Миднайт Хилл

Алина Аффи, 2023

Мелисса Санлайт вынуждена на время переехать в туманный город среди гор на предпоследнем году учебы в школе. Только вот спокойно пожить не выходит: она становится жертвой травли за общение с тремя одноклассниками, которые оказываются наследниками графского рода. Неожиданно спокойную жизнь городка нарушает изувеченный труп медведя. Это вызывает у суеверных жителей волну слухов про оборотней. Теперь Мелиссе очень хочется во всем этом разобраться, особенно в компании братьев, которые точно знают больше, чем остальные. Получится ли у нее раскрыть мрачные секреты города и новых друзей?

IV

Октябрь, 1898

Солнце подходило к зениту, а Дороти еще не покинула постель. Моника принесла ей ведро и села с сочувствующим взглядом подле на пуф. Они так и не смогли найти общий язык с тех самых пор, как четыре года назад Альфред привел невесту в графское поместье. Однако сейчас Дороти впервые нужен был ее совет. Она не хотела никого беспокоить своим недомоганием прежде, полагая, что оно вызвано переживаниями о муже. Но сейчас прохлада железного ведра в ладонях напомнила, что о себе тоже надо заботиться.

— Может, вы беременны? — озвучила ее тревогу Моника.

Дороти глубоко дышала над ведром, стремясь подавить подступающую тошноту. Прежде ее обрадовала бы эта мысль. Роду нужен был наследник, которого ждал чуть ли не весь город. Разговоры о юном де Лордесе так или иначе подкрадывались на каждом приеме и бале. Дороти знала, что из-за их бездетности уже который год над ними подшучивали как близкие друзья, так и обычные горожане. Она была бы счастлива сбросить с себя бремя прокаженности и неполноценности. Если бы ее муж не сошел с ума.

— Пошли за лекарем, Моника.

Экономка встала и кивнула.

— Прислать к вам какую-нибудь девку, чтобы приглядывала?

— Будь добра.

Дверь закрылась, оставив Дороти наедине с тревогами. Ее бабушка была умалишенной, так что она не понаслышке знала о том, каким грузом становятся сумасшедшие родственники. Так она и познакомилась с Полом Гастом. Он был ассистентом доктора. Совсем юный очаровательный студент и она, улыбающаяся девочка, часто пересекались в коридорах лечебницы и небольшой уютной гостиной особняка семьи Милт, где Дороти играла ему на фортепиано «К Элизе». Она знала, что Пол — хороший человек, что ему можно доверять. Она пообещала ему большие деньги. Он обязан вылечить ее мужа, особенно сейчас, когда в их семье возможно пополнение. Дороти не рассчитывала, что выгодное замужество на главном женихе Миднайт Хилла может обернуться для нее пожизненным адом. Этого не случится.

Альфред погрузился в бархатные изумрудные подушки с серебристой тесьмой, привезенные в подарок с востока. Он неловко закинул ноги на диван, как ему посоветовал господин Гаст, и, сняв очки, запрокинул голову. По потолку вилась лепнина с узором из дубовых листьев. Потная ладонь сжимала винный бокал. Глаза то и дело находили спину Гаста в яркой жилетке цвета индиго. Он не мог расслабиться в его присутствии.

— Потрясающая вещь, настоящее искусство, — произнес доктор, осматривая раструб граммофона и резьбу на ручке. — Вы позволите?

— К-конечно.

Альфред снова сел на край дивана, вытерев ладони о жилетку, и скомканно нацепил на нос очки, желая четко видеть все, что делает Гаст.

— Что ваше любимое? — обратился к нему доктор, перебирая пальцами пластинки.

— «К Элизе».

Гаст улыбнулся, вспомнив, сколько раз слышал ее в исполнении Дороти. Сквозь шелест послышались звуки фортепиано.

— Ваша жена сильно вас любит, господин де Лордес. Вы счастливчик. Она желает вам только добра. Можете мне поверить, такие женщины — редкость.

— Благодарю. Но к чему эти светские беседы? Когда вы уже начнете меня лечить?

— Когда пойму, что вы больны, — обернувшись, Гаст отметил нервно дергающееся колено, повышенное потоотделение и лихорадочный взгляд. — Я же вижу, что вы абсолютно адекватный человек. Просто расскажите, что случилось. Постарайтесь отметить все детали.

Альфред насупился. Он ожидал промывания мозгов, таблеток и какого-нибудь гипноза, но Пол Гаст был слишком дружелюбным и непосредственным для человека, желавшего упечь в сумасшедший дом.

— Моего отца убили. Я следующий.

Граммофон зашуршал, Гаст поднял иглу и неспешно погрузился в кресло напротив. В его руке тоже было вино, которое он глотнул только сейчас.

— Вы все видели, — скорее утвердительно произнес он.

Альфред нервно закивал и глубоким глотком осушил половину бокала.

— Мой отец был не самым хорошим человеком, но даже он не заслужил такую жестокую смерть.

— Почему вы считаете, что будете следующим?

Альфред приглушенно засмеялся. Словно услышав его, вороны на заднем дворе закричали наперебой, вздымаясь с веток. Болезненный и хриплый смех резко оборвался. Альфред встал с дивана, бесцветные глаза уставились на собеседника.

— Вы верите в сверхъестественные силы, доктор Гаст?

— Я их не отрицаю. Но все же предпочитаю верить только в то, у чего есть доказательная база.

— Понимаю вас, — Альфред судорожно облизал сухие губы и медленно подошел к господину Гасту. Тот невольно сжал бокал, вдруг вспомнив, как один из пациентов похожим образом смотрел на него, прежде чем наброситься с заточкой. Альфред нагнулся и зашептал. — Ночью пятеро горожан разорвали тело моего отца с нечеловеческой силой, разбросав останки по площади. Разорвали руками, понимаете? Я слышал, как трещала его плоть.

Гаст задышал чаще и сглотнул.

— Среди них была девушка, совсем юная, — продолжил Альфред, будто даже не моргая. — С черными длинными кудрями. Она смотрит на меня по ночам через окна спальни на третьем этаже. Хватит ли вам таких доказательств, доктор Гаст? Мне хватило.

Альфред поставил недопитое вино на столик. В бокале словно концентрировалась его зловещесть, потому как неловкость и неуклюжесть вернулись к господину де Лордесу незамедлительно. Он неловко поправил на носу очки и полез в нагрудный карман за часами. Пальцы его не слушались, губы искривились в нелепой улыбке, словно извиняясь за излишнюю нерасторопность. Господин Гаст же пытался прийти в себя.

— Думаю, на сегодня хватит, доктор, — наконец сказал Альфред, посмотрев на циферблат. — У меня дела в городском совете.

В спальню вошла Зои. Дороти невольно дернулась при виде служанки и не сразу смогла отвести взгляд от изуродованных губ. Каждый раз она жалела девушку, но сейчас та стояла истуканом рядом с кроватью, тревожно вперившись в ее глаза и сжимая в коротких кривоватых пальцах баночку с порошком.

— Что это у тебя? — спросила Дороти.

— Если посфолите, госпоша, — Зои не выговаривала половину букв, поэтому Дороти старательно напряглась, чтобы разобрать ее речь. — Это соль. Следует пошыпать подокон-н-ники, штобы мертвяки не бешпокоили нашего господина.

Дороти от злобы сжала пустое ведро.

— Ах ты, дрянь! — вдруг прыснула она так резко, что голова начала болеть с двойной силой. — Пошла вон отсюда со своими мертвяками!

Железное ведро полетело в служанку. Хоть та и поспешила ретироваться, обод полоснул ей по скуле, отчего Зои болезненно пискнула. Она подобрала ведро, прижала к груди банку с солью и виновато выскользнула за дверь. Дороти завыла от собственной жестокости.

Глава 6

На уроке было на удивление тихо. Парта справа пустовала. Хьюго иногда оборачивался. Мелисса знала, что за рыжими кудрями прячутся беспокойные глаза. Весь класс перешел в другой кабинет, Ламмерта же оставили отмывать парту. Джули-Лу вела себя как обычно, чем бесила Мелиссу до скрежета зубов.

Мелисса не могла поверить, что кто-то может так нагло подставлять невинных людей. В ее голове все еще раздавался голос старосты: «Я сама видела, как де Лордес готовил эту отвратительную смесь». Казалось, братья могли вообще не делать ничего странного, просто Джули-Лу талантливо поддерживала их репутацию подобными выходками.

После звонка Мелисса полетела бы из класса, чтобы поскорее ото всех спрятаться, но Хьюго почему-то долго собирал свои вещи и смотрел в пол. Она не могла уйти без него. Остаться совсем одной было слишком страшно. Мелисса ждала его у дверей.

— Как ты могла так мерзко поступить с Ламмом? — вдруг рыкнул он в сторону старосты. Класс замер. Мелисса никогда не слышала, чтобы Хьюго говорил так громко, однако взгляд его был так же устремлен вниз.

— Как — мерзко? — тут же отозвалась Джули-Лу. — Сдала с потрохами за сделанную им гадость?

— Ты знаешь, что он не делал этого!

— Я знаю, что делал! Только ваша семейка способна на такое.

Хьюго глубоко дышал. Наконец он поднял глаза на старосту, уверенно вдохнул, но Джули-Лу не дала ему говорить:

— Если подумать, это мог сделать даже ты, — низким голосом произнесла она, а затем ухмыльнулась. — Санлайт, ты вот спрашивала, что же такого делали де Лордесы, — Мелисса неохотно посмотрела в сторону старосты. — Так вот я тебе расскажу. Шестой класс. Утром я нахожу свой стул изрезанным, сломанным, без ножки. В какой-то слизи. Остальные стулья стоят как по линейке. Я плакала, Санлайт, как и ты. Я не знала, кто и почему так поступил со мной, — к горлу Мелиссы подкатил ком. — Но я заметила одну вещь: на стуле не было маленького сердечка, которое я нарисовала за год до этого. Благодаря ему я нашла свой стул. Он стоял за партой Хьюго, — одноклассники закивали, посмотрев на него, снова сжавшегося и уткнувшегося в пол. — Потом выяснилось, что Хьюго оставался за день до этого допоздна. Переписывал контрольную, которую я дала списать всем, кроме него и Ламмерта. А потом дежурил в нашем классе. Он клялся, что не делал этого. Так же убедительно, как выгораживает брата сейчас.

Джули-Лу гордо вышла из класса мимо Мелиссы и Хьюго. Одноклассники зашептались, вспоминая этот случай. Мелисса же запуталась окончательно.

Они шли по коридору молча. Хьюго засунул руки в карманы и задумчиво смотрел под ноги. Мелисса бы с удовольствием послушала про то, что история — наглая ложь, но он не произнес ни слова.

Зловоние повисло в коридоре. Мистер Спарктон кричал в открытую дверь класса:

— Я же сказал, закрой дверь, вонь на весь коридор!

— А как я буду здесь находиться? Нужен же сквозняк! — послышался голос Ламмерта из класса.

— Нужно было думать об этом, когда нес сюда эту дрянь!

Учитель со всей силы хлопнул дверью, от чего Мелисса дернулась. Мистер Спарктон переоделся в спортивную футболку, обтягивающую живот. Вряд ли они когда-нибудь снова увидят его в любимой вязаной жилетке желто-зеленого цвета, которой наверняка помочь могла только химчистка. Мужчина увидел Хьюго и Мелиссу и, недовольно фыркнув, одернул одежду, развернулся и ушел.

Они подошли к двери кабинета, которая вдруг резко распахнулась, ударив Мелиссу по лбу. За ней стоял злобный Ламмерт в целлофановом фартуке и резиновых перчатках, который при виде ребят тут же расплылся в улыбке.

— Этот червяк считает, что нужно держать дверь закрытой. А я считаю, что он может идти в жопу. Как только он до нее доходит, я открываю дверь обратно.

Мелисса хихикнула, потирая ушибленный лоб. Хьюго тоже улыбнулся. Все напряжение развеялось от беззаботной речи Ламмерта. Он говорил о запахе и о том, что парта не отмывается, что он рад прогулять все уроки, и о запахе. И о том, что сегодня соберут комиссию для его отчисления.

— Что? — ошарашенно перебила Мелисса. — Они даже не будут разбираться, кто это сделал?

— Не парься, — махнул рукой Ламмерт. — Сколько раз меня пугали этой комиссией. Все будет нормально.

В классе было холодно: окна открыты нараспашку. Несмотря на это, казалось, что если просидеть тут всю перемену, то форма насквозь пропитается запахом тухлятины. Мелисса лишь мельком взглянула на свою испорченную парту, с удовольствием согласившись пройтись до туалета, единственного места, куда Ламмерту можно было выйти.

По коридору шла Джули-Лу. Ее голос беззаботно журчал в уши Клэр, мягкие волосы покачивались за спиной. При виде Ламмерта она замерла и еле заметно сжалась. У юноши заходили желваки, а руки сжались в кулаки так, что костяшки побелели на и без того молочной коже.

Ламмерт сорвался с места. Хьюго дернулся вслед за ним.

— Я тебе шею сверну, сука! — проревел Ламмерт, замахнувшись на старосту.

Глаза Джули-Лу распахнулись, и она попятилась назад, сжав ручку сумки.

— Если свернешь, точно вылетишь из школы, — выпалила она, и голос сорвался. Заметив, что ее слова возымели эффект на Ламмерта, она выпрямилась и продолжила. — Будешь тупым и нищим. Не найдешь работу. И станешь обузой для своей семьи.

Ламмерт так и стоял с поднятой рукой. Он тяжело дышал, губы дергались, а зубы могли бы треснуть от напора друг на друга. С оглушительным рыком он ударил по воздуху и словно плюнул старосте в лицо: «Тварь!» От его движений Джули-Лу съежилась и прикрыла голову рукой. Поняв, что Ламмерт так и не ударил ее, она открыла глаза, выпрямилась, убрала волосы за уши и как-то нервно ухмыльнулась. Мелисса заметила, что руки у нее дрожали. Джули-Лу хотела что-то крикнуть в спину Ламмерту, но сжала губы и стремительно зашагала к туалету. Бетт не было поблизости, лишь Клэр, бесконечно испуганная, побежала вслед за подругой.

Джули-Лу вцепилась в раковину и смотрела на свое отражение. Испуганное лицо вперилось на нее из зеркала. Дыхание все еще было прерывистым, сердце колотилось. Клэр стояла рядом, не решаясь дотронуться до старосты.

— Джули, его обязательно сегодня отчислят. Ему уже давали последнее предупреждение, — пролепетала она.

— Да, и несколько раз, — прохрипела староста.

Из кабинки вышла Бетт. Она подошла помыть руки. Опасливо оглянулась, убедившись, что в туалете больше никого нет. Бетт улыбалась, глядя на Джули-Лу через зеркало.

— Это я, — гордо произнесла она.

Джули-Лу медленно перевела на нее взгляд. Дышать стало тяжело.

— Что — ты?

— Я подкинула этот пакет, — приняв остекленевший взгляд подруги за восхищение, Бетт увлеченно заговорила. — У меня был тако-о-й план! Я приехала рано утром. Говорила всем нашим, что занятия будут в другом кабинете, чтобы они не нашли этот пакет первыми. А в итоге нас и перевели в другой кабинет, так что никто ничего не понял! Еще так удачно совпало, что в пятницу они перестали общаться. Я как раз подумала, что это отличный мотив. Теперь де Лордеса вышвырнут отсюда, как мы всегда и мечтали! Джули, мы наконец-то сможем жить спокойно!

Звонкий хлопок оборвал ликование Бетт. Она схватилась за щеку. Джули-Лу грубо толкнула ее к стене. Клэр в панике закрыла дверь туалета, чтобы никто не мог зайти. Бетт вылупилась на старосту, зрачки недоумевающе дергались.

— Он утром чуть не сломал мне ребра, — процедила Джули-Лу. — Я, твою мать, думала, это сделал он! А это, сука, ты! Поэтому он так разозлился, — она закрыла ладонью лицо, массируя лоб. — Все в классе дрожало. Я чувствовала, что органы внутри меня сжимаются. Ребра гнулись. Я не могла дышать. А передо мной его глаза, и зрачки такие маленькие, — Джули-Лу наклонилась к лицу Бетт. — Он так кричал. Я думала, он меня убьет.

После небольшой паузы она добавила, нервно усмехнувшись:

— Если рассказывать такие истории Санлайт, она же меня за сумасшедшую примет.

Бетт и Клэр тревожно переглядывались. В туалете раздалось эхо от звонка на урок. Джули-Лу посмотрела на Бетт.

— Ты! — удар коленом в живот. — Виновата! — Джули-Лу толкнула девушку так, что та рухнула на холодную плитку, свернувшись калачиком. — Чтобы ты еще раз творила подобное без моего ведома! — она с размаха пнула подругу ногой, целясь в живот, но попала в локти, которые его прикрывали. — И я сама тебя убью.

После следующего урока Мелисса и Хьюго вновь пошли проведать Ламмерта. Разговор снова не заладился. Мелисса представляла, как Ламмерт беззаботно улыбнется при виде них и все негативное уйдет на задний план, а потом вспомнила, с какой яростью он набросился на Джули-Лу.

— Я немного побаиваюсь Ламмерта, — произнесла она, словно мысль, облеченная в слова, будет меньше ее тревожить.

— Он вспыльчивый, — отозвался Хьюго, — но не жестокий.

— Он бы не ударил Джули-Лу? — Мелисса приостановилась, чтобы заглянуть Хьюго в глаза, но волосы не дали ей прочитать эмоцию.

— Я… — Хьюго тоже остановился, — я не остановил его, чтобы проверить.

Медные волосы пылали в свете солнца. Мелисса сочла, что узнала что-то очень личное.

— Честно говоря, Роланд меня тоже пугает, — Мелисса засмеялась.

Хьюго недоуменно сдвинул брови, но затем улыбнулся от ее смеха и ямочек на щеках. Мелисса отошла с прохода к подоконнику, закинула на него сумку и запрыгнула сама. Она подтягивала гольфы, а Хьюго внимательно следил за ее пальцами с обшарпанным маникюром черного цвета.

— Почему ты засмеялась?

— Не знаю, — ответила она. — Показалось забавным, что я говорю это тебе. Типа: «Чувак, твои братья такие стремные», — она снова захохотала, болтая ногами. — Прости. Нет, на самом деле они классные. То есть, — Мелисса взглянула за плечо во двор, чтобы собраться с мыслями. По аллеям бродили ученики, как и всегда во время длинной перемены, — Ламмерт мило со мной общается, но я не чувствую себя в безопасности рядом с ним, когда вспоминаю, что он замахнулся на Джули-Лу.

— Ламм никогда не сделает тебе больно, — строго произнес Хьюго. Мелисса ему тут же поверила.

— А Роланд, он… Вообще не понимаю, как себя с ним вести.

— Я живу с ним уже семнадцать лет — и до сих пор не знаю этого.

Мелисса улыбнулась и перевела взгляд на Хьюго. Он тоже слегка улыбался, смотря на девушку исподлобья.

— Тебе тяжело с ними? — спросила Мелисса, но Хьюго лишь пожал плечами. — Я всегда мечтала о брате или сестре. Но моя мама — тоже единственный ребенок в семье, как и папа. Такова судьба, видимо.

— С ними нелегко, — после небольшой паузы сказал Хьюго. — Один как будто на вечных похоронах. В гробу его эмоции, кстати. Рол такой: «Надо, чтобы все было логично и практично». Любые чувства только мешают принятию логичных решений. А у второго шило в… ну… — рядом проходила миссис Плом, и Хьюго осекся, а Мелисса засмеялась. — Хлебом не корми, дай покричать или кому-нибудь вмазать. За ним все время нужно присматривать. В то же время он очень… сентиментальный. С этим тоже надо осторожнее.

Мелисса с нежностью слушала рассказ Хьюго. В этой школе кто-то впервые открылся ей, и это был парень, который почти всегда молчит.

— Ты любишь своих братьев, — утвердительно произнесла Мелисса. — Это очень круто, — она смотрела Хьюго в глаза. Жаль, что их цвет было не различить — тень от девушки и его собственных волос падала на лицо. — В общем, ты ручаешься, что твои братья меня не покалечат? — задорно спросила Мелисса, спрыгивая с окна.

— Про Роланда речи не шло, — дождавшись гримасы от Мелиссы, Хьюго широко улыбнулся. Улыбка у него была неказистая, но выделяющиеся клыки придавали ей очарования. — Поверь, он не относится к тебе как-то особенно отрицательно. Это его стиль общения. Просто Рол к тебе еще… не привык.

Ламмерт наблюдал, как Хьюго и Мелисса, весело общаясь, пошли в класс после звонка. Он ждал их всю перемену, а потом отправился на поиски. Руки, волосы и одежда, пропахшие тухлятиной, теперь стойко воняли моющими средствами, образуя омерзительную смесь. Его правая рука устало ныла после попыток стереть оскорбления с парты Мелиссы. От вида их улыбок в груди неприятно сдавило.

Комиссию собирали во время обеда, до отъезда директора по каким-то, несомненно, важным делам. Хьюго и Мелисса нашли Ламмерта только тогда, когда его уже вызвали в кабинет. В коридоре стояла мертвая тишина. У Мелиссы неприятно скрутило живот от своих первых воспоминаний об этом месте. Казалось, здесь всегда было очень тихо, словно все ученики опасливо обходили этот этаж и эту рекреацию стороной. Хьюго и Мелисса слышали только дыхание друг друга. Девушка стояла, опершись спиной о стену, и вслушивалась в каждый шорох за дверью. Хьюго сидел на полу возле нее, но, казалось, ничего не слушал, слепо уставившись куда-то впереди себя. Сидеть в огромном мягком кресле сейчас казалось неуместным.

Вдруг из-за двери раздались чьи-то возмущенные голоса, затем послышался недовольный возглас Ламмерта, и все снова стихло.

Ожидание было невыносимо долгим. Минуты казались часами. От волнения Мелисса стала ходить из стороны в сторону, но шаги заглушали звуки из кабинета, и она встала на прежнее место. Хьюго заметно волновался, нервно начал хрустеть пальцами. Видимо, заверения брата о том, что комиссией просто пугают, в этот раз не казались ему убедительными.

Вдруг в коридоре послышались чьи-то стремительные шаги. Они не особо волновали Мелиссу, мало ли кто мог проходить, скорее, они раздражали ее обострившийся слух. Но спустя пару мгновений она увидела того, кто породил страх и надежду. Приподнявшись, Хьюго тоже устремил на него испуганный взгляд.

— Я бы хотел узнать об отчислении своего брата от тебя, а не от этой чертовой змеи Притс, — ядовито произнес Роланд, обдав Хьюго презрительно-озлобленным взглядом.

Стальные глаза холодно и скоро изучили Мелиссу. Роланд остановился перед дверью, поправил галстук и, постучавшись и не дождавшись ответа, открыл дверь в кабинет директора.

— Прошу прощения за беспокойство, — учтиво начал Роланд и скрылся за дверью.

— Черт… — с отчаянием в голосе прошептал под нос Хьюго, съежившись и вцепившись в спутанные рыжие пряди пальцами.

Мелисса, взволнованная его поведением, присела на корточки и сказала:

— Не волнуйся, все будет в порядке.

Хьюго не отреагировал на ее слова.

Он же мог поступить иначе. Мог остановить Ламмерта, успокоить. Но он молча смотрел, как того захлестнула ярость. Он так устал от вспыльчивости брата, что хотел показать ему, какие могут быть последствия от такого безрассудного поведения, если рядом не будет его, Хьюго, вечно спасающего из передряг. Хотел преподать ему урок, который теперь может повести жизнь Ламмерта под откос. И всему виной он.

— Уверена, Роланд поможет, — доносился девичий голос в липкое вязкое сознание Хьюго.

Еще и Роланд. Он сразу все понял, это точно, потому так больно полоснул своим укором. Хьюго больше не мог считать себя хорошим братом. Так ничтожно и гадко он себя не чувствовал уже очень давно. За то, что теперь станет с Ламмертом, Хьюго будет должен ему всю жизнь.

Мелисса дотронулась до его руки и тихо произнесла его имя. Но ненависти к себе в Хьюго было так много, что невольно она выплеснулась наружу, и он резким движением стряхнул ее руку с плеча.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

Тихий голос Мелиссы отвлек его на мгновение.

— Прости. Ты не обязана здесь находиться, в конце концов, это не твои проблемы.

— Не мои?! — воскликнула Мелисса, окончательно выдернув Хьюго из оцепенения. Он поднял на нее глаза. — Да это, черт возьми, мою парту обоссали! А наказать хотят моего друга!

Тепло от слова «друг» внезапно разлилось по груди Хьюго. Стало даже больно дышать. Мелисса вскочила на ноги.

— Почему мы вообще все еще сидим здесь? У меня от этой несправедливости зубы сводит! Его обвинили только потому, что на него указала Притс. В жопу их. Мы найдем виновного, и все будут извиняться перед Ламмертом!

Мелиссу одолела нерешительность, как только она положила ладонь на ручку двери.

— Джули-Лу не накажут, — отозвался Хьюго, тоже встав с корточек.

— Да почему? Что с ней такое?

— Она племянница мэра. Наша школа имени О’Коннелла. О’Коннелл — ее прадед.

Мелисса сжала губы.

— Теперь все понятно, — понуро промычала она, отойдя от двери. — Теперь тоже хочется ей вмазать.

Время шло, голоса за дверью не переставали гудеть. Как только кабинет открылся, взволнованные Хьюго и Мелисса подлетели к проходу.

Первым шел Роланд, на его лице играла самодовольная улыбка. Следом Ламмерт, показывая знак «ОК» пальцами. Мелисса расплылась в счастливой улыбке, пока не услышала голос директора.

— Санлайт, как удачно, что вы здесь, пройдите в кабинет.

Девушка нахмурилась, недоуменно оглядела присутствующих и скрылась за дверью.

Роланд отсутствием Мелиссы был даже разочарован. Он уже предвкушал как гордо, не обращая на не ни малейшего внимания, объявляет о своей дипломатической победе.

— Наше счастье, что у Марты нет телефона и они не могли ей позвонить. Ее бы хватил удар, — сказал Роланд.

— Как все прошло? — обеспокоенно спросил Хьюго.

Пару мгновений они молчали, уступая друг другу право начать рассказ.

— Короче, сначала они меня прессовали, — начал Ламмерт, — но я был слишком подавлен, чтобы как-то реагировать. Но меня поразило то, что они даже не спорили, отчислять меня или нет — все уже было решено. Знаешь, как будто они только и ждали момента, чтобы вышвырнуть меня. Только Флеминг заступилась, типа, может, дадим ему шанс, но ее не послушали. А потом пришел Рол и тупо начал их шантажировать. Вот, мол, отчислите его, уйду и я, лучший ученик школы, и все в таком духе.

Роланд усмехнулся уголком рта и поправил:

— Это не шантаж, а дипломатия. Потому что еще я описал все плюсы и минусы их решения. Надо просто выдавать то, что нужно нам, за то, что нужно им. Ну и еще… предложить взятку.

— Взятку? — воскликнул Хьюго. Роланд жестом велел ему быть потише, и тот продолжил уже шепотом. — У нас нет денег на взятку!

— Мы их украдем! — торжествующе вставил Ламмерт.

Роланд закатил глаза и дал ему время посмеяться над своей шуткой.

— Я их выиграю. В европейской олимпиаде для школьников по физике, поездку на которую мне теперь проспонсируют. А ты зря смеешься, Ламм. Они теперь не упустят возможности отчислить тебя при любом удобном случае. Второй раз этот метод не сработает.

— Вас понял, последняя надежда школы! — по-воински отдав честь, воскликнул Ламмерт.

Хьюго похлопал братьев по плечам, наконец выразив облегчение оттого, что все позади.

Мелисса сидела в кабинете, положив руки на колени. Директору Бритвичу было за шестьдесят, он пыхтел, как мопс, перекладывая какие-то бумаги. Он был длинным и полнотелым, как батон хлеба. Удивительно, как мистер Бритвич подобрал на такую фигуру сидящий с иголочки костюм. Золотые запонки, оправа очков и зажим для галстука поблескивали в свете лампы.

Здесь был и мистер Спарктон, который сложил руки на груди, очевидно, недовольный тем, что Ламмерта не наказали. Миссис Окс, которую Мелисса уже видела в подобной обстановке, и только от этого становилось неуютно, замерла, скрестив пальцы, будто заснула с открытыми глазами. Миссис Флеминг поправляла цепочку под объемным воротником и выглядела так, словно ушла бы отсюда еще час назад, если бы могла. Мелисса подумала, что не может прикинуть ее возраст, ведь аккуратные пальцы и подтянутая шея так не сочетались с сединой в волосах, усталыми бледными глазами и морщинами у носа.

— Как ты хочешь наказать Ламмерта де Лордеса? — спросил директор, наконец оторвав взгляд в узких очках от стола. Он встал, словно хотел выглядеть внушительнее, смотря на ученицу сверху вниз.

Мелисса распахнула глаза и глубоко вздохнула.

— Я не хочу его наказывать.

— Почему?

— Он невиновен, — подняв одну бровь, раздраженно и с несколько вопросительной интонацией ответила она.

Директор Бритвич снисходительно улыбнулся. Оголившиеся зубы стояли такими ровными и чистыми рядами, что даже раздражали.

— Послушай, ты тут новенькая, я понимаю. Понравился красивый мальчик, не хочется его наказывать. Но ты его не знаешь. Он виновен.

Мелисса возмущенно засмеялась. Она хватала ртом воздух в попытках подобрать слова.

— А у вас есть доказательства? Вы провели расследование?

— У нас есть свидетель.

— Джули-Лу?! Она хочет его подставить.

— Послушай, — с лица директора не сходила снисходительная ухмылка. — Не хочешь считать де Лордеса виновным, не надо. Но кто-то должен выплатить школе деньги за порчу имущества.

— Да у вас полно лишних парт! Возьмите любую!

— Молчать! — грубо прервал Мелиссу директор, голос которого встрепенул всех присутствующих.

Миссис Окс, учительница литературы, вся занервничала и хлопнула по столу.

— Мерзавка! Посмотри, как ты себя ведешь со взрослыми людьми! Не стыдно так огрызаться? Перед тобой стоит директор, а ты хамишь, как уголовница! С тобой проводили беседу! А ты все равно не умеешь работать с возражениями!

— По мне, так это вы все тут не умеете работать с возражениями.

Миссис Флеминг усмехнулась, подперев голову ладонью, в то время как кабинет наполнил возмущенный гомон. Лицо директора Бритвича стало серьезным.

— Твоя мать, Грейс Гаст, тоже была такой строптивой, — сказал он. — Кричала, что вырвется в люди и плевать на нас всех тут хотела. И что теперь? Лебезила передо мной, выгораживая свою дочь-нахалку. Воспитание, — директор взмахнул руками. — Женщин вообще стоит учить послушанию и терпению. Только так они смогут стать хорошими женами. Что получится из тебя — одному богу известно.

Казалось, что у Мелиссы поднялась температура из-за ярости. Внутри все кипело, но она сжимала губы, иначе рисковала закричать на директора и его свиту матом. Каждый вдох давался с усилием.

Конец ознакомительного фрагмента.