землю Луны. Итак, то, что мы здесь называем А, есть наследие преобразованной Землей Луны, это и есть человек. Человек в действительности есть, собственно, голова с весьма маленьким привеском. + Все остальное, что еще имеет человек — назовем это Б и будем рассматривать это для начала как элементарное, воздухообразное существо, — есть проявление Духов высших иерархий, начиная с Духов Формы и выше, творение космических иерархий. Правильно представляют себе человека, когда представляют его как творение космических иерархий — того, что здесь обозначим буквой Б. И как бы из лона космических иерархий выступает человек — то, чем он стал со времен Сатурна.

Если вы, таким образом, природу человека, помимо головы, представите себе одухотворенной, — но вы должны помыслить ее одухотворенность, по меньшей мере, не плотнее воздуха, — то вы получите, собственно, тело космических иерархий. + Затем в развитие вступило люциферическое искушение. Этим вызвано, что вся эта более элементарная телесность сгустилась в туловище. Естественно, это имело последствия и для головы. Таким образом вы приходите к представлению того, чем является человек в действительности. Человек, если не принимать во внимание его голову, которая принадлежит к его прежнему развитию, не будь его телесность заключена в эту чувственную плоть, был бы Элохимом по своему внешнему виду. И только по причине люциферического искушения внешний облик Элохима уплотнился до его нынешней телесности. + Но благодаря этому возникло нечто весьма примечательное — именно в тех органах, которые человек обычно называет органами своей низшей природы, он является отображением богов. Только это испорченное отображение богов в земном человеке. Именно то, что должно было, исходя из космоса, стать высшим, наидуховным в человеке, — как раз это сделалось его низшей природой.

В этом состоит одна из важнейших тайн человеческой природы: то, что сейчас является низшей природой человека, пало под влиянием люциферического вторжения; собственно, этому было предначертано быть высшей природой человека. В этом противоречивость существа человека. И правильно понятое, оно станет ключом к бесчисленным мировым и жизненным загадкам. + Таким образом, можно сказать: развитие человека происходило так, что под люциферическим влиянием человек обратил в свою низшую природу то, что в нем постоянно должно было всплывать из космоса. И множество исторических феноменов станут вам понятны, если вы примете во внимание то, что знали учителя древних мистерий, а они еще не были столь фривольными, столь циничными и столь обывательски настроенными, как современные люди. Определенные символы древних народов, которые в наше время трактуются только в сексуальном смысле, символы, заимствованные из низшей природы человека, станут вам понятны, если учесть, что древние жрецы мистерий, которые дали им хождение, собственно, хотели выразить этим превосходство этой низшей природы человека.

Вы видите, насколько деликатно надо воспринимать содержание символов, если не хотят впасть в фривольность, как это легко удается современному человеку, который ведь не может себе представить, что это не что иное, как овеществление, люциферизация высшей природы человека. Поэтому легко может случиться, что в этой области будут совершенно ложно истолкованы исторические символы. К известному благородству души относится стремление избегать истолкования древних символов в низшем смысле, хотя они часто подают к тому повод. Но благодаря этому вам также становится ясным, что когда возникают мысли (то есть живые, не те абстрактные, мертвые мысли, которые возникают в голове, а живые мысли), то эти живые мысли должны происходить изо всего человека. А этого не происходит через простое обдумывание. В наше время люди верят, что можно прийти к определенным мыслям вообще через простое обдумывание. В наше время люди верят, что когда человек размышляет, то может думать, о чем захочет. Но это бессмыслица. Истина состоит в том, что род человеческий находится в развитии и что, к примеру, мысли, которые пришли в голову Копернику, Галилею в точно определенную эпоху, не могли проявиться ранее через простое размышление.

Размышляя, человек фабрикует только те мысли, что господствуют в голове. Но когда возникает идея всемирно—исторического размаха, способная подтолкнуть все человеческое развитие, то она посылается богами при помощи всего человека. Она сначала варится, преодолевая люциферическое, во всем человеке, а затем уже из всего человека приходит ему в голову. Я думаю, вы меня понимаете. Вот почему определенные идеи ждут определенных времен, если человек не просто размышляет, не просто сообщает нечто благодаря работе своего зрения, своего слуха, а инспирируется из мира иерархий, ибо человек всем своим существом есть отображение этих иерархий. + Если вы все это обдумаете, то найдете, что многое сказано тем, на что было указано вчера. В эпоху, в которой мы живем начиная с пятого постатлантического периода, многое стало гораздо более внутренним, чем раньше, к примеру, в греческую эпоху, когда внешнее окружение несло с собой больше спиритуального. Внутренняя жизнь связана с этим возникновением мыслей из всего существа человека. Связь человека с богами в прежние времена — в четвертую постатлантическую эпоху — была гораздо более внешней, чем теперь. Теперь же она стала намного интимнее. Человек постоянно находится в связи с богами; только его голова, как правило, ничего об этом не знает, ибо голова образует только человеческие мысли, то есть, собственно, трупы мыслей. Но в целом человек постоянно находится в связи с богами.

В новейшее время эта связь с Богами стала интимнее, поэтому даже природа ясновидения находится в другом отношении к богам и к развоплощенным духам вообще, нежели это было когда-то. Когда в наше время человеческая душа общается с духами или с умершими, то это общение представляет собой очень тонкий процесс. Человек общается с духовными существами, если можно так выразиться, как его собственные мысли в душе общаются с его волеизъявлениями. Это очень интимный процесс. И эта интимность соответствует духу времени. Она соответствует как существу человека здесь на Земле, так и существу умерших, которые в наше время проходят вратами смерти в духовный мир. И чтобы могло иметь место такое интимное общение, определенные отношения человека к космосу должны принять другую форму, чем прежде. Теперь существуют люди, которые имеют такое отношение к духовному миру, которое уже сегодня выражается гораздо более интимным образом, чем это происходило раньше. Определенные способности должны быть утрачены, чтобы могло развиться это интимное общение с богами. Вот почему во время греко—латинской эпохи и вплоть до позднего средневековья люди, как было сказано, еще непосредственно из внешнего мира воспринимали спиритуальное — не так, как мы просто сегодня видим материальные цвета, слышим материальные звуки, но в цветах и звуках они воспринимали еще спиритуальное. И также им еще была дана возможность то, что в наше время превратилось в хаотические сны, использовать как средство, чтобы не столь утонченным способом вступить в духовный мир, чем это доступно современной Духовной науке.

Общение с духовным миром в прежние времена было грубее современного; в наше время оно утончилось. Раньше было относительно легко обращаться с духами и с умершими. В наше время обычные сны уже не имеют такой ценности; но они имели ее вплоть до позднего Средневековья. Многие люди сохраняли надолго эту способность общения во сне. Также все происходившее вокруг них в описанном вам ментальном элементарном мире прежние люди воспринимали сновидческим образом. Человек не был в такой степени отделен от окружающего духовного мира, но последний еще проникал в него своим существом. И человек осознавал это и руководствовался этим в своих действиях. + В наше время, естественно, считаются с этими вещами только в том смысле, что рассматривают их как старое суеверие. Но если благодаря этому «старому суеверию» возникает что-то значительное, то наука не знает, как это истолковать. + Таким образом, когда внешние восприятия чувств были спиритуальнее, то и связи с окружающим элементарным миром мысли имели в некотором роде имагинативный характер. Сновидения еще имели имагинативный ценз, то есть указывали на будущее. Так же, как память указывает на прошлое, так имагинации указывают на будущее, разумеется, не в той же мере. Итак, мы должны конституцию души в прежние времена представлять себе иначе: обычное чувственное воззрение в те времена было в некотором роде пронизано летучими сновидческими образами, но они указывали на реалии из жизни элементарного мира. Хотелось бы сказать: материальный мир чувственных восприятии еще не был уплотнен до такой степени минеральности. Повсеместно еще из цвета и звука гласило духовное. Для этого у человека еще имелись способности во время бодрствования как бы видеть сны, и эти сны наяву были реалиями в элементарном, объективном мире мыслей. Но человек был исключен из этих связей с внешним миром ради обоснования и поддержания его свободы, и его внутренняя жизнь стала более интимной, как я вам ее охарактеризовал.

Допустим, современный философ, этакий нормальный университетский профессор — это было бы настоящим чудом, но допустим, такое чудо свершилось, — на пять минут благодаря какой-то инспирации был подвигнут к тому, чтобы задать духовному миру вопрос, является ли он истинным философом по внутреннему призванию. Как, вы думаете, выглядел бы ответ? Он получил бы имагинацию (образ); эта имагинация и стала бы истинным ответом, надо только эту имагинацию правильно истолковать. Такой философ получит ответ именно благодаря тому, что он увидит на своей голове ослиные уши. И по этой имагинации он должен распознать: значит, я настоящий философ. Это вовсе не шутка, а все основывается на том, что определенные представления, которые на физическом плане построены так-то и так-то, на духовном плане превращаются в прямую противоположность. Иметь ослиные уши на физическом плане не такая уж честь, а в духовном мире получить в имагинации ослиные уши — нечто более почетное, чем на физическом плане орден для какого-нибудь профессора философии.

Но представьте себе кого-то, кто привык только к физическому плану и вдруг — как сказано, каким-то чудом — сделался ясновидящим и видит себя с ослиными ушами: он подумает, что над ним глумятся, что его обманули. Одного этого достаточно, чтобы он счел все это чистой иллюзией. Вплоть до мельчайших подробностей в духовном мире все выглядит иначе, чем здесь, в физическом мире, и надо пережитое в духовном мире как бы перевести на язык соответствий в физическом мире, если хотят добиться правильного истолкования. Покопайтесь в древних книгах, и вы обнаружите: там приводятся такие сновидения, которые снились философам, дабы убедить их в их внутреннем философском призвании. Это типичный сюжет, типичное сновидение. И философы, благодаря тому, что видели себя с ослиными ушами, приходили к убеждению, что они действительно имеют философское призвание. + Много поразительного, ошеломляющего должны будут пережить люди, если захотят снова ознакомиться с особенностями духовного мира.

Михаил и Дракон

*

Середина XIX века, особенно сороковые годы, представляют собой важный этап в духовном развитии европейского и американского народонаселения. Я указывал на то, что в то время в некотором роде был достигнут высший пункт развития материалистического миропонимания на Земле — высший пункт разработки того, что можно назвать рассудочным пониманием внешних безжизненных фактов, того понимания, которое не хотело проникать в живое. + Такое событие (а мы ведь сегодня целиком находимся под внешним воздействием результатов этого события и долго еще будем под ним находиться) имеет свои глубокие подосновы в процессах духовного мира. И когда исследуют процессы духовного мира, которые нашли свое внешнее земное выражение в упомянутом событии, то необходимо указать на некую борьбу, своего рода войну в духовном мире, которая началась в то время и опять-таки в определенном смысле получила как бы завершение в тот момент времени, о котором я часто говорил и который падает на осень 1879 года. Так что вы получите правильное представление о происходившем, если помыслите некую борьбу в духовном мире, которая длилась десятилетиями: начиная с сороковых годов и до осени 1879 года.

Борьба, имевшая тогда место, может быть обозначена как борьба духовных существ, относящихся к приверженцам того существа из иерархии Архангелов, которого называют Михаилом; таким образом, имела место борьба Михаила и его приверженцев против определенных ариманических сил. Только сначала представлять себе эту борьбу как борьбу в духовном мире. И все, что я поначалу подразумеваю, обозначается как эта борьба между Михаилом с его приверженцами и определенными ариманическими силами. Вы сможете подкрепить это представление, плодотворно применяя его к современной жизни, если помыслите, что те человеческие души, которые были рождены как раз в сороковые годы XIX столетия, сопутствовали первым фазам этой борьбы рати Михаила и ариманических сил еще в духовном мире. Так что те люди, что родились в сороковые годы XIX века, в некотором роде как души до своего рождения были зрителями начала этой борьбы духов. Если это обдумать, многое становится ясным во внешней и внутренней обусловленности судеб таких людей, а именно в душевном складе таких людей. Итак, эта борьба происходила в сороковых, пятидесятых, шестидесятых, семидесятых годах и завершилась осенью 1879 года тем, что Михаил и его воинство одержали победу над определенными ариманическими силами.

Что же все это значит? Если хотят что-то в этом роде понять правильно, надо постоянно искать опору в том образе, который проходит через все развитие человечества, — в образе борьбы Михаила с Драконом. Естественно, эта борьба Михаила с Драконом шла на самых разных этапах развития. В развитии часто приходилось иметь дело с борьбой Михаила и Дракона. Это можно охарактеризовать так: всякий раз, когда Михаил борется с Драконом, эта борьба протекает аналогично тому, что происходило в сороковые годы прошлого столетия, но с другими ценностями, потерями и результатами; определенные ариманические рати все снова хотят вторгнуться в мировое развитие и все снова терпят поражение. Так, они потерпели поражение осенью 1879 года, но, как сказано, в духовном мире. + Но что же тогда значит, что теперь силы Дракона, эти ариманические рати, как бы низвержены с неба на землю, в царство людей? Их поражение означает, что теперь, говоря библейским слогом, их несть на небеси. Поэтому они обретаются в царстве людей, и это значит: конец семидесятых годов был преимущественно тем временем, когда человеческие души в отношении определенных познавательных сил были пронизаны ариманическими импульсами. Поскольку раньше эти ариманические импульсы обретались в духовных сферах, они в большей мере оставляли людей в покое: а поскольку они были низвержены из духовных сфер, то пришли к людям. И если мы себя спросим: что, собственно, снизошло тогда в человека из духовных сфер в качестве ариманических сил? — то это будет именно персонально окрашенное — заметьте, персонально окрашенное, — ариманическое, материалистическое мировоззрение.

Не подлежит сомнению, что вершина материализма была достигнута в сороковые годы. Но в то время материализм импульсировал человека скорее на инстинктивном уровне. Ариманические рати в то время еще посылали свои импульсы из духовного мира в область человеческих инстинктов. Личной собственностью человека эти ариманические импульсы, то есть познавательные и волевые силы, сделались только с осени 1879 года. То, что имело скорее всеобщий характер, сделалось тем самым достоянием человека. Так что мы можем сказать: начиная с 1879 года, благодаря присутствию этих ариманических сил в царстве людей, появились личные амбиции, личные претензии на материалистическое истолкование мира. И если вы проследите многое из того, что с тех пор происходило из личных амбиций, то вам многое объяснит низвержение Дракона, то есть ариманических ратей, которые благодаря Архангелу Михаилу были низвержены из сферы духа, с небес на землю. + Это процесс огромного значения, с далеко идущими последствиями. XIX век, а также наше время не склонны принимать во внимание такие процессы в духовном мире и их взаимосвязь с физическим миром. Но последние причины, исходные импульсы событий на земле человек находит только тогда, когда знакомится с духовными подосновами. Можно сказать, что уже надлежащая мера материализма, которая вообще-то окрашивает себя в идеалистические тона, вынуждает человека сказать: какое имеют значение по сравнению с вечностью столько-то и столько-то тонн пушечного мяса, требуемые для окончания войны! Надо только ощутить, насколько сильно такой взгляд укоренен в ариманизме, ибо тот коренится в мире ощущений. Эта философия о «тоннах пушечного мяса», в сущности, только один из многочисленных примеров особенно выраженного ариманического образа мыслей.

Итак, то, что в качестве глубочайшего импульса живет в душах многих с 1879 года, было внедрено в мир людей, а до того жило в качестве ариманической силы в духовном мире. Не бесполезно усилить эти представления другими, так что хорошо, когда берут на подмогу заимствования из материального мира (но больше в качестве имагинативно—символических представлений). Ибо то, что в наше время происходит более духовным, более душевным образом, все это в древние времена имело более материальную окраску, более изживалось в материальных областях. Ведь материальное также духовно, оно всего лишь другая форма духовного. + Если вы вернетесь к очень, очень древним временам эволюции, то найдете, что происходила сходная борьба между Михаилом и Драконом — вроде той, что относится к XIX веку. Я ведь уже указал, что такие войны постоянно повторяются, только меняется их предмет. В древние времена ариманические рати уже проиграли такую войну и были и тогда низвержены из духовных миров в земную сферу. Они все снова возобновляют свой натиск. К примеру, была такая война, когда эти ариманические рати после своего низвержения на землю принесли на нее ту породу существ, которую в наше время в медицине называют бациллами. Все то, что называют действием бацилл, то, в чем они принимают участие, — все это результат того, что некогда ариманические силы были сброшены с неба на землю, а из-за того, что Дракон был повержен, в результате победы над ним ариманически—мефистофельский образ мысли распространился по земле с семидесятых годов. Так что можно сказать: в материалистической области туберкулез и инфекционные болезни имеют происхождение, сходное с наличествующим ныне рассудочным материализмом в духовно—душевной области. В высшем смысле эти две вещи равнозначны.

Мы можем эти процессы последнего столетия сравнить еще с чем-то другим. Мы могли бы указать на то, что вам известно также из «Тайноведения» Рудольфа Штайнера: выхождение Луны из сферы земного развития. Луна входила в состав Земли и была однажды удалена от Земли. Это удаление Луны из сферы Земли означает вторжение определенных лунных влияний. Они стали проникать в Землю в результате одной такой победы Михаила над Драконом. Так что можно опять-таки сказать: все то, что связано с определенными воздействиями, идущими параллельно лунным фазам, вообще импульсы идущие от Луны к Земле, — все это имеет свои истоки в аналогичной битве Михаила с Драконом. В определенном смысле эти вещи связаны друг с другом, и очень важно проникнуть в эту взаимосвязь внутренним взором, ибо она имеет очень глубокое значение. Так как здесь скрыта причина того, что отдельные люди развивают непреодолимое устремление к рассудочному материализму, ибо это устремление исходит от их личной связи с низверженным Ариманом. Они постепенно начинают любить те импульсы, которые Ариман посылает в их души, и считают этот образ мысли особенно возвышенным. В отношении этих вещей должна царить полная ясность, так как без нее невозможно разобраться в происходящем. Только благодаря ясному прозрению в эти соотношения приходят к ясности в отношении этих событий.

Опасность, исходящую от всего этого, надо встречать хладнокровно и незамутненным взором. Надо спокойно смотреть ей в лицо. Но такое возможно, только если знают, что со стороны таких людей грозит совершенно определенный вид опасности. И опасность эта состоит в том, что консервируется то, что не должно быть законсервировано. Все, что происходит в мироустройстве, имеет также свою хорошую сторону. Благодаря тому, что ариманические силы проникли в нас в результате победы Михаила, мы завоевываем частичку человеческой свободы. Ведь все взаимосвязано, так что эти ариманические рати проникли и в нас. Мы завоевываем себе частичку человеческой свободы, но мы должны осознавать это. Мы не должны давать перевес ариманическим силам над нами, мы не должны питать симпатию к этим ариманическим силам. + Это очень важно. Ибо повсеместно существует опасность, что люди закоснеют в этом материализме, в материалистически—ариманическом образе мысли, и пронесут его в те времена, когда он должен быть преодолен. Тогда те люди, которые не отвергнут этот ариманически—материалистический образ мысли, а пожелают пребывать в нем, войдут на земле в союз со всем тем, что подобным образом возникло в результате победы Михаила над Драконом. Иными словами, они вступят в связь не с поступательным духовным развитием Земли, а с материальным прогрессом. И в определенное время шестой постатлантической эпохи они начнут испытывать особое пристрастие к жизни в том, что будет происходить благодаря бациллам, благодаря этим микроскопически малым врагам человека.

Что, собственно, делают таким способом? Делают ровно то же самое, как если бы наблюдали ребенка семи, восьми, девяти лет на предмет того, как постепенно изменяются его внутренние органы, а затем стали бы вычислять, как изменятся эти органы в ходе двух, трех лет. Затем это усложняют и на основании того, как изменились эти органы у ребенка с семи, восьми, девяти лет, делают заключение о том, как они изменятся в течение столетий. Можно таким образом вычислить, как этот ребенок выглядел сто лет назад, а можно также вычислить, в другом направлении времени, как он будет выглядеть через сто пятьдесят лет. Это метод, который представляется весьма остроумным. И это как раз тот самый метод, который применяют в наше время геологи, чтобы исчислить правремена Земли, и тот же метод был применен, чтобы вызвать к жизни канто—лапласовскую теорию. Это в точности тот же самый метод, который применяют, когда рисуют себе, что будет с нашей Землей, на основе тех физических законов, которые наблюдаются сейчас. Но вам сразу же ясно: эти законы немногого стоят в случае, например, ребенка, которого еще сто лет назад вообще не было как физического существа и которого через сто пятьдесят лет опять как физического существа не будет.

Конец ознакомительного фрагмента.