И пришел дракон

Алиса Вайцулевич, 2022

Алевтина Золотарева – старшеклассница, которая до сих пор верит в сказки и доблестных рыцарей. Она мечтает стать героиней захватывающей истории. В один ненастный вечер девушку похищает дракон и уносит в свой замок. И теперь мечтательнице придется столкнуться с новой пугающей реальностью.Аполлон – охотник на драконов, не открывающий никому своего истинного имени. Он отправляется далеко на север, чтобы убить очередного монстра и спасти его жертву. Однако драконоборец и не подозревает, как перевернет его жизнь это задание.

Алевтина

В замке дракона нет часов. В замке нет времени. Я обошла всю свою комнату, заглянула во все ящики, но нигде не было ничего, напоминающего хотя бы отдаленно циферблат. В обычной жизни я привыкла к тому, что было легко узнать, который сейчас час. Как и легко понять, день ли, вечер ли, или ночь опустилась на землю. Здесь же не было даже окон, я была отрезана от окружающего мира. Не только от природы, от самой физической реальности, в которой неумолимо бежало время, и свеча всегда догорала до конца, не имея возможности гореть заново.

Об этом я думала, лежа в своей великолепной кровати, напоминающей брачное ложе. Версию с возможной свадьбой я до сих пор не откинула. Пусть Тамариэль и сказал, что я здесь в качестве приманки, я ему не верю. Нет у меня в друзьях принцев.

А еще у меня начало просыпаться чувство голода. Обыно дома я таскала печенье, или сухарики, «кусочничала», как говорила мама. Но здесь нет ничего похожего на мини-бар для пленницы.

Как там объяснял Тамариэль? Сказать вслух, чего хочу, и мне это предоставят? И что говорить? Название блюд, или достаточно просто попросить?

Чувствуя себя полной дурой, я скрепя сердце произнесла:

— Я голодна и хочу перекусить.

Потом, недолго думая, добавила:

— Пожалуйста.

Наверное, с минуту ничего не происходило. Едва я решила, что этот прием не работает, как свечи потухли. Я не успела испугаться или издать нечленораздельный возглас, как свет появился вновь. А прямо передо мной на кровати возник поднос. Да не один, а целых два.

Блюда были накрыты огромными металлическими крышками, как в лучших европейских ресторанах. Единственное, удалось увидеть апельсиновый сок в изящной чашке. Наверняка, фарфоровая, еще времен какого-нибудь французского короля.

Я не представляла, где расположен диковинный замок. Мне отчего-то казалось, что такие места должны находиться именно в таких романтичных странах, как Франция.

Отпивая сок, я думала, что стоит подробнее изучить замок изнутри, может, найду флаги или герб страны, в которую меня занесло. Рядом с чашечкой лежали идеально квадратные кусочки мягкого пшеничного хлеба. На этом же подносе было нечто, напоминающее суфле с фруктами — молочно-белое, украшенное дольками апельсина. Желудок возмущенно заурчал — вместо того, чтобы есть, я созерцала кулинарную красоту.

Не без опаски, я открыла блюдо на втором подносе. Оказалось, что это было нечто вроде рагу — картошка с овощами и пряностями и кусочки мяса. Пахло все это изумительно.

Меня поразили столовые приборы — изящные ложки, вилка, нож. Не похожи на те, которыми мы пользуемся дома. Что–то подсказывало, что это столовое серебро. Родителям дарили такое на годовщину свадьбы, и доставался набор лишь в исключительных случаях и в сам Новый год. Помню, когда мне было лет десять, я с нетерпением ждала 31 декабря не только из-за наряженной елки и подарков, но и потому, что мама доставала эти чудные вилки и ложки, так красиво блестевшие от гирлянд и бенгальских огней.

Вновь на душе заскребли кошки. Как я скучаю по дому. Еда сразу утратила былую аппетитность. Однако желудок игнорировал упадническое настроение, звуками напоминая, что ему дела нет до моих переживаний, а вот до еды — еще какое.

После ужина я немного повеселела — рагу оказалось очень пряным и сытным, хоть мясо я и не узнала по вкусу (надеюсь, не человеческое).

Да и воздушное суфле с прослойками из апельсина и шоколада пришлось мне очень по вкусу.

Я откинулась на подушки, свет знакомо потух, подносы исчезли.

— Спасибо, — пробормотала я. Надеюсь, никто не ответит, иначе у меня будет сердечный приступ.

Чем бы заняться?

Можно было попробовать погулять по коридорам, но я всерьез опасалась, что если пойду одна, то непременно заблужусь. Звать Тамариэля не хотелось.

Стало чуть прохладнее, я не без опаски взяла звериную шкуру (похоже на лису), и укутала в нее плечи. Воображала, будто нахожусь в охотничьей хижине, пережидаю бурю. Когда снегопад закончится, можно будет идти домой. Я гнала прочь мысли, что могу не вернуться.

Комната, в которой я живу, выглядит очень подготовленной — тут и столик, и шкаф, и вещи для того, чтобы я могла наводить красоту. Готовилось ли все это специально, или до меня здесь кто–то жил? Можно попробовать поискать улики.

По коже забегали противные мурашки, и даже меха не помогли мне согреться.

Тамариэль ничего не рассказывал, но я и не спрашивала. Держался парень отстраненно. Стало быть, он не привык к человеческому обществу. Может быть, я здесь первый гость? Совершенно точно слуге дракона было любопытно — я видела, как парень поглядывал на меня. Может, за все то время, что он служит дракону, я первый человек в замке?

Мне удалось пробудить в нем старые воспоминания, отголоски былых времен. И Тамариэль захотел со мной пообщаться. С драконом не очень весело, я думаю.

От нечего делать, я соскользнула на пол и прошествовала к своему столу. Провела рукой по каменной поверхности. Из зеркала на меня глядело напуганное существо, совсем не похожее на меня.

Пошарилась в ящиках. Неожиданно, а может, я просто не заметила раньше, нашла пергамент, перевязанный атласной серебристой ленточкой. Тут же нашлись потрепанные перья и баночка с чем-то черным. Скорее всего, с чернилами. Завороженная, я потрогала кончик пера, оказался остреньким. Неужели, именно такими раньше писали?

Хоть я и не хотела здесь быть, сама обстановка, точно я перенеслась во времени, поражала меня.

Я присела за столик, открыла чернила, и с умным видом посмотрев в зеркало, рассмеялась. Какая же я забавная! Будто девушка 18 века, собравшаяся писать письмо возлюбленному. Что же мне нацарапать?

Для начала я просто нарисовала незамысловатую каракулю, закапав весь листок. Мало того, что чернила падали на бумагу, они еще и расползались по ней, намереваясь захватить все свободное пространство. Боже, и как раньше писали? Но со второго листочка я приноровилась и смогла красиво вывести свои имя и фамилию. И даже подпись поставить.

Рисовать я не умела, поэтому марать бумагу мне вскоре наскучило. В голову пришла мысль нарисовать карту замка. Не всего: башни, коридоров, комнат внизу. И еще — нужно обязательно отметить окна. Моя комната была прекрасна, но с окном она была бы еще чудеснее.

Мысленно я попыталась вспомнить коридоры и переходы. Нарисовала квадратик в самом верху башни — комната Алевтины. Внизу изобразила подобие лестницы. Может, назвать ее лестницей слез, для большего пафоса? Ладно, не стоит.

Внизу нарисовала схематичный проход и поставила вопросик. Не помню, куда мы повернули. Но в итоге — большой зал, комната портретов. Так я ее и назвала. Надо все же попробовать дойти до нее.

В моей комнате, в шкафу с платьями, внизу была небольшая полочка с книгами. Я заметила ее только потом, когда искала накинуть сверху на платье что-нибудь лучше, чем шкуру убитой лисицы.

Книги были небольшими, но пухлыми, на французском. В школе у нас активно продвигали факультатив по французскому. Я даже записалась туда, но потом занятия мне наскучили, сейчас я ничего не помню. Очень жаль, могла бы читать в свое удовольствие, подтягивая язык. Интересно, есть ли в замке книги на русском? Следует выяснить это, раз уж я здесь застряла на неопределенное время. Без книг на родном языке, скорее, чем дракон доберется до меня, я сама скончаюсь от скуки. Усевшись на кровать с изданиями, я принялась бережно рассматривать корешки. Книг было достаточно, чтобы я разглядывала и перелистывала страницы долгое время. Темно-желтые, пожухлые осенние, пахнут чем-то терпким. Это не те томики, что продаются сейчас в огромных книжных магазинах, свежие и гладкие, как младенцы. Фолианты, оказавшиеся в моих руках, были исполнены благородной старости. Жаль только, что я совсем в них ничего не понимаю. В одной из книг я нашла гербарий — фиолетовый цветок. Задумчиво вертела его в руках, улыбаясь, будто почувствовала дыхание жизни, а с ним и надежду. Хрупкую, как сам цветок, но все же надежду.

Затем я решила перемерить все платья, которые были в моем шкафу, правда план не выполнила, быстро устала. Многие из них одной не наденешь. Да и я всегда мало интересовалась нарядами.

Я старалась придумать как можно больше поводов дожить до завтра. В голове звенела пожарной тревогой мысль, что я здесь пленница и нужно бежать.

Но куда, как? Тамариэль не желает мне помогать. Хотя, со временем, если мы с ним подружимся, сможем найти выход вместе. Уж я постараюсь его убедить.

Я задула свечи, оставив полыхать камин. С ним было немного уютнее, и я боялась, что замерзну ночью — батареи в комнате не предполагалось. Кстати, теперь понятно, почему во всех фильмах про давние времена есть камины — надо же людям как-то греться.

Я забралась в мягкую постель, поежившись, потому что она успела стать очень холодной. Шкуры сверху, мерный огонь в камине умиротворили и согрели меня. Прищурившись, я смотрела на пламя, сна не было ни в одном глазу. Я даже не знала, сколько сейчас времени. Может, еще нет и девяти вечера. А может уже час ночи.

Раньше я смотрела на экран телефона или часы на кухне — и все понятно. Не придавала времени никакого значения.

А теперь…Как пугает меня незнание. Вдруг, уже наступил завтрашний день? И какое число это будет?

Надо бы заняться еще и тем, что сделать календарь. Невыносимо находится вне пространства и времени. А еще попросить Тамариэля найти мне часы. Если, конечно, подобная роскошь вообще есть в замке.

Наши часы на кухне…такие старые, секундная стрелка вечно западает на 15:00. Однажды мы с Артуром бесились, и случайно брошенная игрушка (надо же было так кинуть!) сбила заслуженного ветерана кухни — часам исполнилось 10 лет. Родители до сих пор не собрались их починить.

Как же хочется попасть в нашу кухню! Там всегда светло, на столе стоит чашечка с конфетами, мама суетится и смотрит передачи по маленькому телевизору…

Приходит папа и заваривает себе очень крепкий черный чай, постоянно забывая ополоснуть кружку. Артур иногда пьет из нее же — немытой. На мой взгляд, это не гигиенично, хоть мы и семья.

А иногда вечером собираемся все вместе, за одним столом. Папа рассказывает об университете, в котором читает лекции, мама жалуется на подруг, Артур распинается о своей мечте — купить мотоцикл…Как же мне их всех не хватает!

Я прерывисто вздыхаю.

Вспоминаю Пашу, нашу последнюю встречу на перроне. Он так смотрел тогда, будто знал, что мы больше не увидимся. А Лера и вечные шутки о моей рассеянности?

Разумеется, все уже испереживались, куда это я пропала. Представляю, какой удар для бабушки и для дедушки! Что же они подумают? Точно, позвонили в полицию, но им ничем не смогли помочь. Никогда не помогут — разве может обычный человек выследить дракона?

Я обречена остаться в этом проклятом замке навсегда. Меня никто не найдет.

Отчаянно стараюсь не разреветься, но две слезинки все-таки скатываются с щек, пытаюсь дышать глубже и не плакать. Зарываюсь носом в подушку, мечтая уснуть — единственный пока способ убежать из этого драконьего логова.

20** год, 22 года, где–то в Хорватии