Мастер по случаю. Мемуары о работе в колледже

Алина Алихрамова (2024)

Всего за полгода я узнала о смертельной болезни своего сына-подростка, потеряла все денежные сбережения, работу и желание жить. Но когда закрывается одна дверь, непременно открывается другая. Меня взяли на работу в колледж педагогом по производственной практике. Действительно ли не хочется жить, если вокруг столько интересного, а жизнь бьёт ключом? И можно ли остаться равнодушной к трудным подросткам, если они неравнодушны к тебе? Решение проблем, преодоление трудностей, реальные подростки и немного сварки. Хеппи энд. Книга основана на реальных событиях. Все имена изменены, любые совпадения — случайность. Честно, откровенно, эмоционально.

История 4. Принц в изгнании

Я всё ещё не рассказала о своей группе, потому что собиралась с духом. Я была мастером и фактически куратором группы сварщиков первого курса. В ней были только юноши, ровно 25 человек. Это была самая слабая в учёбе группа из набора этого года. Многие преподаватели так о них отзывались. Даже слесари учились чуть лучше, хотя обычно бывает наоборот.

У сварщиков и слесарей в КХТ традиционно самый низкий проходной балл. На эти специальности часто поступают «троечники» со всех школ города и района. А также те, кто не смог поступить на какую-то другую, более престижную специальность в КХТ.

Целенаправленно идут обучаться сварке немногие. В моей группе таких было всего трое. Остальные двадцать два попали туда случайно, как и я. У них не было абсолютно никакой мотивации к обучению. Можно сказать, что большинство, как и я, были неудачниками. Они и вели себя соответственно: совершенно незаинтересованно.

Мои подопечные студенты были недисциплинированными, своенравными, немного (а иногда и много) безалаберными. Они активно возмущались по любому поводу и без. И всегда, всегда гнули свою линию.

Вот, например, опаздывает Чернов на занятия. Он за три года так и не начал приходить вовремя. Он даже на защиту диплома опоздал!

Или, к примеру, Шахамир Садриев на третьем курсе почти постоянно прогуливал производственную практику. Он жаловался, что просто не может заставить себя встать рано утром. За это его могли отчислить из колледжа. А с общим образованием устроиться на хорошо оплачиваемую работу очень сложно. Однако Шахамира это не беспокоило.

С точки зрения взрослого человека, это, конечно, выглядит глупо. Ведь они рискуют остаться без среднего образования. Я честно пыталась до группы это донести. Мне казалось, если бы они поняли, как это важно, то изменили бы свое отношение к учебе.

Я часто обращалась к родителям, просила заведующих отделениями и даже свою наставницу поговорить с моей группой. Но разговоров хватало ненадолго. Мои студенты продолжали вести себя как им удобно, хоть ты тресни! Это была просто ужасная, кошмарная группа!

В общем, это была обычная группа сварщиков.

Вот типичная докладная преподавателя на мою группу:

Директору ГАПОУ «КХТ»

Тухватуллину Р.Р.

преподавателя иностранного языка (совместителя)

Хабировой Г.М.

докладная.

Довожу до Вашего сведения, что студенты 1 курса группы сварщиков на занятиях по английскому языку ведут себя отвратительно, ругаются матом, на мои замечания не реагируют.

Студенты постоянно «сидят» в телефонах и не выполняют задания, а именно:

Чернов С.

Рамилевич Р.

Михердов Д.

Филимонов Э.

Куряев М.

Дзюбин А.

Баринов Г.

Прошу принять меры.

13.02.2020г.

Однако в глубине души я завидовала такой способности противостоять внешним обстоятельствам, что бы ни происходило. Мне самой такого качества очень не хватало.

А ещё мои «общественные дети» были энергичными, достаточно сообразительными, чтобы не влезать в неприятности вроде привода в полицию. Понимали с полуслова, когда дело касалось их интересов. И на первом курсе они пока ещё были весёлыми. Такими живыми… С ними никогда никому не было скучно. Ни мне, ни преподавателям.

Для меня это была самая замечательная группа! Ведь это была МОЯ группа.

Однако, даже в такой по-бунтарски настроенной группе, примерно треть студентов обычно выполняли требования колледжа. Ещё часть студентов не сразу, но смогли всё же к ним приспособиться. Одного из таких студентов я запомнила уже в первые дни.

Симпатичный, но нескладный светловолосый подросток с гордым видом оскорблённого достоинства восседал на подоконнике в коридоре. Ну — вылитый принц в изгнании. «Это — будущая проблема» — поняла я.

«Проблему» звали Богдан Пичугов. И он меня не разочаровал. Как потом я узнала из беседы с родителями, Богдана «попросили» из престижной гимназии за недостаточно хороший для этой гимназии уровень учёбы.

А скорее всего за «длинный язык» — как поняла я позже. В колледже он аргументированно возмущался по малейшему поводу. Со слов Богдана, задушевные беседы с директором гимназии были его любимым и довольно частым развлечением. Богдан обладал хорошо развитой речью и широким, хоть и поверхностным кругозором. Разговаривать, при желании, он мог очень долго. Не помогло даже то, что мать Богдана работала в этой же гимназии.

В первое время Богдан опаздывал на занятия в колледже — не мог рассчитать время на дорогу до нового места учёбы. Худощавый и спортивный на вид, двигался он как-то слишком расхлябанно. И это показалось мне очень знакомым. В раннем детстве у моего сына были неврологические проблемы. Длительным интенсивным лечением их удалось снять. А до этого мой сын ходил и стоял так же расслабленно и немного неуклюже. И даже садился очень похоже — плюхался на стул всем своим весом, как мешок с мукой.

Перед общим родительским собранием мне удалось поговорить с отцом Богдана.

— Вы знаете, что Богдану нужна консультация невролога? — огорошила его я. — Понимаете, одно дело, если Вы это знаете, но мне не хотите говорить. Но совсем другое, если Вы не в курсе. Ведь Богдану через два года в армию.

Мне удалось привлечь его внимание. Мы коротко переговорили. А в выходной я встретилась с обоими родителями Богдана для обстоятельного разговора. Я объяснила, почему Богдану стоит сходить к неврологу, расспросила о его учебе в школе. И, наконец, поговорила об опозданиях на занятия. С его мамой мы договорились: я сразу ей сообщаю о каждом опоздании Богдана или пропуске им занятий.

Богдану взяли талон к неврологу. На приёме невролог обнаружила небольшое смещение позвонков после спортивной травмы (Богдан с детства занимался различными видами спорта) и назначила ему массаж.

Если честно, меня это потрясло. Я была поражена, что родители Богдана прислушались к моему совету. Это такая редкость, когда от тебя не отмахиваются.

Расхлябанность движений у Богдана постепенно прошла. Мне показалось, что даже его неразборчивый почерк немного улучшился. Мы с матерью Богдана переписывались почти ежедневно. Однажды Богдан залез в мамин телефон и прочитал всю нашу переписку.

На мой взгляд, Богдан и его мама часто нарушали личные границы друг друга. Мама могла спокойно взять вещи или документы из его сумки или сложить туда что-то, на её взгляд, необходимое. Богдан же читал её личную переписку. Меня это удивляло, ведь мой сын всегда очень ревностно относился к своим границам. В последний раз я заглядывала к нему в портфель, когда он ещё учился в начальной школе. А в свою комнату он меня пускает далеко не всегда. Хотя там стоит шкаф с нашими с мужем вещами.

Размер истории нашего чата Богдана шокировал.

— Почему Вы меня так не любите? — эмоционально вопрошал он. — Это потому, что я отказываюсь становиться старостой?

— Да я Вас просто обожаю! — рассмеялась я.

К студентам, как к своим, так и к чужим, я обращалась на «Вы» в течение первых двух с половиной лет. Позже я узнала, что по этому поводу надо мной подшучивал почти весь колледж. Заведующая отделением как-то сказала на собрании родителям моих студентов:

— Алина Алексеевна обращается на «Вы» ко всем в группе. Она хочет показать, какая она вежливая, чтобы научить этому ваших детей.

Она ошибалась: я вовсе не собиралась ничего никому показывать. Причина была в другом. Мои"общественные дети"постоянно нарушали мои личные границы. И даже не просто нарушали: они их вообще не замечали. Я — интроверт, и к такому тесному контакту не привыкла. Обращение на"Вы"было моей слабой попыткой держать дистанцию.

Наше с Богданом противостояние, небольшое сначала, постепенно усиливалось. К середине второго курса оно почти перешло в рукопашную. Это не говорит обо мне хорошо, как о педагоге. Для ссоры всегда нужны двое. Но из песни слово не выкинешь. Однако к концу второго курса мы оба поостыли. А Богдан по факту стал почти идеальным студентом. Он довольно быстро учился на своих ошибках. Это очень редкое качество, на самом деле.

И в начале третьего курса наше противостояние сошло на нет. Мы практически перестали общаться, а я жалела об этом. Мне не хватало ежедневных подколок Богдана. Они были очень смешными.