Пилюля на палочке. Записки высокой девочки

Алла Озорнина, 2022

Алла Озорнина – известная писательница, автор художественных и научно-популярных произведений для детей. Её книги – это не только увлекательные и весёлые истории, но и разговор с читателем о важных вещах: о чувстве собственного достоинства, об отношениях с родителями, об умении общаться и дружить. Пилюля на палочке – это прозвище пятиклассницы Зины. Девочка мечтает изменить в себе всё! Внешность, почерк, имя, а самое главное – рост – причину всех её страданий! Однажды Зина оказывается в больнице и именно там понимает, что быть Пилюлей на палочке – не так уж плохо, а даже – оригинально. А для настоящей дружбы совсем неважно, какого ты роста и умеешь ли кататься на коньках. Рисунки Екатерины Муратовой. Для младшего школьного возраста.

Самый жуткий урок

Чёрные дни недели

— Смотрю я на тебя, Зинаида, и тихо радуюсь. Всё-таки ты — эксклюзивный ребёнок! Ну кто ещё из вашего класса может стать великой баскетболисткой? Разумеется, только ты! Ну не эта же коротышка — Ирка Ильина! — чуть ли не каждый день говорит папа.

Ирка Ильина… Как бы я хотела быть такой же коротышкой, как Ирка, которая никогда не станет звездой баскетбола!

Задев меня за самое больное, папа продолжает:

— Спорт, Зинаида, тебе просто необходим! Ведь тогда ты будешь не только эксклюзивным, но и гармоничным ребёнком! Потому что… Ну ты и сама знаешь, почему.

Конечно, знаю! Ведь и дня не проходит, чтобы я что-нибудь не уронила, обо что-нибудь не запнулась и что-нибудь не пролила.

— Ты только подумай, Зинаида, у тебя появится координация движений! Как у всех нормальных людей! — продолжает папа. — Поэтому прошу тебя, Зинаида, завтра же запишись в баскетбольную секцию!

Про баскетбольную секцию папа говорит уже четвёртый год, но какая там секция, когда от слов «урок физкультуры» я покрываюсь холодным потом и ноги становятся как будто бы чугунными. А те дни, когда в моём дневнике написано «физ-ра», я обвожу в календаре чёрным фломастером.

Одно успокаивает: я давно заметила, что уроки физ-ры в нашем классе самые-самые ужасные не только для меня, но и для нашего физрука Павла Фёдоровича. Уточню: уроки физкультуры именно в нашем классе. Не удивлюсь, если узнаю, что эти дни он тоже обводит в календаре чёрным цветом. Потому что он жутко боится, как бы я не сломала гимнастические снаряды или сама не получила увечье. Ведь на самом деле — координации движений у меня нет совершенно. Почему? Ответ на этот вопрос я нашла в Интернете: недоразвитость мозжечка. Но от того, что я это знаю, мне ни капельки не легче. Не буду же я всем объяснять, что у меня проблемы с мозжечком!

Да, уроки физкультуры для меня самая большая беда (кроме высокого роста, конечно).

От одного вида гимнастического коня, козла, бревна, брусьев я впадаю в ступор. Ну, в такое состояние, когда ты не можешь ни шевелиться, ни думать. А если приходится ещё и прыгать через этих ужасных коня или козла, меня начинает трясти мелкой дрожью. Наверное, физрука тоже. Потому что когда наступает моя очередь, его лицо покрывается бурыми пятнами, он начинает махать руками и срывающимся голосом кричать:

— Смирнова, мобилизуйся! Бери пример с Иры Ильиной — она всё делает точно, аккуратно, без суеты!

Опять эта Ирка Ильина! Да ей-то что не делать всё точно, аккуратно, без суеты — ведь мозжечок у неё работает превосходно! Посмотрела бы я, как бы она прыгала, имей такие же проблемы с мозжечком, как у меня!

— Ну что ты стоишь, Смирнова! — кричит Павел Фёдорович. — Не задерживай остальных!

Он так громко кричит, что я боюсь, как бы из-за меня он не сорвал голос.

Я стискиваю зубы, собираю все силы, разбегаюсь, выставляю вперёд руки, чтобы упереться в спину коня, но они почему-то пролетают дальше, чем положено (говорю же, проблемы с мозжечком), и я с грохотом падаю на маты.

Ко мне подбегает побледневший Павел Фёдорович и опять кричит:

— Ну, как всегда! Ты, Смирнова, когда-нибудь совсем меня с ума сведёшь! Ну почему другие могут без проблем сделать упражнение, а ты — нет!

Почему, почему! Да потому что у меня проблемы с координацией движений! Из-за недоразвитости мозжечка.

Взволнованный Павел Фёдорович быстро ощупывает мои руки, ноги и голову.

— Похоже, ничего не сломала. Обошлось. — Он облегчённо вздыхает. — Вставай, Смирнова. Да, можешь присесть на лавочку, прийти в себя. Отдыхай…

И вытирает пот со лба.

Эта длинная мохнатая гусеница

То, что на сегодняшнем уроке не будет ни коня, ни козла, ни брусьев, ни перекладины — всего, что заставляет нервничать Павла Фёдоровича при моём к ним приближении (а уж что говорить обо мне!), я поняла сразу. Физрук был спокоен как никогда. И даже несколько раз улыбнулся мне. Впрочем, возможно, мне это показалось.

Потом он сказал:

— Сегодня будем учиться лазать по канату.

Канат казался похожим на длинную мохнатую гусеницу (ну прямо как я представляю своё имя Зинаида).

Павел Фёдорович подошёл к этой гусенице, обхватил её руками и пополз вверх.

Я поняла, что канат — это то, что мне нужно. Он безопасен. И я сразу в него влюбилась. Ведь ясно же, что мы друг другу не принесём никаких неприятностей.

И влюбилась вдвойне, глядя, как легко Павел Фёдорович достиг потолка. Я поняла, что научиться этому — раз плюнуть. Это тебе не прыжки через ужасных козлов или коней.

Павел Фёдорович спустился на пол и сказал:

— Техника такая: плотно обхватываем канат руками и ногами, отталкиваемся, захватываем руками канат чуть выше, отталкиваемся ногами и подтягиваемся руками. Вот так.

И он ещё раз, только медленнее, показал, как это делается.

Можно было и не показывать — ведь это на самом деле так просто!

— Так, с кого начнём? — спросил Павел Фёдорович, быстро пробежав глазами по всем нам. — Сыромятникова, вперёд!

Сыромятникова уцепилась руками в канат и замерла.

— Ну-ну, подтягивайся, теперь отталкивайся ногами, — приказал Павел Фёдорович, — ну, ну, давай!

И Сыромятникова стала медленно двигаться вверх.

— Вот-вот, молодец! — подбадривал её Павел Фёдорович. — Осталось совсем немного!

Мне даже немного обидно стало за то, что физрук вызвал Сыромятникову. А та ползёт по этому канату еле-еле, да ещё и останавливается. Вот если бы сейчас на её месте была я… Ну правда, что тут сложного: подтянулся, оттолкнулся, ещё раз подтянулся… И никакой особой координации не надо.

— Молодец, Сыромятникова! Теперь… так…

Павел Фёдорович ещё раз обвёл глазами класс. Я замерла — мне просто не терпелось показать всем, на что я способна!

Но физрук вызвал Жеребцову. Потом Дондокова. Потом Стрельцова-Удальцова…

Я уже потеряла всякую надежду, когда Павел Фёдорович сказал:

— Смирнова, вперёд!

Я поняла: мой звёздный час настал!

— Давай-ка, Смирнова, покажи супер-класс! — продолжал физрук, как будто читая мои мысли.

Раздался короткий смешок — разумеется, Стрельцова-Удальцова. Я вскочила со скамейки, бросила в его сторону презрительный взгляд, уверенно подошла к канату, ухватилась за него руками и…

Ничего ты не можешь, Смирнова!

И беспомощно повисла на нём. Почему?

В голове проигрывались все такие простые движения, которые только что показал Павел Фёдорович: ухватиться руками, оттолкнуться ногами, подтянуться, снова ухватиться руками, оттолкнуться ногами…

Но у меня не получалось даже подтянуться!

Я не могла понять почему? Ведь все, кроме Сыромятниковой — кто быстрее, кто медленнее, но легко взобрались по этой гусенице до потолка с первого раза. Но почему не получается у меня?

— Сосиска недоваренная! — крикнул Стрельцов-Удальцов.

— Прекратить обзывательства! — приказал Павел Фёдорович и подошёл ко мне. — Подтягивайся, Смирнова, — скомандовал он и подтолкнул меня вверх. — Давай-давай! Ну что ты даже подтянуться не можешь! В тебе что, сто килограммов веса?

— Сто двадцать! — прокричал Стрельцов-Удальцов.

— Да хватит тебе! — это голос Дондокова. — Что ты к ней прицепился?

— Ногами упирайся сильнее!

В зале раздался смешок. Потом — ещё и ещё, и, наконец, отдельные смешки превратились в громкий хохот.

Павел Фёдорович бегал вокруг каната и безуспешно подталкивал меня вверх, у него уже заблестел лоб от пота, а у меня футболка прилипла к спине.

— Ну, ещё немного и… Теперь руками подтягивайся, ну!

Прозвенел звонок на перемену.

— Вставай в строй, Смирнова, — сердито сказал Павел Фёдорович. Но я продолжала висеть на этой длинной гусенице — руки как будто свело судорогой. Физрук разжал мои пальцы и повторил:

— В строй, Смирнова!

Я с трудом отошла от каната. Ноги дрожали. Ладони горели. Одно радовало: самый жуткий в мире урок подошёл к концу.

Но меня ждал очередной удар.

Звезда конькобежная

— А теперь внимательно слушаем! — продолжал Павел Фёдорович, когда весь класс вытянулся перед ним в линейку. — Завтра, в воскресенье, будет внеплановое занятие… — При этом он остановил взгляд на мне, и я почувствовала, как холодеют руки. — Мы будем заниматься на катке. В два часа дня собираемся на стадионе «Труд»…

— Ура! — закричали все.

Все, кроме меня.

Оказывается, есть вещи куда страшнее всяких там гимнастических козлов, коней и канатов.

А Павел Фёдорович продолжал:

— Поднимите руки, у кого коньков нет.

Руку подняла я одна.

— Неудивительно, — сказал Павел Фёдорович. — Тогда, Смирнова, возьмёшь коньки напрокат. На катке. Всем переодеваться, Смирнова — ко мне.

Я подошла к физруку.

— Кататься ты, разумеется, не умеешь…

Я кивнула.

— Ну что ж, Смирнова, — сказал Павел Фёдорович. — Тогда сделаем так. Ты приходишь домой, включаешь ютуб и находишь ролики на тему: «Как научиться держаться на льду». И делаешь все упражнения, которые можно сделать в домашних условиях перед первым выходом на каток. Всё ясно?

Я только кивнула в ответ. При одном воспоминании о гладкой, блестящей на солнце ледовой поверхности у меня так пересохло во рту, что я даже говорить не могла. Но в следующий момент в голове родилась спасительная мысль: купить по дороге капусту, пожарить её с огромным количеством подсолнечного масла, слопать всю без хлеба и запить тремя стаканами холодной воды. Тогда бессонная ночь обеспечена, а значит, обеспечено и оправдание, почему я не пришла на каток.

— Всё, свободна, Смирнова, до завтра.

Но не успела я сделать и шагу, как Павел Фёдорович сказал:

— Стой, Смирнова! Я вот тут подумал… Дело не в каком-то несовершенстве твоего тела, дело в другом. Руки-ноги у тебя что надо. Но есть психологические проблемы, понимаешь? Ты боишься. Как только пройдёт страх, ты легко освоишь и коня, и козла, и коньки. Поразмышляй над этим. А теперь — свободна.

На негнущихся ногах я двинулась к раздевалке и чуть было не столкнулась лоб в лоб с вылетевшим откуда-то Стрельцовым-Удальцовым.

— Как только ты справишься с психологическими проблемами… — передразнил он физрука и засмеялся демоническим смехом.

— Придурок! — крикнула я вслед и пошла переодеваться.

В помещении никого не было — пока я разговаривала с Павлом Фёдоровичем, все разошлись.

Снимая мокрую футболку, я мысленно перенеслась в завтрашний день. Звучит весёлая громкая музыка. По периметру катка мчатся мужчины и женщины, мальчишки и девчонки. Я же в самом центре выделываю сложнейшие пируэты. Конечно, этого не заметить нельзя. И вот в моём воображении какой-то человек, остановившись в сторонке, не сводит с меня восхищённого взгляда. К нему присоединяется второй. Потом третий. Потом — четвёртый. И вот — вокруг меня образовывается целая толпа восхищённых зрителей.

— Просто потрясающе! — доносится до меня.

— Какая чёткая координация движений!

— Очень талантливая девчонка!

— Не то слово! Говорят, она впервые встала на коньки…

— А как же так быстро научилась кататься?

— Представьте себе, по ютубу. Причём, за один вечер!

Как бы мне хотелось, чтобы всё это было на самом деле! Но теперь, после того как я мысленно покорила каток и всех катающихся, страх прошёл. Теперь сверкающий на солнце лёд манил меня. Я чувствовала себя лёгкой, стремительно летящей по нему навстречу ветру!

Конец ознакомительного фрагмента.