Разрушители

Альберт Байкалов, 2011

План, разработанный аналитиками западных спецслужб, казался блестящим. Лидеры чеченского подполья на территории Грузии имитируют создание лагеря для подготовки террористов из числа лиц славянского происхождения. Российский спецназ непременно должен клюнуть на эту приманку и выслать диверсионную группу. Диверсантов поймают, и накануне очередного раунда переговоров по сокращению вооружений в Европе разразится международный скандал… Расчет вроде бы безошибочный. Но в ЦРУ не учли одного – что в Грузию отправится группа спецназа ГРУ под командованием подполковника Антона Филиппова по кличке Филин. А эти люди знают, как обходить ловушки…

Глава 3

Хаваж проснулся, словно от толчка, и тут же вытянул вперед левую руку. И вовремя. В свете фар на них неслись две росшие от одного корня березы. В следующий момент его оторвало от сиденья. Раздался глухой удар, и машина встала. Если бы Хаваж спал, наверняка разбил бы головой лобовое стекло, а так успел смягчить столкновение, уперев ладонь в панель.

— Ты что, уснул? — прохрипел сидевший сзади Джамбек.

— Дорога от дождя скользкая, — стал оправдываться Усман. — Снесло.

Справа траву и кустарник осветили фары ехавшей сзади «Нивы».

— Вон насколько с дороги слетели, — проворчал Джамбек.

— А если бы здесь ущелье было? — раздался дрожащий голос грузина.

Он не знал их язык и говорил на русском, поэтому Хаваж не сразу понял, что тот сказал, а когда до него дошло, сразу ответил:

— Тогда бы все умерли. — Он намеренно произнес это спокойно и толкнул дверцу. Но она уперлась в кустарник.

— Я попробую сдать задом, — засуетился Усман и повернул ключ зажигания.

Поскрипев стартером, машина вздрогнула и завелась. Хрустнув коробкой передач, Усман включил заднюю передачу. «Уазик» затрясло, но он лишь сполз на полметра ниже и заглох. Машину уже окружили ехавшие следом боевики.

— Шовхал, посмотри, что там? — открыл дверцу Усман.

Бородач исчез в темноте. Присев на корточки перед машиной, он стал осматривать повреждения.

— Сам почему не выйдешь и не посмотришь? — удивился Хаваж, ежась от заполнившего салон сырого и холодного воздуха.

— Ручной тормоз не работает, боюсь педаль отпустить.

— Молодец! — вспылил Хаваж. — Ты в горах ездишь на неисправной машине?!

— Что случилось? — вновь раздался взволнованный голос грузина.

— Ничего страшного, — успокоил его сидевший рядом Джамбек. — Просто на машине нет тормозов.

Грузин заерзал и стал озираться по сторонам.

Тем временем Шовхал вновь появился в свете фар и вернулся к дверям:

— Ничего страшного. Бампер даже не помял.

— Толкните, — попросил Усман.

Боевики облепили переднюю часть «уазика». Вскоре, изрядно надымив самопальным бензином, машина вновь оказалась на дороге.

— Командир не должен ехать первым, — проблеял перепуганный грузин, — тем более на неисправной машине. Что будет с людьми, если ты погибнешь?

— Ты зачем приехал сюда? — Хаваж развернулся всем телом на сиденье и уставился на Нугзара. — Это твоей стране американцы и евреи присылают «Хаммеры» и лучшие в мире беспилотные самолеты, а мы воюем на том, что сами добываем в бою. Дай нам половину того, что есть у вас, и мы прогоним русских до самой Москвы. У них давно воевать нечем. Еще в Первую чеченскую я носил в кармане радиостанцию размером с ладонь, а русский комбат водил за собой солдата, у которого за спиной висел огромный железный ранец. Так вот, я мог говорить на то же расстояние, что и он, причем в два раза дольше и без помех. Эта страна вооружила всех своих врагов, только не себя. И не думай, что чеченцы такие тупые.

— Извини, если я сказал что-то не так, — промямлил грузин.

Вновь тронулись в путь. Спустя час встали, не доезжая до шоссе, соединившее Грозный с южной частью республики. Трое моджахедов ушли проверить, нет ли поблизости постов. Через полчаса небольшая колонна двинула вперед. Хаваж опять задремал и поплатился за это, больно ударившись головой об окно дверцы.

К рассвету, измученные и голодные, они въехали в огромный овраг, обрамленный по краям густым кустарником. Ветви росших по обе стороны деревьев почти касались друг друга над головой.

— Летом, когда много листьев, машины сверху совсем не видно, — выбравшись наружу, сказал Джамбек грузину.

Боевики спешно маскировали машины кусками маскировочной сетки, просто сыпали на крыши и капоты опавшую листву. Вскоре покрытые грязью «Нивы» и «уазик» почти слились с общим грязно-серым фоном.

Хаваж вернулся к устью оврага и стал наблюдать за тем, как двое боевиков заметают следы колес ветвями деревьев. Неожиданно ему на глаза попался грузин. Держа в руке какой-то прибор, он смотрел на жидкокристаллический экран.

— Что ты делаешь?

— Это джи-пи-эс-навигатор, — самодовольно улыбнулся Нугзар. — Хочу определить наше местонахождение.

Рассвирепев от злости, Хаваж бросился к нему. По-видимому, решив, что чеченец сейчас его будет бить, тот присел на корточки и закрыл голову руками. Но Хаваж лишь вырвал у него прибор и с силой швырнул о землю.

— Если тебе надо узнать, где мы, спроси у меня, — процедил он сквозь зубы. — Не надо здесь пользоваться никакими приборами. Хочешь, чтобы нас вычислили? Не волнуйся, тебе еще посчастливится, и не раз, побывать под ракетными ударами.

Грузин испуганно посмотрел в небо:

— Неужели они могут засечь работу навигатора?

— Откуда я знаю? — уже более миролюбиво проговорил Хаваж. — Но не исключено, что любую электронную игрушку они видят.

— Что же делать? — в отчаянии спросил грузин и выпрямился.

— Ждать будем, — пожал плечами Хаваж. — Если нас начнут убивать, значит, ты виноват.

От такого заявления бедный грузин сделался белее мела.

— Все, уходим. Усман, Салтахан! — окликнул Хаваж и, дождавшись, когда боевики подойдут к нему, уже вполголоса, чтобы не слышали остальные, поставил задачу: — Оставьте здесь «сюрпризы» — на случай, если придут русские кафиры или кадыровцы.

Этим двоим он доверял как себе. Таких в отряде было немного. Хаваж опасался предателей. Машины минировались и на тот случай, если кто-то из моджахедов в момент внезапного нападения русских попытается бежать без команды. Лет пять назад такое уже было. Дом в высокогорном ауле окружил спецназ. Транспорт был спрятан недалеко в ущелье. Оставшийся его охранять моджахед, услышав стрельбу и взрывы, уехал. Когда Хаваж почти без потерь все же прорвался к месту стоянки, оказалось, что вместо трех там было всего два автомобиля. Они с трудом ушли на перегруженных машинах от преследования. Труса потом нашли и убили.

До укрытия по прямой было чуть больше трех километров, но Хаваж сначала двинул в противоположном направлении. Через полчаса марша осторожно, стараясь не оставлять следов, основная часть отряда свернула вправо. Двое специально назначенных моджахедов продолжили свой путь дальше на восток. Их задача — до сумерек выйти к реке, оставив по пути следы передвижения группы людей. Для этого у них были упаковки от «Сникерсов» и пластиковые бутылки из-под минеральной воды. Все делалось с таким расчетом, чтобы, в случае, если кто-то найдет машины, решил, что отряд двинул в направлении Ведено. К исходу завтрашнего дня моджахеды вернутся. Потом они будут неделю сидеть как мыши и ждать, когда уляжется шум. Ровно столько по лесу будут рыскать кадыровские собаки и русские шакалы.

Под покровом опустившегося тумана в полдень вышли к почти отвесной скале. Здесь одна из забитых песком расщелин еще лет пять назад была расширена и углублена. Четверо пленных русских трудились месяц, оборудуя это укрытие. В основном днем долбили, а ночью или в туман сносили щебень и песок к расположенному в километре ручью.

— Джамбек, — позвал своего заместителя Хаваж.

— Слушаю тебя. — Поглаживая косматую, черную как смоль, бороду, Джамбек выжидающе уставился на Хаважа.

— Пока будем обустраиваться, выстави двух моджахедов в охранение. Одного у тропы, — он развернулся и показал направление, по которому они подошли к скале, — а второй пусть поднимется выше и смотрит во все стороны.

— Понял, — кивнул Джамбек и отправился выполнять задание.

— Ты видел такие отели? — глядя на гигантские каменные перья, уткнувшиеся в низко нависшие облака, спросил грузина Хаваж.

— Где? — Не понимая, о чем речь, тот водил взглядом по нагромождению камней мутным, ничего не видящим взглядом. Многокилометровая прогулка по скользким горным тропам измотала его вконец. Бедняга едва держался на ногах, а от его куртки шел пар.

— Вот отель, пять звезд, — показал насмешливым взглядом прямо перед собой Хаваж.

— Мы будем жить у этой скалы? — попытался угадать грузин.

Тем временем Усман на пару с Анзором Чараевым скрылись среди еще зеленых кустов. Послышался хруст веток, что-то стукнуло.

— Ну, что там? — Сгорая от нетерпения, Хаваж направился следом.

Продравшись через колючие заросли барбариса, он оказался перед входом в рукотворную пещеру. Узкая щель, высотою в человеческий рост, куда можно было протиснуться только боком, закрывалась сколоченным из досок щитом, на котором были закреплены уже высохшие ветви деревьев. Усман и Анзор оттащили его в сторону и забрались внутрь. Хаваж снял рюкзак, взял его в руку и направился за ними. Через два шага стены расщелины расступились, и он уже шел свободно. Усман зажег фонарь. Пятно желтоватого света скользнуло по грубо сколоченным нарам, потом переместилось в центр и, задержавшись на обложенной камнями железной печке, перескочило на стол, посреди которого стояла покрытая толстым слоем пыли керосиновая лампа.

— Возьми, осторожно сними стекло и протри. Потом очисти лампу и попробуй зажечь, — приказал Хаваж Анзору.

Парень подошел к столу.

— Под нарами была канистра с керосином, — напомнил командир.

Сзади послышался шум трущейся о камни одежды, и стало темнее. Усман направил фонарь на вход. Хаваж обернулся и увидел Джамбека. Щурясь от яркого света, он прикрылся рукой:

— Ну что, надеюсь, здесь после нас не успели побывать гости?

— Все осталось как было, — заверил Усман. — На входе к дверям была привязана растяжка. Я снял ее…

— Нужно полить пол водой и промести, — по-хозяйски распорядился Джамбек и многозначительно посмотрел на самого младшего в отряде боевика.

Анзор Чараев без лишних слов отправился ломать веник.

Спустя час в новом пристанище обустроился весь отряд. Свет керосиновой лампы освещал довольно просторное помещение, в котором с легкостью могло разместиться в три раза больше людей, чем было у Хаважа. Одни застилали нары резиновыми ковриками, другие спальными мешками, третьи развешивали на устроенной слева от входа вешалке куртки. Кто-то стал ремонтировать развалившуюся лавку. Одна из стен каменного мешка была сырой, но отсутствие ветра создавало иллюзию, что здесь теплее, чем на улице.

— Когда можно будет печь растопить? — робко спросил Хаважа Джамбек.

— Давай сейчас, надо прогреть эту нору. Думаю, в таком тумане дыма никто не увидит.

Труба выходила в соседнюю расщелину, и над скалой, даже если топить буржуйку углем, дыма почти не будет видно. Это Хаваж знал точно, так как сам проверял.

Морщась и кривя губы, Нугзар Табагири снял с себя одежду. Оставшись в одной майке, он подошел к лампе и стал разглядывать свою рану. Пуля попала под ремень и оставила там неглубокую борозду. Однако лицо у Нугзара было таким, словно как минимум лишился ног.

— Иди, я посмотрю, — позвал его Бека.

Он уже приклеивал бедолаге тампон из марли, чтобы рану не так сильно терла одежда, но все это через час ходьбы набухало потом и отрывалось. Они дважды останавливались только из-за стенаний горе-разведчика. Раненный в грудь Геберт доставлял меньше хлопот.

Вот и сейчас грузин стал морщиться и стонать.

— Как они вообще собирались воевать с русскими? — с недоумением проворчал Джамбек.

— Э-ээ, — протянул Бека, осветив рану грузина небольшим фонариком. — А температура есть?

— Что там? — заволновался Нугзар.

— Совсем плохо дело, — подмигнул Бека Джамбеку, — заражение начинается. Еще день, и уже ничем тебе не смогут врачи помочь.

— Как заражение? — Придерживая край майки, грузин выгнулся вопросительным знаком, чтобы увидеть свою рану. — Так чего ты медлишь? Делай хоть что-нибудь!

— Я ничем не могу тебе помочь, — продолжал издеваться Бека. — Умирать, наверное, будешь. Не станем же мы все из-за тебя сдаваться русским?

— Как? Что? — Нижняя губа грузина скривилась, словно у ребенка, который собирается разрыдаться, а ноги затряслись. — Отправляйте меня в больницу! Я ничего не скажу русским…

— Так уж и не скажешь, — поддержал розыгрыш Хаваж. — Они тебе один укол поставят, все расскажешь.

— Нет! Я гражданин Грузии! — срывающимся голосом выкрикнул Нугзар.

— Ну и что здесь такого? — хмыкнул Джамбек. — Какая разница, где тебя закопают? Черви везде одинаковые.

От этих слов грузин пошатнулся, опустил руки, и окровавленная майка вновь закрыла рану.

— Ладно, это шутка, — хлопнул его по плечу Бека. — Два-три дня пройдет, затянется все. На ночь я тебе укол антибиотика сделаю.

Грузин с трудом подошел к нарам и медленно сел.

* * *

Ольга подошла к окну. Вид с мансарды был действительно захватывающий. Особенно в это время, когда в городе включились сотни фонарей, рекламных огней и подсветок. Но уже второй день ей было не до красоты ночного Тбилиси. Она легко добилась чего хотела. Вот он, Леван Григалашвили, этажом ниже у себя в кабинете. Однако теперь, когда задача-максимум была выполнена, Ольга вдруг отчетливо поняла, что совершила по меньшей мере глупость. Обдумывая план, она не учла, что на нее в полиции есть все данные, от фотографий до отпечатков пальцев. Кроме Левана, ее видели Зураб и горничная. Как ни крути, если с Леваном что-то случится, главным подозреваемым окажется именно она. Теперь Ольга не знала как быть. Вчера она с трудом отбилась от предложения Зураба подвезти ее до гостиницы. Вернувшись на конспиративную квартиру, тут же собрала вещи и попыталась дозвониться до Бебури, но его телефон оказался отключен. Потратив шесть лари, она доехала до бань, а остаток пути прошла пешком. Однако уже у самых дверей ее вдруг осенило, что Леван может поручить проверить Зурабу, жила она в гостинице или нет. Немного поразмыслив, Ольга отогнала эту мысль и надавила на звонок.

Дверь открыла невысокая полная грузинка. Стянутые на затылке в тугой узел черные волосы, на висках серебрится седина. Сначала Ольга оторопела, решив, что это жена Левана, однако по тому, как женщина по-хозяйски взяла из ее рук часть вещей и направилась внутрь дома, она поняла, что это горничная.

Потом Леван лично показал ей свои апартаменты, а уже ближе к вечеру они вдвоем ужинали в гостиной. Несколько раз Ольга пыталась поднять вопрос об оплате комнаты, но он начинал шутливо сердиться и говорить, что она его гостья. Как ни странно, Леван не стал приставать, хотя с наступлением темноты они остались в доме одни. Она уснула далеко за полночь. Утром, после завтрака, который накрыла рано пришедшая горничная, Ольга сделала вид, будто отправляется осматривать достопримечательности Тбилиси. Леван уехал с Зурабом по делам. Она бесцельно бродила по улицам, периодически названивая Бебури, но тот словно сквозь землю провалился. Стало страшно. А что, если после того, как она выполнит задание, грузин так и не появится?

Вернувшись домой, Ольга за ужином выпила больше обычного, и сейчас слегка кружилась голова. Ей не было плохо, однако легкое опьянение усиливало депрессию. Нет, если даже завтра у нее будет возможность привести план в действие, она не станет этого делать. Нужно сначала посоветоваться с Бебури или подсыпать порошок перед самым отъездом. А если ее обманули и Леван сразу умрет?!

Ольга встала и начала ходить по комнате из угла в угол. Комната была небольшой, но уютной. Из-за двускатного потолка, опирающегося всего лишь на полутораметровые вертикальные стены, здесь стояла только невысокая мебель. Старинные комоды, просторная деревянная кровать. Между двумя креслами круглый столик с витиеватым узором на единственной толстой, похожей на рюмочную ножке. На нем всегда стояла ваза со свежими фруктами. На полу бордовый ковер, под которым все равно скрипел пол.

«Глупая курица! — ругала она себя. — Какого черта надо было соглашаться на предложение Левана? Ведь он сначала не хотел пускать меня в дом. Собирался отправить в свою гостиницу…»

От размышлений отвлек звук шагов на лестнице, и она замерла посреди комнаты.

— Тук-тук! — раздался голос Левана. — К вам можно?

— Да! Конечно! — Едва справляясь с волнением, Ольга включила висевшие на стенах бра.

Скрипнула дверь, и в комнату вошел Леван.

— Извини, но ты по моей голове ходила туда-сюда, вот я и решил, что у тебя неприятности. — Он показал взглядом себе под ноги и улыбнулся.

— Ой! — смутилась девушка. — Я совсем забыла, что вы в кабинете.

— Ничего, — отмахнулся Леван, прошел к столику, на который выставил бутылку вина и два бокала. — Мой дед делал. Два месяца назад стал пробовать. Хочешь?

— Я много выпила за ужином. — Ольга виновато улыбнулась и провела тыльной стороной ладони по лбу. — Извините. Обязательно попробую, но в другой раз.

— Вах! Где еще такое красивое место увидишь? — подойдя к окну, воскликнул Леван.

— Да, здорово здесь у вас, — согласилась Ольга, глядя на его мощную красную шею.

— Ты выключи лампу, вид лучше будет, — посоветовал он.

Она щелкнула выключателем.

— Иди, смотри.

Ольга повиновалась и подошла к Левану.

— «Тбили» по-грузински — «теплый», — негромко, с характерной хрипотцой стал рассказывать он. — Тбилиси — город теплых ключей. Примерно полторы тысячи лет назад в один из таких источников, вместе с пойманным фазаном, упал ловчий сокол грузинского царя Вахтанга Первого. Тогда царь повелел построить на этом месте город. Видела внизу сделанный из камня сокол и фазан? — неожиданно спросил Леван.

— Я даже сфотографировала его, — кивнула Ольга, чувствуя, как Леван приблизился к ней. Ей было до того страшно, что, казалось, он уже слышит, как стучит в груди ее сердце.

— Вон, видишь? — Он вытянул правую руку в сторону одной из многочисленных остроконечных церквей. Вторая рука коснулась в этот момент ее талии. Она вздрогнула, словно от ожога.

— Ты боишься меня? — Леван сделал вид, будто удивился.

— Нет, — она покачала головой, но слегка подалась вперед.

Однако грузин был настойчив. Его рука скользнула по ее спине.

— Не надо! — простонала Ольга.

— Вино пробовать не хочешь? — касаясь шершавыми губами краешка ее уха, спросил Леван.

— В другой раз, — пообещала Ольга и тут же пожалела об этом. Ее ноги оторвались от пола, потолок, освещенный лишь попадающим через окно светом уличного фонаря, развернулся, и через мгновение она уже коснулась лопатками мягкого покрывала.

— Не надо! — Ольга выставила руки, упираясь в могучую грудь Левана.

— Почему? Я старый, да? — Он навис над ней на выпрямленных руках. — Я не останусь в долгу. Обещаю…

— Но я не проститутка! — выдавила она из себя, больше не в силах терпеть давление.

— Никто не сказал, что ты девушка легкого поведения! — зашептал грузин. — Я бы такую на порог не пустил.

Ольга не знала как быть. Вдруг, если сразу сдаться, он заподозрит неладное, или, наоборот, рассвирепеет, если не пойти навстречу?

Неприятно щекоча кожу, Леван стал целовать ее в шею, постепенно спускаясь все ниже. Вот его толстые как сардельки пальцы ухватились за узелок на халате. Пояс свалился. Увидев, что под ним ничего нет, он зарычал и ухватил губами сосок. Она вздрогнула, когда почувствовала его язык. Было мерзко и приятно одновременно. Приятно оттого, что Ольга давно хотела этого, мерзко потому, что Леван был ей противен. Однако он, как и большинство кавказских мужчин, знал свое дело. Она вцепилась ему в волосы. Непреодолимое желание захлестнуло Ольгу. Леван был чутким любовником, почувствовал это и вошел в нее. Она даже не поняла, когда он успел снять с себя одежду…

Проснулась Ольга ближе к полудню. Левана рядом не было. Она даже не заметила, как он ушел. Торопливо накинув халат, Ольга отправилась в душ. Умывшись и переодевшись, спустилась в гостиную. На кухне кто-то гремел посудой. Ольга осторожно прошла и заглянула в дверь.

— Доброе утро! — приветствовала она горничную.

— Здравствуй, — ответила та, продолжая протирать тарелки. — Кушать будешь?

— Если можно, кофе, — попросила Ольга.

— Сейчас! — Женщина поставила на стол тарелку и повернулась к стоящей в центре кухни плите.

— Давайте я сама! — Неожиданно Ольге пришла в голову идея, и она шагнула через порог.

— Пожалуйста. — Женщина протянула ей кофеварку. — Там на полке зерна, — она показала взглядом на шкафчик рядом с Ольгой.

Вернувшись в гостиную с чашкой ароматного напитка, Ольга села на диван. Обжигаясь, сделала несколько глотков. Взгляд, словно магнит, притягивал бар, которым в первый день хвастал Леван. В устроенной в стене бочке было собрано огромное количество самых разных бутылок со всего света. Наконец она решилась, подошла к нему и открыла. Того вина, с которым он приходил накануне к ней, не было. Не увидела она его и у себя в комнате. Кто мог забрать? Горничная? Она покосилась на выход из кухни, размышляя как быть. Потом допила уже остывший кофе и направилась в кухню.

— Вчера Леван предлагал мне вино, которое делал его дед. — Она помыла под краном чашку и поставила рядом с мойкой. — Это правда?

— Что? — не поняла женщина.

— Сколько тогда ему лет?

— По нашим меркам, немного, — продолжая чистить сковороду, улыбнулась женщина. — Шестьдесят. Я занесла утром бутылку к нему в кабинет. Обычно в этом доме он пьет только его.

— Я сегодня уезжаю, — с грустью проговорила Ольга.

— Он знает, сказал, приедет пораньше, — кивнула горничная.

«Неужели собирается проводить?» — ужаснулась Ольга.

— Он такой, — продолжала горничная. — Ты очень ему понравилась. И вообще, Леван сказал, что ты смелый девушка. Приехала одна из России в Грузию, которую все ругают…

Ольга пропустила слова горничной мимо ушей. Голова шла кругом от потока информации.

— Зачем меня провожать? — удивилась она, думая, как выкрутиться из столь щекотливого положения. Ведь у нее даже нет украинского паспорта, а Леван наверняка попросит Зураба купить ей билет.

Неожиданно Ольге пришла в голову мысль, что можно соврать, будто сначала она поедет в Кутаиси, где живут ее родственники, и уже оттуда домой. Тогда паспорт не нужен. В конечном итоге она поняла, что рано паникует. Еще неизвестно, получится у нее или нет претворить в жизнь задуманное. Она отправилась наверх. Поднявшись на второй этаж, остановилась и прислушалась. Следом никто не шел. С замиранием сердца подошла к дверям кабинета и тихонько открыла их. Бутылку, с которой хозяин дома приходил к ней накануне, Ольга нашла в правой тумбе большого старинного письменного стола. Трясущимися руками вытащила из шва чашки бюстгальтера небольшой пластиковый пакетик, оторвала кончик и откупорила бутылку.

Конец ознакомительного фрагмента.