Ломающий реальность. Книга 1. Три желания

Алла Сергеевна Руденко, 2020

Первая книга серии Ломающий реальность. Вряд ли хоть один из нас, чего-то страстно желая, задумывался о том, к каким последствиям его желания могут привести. Не задумывалась об этом и героиня истории Катя. Ведь желания её были скромными и, на первый взгляд, совсем безобидными. Ей всего лишь хотелось, чтобы мама стала счастливой, а парень, который ей нравится, наконец, обратил на неё внимание. Но ведь не зря говорят «Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться – не тогда и не так, как бы вам хотелось». Эти обычные желания стали причиной смерти всех её родственников. А старания потусторонних сил в лице стража, брата Саввы, только ещё больше запутали и без того сложную ситуацию. Теперь и сама героиня находится на волосок от гибели. И для того, чтобы спасти будущее, девушке придётся вернуться в прошлое и всё исправить.

8. Лиса-Алиса, или старая сказка на новый лад.

Девочка ждала с нетерпением восьмого класса, ведь именно здесь они должны были начать изучать химию, основу основ медицины. Все книги по первой помощи у бабушки на полках она прочла, и ей казалось, что теперь первую помощь она сможет оказать даже с закрытыми глазами, да и симптомы почти всех болезней из справочника она знала наизусть. А вот формулы, и сложные названия лекарств, ей давались с трудом. Все надежды она возлагала на уроки химии.

Кроме новых предметов в восьмом классе появилась и новая ученица. Она была очень симпатичная, рыжая с канапушками. Одноклассники прозвали её Лиса Алиса.

Алиса Прошкина приехала с отцом Николаем Васильевичем Прошкиным из Москвы в эту глушь совсем не по своей воле. Ведь там, в Москве осталась вся её жизнь. Друзья из элитной школы, парень — сын известных в Москве юристов. Её мать Жанна Игоревна Селезнёва или, как её по-свойски называли коллеги, Жанна дАрк, работала в модельном бизнесе, и получала хорошую зарплату. Но, после того как она бросила их, и уехала к любовнику заграницу, обучение в элитной школе, и вообще жизнь в Москве стали не по карману её безработному отцу. В один момент они собрали вещи и переехали в эту Богом забытую дыру. Единственной радостью в этой жизни оставались письма от друзей. Здесь друзей заводить она не собиралась, так как не считала их ровней себе, и всё еще надеялась на скорейшее возвращение обратно. Но, чем больше проходило времени, тем меньше оставалось надежд.

Купив конверт, вечером, перед сном, она села писать письмо:

«Здравствуй, мой любимый Максим. Дыра, в которую занесла меня нелёгкая, наверно не на каждой карте нашей Родины отыщется. Здесь нет кафе, даже Маков нет. О моде люди здесь никогда, небось, не слышали. Вокруг одна пьянь.

А самое прискорбное, что теперь эта вся пьянь каждый вечер трётся у нас дома, а папа подсел на стакан, и вся округа теперь из его рассказов знает, какой легкомысленной женщиной оказалась моя мать.

Да, я на маму тоже обижена, ведь раньше надеялась, что она вернётся и всё как раньше будет. Теперь, терзают меня подозрения, что она обо мне забыла, и что как раньше уже не будет никогда. Застряла я здесь, кажется, надолго. Хоть вы меня не забывайте. Пишите. Очень буду ждать».

Положив запечатанное письмо в рюкзак, Алиса выключила свет. За стенкой снова были слышны крики нетрезвой компании. Не смотря на то, что в таких каждодневных праздниках жизни прошёл уже целый месяц, девочке всё ещё трудно было засыпать в этом шуме. Она накрылась с головой подушкой, теперь ей было жарко, но, наконец, наступила долгожданная тишина.

Появление новой девочки в классе вызвало настоящий фурор. Из их городка люди в основном уезжали. Без работы и надежды на будущее, все, кому давался хоть маленький шанс, не раздумывая, разъезжались отсюда куда угодно. Оставались только те, кому было действительно некуда деваться.

Эта девочка сильно отличалась от местных детей. Москвичка. Таких, сейчас называют Золотой молодёжью. Она вошла, и весь класс застыл с открытыми ртами. Все разглядывали её. Девочки с завистью, парни с восхищением. Она, будто не заметив всех этих взглядов, пропорхнула на заднюю пустую парту. Вести диалоги с одноклассниками девушка посчитала выше своего достоинства.

Но дети не желали так просто сдаваться. На следующий день в классе все девочки сделали причёску как у Алисы, а мальчики теперь ей не давали проходу.

Даже Вовка, и тот перестал пропускать школу. Ни кто не хотел нажить врага в его лице, и молча, стоя в стороне, глотали слюни. Вовка примостился за парту рядом с ней, оказывал знаки внимания, но всё это было бесполезно. Алису не интересовали ни хорошие, ни плохие мальчики. Она обдумывала план возвращения в Москву.

Однажды, после школы, вернувшись, домой, Алиса застала папу пьяным и очень злым, он орал на неё и размахивал письмом: «Я только для неё стараюсь, а она неблагодарная! Как и её мамаша старается от меня сбежать». Швырнув на пол письмо, Николай влепил дочке пощёчину и долго топтал письмо ногами, а после развернулся и ушёл в кухню.

Алиса, зашаталась, в голове ещё гудело от этого удара, в который отец, явно, вложил всю силу и злость и на неё и на её мать, подняла письмо, и ушла в свою комнату.

Это было письмо от Максима, вернее листок с написанным рукой Максима текстом, конверта нигде не было видно:

«Здравствуй, моя любимая девочка. Мне очень тебя не хватает. Не только мне, но и всему нашему классу. Если б ты смогла уговорить своего отца отпустить тебя на каникулы к нам, то мы были бы очень рады тебя здесь видеть. Если есть проблема с деньгами, то билеты купим. Родители разрешили пожить у нас. Пиши. Не пропадай».

Если даже за столь безобидное письмо отец её так сильно ударил, что же было бы, если б в ответном письме Макс начал бы обсуждать проблему алкоголизма её отца, или предлагать варианты по её возвращению в Москву на постоянку, девушке было даже страшно это представить.

Взяв листок, Алиса написала:

«Здравствуй родной мой человек. Сегодня произошло непростительное. Пьяный отец ударил меня и обозвал. Он вскрыл письмо и решил, что я хочу от него сбежать. Пока придётся обойтись без писем. Как что-то придумаю-напишу. Люблю. До связи».

Утром, перед школой, купив в киоске конверт, девочка отправила письмо. Когда она пришла в школу, мальчики, запуганные Вовой держались от неё на почтенном расстоянии. Теперь прохода не давали ей девчонки. Они крутились и щебетали вокруг нее о погоде и о моде.

Общему настроению не поддались только Катя, Маша и Миша. Катю не интересовала мода, на Машин вкус, Алиса была одета простовато и даже безвкусно, а Миша ловил себя на мысли, что Алиса в красоте явно уступает Кате.

Уроки пролетели быстро, и все разошлись по домам. Вова предложил помочь донести портфель. Алиса отказалась, её не устраивала такая компания, да и домой к пьяному отцу идти не хотелась и она решила прогуляться по округе.

Сначала она пошла к заводу, а после спустилась к реке. Шум реки и вид бегущей воды успокаивали её. Теперь она каждый день после уроков приходила сюда и просиживала до вечера. Ей очень не хватало мамы и друзей из Москвы. Она до сих пор не верила, что мама могла так с ней поступить. Ну ладно, бросила она папу, тот сидел на её шее, тратил её деньги и постоянно устраивал сцены ревности. Но, ведь Алиса с мамой были лучшими подругами, мама ей была советчиком и в любовных делах, и по магазинам за вещами они всегда ходили вместе, и все считали их максимум сёстрами. Когда мама уезжала, она говорила что уезжает на работу, и чуть попозже вернётся за ней. Неужели, обманула? И как мама теперь её найдёт, когда вернётся. Единственной ниточкой, соединявшей их с мамой, оставался Максим.

Только Максим знал точно их адрес, а мама знала Максима. Алиса с ним вмести, чуть ли не с детского сада, когда он, как настоящий джентльмен завязывал ей перед прогулкой шнурки, а на утреннике целовал её в щёку. Он всегда был таким милым, забавным, и, не смотря на статус родителей, таким наивным, доверчивым и не избалованным деньгами. Она достала из рюкзака сделанную собственными руками, и подаренную ей в пятом классе парнем, валентинку.

«Ах, Максимка, Максимка, как ты там без меня?» — подумала Алиса, в тысячный раз, за последние несколько дней, прочитав написанное рукой пятиклассника любовное послание.

С общением надо было что-то решать, и она пошла на почту. Попросила позвать почтальона обслуживающего их дом. На вид это была молодая девчонка, чуть старше Алисы.

«Здравствуйте. Мы недавно переехали к вам из Москвы, и единственный способ общения с друзьями это письма. Но мой отец бесится, когда видит их в почтовом ящике. Вот поэтому я не хочу, чтобы он про них знал, — девочка протянула купюру в тысячу рублей, это были все её накопления, но ради такого дела ей было не жалко отдать всё, что у неё было, — я, Прошкина Алиса, Фабричный 5, квартира 15. Можно попросить эти письма не кидать в почтовый ящик, а оставлять здесь. Я раз в неделю буду заходить. Заранее спасибо».

«Я, Вера, — улыбнулась в ответ девушка, — оставь деньги себе, ведь я знаю, что эти деньги у тебя последние, и с таким отцом остаётся только надеяться, что он до них, рано или поздно, не доберётся. Письма твои я буду оставлять. А на твоём месте, если думаешь, эти письма хранить, я б нашла дома место поукромней».

«Спасибо», — поблагодарила за дельный совет Алиса.

Вернувшись, домой, она снова принялась за письмо:

«Здравствуй мой милый. Как же я соскучилась. Всё оказалось не так плохо, как казалось. Дома почти не бываю. Очень меня все эти пьяные компании утомляют. Природа здесь просто чудо, такой в Москве и не найти. Речка, лес. Можно и весь день просидеть, когда домой идти не хочется.

Школа так себе. Парни трусы, которые обходят меня за километр стороной, дабы не вызвать праведного гнева одноклассника Вовы, отпетого хулигана, который втюрился в меня по уши. Ну, ты бы его видел, как он мог вообще решить, что он мне может понравиться. А девчонки, все как одна. Если, я сегодня на лысо подстригусь, думаю, завтра весь класс будет точно взвод на построении. Они копируют буквально всё, и вещи, и причёску и поведение.

В общем, мрак. Чем больше здесь живу, тем больше тоскую по Москве. Иностранный язык в их школе на зачаточном уровне. Придётся учиться самой, если хочу поступить в московский ВУЗ. Сидя у реки, и размышляя о жизни, я поняла, что хорошо учиться, единственный вариант вернуться к тебе, хотя бы студенткой. Тем более, скоро зима, а в библиотеке теплее, да и оценки позволяют пока претендовать на медаль, спасибо маме, которая к моей учёбе относилась всерьёз, не смотря на постоянные наши с ней из-за учёбы ссоры, теперь я ей благодарна за то, что не пустила всё на самотёк.

Кстати, о маме, если вдруг её увидишь, передай ей мой новый адрес. Вдруг она меня не может найти.

Эх, Максик, как же я по всем скучаю. Теперь можешь писать письма. С почтой я договорилась. Жду каждое письмо».

Первое письмо от Максима всё еще лежало в рюкзаке, и надо было найти тайник, куда можно было бы складывать письма. Большой медведь, сидящий возле кровати, подходил для этого идеально, взяв ножницы, нитку, иголку и молнию она принялась за дело. Отпоров кусок ткани снизу Алиса вшила молнию. Ни кто б теперь в её друге детства, медведе, не заподозрил тайник. Открыв молнию, Алиса положила внутрь письмо. Посадив его на прежнее место, подмигнула игрушке, и, поднеся палец к губам, прошипела: «Тсс».

С учёбой у Алисы проблем не было, в её первой школе девочку отлично обучили азам. У неё была хорошая память и хорошо развитое логическое мышление, к тому же она почти в совершенстве знала три языка, и хотела поступить на факультет международных отношений, чтоб ездить по миру как мама.

К 14 годам, с родителями она объездила полмира. Основной задачей для себя, она сейчас считала не столько выучить новое сколько не растерять старый багаж знаний. Из-за этого у неё начались проблемы с химией. Как не пыталась девочка понять новый предмет, а оценки скакали, да и учитель Светлана Викторовна Кузнецова была слишком принципиальной. Алисе вообще казалось, что учитель к ней иногда даже незаслуженно придирается.

Ведь химия давалась легко только Кате, а все остальные корпели над ней, или попросту забивали на неё. И забивали всё сильнее. Алиса старалась. Старалась понять, но это было выше её сил. Пару раз у неё появлялось желание подойти к Кате, чтоб попросить объяснить. Но Катя ей не нравилась, она была такой же, как и сама Алиса, нелюдимой, у неё была цель, и она, не отвлекаясь, ни на что, шла к этой цели.

В то же время и сама Катя недолюбливала одноклассницу. Кате нравился Вова, а Вове нравилась Алиса. Да она не отвечала ему взаимностью, но он почти два года таскался за ней, как верный цепной пёс.

Дома у Алисы пьянки не прекращались ни на один день, теперь там частой гостьей была и Вовина мама. Каждый раз, когда Вова приходил забирать мать из гостей, и дверь открывала Алиса, парень будто чувствовал родство душ.

Приближался выпускной класс, всё оставалось по-прежнему. Катя мечтала стать врачом, а ещё надеялась, что хоть в этом году Вовка обратит на неё внимание.

Маша мечтала о красивых вещах. Марина подарила ей швейную машинку, и девочка уже придумывала фасон своего выпускного платья, и в будущем мечтала стать известным модельером.

Миша не думал о том, кем он станет в будущем. Он вообще не о чём не мог думать, кроме Кати. В его комнате сотнями в ящиках лежали её портреты.

Однажды, зайдя в комнату Миши, Маша застала его за рисованием. «Тили-тили тесто, жених и невеста», — хихикнула она.

«Снова ты язвишь, неужели тебе самой никто не нравится?» — Миша действительно не замечал, чтобы сестра, как остальные девочки в её возрасте, выводила на полях тетрадок имя какого-нибудь одноклассника.

«Нет, брат, муж и дети это не моё, вот стану известным модельером, будут у меня деньги, связи, тогда о семье и подумаю, а пока обо мне весь мир не узнает, ни о каких парнях думать не стану. А ты Кате признайся, что она тебе нравится», — вдруг участливо предложила Маша.

«И услышать в ответ «нет»? Ну, уж нет. Тем более ей Вова нравится!» — парень тяжело вздохнул.

«А ты откуда знаешь?» — девочке хотелось подбодрить брата, но для этого надо было знать, насколько достоверные у Миши сведенья.

«Подслушал разговор мамы с Людмилой Васильевной. Она Катин дневник нашла, а там так и написано: «Мне нравится ВОВА!» Только это между нами, не хочу, чтоб мама знала, что я её разговоры подслушиваю. Людмиле Васильевне Вова не нравится. Она пыхтит как утюг, но в жизнь внучки лезть боится, вот всю злобу и гнев маме и изливает», — Миша не успел договорить, потому, что его перебила сестра.

«Значит, подслушивал?» — злобно прошипела она. Девочка очень не любила тех, кто лез в чужую жизнь.

«Ну да! А как я иначе узнаю хоть что-то про Катю? Мы же с ней вообще не общаемся», — оправдывался брат, хотя по выражению его лица, было заметно, что эта история ему самому так же неприятна, как и Маше.

«Ладно, Ромео ни кому ничего не скажу! А ты бы всё же поговорил бы с Катей. Ведь ты намного лучше Вовы. Ты и надёжный, и добрый, с тобой бы она была как за каменной стеной. Хочешь, я сама с ней поговорю», — последние слова сестры ввергли парня в ступор.

«Не надо! — закричал Миша так громко, что девочка, стоящая буквально в двух шагах от него дёрнулась, — любит-то она Вову. И тему закрыли!».

«Как скажешь», — Маша захлопнула дверь с обратной стороны.