Через 2000 лет

Алексей Улитин

«…Но, чтобы они могли победить в этом сражении, Ты должен дать им Цель и Надежду. Ты знаешь, кто Ты, знаешь, зачем Ты пришел к нам. Так иди до конца, и помни – перед Тобой толпа, за Тобой – весь Мир…» Вероника Светлоярова, «Через 2000 лет» «…То, что произошло сейчас, как бы и не утверждал обратное Прилетевший, не было сделано ЕГО ВОЛЕЙ. То решение на Земле принял САМ Человек-самаритянин. Неужели ВРЕМЯ ПОДОШЛО? Неужели ОНИ, люди, ГОТОВЫ?…» Алексей Улитин, «Предпоследний Шанс»

Умереть, чтобы Поверить (Вероника Светлоярова)

(Посвящается моей Маме)

Вечер, нет, скорее даже почти ночь. Женщина, на вид ей лет 40, лежит на диване в большой комнате. Видно, что в эту квартиру въехали не так давно, многие вещи еще не до конца разобраны.

Она лежит на диване, накрытым покрывалом. Этот же диван служит кроватью ей и ее «мужу». На ней широкие штаны военной раскраски, ремень, слишком широкий для ее талии, и футболка темно-серого цвета. Даже дома она почти всегда носила военную форму, то ли по привычке, то ли от того, что на ней не видны пятна…

— Опять… Уже в который раз за эти несколько дней болит живот… Что же Коля так долго возится с вызовом скорой… Ну ничего, приедут… Увезут в больницу, подлечат… И все снова будет хорошо… Что же он так долго…

На несколько секунд комнату заполнил яркий белый свет. Женщина в комнате была одна, как на зло домашнего телефона в квартире не было, и ее «муж» ушел вызывать скорую к соседке.

— Здравствуй, Мила, — услышала женщина приятный мужской голос.

— Ты??? — не веря своим глазам, только и смогла произнести женщина.

— Да, Мила, это Я.

— Но Тебя же нет…

— Разве? Насколько Я помню, ты так никогда не считала.

— Но… Если Ты пришел… Значит… — медленно соображала женщина. — Нет!.. Уходи!.. Тебя нет! Уходи!!!

— Я не могу уйти. Я пришел, чтобы забрать тебя, — сказал Иисус, стоя напротив дивана.

— Нет! Ты не можешь! Не можешь! Я столько всего не успела! Я не могу оставить все сейчас… Я не могу оставить дочку… — по щекам женщины потекли слезы. — Я не могу оставить мою Матрешку…

— Я буду присматривать за ней. Но ты должна пойти со Мной.

— Нет… Я не могу… Все только стало налаживаться… Я обещала ей все лето провести в деревне… Она так этого ждет… Я не могу уйти сейчас!..

— Ты сделала достаточно, Мила.

— Нет… Я не могу оставить мою Матрешку… Не сейчас… Она только начала взрослеть… Я так многому должна научить ее, столько рассказать… Дай мне еще хотя бы год… Месяц… Неделю…

— Да, Мила, многое Вике придется узнать от других или понять самой, — сказал Иисус, садясь рядом с женщиной. — Но ты очень многому ее уже научила. Ты научила ее главному: помогать другим, видеть добро в людях, быть самой собой, не боясь ошибок и трудностей, не обращать внимание на тех, кто не желает помочь.

— Да… Это ведь правильно? — плача, спросила женщина.

— Никогда не путать Церковь, Веру и Религию, — улыбнувшись добавил Иисус. — Да, все, чему ты ее учила, верно и правильно. Но ты так много обманывала всех вокруг, что они уже запутались в твоих словах. Отделить ложь от Истины не так-то просто.

— И, чтобы Вероника смогла это сделать, — продолжил Христос. — Чтобы правильно поняла, в чем ты была права и, что ей нужно запомнить, ты должна умереть.

— Нет… — еле слышно, прошептала женщина.

— Ты должна пойти со Мной, — глядя ей в глаза, сказал Иисус. — Ни через год, ни через месяц, а сегодня.

— У меня нет выбора, да? — прошептала женщина.

— Да, — кивком головы ответил Иисус.

— Но Вика…

— Не бойся за нее. Она сильная и сможет все преодолеть. А, если ей будет особенно больно, Я буду с ней рядом, чтобы успокоить. А теперь, — Христос встал напротив, лежащей на диване, женщины. — Мила, в этот Светлый для всего православного мира день, в праздник Пасхи, Я забираю тебя с Собой. Чтобы все, кто должен увидеть, увидели бы лишь светлую сторону твоей Души. И, чтобы в каждый последующий год, твоя дочь в этот день вспоминала тебя, и все то, чему ты научила ее. Дай же Мне руку твою, и пойдем со Мной.

Женщина подала Христу руку и встала с дивана. Темной военной формы на ней уже не было, она осталась лежать вместе с телом. Душа же теперь была облачена в длинное белое платье, в районе талии перевязанное белым же поясом.

— Вот такой ты и должна быть, Мила, — улыбнулся Иисус. — Пойдем.

— Все хорошо, Мил, они уже едут! — крикнул, вбегая в комнату «муж».

Но «Скорая Помощь» была уже не нужна…