Мажор из прошлого

Алиса Линней, 2022

Егор исчез из моей жизни восемь лет назад, и я думала, что это навсегда. Но вот он появился на моей помолвке… и купил меня. Выбора у меня нет: или я выхожу за него замуж, или меня ждёт участь похуже. Наш брак – всего лишь фикция, и я не допущу, чтобы он стал для меня чем-то большим. Но что если моего мнения никто не спросил? Содержит нецензурную брань.

Глава 5. Егор

Вернувшись в дом, я затащил сумки в комнату Владика, которые в руках охранника казались намного легче.

— Он такой огромный, просто груда мышц, — поделилась Владик своими впечатлениями, когда я спустился обратно на первый этаж.

— Денис бывший профессиональный боксёр и мастер по стрельбе из разных видов оружия, — ответил я не без самодовольства.

— Где ты его нашёл?–спросила Владик.

— От отца в наследство достался, — с усмешкой ответил я.

— А сколько лет Денису? — опять спросила она.

— Тридцать восемь, — хотя я не понял, зачем Владик спросила.

— Просто я пыталась определить сама, — ответила она, заметив моё удивление.

— И сколько по-твоему Денису лет? — мне стало любопытно, угадала Владик или нет.

— Видно, что он старше тебя, но я думала тридцать пять, — она пожала плечами, ещё немного этих гонок с разборками и мы с Денисом будем выглядеть, как ровесники, подумал я.

К привезённым вещам, Владик не проявляла интереса, вчерашние пакеты, она тоже не все разобрала.

Я решил ничего не спрашивать, сделал вид, что ничего не заметил.

Я попросил у Владика паспорт, она сразу же сходила за ним, без лишних вопросов.

Утром я Владика не видел. Днём не выдержал и позвонил, она сказала, что сидит с книжкой в беседке.

Вечером я возвращался домой, через итальянский ресторан, тот самый, в который Владик идти не захотела. Заказал на вынос пасту в овощном соусе и конечно пиццу.

Домой приехал, где-то в восемь, поздно, но для меня это был не предел.

На следующий день я заметил, что дома стало чище.

— Ты что полы вымыла? — спросил я, когда мы ели на кухне.

— Должна же быть от меня, хоть какая-то польза, — ответила Владик с улыбкой.

— В следующий раз клининг вызывай, хотя трудотерапия тебе не помешает, — высказал я своё мнение.

— А где твоя комната? — спросила она, не обращая внимания на мои слова.

— В гостиной, — я думал, что Владик уже поняла, где я обитаю.

— Ты спишь в гостиной? — переспросила она.

— Ну да, она ближе к выходу, — Владик засмеялась.

В среду она напомнила мне про справку в универ.

— Когда планируешь начать учится? — спросил я, чтобы уточнить.

— В пятницу, — пожав плечами, ответила Владик.

— Отличный день для начинаний, — с сарказмом заметил я, намекая на предвыходной день.

В пятницу утром, она спустилась уже одетая в костюме и в сером плаще, туфли на шнурках, уложенные волосы, немного косметики, всего этого мне хватило, чтобы я не отводил от Владика взгляда, всё время пытаясь себя одёргивать.

— Во сколько ты заканчиваешь? — спросил я, припарковавшись, возле универа.

— В три, может в четыре, я тебе позже позвоню и скажу точнее, — я кивнул и вышел из машины с ней вместе. — Ты что меня до дверей будешь провожать? — спросила Владик с удивлением.

— Честно признаюсь, что делаю это не только ради удовольствия, — ответил я, забирая у неё сумку. — И Денис тоже будет доводить тебя до дверей, — предупредил я.

В два часа дня Владик позвонила, как обещала, сказала, что через час заканчивает.

Я встретил её у дверей на крыльце универа.

— Со справкой всё нормально? — поинтересовался я.

— Да, Надежда Владимировна, предложила помощь в подготовке дипломной, решила, что у меня из-за учёбы нервы не выдержали, — Владик сама отдала мне свою сумку. — Так что мне есть чем заняться, пока тебя не будет, — я поймал себя на мысли, что мне не хочется никуда уезжать.

Мы заехали в кафе, поели, потом пешком сходили до канцелярского магазина, Владику нужны были общие тетради и ручки.

В субботу я уже жил ожиданиями, думал о том, что скажу отцу. Оливия тоже не выходила у меня из головы, но не потому что я по ней скучал, а наоборот думал, что буду делать, когда вдруг ничего не почувствую.

Владик заметила моё настроение и не пыталась заговорить.

В воскресенье я собрал вещи, те что мне могут понадобиться в ближайшие три дня.

— Я буду звонить тебе каждый день, а ты, пожалуйста, будь осторожной и продолжай заставлять себя есть, — меня уже не пугало, что я покажусь Владику занудой, лишь бы не увидела мои настоящие чувства к ней, которые росли с каждым днём и давно затмили дружеские.

— Обещаю, что буду слушаться Дениса, есть три раза в день и делать уроки, — Владик улыбнулась, значит зануда прокатил.

— Это тебе на мелкие расходы, — я протянул ей банковскую карту. — Она на твоё имя и код доступа, твой день рождение, — я специально сделал Владику новую карту, чтобы исключить возможность, что Корнев сможет её отследить.

— Я думала ты брал мой паспорт для заявления в ЗАГС, — Владик взяла карту и положила не глядя на кухонный стол.

— И для заявления тоже, — подтвердил я. — У нас есть почти две недели, как вернусь, мы об этом подробно поговорим, — я пошёл к выходу, она направилась за мной.

В прихожей я едва сдержался, чтобы не поцеловать на прощание Владка.

Денис увёз меня в аэропорт, по дороге я снова всё ему повторил.

— Я всё понял и буду держать вас в курсе, — дело было не в Денисе, он-то хорошо знал, что требуется от охранника, это мне на душе было не спокойно.

Погода была отличная, долетели без всяких задержек, хотя весной всё могло быть.

В европейском аэропорту, меня встретила Оливия. Бросилась мне на шею и я тоже прижал её к себе в ответ.

Посидели в кафе и сразу поехали ко мне в гостиницу, всё как полагается, ведь мы не виделись почти два месяца.

По местному времени было почти двенадцать, когда мы с Оливией зашли в номер, значит Владик ещё в универе. Мне не хотелось, чтобы меня поймали с поличным, пусть даже телефонным звонком.

Если в прошлую нашу встречу она ждала инициативы от меня, то на этот раз Оливия взяла всё в свои руки.

Оставшись в одном нижнем белье, она опустилась передо мной на колени, расстёгивая ремень на брюках.

Вряд ли бы кому-то не понравился такой тёплый приём, и я тоже был не исключением.

Только вот необычность поведения Оливии меня заинтриговала, мы ведь с ней даже не поцеловались, и она старательно отводила глаза.

Как только мы остались без одежды, в этот момент я почувствовал Оливию четче. С ней явно было что-то не так.

Оливия не пыталась получить удовольствие, хотя уж я-то знаю, что в этом плане моя подруга достаточно эгоистичная натура. Сегодня всё было по-другому, впервые.

Оливия стремилась доставить мне удовольствие, у меня это вызвало подозрение, хоть я и не показывал этого.

Я стоял спокойно, внимательно наблюдая за Оливией. Так я и не дождался, что она посмотрит на меня. Сам поднял, эту жрицу любви с колен и попытался заглянуть в глаза, Оливия опять потупила взгляд в пол.

Больше мне не нужно было ничего выяснять, не знаю как, но я всё понял и развернул её спиной к себе. Я всё сделал сам и даже старался быть не грубым.

Оливия ушла в ванную, а я сел на кресло, чувствуя опустошение. В этот момент мне казалось, что я сам разрушаю, свою жизнь.

Телефонный звонок прервал мои меланхоличные размышления, это был Денис и я надеялся, что он звонит, просто отчитаться.

— Да, Денис, — ответил я и почувствовал, как инстинктивно насторожился.

— У нас тут форс-мажор небольшой образовался, у Влады на телефоне батарея села и она вышла из здания без меня, — я почувствовал, как ладони стали холодные и мокрые. — Когда я бежал по лестнице к Владе, возле неё стоял Ярослав, так его кажется зовут и что-то говорил вашей невесте, но я сразу же встал между ними, и увёл её в машину, — понятно, что Денис всё правильно сделал, но мне от этого не стало легче.

— С Владой всё в порядке? — спросил я наконец и едва узнал свой голос.

— Да, я отвёз её домой, проверил все комнаты и сам поставил дом на сигнализацию, вроде бы Влада, чем-то расстроена, но мне могло показаться, — ещё бы, мало радости, опять увидеть этого ублюдка.

— Звони мне в любое время и глаз с Влады не спускайте, — ничего не выражающим тоном сказал я.

— Я понял, до связи, — и Денис отключил вызов.

Оказалось, что Оливия стояла в проходе и снова отвела глаза, когда я повернулся к ней.

— Прости, мне нужно позвонить Владе, — я чувствовал, как начинаю с ума сходить, потому что меня нет с Владиком рядом.

— Нит, погоди! — оживилась Оливия. — Нам, нет… мне с тобой разговаривать надо, — в этот раз она ещё хуже говорила по-русски, я это сразу заметил и почувствовал, что невольно раздражаюсь.

— Говори по-английски, я же понимаю, — предложил я. — Мы с тобой сейчас всё равно ничего не выясним, — устало сказал я, подавляя свой псих.

— Это не про нас, это о Колин, — Оливия проявляла не свойственное ей упорство, да и от Колина я не мог так просто отмахнуться.

— Что с Колином случилось? — спросил я, пытаясь наскрести остатки терпения, где-то в глубине души.

— Он придумал, что-то страшное, хочет полететь в Россия и убить Афанасия, — наверное Оливия проговаривала заранее это предложение, потому что получилось сносно.

— Это глупость, — нахмурившись ответил я.

— Колин хотеть с тобой полетать, — настаивала она.

— Окей, я поговорю с ним, обещаю, — Оливия улыбнулась, добившись своего, и встала с кресла.

— Я радовалась от встречи с тобой, — а я едва себя сдерживал от сарказма, вспоминая, как раньше меня это забавляло.

— Ты придёшь сегодня? — я подумал, что нам нужно, как-то обсудить тему с моей фиктивной женитьбой, но уже видел, как она отрицательно мотает головой. — А завтра? — опять нет, я решил, что сделал всё, что мог.

— Я уезжать, это работа, — всё ясно, что Оливия просто не хочет меня видеть, поэтому сделал вид, что поверил ей.

— Нам просто надо это пережить, — сказал я умную фразу, но она получилась, как дежурная.

— Да, надо, — согласилась Оливия, я тоже встал с видом, что хочу проводить её.

Я преградил путь Оливии и взял её за подбородок, в глазах моей подруги появился страх. Я медленно потянулся к ней, изображая, что хочу поцеловать, но Оливия начала вырываться.

— Ты что, боишься меня? — я смотрел на неё с любопытством.

— Ты очень поменялся, — я не выдержал и засмеялся. — Россия тебя испортить, — не обращая внимания на мой смех, добавила Оливия.

— Как она меня может испортить, если я русский, — я отпустил её и отошёл, на смену раздражению пришла жалость к подруге, а это было ещё хуже.

— Ты быть другой, — сказала Оливия вместо до свидания и поспешно вышла за дверь.

Я бы непременно посидел и подумал о том, что произошло, но точно не сейчас.

Не успела за Оливией закрыться дверь, я сразу схватился за телефон, чтобы позвонить Владику.

Я бесконечно долго слушал гудки в трубке, по-крайней мере так мне показалось.

— Привет, — наконец я услышал родной голос и снова почувствовал себя живым.

— Я уже знаю, что случилось, Денис мне звонил, — предупредил я. — Что тебе этот говнюк наговорил? — задал я наводящий вопрос.

— Ничего нового, всё как обычно, — я понял, что Владик делает вид, будто всё в порядке.

— А поточнее? — продолжал я свой допрос.

— Сказал, что ты скоро станешь нищим, поэтому он ждёт меня и не прочь потискать, — я выругался про себя, но что-то мне подсказывало, что Владик недоговаривает.

— Ясно, что Афоня ублюдок, но я сомневаюсь, будто он только для этого тебя караулил, — я точно уже знал, что это не всё.

— Может и хотел ещё что-то сказать, но Денис ему помешал, — она продолжала упираться.

— Если ты мне сейчас не скажешь, то я всё брошу и вернусь домой, — и я был готов привести свою угрозу в действие.

— Ярик сказал, что у Романа Дмитриевича рак и он скоро умрёт, — я услышал в трубке всхлипы и соскочил с кресла.

— Никто не умрёт, нашла кому верить! — откуда Афоня вообще про отца узнал? — Не плачь, Владик! — сейчас я хотел только одного, прижать её к себе и успокоить.

— Почему ты мне ничего не сказал? — по голосу было слышно, что Владик продолжает реветь.

— Я правда хотел, только позже, тебе и так досталось, — я оправдывался и ничего такого в этом не видел.

— Как он? — шмыгая носом спросила она.

— Отцу сделали операцию у нас в городе, врачи были столичные, сейчас он здесь на реабилитации, ничего страшного не происходит, хотя речь ещё не идёт о полном выздоровлении, — я старался говорить спокойно и уверенно, но голос всё равно срывался.

— Ты ведь мне не врёшь? — Владик всё ещё говорила носом, но всхлипывать перестала.

— Нет, конечно! — с возмущением ответил я. — Я тебе выписку сфоткаю, если хочешь? — спросил я, доказывая, что говорю правду.

— Не надо, передавай ему привет, хотя Роман Дмитриевич вряд ли обрадуется, — вспомнила она отцовский негатив к ней.

— Сейчас обрадуется, я в этом уверен, — это была не совсем реальность, но я собирался сделать, чтобы так было.

Я убедился, что Владик успокоилась и пообещал, что вечером ещё позвоню.

Собираясь в реабилитационный центр, я надеялся, что оставшихся двух с половиной дней хватит, чтобы хоть как-то нейтрализовать запланированные и не очень проблемы.

Сначала я пошёл к лечащему врачу отца. С ним пришлось общаться на английском, хотя судя по имени Герберт, он был немец.

Ничего нового он мне не сообщил, но и плохого тоже, а это уже не мало.

Состояние отца держится на одном уровне, после операции, рак никак не проявляет себя, но и особых улучшений не наблюдается.

Врач с видом знатока, посоветовал вызывать у моего родителя, только положительные эмоции, желательно хорошими новостями, но где их взять не сказал.

Я зашёл в отцовскую комнату и постучался для вида.

— Ну наконец-то, Егор! — он встал с кровати, я улыбаясь протянул отцу руку.

— Ты хорошо выглядишь, — заметил я.

— Меня здесь заотдыхали, — сарказм, это хорошо, подумал я. — Ты, поди к врачу-то уже сходил? — спросил он с усмешкой.

— Естественно, но он мне ничего нового не сказал, — не скрывая, ответил я.

— Ты не представляешь, как мне здесь надоело, — с кислой миной, пожаловался отец.

— На сколько я помню, ты всегда хотел жить в Европе, — напомнил я.

— Вот именно! Я жить хотел здесь, а не умирать в одиночестве, — он отвернулся к окну, чтобы я не видел, как отец психует.

— Я вот тоже хотел вернуться в Россию, но уж точно не хотел, чтобы причиной моего возвращения, стала твоя болезнь, как-то по-другому мне это всё представлялось, — я не стал его успокаивать и говорить глупые, никому не нужные слова. — Пошли на улицу, — я посмотрел на коляску, стоявшую в углу комнаты.

— Только не на коляске! — запротестовал отец.

— Это не моя прихоть, такие правила, садись, мы отъедем подальше и ты сможешь прогуляться, — он с неохотой уселся в коляску.

— Ну, погнали! — я захохотал, поняв, что отец бодрится.

— Герберт говорит, что тебе нужны хорошие новости, у меня есть одна, но не факт, что она тебе понравится, — он обернулся на меня из коляски.

— Много он знает, что мне нужно, — недовольным тоном, отозвался отец. — Выкладывай, свои новости, — сказал он и вылез из коляски, когда мы остановились в глубине парка.

— Через две недели, я женюсь, — я посмотрел на отца и сел на скамейку.

— И почему мне это должно не понравиться? — спросил он в замешательстве.

— Потому что это не Оливия, — отец нахмурился.

— Как это? — он продолжал недоверчиво смотреть на меня.

— Вот так, моей женой будет Влада, — отец продолжал молчать, изучая моё лицо. — Это не то что ты думаешь, наш брак будет фиктивный, я просто больше ничего другого не придумал, чтобы её защитить, — попытался я объяснить ситуацию.

— Ты сам-то веришь, в то что говоришь? — спросил он, продолжая пристально смотреть на меня.

— Не важно, главное я буду с ней рядом и больше никому не позволю обидеть Владика, — упёрто повторил я, не понимая, что отец во мне разглядывал.

Я рассказал ему, про то, как вытащил Владу, практически в последний момент, конечно же смягчая острые углы.

— Оставил тебя там, с этими стервятниками, а сам отсиживаюсь тут, — отец занервничал, после моего рассказа. — У Вити Корнева, понятно, что совсем дела плохи, а Валера Афанасьев тебя зажуёт и даже не подавится, — я уже начал жалеть, что выложил ему всё, как есть.

— Спасибо, что веришь в меня, хотя ты тут вообще не при делах, это же из-за меня они стали и твоими врагами, — напомнил я поспешно.

— Даже если бы и не ты, дружить я с ними точно не собирался, — усмехнулся отец. — О! Кстати, есть одна хорошая новость, у Афанасьева комиссия новый дом не приняла, забраковали, это мне один знакомец рассказал, по старой памяти, — вспомнил вдруг он.

— И конкуренты его не дремлют, я уверен, — в эту минуту, я снова начал верить, что справедливость это не легенда.

— Будем надеяться, что это начало конца Валеры, — прозвучало, как пожелание. — Ты всё равно с Владой будь поосторожней, она же всё таки дочь своего отца, — добавил он с умным видом.

— Понятно, я же не могу заставить тебя любить Владика, но ты к ней явно предвзято относишься. Сегодня Афоня сказал Владику, что ты болеешь раком и скоро умрёшь, слышал бы ты, как она ревела, я уверен, что случись, подобное с Корневым, Владик вряд ли бы стала так убиваться, — отец был в откровенном замешательстве.

— Ну, надо же, — наконец удивлённо ответил он.

— Владик тебе привет передавала, хотя сомневалась, что ты будешь этому рад, — с вызовом добавил я.

— Я давно живу и всякой доброты насмотрелся, но я же тоже человек и могу ошибаться, — всё ещё неуверенно сказал отец. — Возможно это твоё воспитание, вырастил себе жену получается, — он хохотнул над своими же словами.

Я отвёз отца обратно в корпус и мы попрощались до завтра.

Колен мне не позвонил и я с чистой совестью отложил разговор с ним на завтра.

Владику я всё же позвонил, хотя уже было поздно. Поговорили не о чём, все важные новости, я решил оставить, для личной встречи.