Отброс аристократического общества

Альтер Драконис, 2022

Я – наполовину попаданец. Я – синтез двух личностей, курьера с окраин Москвы и аристократа Кайла Ханитьюза из мира новеллы "Рождение героя". Как такое получилось, я не знаю, но зато мне теперь ведомо будущее на пять томов новеллы вперёд, больше прочитать не успел. Впрочем, это тоже ничего, адаптироваться к реальности успею. Итак, первая цель – избежать мордобоя со стороны главного героя новеллы, Чхве Хана, а там уж посмотрим, как карта ляжет. Естественно, всё пошло не по сценарию, который я читал, ещё будучи московским курьером, а наперекосяк. Книга является весьма вольным пересказом "по мотивам", как писали раньше, ранобэ "Отброс из графской семьи". Это не перевод, не фанфик, это самостоятельное произведение. Так же как "Волшебник Изумрудного города" не был фанфиком на "Мудреца из страны Оз".

Глава 1. Отброс аристократического общества

Первое что я почувствовал — это осторожное похлопывание меня любимого по плечу.

— Молодой господин, — произнёс старческий голос, — проснитесь, молодой господин. Старший господин желает вас видеть.

Я аккуратно приоткрыл один глаз и огляделся. Лежал я на роскошной двуспальной кровати, сквозь широкое окно в просторную комнату лился тёплый солнечный свет, отражаясь на шикарной лысине будившего меня старика.

— Удивительно, что вы так быстро проснулись, молодой хозяин, — со скрытой издевкой произнёс нахал, — учитывая, сколько вы вчера выпили.

О, так я вчера бухал? Я прислушался к ощущениям в организме. Хм, ни следа похмелья. Врёт он мне, что ли? Или это у меня настолько мощная печень?

— Молодой господин Кайл? — старик сделал ещё одну попытку потрепать меня за плечо.

Я открыл глаза и сел на кровати. За спиной старика на стене висело огромное зеркало в массивной бронзовой раме, и в этом самом зеркале отражалась физиономия, которая теперь принадлежала мне. Я встал, отпихнул надоеду, и подошёл к зеркалу почти вплотную. Нда, это вам не задрипанный курьер с невзрачными серыми патлами.

Моя шевелюра была даже не рыжей, а огненно-красной. Я покрутился перед зеркалом.

Не, не богатырского телосложения, конечно. Обычный парень, мышцы есть и даже слегка подкачаны. Живот хоть и не кубиками, но и фартуком не свисает. Словом — молодой человек лет семнадцати с приятной наружностью.

Ладно, чего уж там скромничать. Красавчик.

— Молодой хозяин, Кайл Ханитьюз, — в тоне старика начали проскакивать раздражённые нотки, — господин вас ждёт. Семейный завтрак, знаете ли…

Что он сказал? «Кайл Ханитьюз»? Да ладно. Это же персонаж той самой новеллы, которую я недавно читал! Совпадение? Не думаю. Что ж, проверим нашу догадку.

— Бикрос… — начал я.

— Вы про моего сына? — вклинился старик.

Рон. Его зовут Рон.

–… пусть принесёт… — продолжил я.

— Вас мучат похмелье? — допытывался старый чёрт. — Мой сын, будучи вашим шеф-поваром, знает прекрасное средство…

–… холодной воды, — невозмутимо закончил я.

— Вы хотите пить, молодой хозяин? — словно издеваясь, переспросил старик.

Не, точно издевается. Старый паразит хоть и нацепил маску доброго дедушки, на самом деле таковым не являлся, уж я-то знаю. Я целых пять томов осилил. Этот нахал, наплевав на моё дворянское происхождение, постоянно измывался над бедным Кайлом, исполняя его поручения так, что несчастный постоянно скатывался в истерику. Ну, ничего, со мной такой номер не пройдёт. Хватит надо мной измываться, раз уж я теперь главный, отыграюсь по полной, за все те унижения, что были в прошлой и этой жизни. Принцип дедовщины-с.

— Я вроде ясно выразился, — изогнув брови, произнёс я.

— Будет исполнено, — поклонился старик.

— Большое спасибо, — улыбнулся я.

Старик аж с лица спал. Кайл никогда себе такого не позволял. Вот так вот взять и поблагодарить.

Но ничего, я позволю. Улыбайтесь чаще, это всех раздражает.

Когда старый пень удалился, я отправился в ванную и занялся утренней почисткой зубов, одновременно размышляя. Итак, что мы имеем? Имеем меня в роли Кайла Ханитьюза, одного из персонажей новеллы «Рождение героя», аристократа.

Не главного персонажа, прошу заметить, а второстепенного. Даже третьестепенного. Но проблема была не в этом. Я был отбросом графской семьи.

Занятнейшая личность, этот Кайл Ханитьюз. Молодой отпрыск известного графского рода, старший сын, своим поведением добившийся невероятного: его лишили права первородства, сделав наследником младшенького, четырнадцатилетнего Басена, к тому же не родного Кайлу, а сводного. У его мачехи была ещё и дочь, довольно симпатичная деваха по имени Лили, с которой, впрочем, Кайл не общался, как и со своей мачехой.

Как-то не сложились отношения.

Честно говоря, и сложиться не могли. Кайл был совершеннейшей пьянью. Любимым его занятием было нажраться до поросячьего визга и устроить дебош с битьём посуды и лапаньем служанок. Так как парень он был не простой, графский сынок как-никак, всё ему сходило с рук. Если честно, ситуация довольно обыденная: молодой мажор в силу отсутствия особого ума и фантазии дурил напропалую. В покинутой мной Москве таких было пруд пруди. В общем, понимаете, какая была у меня репутация. В числовом выражении далеко за минус сто.

Только я закончил умываться, явился Рон с кувшином воды и сонмом слуг. Я залпом выпил половину, после вчерашнего пить и вправду хотелось, и отдал себя на одевание слугам.

— Что сегодня желаете надеть, молодой господин? — поинтересовался один из прислужников.

— Что-нибудь попроще, — решил я, — у меня сегодня рабочее настроение.

О да, работы предстоит много. Для начала внедриться в местное сообщество, но это не главное. Главное — избежать мордобоя, который неизбежно грядёт.

Пока мы топали в столовую, я вспоминал события ранобэ. Главный герой, естественно кореец, с именем Чхве Хан, совершает стандартную для сёнен-манги эволюцию: от простого попаданца без особых талантов до Великого Героя и мастера боевых искусств. Довольно обычный сценарий, если подумать, даже не знаю, почему эта история вызвала такой фурор. Автор сего славного произведения литературным талантом явно не блистал, с Чхве происходили довольно стандартные для подобных произведений сюжетные выверты. Попал в небольшую деревню, подвернулся под руку мастеру, который начал его тренировать в запретном Лесу Тьмы. В процессе тренировок в главгерое проснулись Неведомые Силы, как потом выяснилось, Силы Дракона, даровавшие ему практически бессмертие. И вот, когда он собирал целебные травы в том самом лесу для внезапно захворавшей приёмной матери, на деревню напал отряд злобных ассасинов, помножив население на ноль. Главгерой, увидев это безобразие, естественно впал в боевое безумие, поубивав вторженцев голыми руками.

Лошара. Надо было хотя бы парочку живьём взять, так что теперь Чхве терялся в догадках, за каким хреном эти парни устроили резню.

И каким местом тут затесался я? А таким. Пьяный Кайл столкнётся нос к носу с мрачным Чхве и в пьяном угаре неласково выскажется о покойных жителях деревни, после чего Великий Герой сделает из несчастного отбивную. Хорошую такую, с кровью.

Казалось бы, чего уж проще? Не встречайся с этим хреном, и все дела. Никто никого не побьёт, но нет. Не выйдет. Дело в том, что Чхве (ни и имя блин, как чих) повстречает старого хрыча Рона и его сынулю Бикроса, завербует их в свой отряд, и отбудет в неизвестном направлении, приключаться.

Вот именно этого мне и надо. Если честно, задолбали меня эти двое. Рон, язва старая, утомил со своими подколками, а Бикрос хоть и был отменным шеф-поваром, косился на меня с явно нехорошими намерениями. Не, не то, что вы подумали. В сексуальном плане он совершенно нормален, просто не любил Кайла этот мускулистый дядька. Уж больно характерными движениями он начинал точить ножи в моём присутствии.

Итак, план прост. Сводим вместе эту троицу, а дальше как в том мемасике из интернета, когда кот катит деревянную лошадку на колёсиках, на которой сидит щенок, со словами: «Езжай отсюда нахрен!».

Пусть едут отсюда нахрен.

Обеденный зал поражал своей роскошью. Помпезные интерьеры, длинный стол с позолоченной резьбой и кудлатыми завитушками, такие же массивные и пафосные кресла на которых восседала моя семья, толпа угодливых слуг. Я прошествовал мимо этого великолепия, и плюхнулся на моё личное, не менее помпезное сиденье.

— Ты опоздал, — с укором произнёс Дерус, граф, и по совместительству мой отец.

С папенькой мы, в общем, неплохо ладили. Папенька закрывал глаза на мои шалости, давал денег и не лез в личную жизнь, а я, в свою очередь, не лез в его личные дела. С остальной семейкой было чуть иначе, я бы назвал это «вооружённым нейтралитетом».

— Дела, дела, — мило улыбнулся я. — Ты же знаешь, весь день в заботах.

Папенька странно на меня посмотрел. Тот Кайл сарказмом и язвительностью не отличался, но ничего. Пусть привыкают к новому Кайлу.

Принесли еду. От одного запаха у меня потекли слюни. Бифштекс, настоящий! Твою ж мать, это вам не сраный доширак. Я отрезал ломоть и отправил в рот. О, божественно.

— Божественно, — констатировал я.

— Вечно ты ругаешь еду, — начал граф, — хотя Бикрос так старается… Погоди, что ты сказал?

Ну вот, получилось как в том анекдоте про поручика Ржевского. Вышел Ржевский поутру на крыльцо и с душой произносит:

— Красота-то какая!

–…мать,…мать,…мать, — привычно отозвалось эхо.

— Божественно, — снова произнёс я. — Путь Бикросу выразят благодарность от моего лица.

Младшенький, Басен, чуть не подавился вилкой, но вовремя икнул, и столовый прибор со звяком упал на пол. Подбежавший слуга подобрал вилку и тут же положил взамен новую. Сеструха и мачеха глядели на меня словно на привидение. Ну как же, крокодил сказал доброе слово. Небывальщина.

Я начал поглощать угощение. Не спеша, аккуратно, отрезая ломтик за ломтиком. Семья даже позабыла про трапезу, наблюдая, как я ем, Кайл обычно не утруждал себя этикетом. В себя они пришли лишь тогда, когда я положил столовый прибор на стол.

— Папенька, — ласково улыбнулся я, — ты случаем не одолжишь мне денег?

— А… кхм… да, — пришёл в себя граф. — Сколько ты хочешь?

— А сколько не жалко, — честно ответил я. — И чуток сверху.

Вот этому уже никто не удивился. Наглость Кайла была известна всем.

— Да-да, конечно, — кивнул головой граф, — казначея сюда.

Подскочил казначей и скоро у меня в руках оказался мешочек с кругленькой суммой в десять лямов галонов, местной валюты. Оу, неплохо так. Повезло мне с богатой семьёй.

— Премного благодарен, — произнёс я и, откланявшись, покинул обеденный зал.

Услужливые слуги распахнули передо мной двери, и за спиной нарисовался надоедливый Рон.

— Чего изволит ваша милость? — пряча ехидную ухмылку поинтересовался он.

— Наша милость изволит пройти в свой кабинет, — отрезал я.

— Но, кхм, там не прибрано, — заметил старик.

— Неважно, — повёл рукой я.

— Боюсь, мне придётся настаивать, — покачал головой тот, — после того как ваша милость изволили устроить там оргию с распитием спиртных напитков и… общением со служанками… там такой бардак. Я отдам распоряжение, чтобы слуги навели порядок.

— Будь так любезен, — уступил я. — И пусть принесут попить. День будет жарким.

Старик удалился, а я погрузился в раздумья. Проблема с Чху… Чхве, будь он неладен, не самая страшная. Если верить этому ранобэ (а не верить ему у меня нет оснований), то скоро в этом мире полыхнёт война, причём весьма жестокая и глобальных масштабов. Королевство Роан, и особенно западная провинция, губернатором которой являлся граф Дерус, окажутся в самом эпицентре событий. Городу Вестерн, где я сейчас находился, придётся несладко, а значит, несладко придётся и мне.

Это проблема номер раз. Проблема номер два — это почти поголовное увлечение местных жителей всяческими боевыми искусствами. Нет, «увлечение» это мягко сказано. Они на них просто повёрнуты. Здесь даже простой сапожник может оказаться мастером-синоби, владеющим тайной техникой Боевого Шила, а каждый второй хлебопёк (не считая каждого первого) мастер стиля Летающей Скалки, массово поражающей врагов на расстоянии.

«… он шёл мимо трупов поверженных противников, и лишь обрывки дратвы на шеях врагов выдавали в нём Боевого Башмачника…»

Так. Стоп. Воображение надо слегка притормозить.

— Вот ваш напиток, молодой хозяин, — раздался голос Рона.

Стервец, вместо того чтобы принести воды, заморочился и соорудил лимонад. Знал же, поганец, что Кайл не любит кислое. Но я-то не совсем Кайл.

— О, как я вижу, ты постарался ради меня, — ласково улыбнулся я. — Твоя забота так греет мою душу, Рон. В этом паскудном мире так сложно найти хороших слуг…

Я принял из его рук стакан и осушил мелкими глотками. Блин, натюрпродукт, не химия какая-нибудь. В моём старом мире это стоило бы таких огромных денег! Не для курьерской зарплаты.

— Отлично, — похвалил я. — Благодарю за службу. Кабинет уже отмыли?

Рон скривился, будто сожрал цедру с тех самых лимонов, из которых состряпал лимонад.

— Сейчас закончат, молодой хозяин, — проквакал он.

Я прошествовал в свой кабинет. Врал поганец Рон, всё было не так уж ужасно. Я выгнал слуг и заперся. Надо обдумать мой гениальный план.

Значит так. Чтобы уцелеть в грядущей бойне мне потребуется сила. Чисто теоретически я мог бы занять боевыми искусствами или той же магией, но у этого варианта есть ряд существенных минусов. Искусство мордобоя чревато тем же самым мордобоем в процессе обучения, а получать по харе я очень не люблю. Да и поздновато уже записываться в ученики. Староват я для этого, это надо было начинать лет эдак с пяти. К тому же время поджимает.

С магией тоже самое. Те же самые ограничения, плюс отсутствие у меня подходящих талантов.

Но есть и третий путь, о котором в этом мире если и вспоминают, то нечасто. Так называемые «древние силы». Известно про них немного, чаще всего это стихийная энергия, сконцентрировавшаяся в определённом месте при определённых условиях. Если знать, как её получить и удержать, можно обрести нехилое такое могущество. Так, вот от этой печки мы и будем плясать.

Я извлёк из верхнего ящика стола листок бумаги и принялся рисовать блок-схему с известными мне личностями, явлениями и факторами. Получилось прямо как в каком-нибудь фильме, эдакие игры разума, с кружочками, стрелочками и переходами. Убив несколько часов, я оглядел моё творение, запомнил, и спалил нафиг, чтобы не спалиться самому.

Каламбур, однако. Отперев дверь, я выглянул наружу.

— Рон! Эй, Рон! Ты тут? — крикнул я.

— Что случилось, молодой хозяин? — передо мной возник Ганс, его заместитель.

Интересное место этот мир. Вот я, к примеру, на морду — обычный европеец, не считая красных волос, конечно. Ганс тоже, немчура хренова. А Чхве Хан и попаданец из Кореи, и сам морда сто процентов корейская. И всё это, прошу заметить, в одном королевстве. Более того, данный факт никого совершенно не удивляет! Впрочем, чего это я. В той же «Дюне» Фрэнка Герберта русско-финский альянс (Владимир Харконен) воевал против американо-греческого (Пол Атридес) и это тоже никого не удивляло.

— Какое сегодня число? — поинтересовался я.

— Двадцать девятое число месяца Первого зерна, год 781, — ответил Ганс. — А вы что, забыли?

Не договорил, наглец, хоть и подразумевал: «забыли счёт дням в запое»?

— Счастливые часов не наблюдают, — буркнул я и ушёл.

Так-так-так. Значит 29 число. По сюжету Мистер Чих должен явиться в город именно сегодня и именно сегодня он схлестнётся с ублюдком-старшим, то есть со мной. Пожалуй, надо занять наблюдательный пункт и полюбоваться на торжественный вход Главного Героя в город Вестерн. Я как раз знаю нужное местечко.

— Я в город, — распорядился я. — Пусть приготовят карету.

Карету подали вместе с вездесущим пронырой Роном. Вот же неугомонный старикан! Я отдал распоряжение и карета покатила. Некоторое время мы бесцельно кружили по городу, специально чтобы сбить с толку Рона, пока, наконец, экипаж не поравнялся с чайханой «Розовый куст».

— Тормози! — велел я и карета остановилась. Я вылез наружу и потянулся.

— Вы… туда? — удивлённо воззрился на меня Рон. Бедолагу шокировало, что перед ним не кабак, а пристойная чайная.

— Туда. Знаешь, — доверительно прошептал я, — иногда стоит поступать вопреки устоявшимся стереотипам.

Старик даже не нашёл что ответить и я, воспользовавшись его замешательством, гордо вошёл в чайную.

— Добро пожа…а…а…ловать, — увидев меня трактирщик поперхнулся словами.

Последнее «…ловать» прозвучало почти как «твою мать».

Посетители, узрев мою фигуру, моментально сникли. «Будет дебош, мордобой и насилие», читалось на их лицах. Я одарил посетителей лучезарной улыбкой и подошёл к хозяину. Тот пытался выдавить улыбку на своей гримасе обречённости. Получалось плохо. Словно зомби на детском утреннике, пытающийся выглядеть мило и дружелюбно.

— Мне, пожалуйста, чайничек чего-нибудь романтического, на ваш выбор, — любезно произнёс я, — и вон тот томик поэзии, почитать. У меня сегодня лирическое настроение.

Посетители перепугались не на шутку. Пьяным меня уже видели, а вот романтичным — нет. Самый нестойкий уже ползком пробирался к выходу. Под другим, трясущимся в углу, расползалась предательская жёлтая лужа.

— Отдыхать желаю на втором этаже, — продолжил я, — у окна с видом на центральные ворота. И да, — я повернулся к залу, — если есть желающие поговорить о лохранской поэзии, я буду только рад.

Отсыпав золотишка всё ещё не пришедшему в себя хозяину, я прошествовал мимо, на второй этаж. Да, репутация — страшная сила. Она летит впереди тебя, а народ, не дожидаясь, уже падает штабелями или разбегается в стороны.

Может оно и к лучшему. По крайней мере, мне никто не будет мешать. Принесли чайку, фарфоровую чашку и каких-то тонюсеньких печенек. Я сделал маленький глоток. О, а ничего чаёк, нормальный. Из серии травяных, я как раз такие люблю. Так что, устроившись поудобнее, я раскрыл для вида томик поэзии и принялся наблюдать за воротами.

Ждать пришлось не очень долго. В проёме ворот показался одетый в чёрную хламиду оборванец, в котором я с трудом узнал Чхве Хана, всё же иллюстрация в новелле и настоящий человек — вещи немного разные. Дальше всё пошло согласно сюжету. Стража потребовала подорожную, которой у оборванца, естественно, не оказалось. Помявшись у ворот и бросив злобный взгляд на грозно глядящих представителей закона, Чхве ретировался, скрывшись в придорожных кустах. Что ж, теперь мой выход. Я допил чай, спустился вниз, прихватив коробку с печеньем. На лестнице на меня чуть не налетела какая-то девушка из посетителей, и, узнав во мне мажора-дебошира, с писком забилась в дальний угол. Я подошел к ней и, глядя в расширившиеся от ужаса глаза произнёс:

— Возьми печеньку, красавица.

Та, совершенно на автопилоте протянула руку и взяла сладость.

— Здесь хорошая кондитерка, — продолжал я. — Ты кушай, кушай, Федора Егоровна.

Этого девица уже не вынесла и со сдавленным воплем вылетела наружу, даже не поинтересовавшись, что такое «Федора Егоровна». Или может она решила, что это такое изощрённое ругательство? Я пожал плечами, вежливо поблагодарил хозяина заведения, и отбыл. Сейчас Великий Герой должен забраться на стену и при спуске неудачно упасть, повредив ногу. Тут-то я его и заграбастаю. Где бы он мог приземлиться? А вон же он! Фигура в балахоне, прижимаясь к краю крепостной стены, оглядела улицу, и, перемахнув через зубец, начала медленно ползти вниз. Где-то на середине его нога сорвалась, и Чхве мешком рухнул в тёмный проулок. Отлично. Не придётся искать по всему городу.

Я мимоходом сграбастал с лотка торговца копчёную курицу (уж больно вкусно пахла зараза) и, кинув продавцу золотой (сильно переплатил), свернул к месту приземления объекта моего пристального интереса. Так, и где же он?

Никого. Пустой переулок. Лишь что-то зашуршало под соломенной крышей соседней развалюхи. Я остановился и почесал в затылке.

— Мяу! — раздался требовательный кошачий крик. — Мяу. Мурмя!

Я посмотрел вниз и увидел пару котят, рыжего с золотистыми глазами и серого-полосатого, но с голубыми. Рыжий подошёл поближе, и, встав на задние лапы, начал требовательно скрести мою штанину когтями.

— Мряу! — потребовал он.

Ну, всё с тобой ясно. Курица. Я присел на корточки и начал сдирать с аппетитно пахнущей куриной тушки запечённую золотистую кожу.

— На, кушай. И ты тоже, — я протянул котятам два куска шкуры.

Те подошли ближе, выхватили из моих рук куски куряки и урчанием отпрыгнули в стороны. Я не двигался. Котята поглядели на меня и тоже не стали удирать, в надежде на новую порцию.

— Что, ещё хотите? — поинтересовался я. — Ну на. Забирай.

Так мы просидели минут десять, я кормил котов, периодически отправляя в рот аппетитные кусочки грудинки. Пахло обалденно. Под соломой зашуршало сильнее и, наконец, я услышал то, на что рассчитывал. Сдавленное урчание, переходящее в рык.

Ага, тут он, родимый. Никуда не делся. Пустой желудок выдал главного героя, даже покачанный уровень маскировки не спас. Заскрипели доски, и в тёмном проходе появилась мрачная фигура. Чхве уставился на меня, не зная, что сказать.

Так-так. Главного Героя поймали на копчёную курицу. Неплохо. Я сделал вид, что только что его заметил.

— Ты кормишь котят? — задал идиотский вопрос он.

— Ну да, — я встал и повернулся на голос. — А ты что, тоже голоден?

Заурчало сильнее.

— Всё, вопрос снимаю, — я махнул рукой. — Прости, но от курицы остался один скелет.

Я с сожаление посмотрел на костяк и зашвырнул его подальше. Котята прыжками ускакали в сторону улетевший в последний полёт куряки.

— Но я могу тебе помочь, — продолжил я. — Подойди.

Чхве, хромая, вышел.

— Хм, — произнёс я, — твоя нога. Идти сможешь? Тебе подсобить?

— Спасибо, я сам, — скривился он. — Терпимо.

Я махнул рукой и вышел из переулка. Чхве похромал следом. Топали мы почти час, хотя до поместья было рукой подать. Видимо Мистер Чих повредил свою ногу гораздо серьёзнее, чем казалось на первый взгляд. Но ничего, он же герой, в конце концов. Думаю, поход с вывихнутой ногой сойдёт за испытание и у него отрастёт параметр выносливости, или что там ещё отвечает за количество хитпоинтов в геройском наборе.

Стража у поместья покосилась на нас с удивлением. Чхве встал сзади, готовясь в случае чего открутить мне шею.

— Молодой господин, — поинтересовался стражник, — этот человек с вами?

— Да, — кивнул я. — Он мой гость. Пропустите.

Тот лишь кивнул и открыл ворота. Я шагнул внутрь и почти сразу же столкнулся с Роном.

— Молодой господин! — театрально заламывая руки, провозгласил он. — Вы вернулись один, в пьяном виде! Вам надо было дождаться кареты, вы же могли…

— Я что, похож на пьяного? — холодно поинтересовался я.

— Но… Ап, — заткнулся Рон. — Я думал, что вы пошли пьянствовать… А это кто?

— Где твои манеры, Рон? — уже ледяным тоном произнёс я. — Ты же дворецкий, первый после графа и его семьи. Что ты себе позволяешь? Как ты разговариваешь с моим гостем?

Старик застыл, а внутренне возликовал. Наконец-то я уел этого старого засранца, а то он меня уже порядком утомил.

— Прошу прощения, молодой господин, — поклонился Рон, — я переволновался за вас. Каковы будут распоряжения?

— Подготовь этому господину комнату, — распорядился я, — и что-нибудь из одежды. Ты же видишь, он был в дороге и немного поистрепался. Так что пока готовится ванная, мы пойдём и что-нибудь перекусим.

Я прошествовал мимо согнувшегося в поклоне старика прямиком на кухню, боковым зрением уловив изменившееся выражение его лица.

На кухне царствовал Бикрос. Накачанный громила, он, кроме своих несомненных поварских талантов, обладал ещё и неплохими способностями воина-мечника. Впрочем, как я слышал, по совместительству наш шеф-повар подрабатывал у папеньки заплечных дел мастером, и тоже слыл весьма компетентным специалистом. Блин, повар-палач. Охрененное сочетание. Я как-то видел, как он разделывал свиную тушу. Да, дело своё знает, ничего не скажешь. Если он так и с людьми обращается… Бррр.

— Привет Бикрос, — поприветствовал я. — Сообразишь что-нибудь перекусить?

Бикрос с рассеянной улыбкой точил ножи. Он был так поглощён своим занятием, что не обратил на мои слова никакого внимания. Он что, так медитирует что ли? Я подошёл поближе и рявкнул ему в ухо:

— Бикрос! Подъём! Выходи строиться!

Повар издал странный звук и подпрыгнул. Оглядев мутным взглядом кухню он узрел одиноко стоящего Чхве, и, решив, что это он, нахальный чужак, прервал его сладкие мысли, взревел, запустив ножом в бедолагу.

Тот, не будь дурак, изловил нож и, скрутив руками какую-то кунгфушную комбинацию, принял боевую стойку.

— Бикрос! — взревел я на всю мощь своих лёгких. — Стоять! Фу! Место, место!

— А? — очнулся боевой повар. — Молодой хозяин, это вы что ли?

— Ты что творишь? — напустился я на него. — Напал на моего гостя, игнорируешь мои приказания. Это что за поведение?

— Простите, молодой хозяин, — сконфузился верзила, — я отвлёкся и не заметил.

— Я вошёл, поздоровался, — продолжил гнуть свою линию я, — попросил нас покормить. И что я вижу? Неприкрытую агрессию. Ты опозорил мою семью перед гостями!

— Простите меня, хозяин Кайл! — Бикрос рухнул на колени, разбив лбом в щепки неудачно подвернувшийся табурет. — Я готов понести любое наказание!

— Сделай пожрать, — смилостивился я, — а там посмотрим. Впрочем, ладно, я сегодня добрый. Если будет бифштекс, вроде вчерашнего, ты прощён. И да, гостю положи побольше, он сильно голоден.

Бикрос поклонился, бросил злобный взгляд на Чхве и принялся готовить. Нда. Кажется, отношения между Героем и его верными спутниками не задались с самого начала. Придётся над этим поразмыслить, да и поработать тоже.

Поужинав, я распорядился прислать целителей Герою, а сам отправился спать. Пусть потусуется среди своих будущих сподвижников, глядишь, притрутся друг к другу, а у меня на завтра совсем другие планы, ещё грандиознее сегодняшних.

Проснувшись поутру (часов около одиннадцати), я быстро позавтракал и удрал в город, отвертевшись от Рона и кареты. Сегодня моей главной целью станет получение той самой «древней силы».

Мне повезло. Прямо здесь, в Вестерне, росло одно чудо-дерево, прозванное «деревом-людоедом». Подходить к нему считалось смертельно опасным, и, причем, не без оснований. Вот только на самом деле людоедом оно не было, ему просто очень хотелось жрать, и совершенно неважно, будут это люди, или, к примеру, хлеб.

Так что задача была проста: накормить дерево до отрыжки, чтобы оно отрыгнуло мне эту самую «древнюю силу». Откуда я это узнал? Странный вопрос. Из второго тома ранобэ, конечно.

Народ в городе шарахался от меня как от прокажённого. Я забежал то в одну хлебную лавку, то в другую, то хозяева этих заведений предпочитали делать вид, что они сегодня закрыты. Я уже начал заводиться, но решил в последний раз уладить дело миром.

— Видишь золотой? — я покрутил перед носом пекаря кругляш. — Он станет твоим, если продашь мне хлеб. Хлеб. Понимаешь? Штука такая, её из теста делают. Слышал, наверное?

Хлебопёк лишь тупо кивал. Я вздохнул. Ну ладно, если ты сам напросился…

— Молодой господин! — раздалось из лавки через дорогу. — Если вы ищете хлеб, то я могу его вам продать.

Я обернулся и увидел девчушку приятной наружности в простом льняном платье.

— Вот, — я повернулся к тупому хлебопёку, упустившему сделку века, — видишь, как надо вести дела? Учи, дурень, навык «Свободная касса».

Я вышел вон, пересёк дорогу, и вошёл в лавку бойкой девицы.

— Сколько хлеба желает молодой господин? — осведомилась та.

Я выложил на стол пять золотых монет. Глаза девицы округлились.

— Вот примерно на столько, — ответил я.

— Но… — произнесла та. — Это весь наш сегодняшний запас… Да и то, на пять золотых не потянет…

— Если ты быстро всё упакуешь, то так и быть, оставь сдачу себе. Пусть это будет премией за расторопность, — милостиво разрешил я.

— Будет исполнено, молодой господин, — просияла девушка. — Сейчас всё сделаем! Барт, Куц, сюда, быстрее! Надо помочь!

В лавку влетели два мордоворота с очень озабоченными мордами, но увидев меня, спокойно стоящего у прилавка, недоумённо застыли.

— Чего встали, увальни! — всплеснула руками девушка, — быстро упаковали весь сегодняшний запас хлеба! Вы что, не видите, молодой господин ждёт.

Те тупо посмотрели на неё, на деньги, и, кивнув, убежали исполнять, и минут через десять я стал обладателем огромного мешка хлеба и тележки, взятой на прокат у этой же милой девушки.

Мой путь лежал в трущобы. Они тут имелись, как и у любого фэнтезийного города. Впрочем, не только фэнтезийного. Чисто теоретически, трущобы — опасное место, так оно было и в Вестерне, только вот меня в этих местах неплохо знали. Прежний я любил устраивать запои, и в состоянии сильно алкогольного опьянения ходить бить морды местным гопникам. Интересное дело, в трезвом виде Кайл был тише воды, ниже травы, но стоило лишь набухаться, и всё. Неуправляемый берсерк. Может это какие-то подавленные комплексы, хрен знает, я не знаток психологии.

Одним словом, в трущобах меня знали, помнили, и предпочитали убраться с дороги, так что я с грузом хлеба без особых препятствий дошёл до небольшого холма, на котором росло дерево-людоед.

Я подошёл к гнилому забору, окружавшему дерево, попинал ногой старые доски, и, убедившись, что это полная трухлятина, начал отдирать одну за другой.

— Братик, — раздался детский голосок, — ты собрался идти туда? Не надо, ты умрёшь.

Я повернулся и увидел рыжую девочку, лет десяти, в драном платьице с заплатками. За руку она держала своего брата, лет восьми, в такой же драной одёжке. В отличие от своей сестры-шатенки, пацан был сер и неказист, и лишь ясные голубые глаза выделялись на неприметном фоне.

— Это дерево-людоед, — продолжила девочка. — Оно тебя съест.

Я вздохнул. Вот только советчиков мне здесь не хватало. Вытащив две булки, я протянул их ей и её брату. Пусть лопают, пока рот занят, давать дурацкие советы они точно не смогут.

— Вы голодны? — тоном доброго дедушки-мороза спросил я. — Ешьте, ешьте.

И заткнитесь, пожалуйста.

— Вшо равно не хоши, — девчонка вгрызлась в хлеб. — Шовшем плохо будшет.

Я решил проигнорировать надоеду и уставился на дерево. Дерево как дерево, зелёное, только вокруг ни травинки, ни птички, ни насекомого. И да, в самом дереве дупло, размером с голову взрослого человека.

Из дупла сочилась тьма.

Я оторвал от булки кусок и запустил прямо в дупло. Хлеб исчез, даже не долетев. Отлично, это именно то, что мне надо. Операцию «Накорми злобное дерево» объявляю открытой.

Я потратил больше часа, скормив этой сволочи весь свой запас хлебобулочных изделий. И знаете что? Ничего. Совсем. Скрипнув зубами, я совершил второй заход к пекарям и даже третий.

Хоть бы хны. Разве что тьмы стало сочиться уже поменьше.

— Итак, Рон, — произнёс граф Дерус, — что сегодня натворил мой сын?

Рон выглядел озадаченным.

— Знаете, господин, — с замешательством произнёс он, — странные вещи творятся. Он ни вчера, ни сегодня не пил. Ни капли.

— Два дня трезвый? — изумился граф. — Чудеса.

— Это ещё не самое странное, — вздохнул Рон. — Он не устроил ещё ни одного дебоша, более того, общается исключительно вежливо, как и полагается дворянскому отпрыску. И знаете что? От этого только хуже. Вчера он зашёл в чайную, выпил чая, мило побеседовал с посетителями о поэзии, перепугав их, извините за грубость, до усрачки. Все знают, на что способен пьяный Кайл, но милый и трезвый…

— Неизвестность пугает больше всего, — философски изрёк граф. — Что ещё произошло?

— Он притащил в дом странного бродягу, от которого за версту веет Лесом Тьмы. Парень не промах, явно неплохо владеет боевыми навыками. Зачем он понадобился Кайлу совершенно не ясно.

— Ты спросил его об этом?

— Спросил, — ещё раз вздохнул Рон. — Тот сделал недоумённые глаза и поинтересовался: « А что, для добрых дел нужны какие-то основания»? Мне даже на это ответить нечего. И ещё. У меня складывается мнение, что парень внезапно сильно поумнел. Но и это ещё не всё. Вчера он купил повозку хлеба и ушёл с ней в трущобы.

— В трущобы?! — удивился граф. — Зачем?

— Мои люди побоялись пойти следом, — повинился Рон. — А вот ваш сын там чувствует себя как дома. Одной ходкой, кстати, не ограничилось. Он ходил туда трижды, и что-то мне подсказывает, что пойдёт ещё раз и завтра.

— Так, — помрачнел граф, — давай подытожим. Сын привёл в дом бойца из Тёмного Леса. Ходит в трущобы, кормит и вербует местную нищету. Иначе, зачем ему хлеб? И что мы имеем в итоге? Рон, тебе тоже это не нравится?

— Есть подозрение, хозяин, — мрачно произнёс дворецкий, — что ваш сын решил устроить восстание и скинуть вас, скажем так, с трона. Пока чернь устраивает беспорядки и отвлекает внимание, убийца из Леса Тьмы… Что будем делать?

— Нда, — задумался граф, — дела. Пока ничего делать не будем. Усиль наблюдение за Кайлом, нам надо точно знать его намерения. Вдруг мы ошибаемся?

— Будет исполнено, — склонился в поклоне старый Рон. — Но я предлагаю простое решение. В столице скоро праздник, отправим на него Кайла, и пока тот отсутствует, прочешем трущобы и избавимся от убийцы из Леса Тьмы.

— Превосходно! — просиял граф. — Именно так мы и поступим!

Солнце ещё не достигло зенита, а я уже был в трущобах у злополучного дерева.

— Братик, — услышал я знакомый голос, — а что ты делаешь с этим деревом?

Дети. Куда бы вас дети? Цветы жизни хреновы, и сажать вас надо головками вниз. Я вздохнул, сосчитал до десяти, повернулся, улыбнулся, и протянул им два мешочка.

— Дети должны хорошо кушать, — произнёс я, — а то дедушка Мороз не принесёт вам подарки.

— А что такое… — занудела девчонка, но её прервал возглас брата.

— Тут мясо! И сыр! Сестра, смотри!

Тайная техника «отвлеки мелких спиногрызов куском мяса» отлично сработала. Дети напрочь забыли про меня переключив внимание на жратву, я же продолжил кидаться хлебом в ненасытное древо. Интересно, сколько же ходок мне придётся сделать, чтобы оно таки нажралось?

— Оууууу! Ы? — послышался звук из дупла.

Ну наконец-то! Хоть какая-то коммуникация. Я продолжил скармливать ненасытному дуплу булку за булкой. Звуки становились всё более членораздельными.

— Я голодна! — наконец разобрал я. — Принеси мне ещё еды!

— А я чем, по-твоему, тут занимаюсь? — возмутился я.

— О как хочется есть! — не унималось дерево.

Кажется я близок к успеху. В новелле это был ключевой момент, раз разговаривает, значит скоро насытится. Я докидал все булки и успокоил заволновавшееся дерево, что скоро вернусь с добавкой.

— Знаешь, — дерево разглагольствовало уже вполне членораздельно, когда я вернулся с новой порцией, — я ведь когда-то была жрицей. Как же давно это было! Тогда у нас не было хлеба.

— Даже так? — удивился я. — А что было?

— Лепёшки, — презрительно донеслось из дупла. — Грубые лепёшки из плохо перемолотых зёрен. Но этот хлеб! Он столь мягок и душист, его структура такая нежная, он тает во рту…

— А не в руках, — вклинился я.

— Что? — осеклось дерево. — При чём тут руки?

— Неважно, — я сунул в дупло новую буханку. — Ты кушай аккуратно, и смотри, не подавись.

— Я была жрицей, — снова повторило дерево, — и молила духов стихий, чтобы они даровали земле людей из мой деревни хороший урожай.

— И что, помогало? — поинтересовался я.

— Ну, — замялось дерево, — когда как. Иногда да, иногда не очень. Но самое мерзкое знаешь в чём? Знаешь, что я получала? За мою работу, за мои непрестанные моления, за то, что я провожала умерших в лучший мир? Они приносили мне какие-то объедки. Дурацкие лепёшки, горелую кашу… Видимо то, что сами не нужно было. Мне всегда хотелось есть.

Ну, понятно, стандартная ситуация. Кадавр, не удовлетворённый желудочно… Нет, не так. Дух с неудовлетворённым желанием, которое привязывает его к этому плану бытия. Слышал такое не раз.

— Один раз я им прямо заявила, — рассказывало дерево, — если они не принесут мне нормальной еды, я больше не стану молить духов. И знаешь, что они сделали?

— Что? — спросил я, уже зная ответ.

— Повесили меня на этом самом дереве! — возмутилось дерево.

— Вот паразиты! — гневно поддержал я.

— Вижу, ты хороший парень, — тепло отозвался дух жрицы. — Знаешь, я отдам тебе мою силу, если ты скормишь мне эти остатки. Там, куда я уйду, она мне всё равно не нужна, да и держит она меня в этом мире.

Йес! Свершилось!

— Ну, если ты так считаешь, — с сомнением произнёс я.

— Пожалуйста, не оскорбляй меня отказом, — заявил дух.

— Не буду, — поддался на уговоры я. — Я человек вежливый и даму обижать не хочу.

— Вот и славно, — просиял дух. — Бери!

Дупло, из которого раньше сочилась тьма, озарился золотистым сиянием. Я сунул в него руку и почувствовал, как тепло растекается по моему телу, концентрируясь в районе грудной клетки. Вот он, Универсальный Щит, прямо как в новелле! Золотистое сияние на секунду окутало всего меня, и грудь внезапно обожгло. Я расстегнул рубашку и посмотрел на болевшее место. Там, словно татуировка, сквозь кожу проступил рисунок небольшого щита с двумя крылышками. Хм, довольно стильно. Жаль надписи для полноты образа не хватает, что-нибудь в духе «за ВДВ!». Но ничего и так сойдёт. Я закрыл глаза и вызвал свою новую способность.

Мерцающий полупрозрачный купол накрыл меня с головой. Я сосредоточился, и щит изменил форму, превратившись в более плотную полусферу прямо передо мной. Ещё приказ и щит накрыл потрясённых детей, отвлёкшихся от трапезы и вовсе глаза наблюдавших за мной.

— Ай, братик, что ты делаешь! — взвизгнула девчонка.

— Не бойся, — я снял защиту. — Эта штука не кусается. Ладно, пока, мелочь! И тебе тоже пока, — обратился я к дереву.

Но дерево безмолвствовало, дух покинул его навсегда. Что ж, дело сделано. Я развернулся и потопал домой. В небе громыхнуло, и на меня вылился поток воды. С севера пришла гроза.

— Вовремя я, — я похвалил сам себя. — Не успей я до дождя, вся выпечка тут же бы размокла. Стало бы дерево её жрать? Вопрос…

— Мяу! — раздалось у меня под ногами.

Я наклонился и увидел знакомых котят, рыжего и серого. Серый судорожно пытался доесть кусок мяса, поразительно напоминавший тот, что я дал мальчугану. Глаза котёнка сверкали голубизной.

— Вот оно как, — задумчиво почесал в затылке я. — Ну что же, это всё-таки фэнтезийный мир, здесь подобные штуки в порядке вещей.

Я сграбастал обоих кошаков и побежал к дому. Сейчас мне хотелось лишь тёплой ванны и чего-нибудь алкогольного, для сугреву.

Влетев в поместье, мокрый как мышь, я первым делам потребовал дворецкого. Отозвался, однако, его зам, Ганс, что, наверное, и к лучшему. Я сунул ему котов.

— Позаботься о котиках, — потребовал я. — Отныне это мои питомцы. Накормить, причесать, вывести блох, после чего отнести ко мне в комнату. Если тебе интересно, это родственники, рыжая — кошечка, серый — котик. В еде они неприхотливы, лопают хлеб, но предпочитают мясо, как и любые нормальные кошаки.

— Ты что, — сдавленно произнесла рыжая, но тут же поправилась, — мяу?

— Мяу, — согласился я. — Мурмя.

На следующее уро меня вызвал на ковёр отец.

— Доброе утро, сын, — поприветствовал меня он, — у меня для тебя поручение. Дело в том, что в столице намечается праздничное мероприятие, и мне хотелось бы, чтобы нашу семью представлял именно ты.

В моей голове лихорадочно прокручивался сюжет новеллы. Праздник в столице, на который собрались представители всех дворянских семей, внезапно был омрачён ударом террористов, именно тех, которые раскатали по брёвнышку деревню Чхве Хана. Зачем они это сделали я не знал, моего послезнания хватало лишь на пять томов, дальше я прочитать не успел.

— Но отец, — удивился я, — обычно подобные поездки в компетенции Басена…

— На этот раз поедешь ты, — беспрекословно заявил граф, — ты в столице не был ни разу, тебе надо людей посмотреть, себя показать. К тому же, как мне докладывали, ты, наконец, взялся за ум. Бросил пить и дебоширить, начал проявлять качества, присущие истинному дворянину. Вон, Рона построил…

Рон, засранец старый, отыгрался-таки. Ну ладно, я тебе это припомню.

— Однако я не слишком опытен в подобных делах, — предпринял последнюю попытку отбрехаться я, — боюсь, как бы не наворотить дел.

— Это довольно рядовое мероприятие, — отмахнулся отец, — тебе и делать-то ничего не придётся. Просто поприсутствуешь, и всё. Сборы уже начаты. Кого бы ты хотел взять с собой?

— Рона, — начал перечислять я. — Опытный дворецкий, к тому же профессиональный убийца, мне пригодится. Бикроса тоже захвачу. В пути я желаю нормально питаться. Остальной штат слуг по твоему выбору.

Старый хрен Рон, пусть тоже потрясётся по кочкам местных дорог. Нефига на меня стучать, к тому же, я всё ещё не оставил надежду свести вместе старого хрыча, его сынулю-психопата и Мистера Чиха.

— Вот и славно, — обрадовался отец, — выезжаете завтра.

Ему, конечно, славно. А мне что делать? Я же попаду под раздачу во время теракта. Проклятье, придётся что-то придумывать. Ладно, сориентируемся на месте. Сейчас надо разобраться с насущными проблемами, вроде поехавшего не в ту сторону сюжета. В новелле Чхве напросился на аудиенцию к графу с просьбой похоронить невинно убиенных жителей его деревни, после чего отбыл вместе с Роном и его сыном восвояси. Здесь, похоже, всё идёт наперекосяк. Рон и Бикрос здесь, значит и Чхве тоже никуда не делся.

Проблемы на мою голову.

— Ганс! — заорал я в пустоту коридора. — Ко мне!

Через минуту рядом со мной материализовался зам дворецкого.

— Чего угодно, молодой господин? — поинтересовался он.

— Пошли в мой кабинет, — распорядился я. — Доложишь обстановку.

Зайдя к себе, я плюхнулся в объёмистое кожаное кресло и поинтересовался:

— Для начала, как дела у моего гостя?

— Всё выполнили, как и распорядился молодой хозяин, — поклонился Ганс. — Помыли, подлечили, накормили. Ваш гость, как только его привели в подобающий вид, сразу же запросил аудиенции у графа.

— Чего он хотел?

— Просил провести расследование гибели деревенских жителей, откуда он родом, — доложил зам Рона. — И организовать надлежащие похороны.

Так, это в новелле было. Здесь расхождения с текстом нет.

— Угу, — произнёс я, потерев кончик носа. — И что граф?

— Разрешил, — пожал плечами Ганс, — даже отправил туда команду дознавателей.

— Понятненько, — задумчиво протянул я, — Что Рон? Они с гостем ладят? Помнится, он странно на него смотрел.

— Вроде бы нашли общий язык, — осторожно ответил Ганс.

Ну, ясно, о непосредственном начальстве надо говорить осторожно.

— А Бикрос? — поинтересовался я.

— У них произошёл дружеский спарринг, — ещё осторожнее произнёс Ганс, — кажется, не сошлись во мнениях по поводу одного места из Сунь Дзы.

— И как? — заинтересовался я.

— Бикрос отделался парой порезов, — невозмутимо ответил Ганс. — Кстати, молодой господин, Чхве Хан просит об аудиенции с вами.

Ага, он назвал своё имя слугам. Отлично.

— Пусть приходит, — пожал плечами я. — Я с ним поговорю.

— Он как раз ждёт за дверью, — поклонился Ганс, — я взял на себя смелость пригласить его, когда вы меня позвали. Если у молодого господина больше нет ко мне вопросов, то прошу разрешения откланяться.

— Да, пожалуй, можешь идти, — отпустил его я.

Ганс открыл дверь и вышел, а в образовавшийся проём проскочили оба кота и взобрались мне на колени. Следом за ними вошёл мистер Чих и, встав рядом со столом, пристально уставился на меня.

— Прошу, Чхве, — я указал рукой на кресло, — садись. Ты хотел меня видеть?

— Ты знаешь моё имя, — констатировал Чхве. — Откуда?

— Ты же сам назвал его слугам, — удивился я. — А они рассказали мне. Тебя это удивляет?

Какой, однако, подозрительный. Рыжая кошечка взобралась на стол и потёрлась о мою руку. Я начал машинально её поглаживать, наблюдая за Великим Героем.

— Эти котята, — вдруг произнёс он, — это те же самые, которых ты кормил в переулке? Ты их подобрал? Могу я поинтересоваться, почему?

— Почему? — переспросил я. — Они же милые. Посмотри, — я поднял кошечку в воздух и показал Чхве. — И вообще, без кота и жизнь не та. А ты что, не любишь котиков?

— Нет-нет, — замахал руками Чхве, — как раз наоборот. Но вообще, я пришёл поговорить о другом. Эти котята сбили меня с толку.

— Хорошо, давай начнём сначала, — я изобразил ожидание. — Итак?

— Почему ты мне помог? — выпалил Чхве.

Я сделал недоуменное лицо.

— А что, для добрых дел нужно какое-то обоснование? — процитировал сам себя я.

Это поставило Героя в тупик.

— Да, действительно… — пробормотал он. — Но я у тебя теперь в долгу. И не знаю, как расплатиться.

— Расплатиться… — задумался я. — Что ж. Если для тебя это так важно, то у меня найдётся для тебя задание. Ты сможешь поработать телохранителем?

Чхве дёрнулся и пытливо уставился на меня. Ну да, защитить жителей деревни он не смог, но предполагалось, что мне об этом не известно, так что я уставился на него чистым и незамутнённым взглядом.

— Телохранителем, — повторил я. — Судя по тому, как ты движешься, ты мастер в боевых искусствах, но умение защищать — это немного другое. Итак?

— Думаю, я справлюсь, — проскрипел Чхве.

— Отлично, — кивнул я, — смотри сюда.

Я вынул из стола карту и развернул на столе.

— Завтра мы выезжаем в столицу, — начал я, — дела, дела… Ты же пойдёшь вот сюда, — я ткнул пальцем в перекрёсток дорог, — тут ты встретишь девушку по имени Розалин и Лока, зверолюда.

Зверолюды. Раса зверолюдей-оборотней, совсем, как мои котята, только этот Лок — волк. Последний из рода волков-оборотней, его деревню разорили те же поганцы, что и деревню Героя. Только я об этом не знаю. Типа.

— Ты сопроводишь их в столицу, где мы с тобой и встретимся, — я посмотрел на Чхве. — После этого всё, считай, что ты мне ничего не должен.

— Розалин и Лок, — кивнул Чхве. — Хорошо, я запомнил. Я это сделаю.

На самом деле этой девице никакой телохранитель не нужен. Она сама кого хочешь до цугундера доведёт, но она была в новелле ближайшей соратницей Героя, и мне нужно их свести вместе, дабы не довести сюжет до совсем уж неприличного состояния. К тому же я всё ещё надеялся спровадить Рона и Бикроса приключаться подальше от меня.

Дверь за Чхве закрылась, я встал с кресла и переместился на диван. Котята поскакали за мной.

— Ну, — я обратился к мохнатым, — и как же вас звать-величать?

— Мяу? — переспросила рыжая.

— Фигняю, — поморщился я. — Хорош дурака валять. Давайте уже по-человечески.

— Ты нас раскусил, — вздохнула рыжая. — Хорошо. Меня зовут Ангэ, а моего брата — Пхи.

Блин. Опять нечто чихательное, мало мне Чхве, так теперь ещё Пхи. Чхи-пхи. Тьху. В смысле, тьфу.

— Значит так, — бескомпромиссно заявил я, — раз уж вы теперь мои питомцы, значит, и имена у вас будут другие. Знаете, новая жизнь — новый расклад. Ты, рыжая, будешь Аней, а ты, серый — Петей.

— Странные имена, — удивилась свежепереименованная Аня. — Но если ты так хочешь… хорошо. У тебя тут гораздо лучше, чем на помойке.

— Кто вас ещё раскусил? — спросил я Аню.

— Вроде никто, — задумалась она. — Хотя нет. Рон. Он посмотрел на нас очень внимательно и произнёс: «Ты — яд, он — туман». И всё.

— О как, — заинтересовался я, — так вы владеете этими стихиями?

Оба согласно кивнули.

— Какие вы полезные котики, — умилился я. — Не только няшные, но и ядовитые. Просто прелесть.

На следующий день после завтрака, а, точнее, обеда, так как я проснулся ближе к полудню, начался ритуал отправки моей тушки в столицу. Во дворе суетились слуги, снаряжая карету, в которой поеду я, и несколько повозок с обслуживающим персоналом, провиантом и прочей всячиной. Я посмотрел на это мельтешение, почесал в затылке, и подумал: а почему бы и нет? Раз уж мне повезло перевоплотиться в графской семье, то надо пользоваться случаем и путешествовать с максимально возможной роскошью. Я вышел за ворота и нос к носу столкнулся с повозкой чайханщика, у которого я недавно устроил переполох.

— Опа, — удивлённо произнёс я. — А ты что здесь делаешь?

Этот владелец чайнопитейного заведения, как правильно его называть: чайханщик, чайханист или чайханавт? Ладно, не важно. Я ведь про него забыл, а это один из второстепенных героев новеллы. Звать его Билос, он внебрачный сын главы торговой гильдии. Бастард, в общем.

— Я тоже собираюсь в столицу, — ответил Билос. — Торговые дела, да и чая надо закупить. Вот, решил заскочить, посмотреть на тебя, Кайл.

— Я тебе что, красна девица, чтобы на меня любоваться? — вырвалось у меня.

— Нет, — хмыкнул тот, — вовсе нет. Просто ты изменился. Странным образом изменился.

Так. Держим покерфейс. Если этот паразит станет намекать на моё попаданчество, придётся его как-то устранить.

— Ты бросил пить, — продолжил гнуть своё Билос, — да и у меня в заведении вёл себя вполне прилично. Что с тобой случилось?

— А тебе какое дело? — нахмурился я. — Не всё равно?

— Да так, — пожал плечами тот. — Интересно очень.

Дать ему, что ли, в рыло? Или просто послать? Не выйдет. Краем глаза я заметил, как к нам бочком пробирается Чхве Хан, явно с намерением подслушать разговор. Ладно, наплету что-нибудь.

— Хорошо, — вздохнул я. — Расскажу. Однажды, во время одного из длительных запоев, я сумел перешагнуть грань, отделяющую границу земного и небесного. Проще говоря, вышел в астрал. Слышал про астрал? Нет? Деревня… Ладно, продолжу. Так вот, парю я, значит, над проекцией своего тела и вдруг вижу огромную печень, а на ней мужичок сидит. Я ему — слазь! А он — не могу, я хранитель твоей печёнки. Если слезу, всё, цирроз. Ты и так её слишком напряг, я уже не справляюсь. Тут-то на меня и снизошло просветление. Я понял, что надо бросать пить, вставать на лыжи, и, как в песне пелось, сексом буду не обижен.

Билос посмотрел на меня с недоверием.

— Нда, — произнёс он, — кажется, я погорячился. Вы ничуть не изменились. Придумать такую дурацкую сказку как оправдание своих бесчинств… Вас не зря называют ничтожеством.

Хренасе.

— Слышь, парниша, — процедил я, — а ты берега-то не попутал чаем? Ты кто такой, чтобы мне высказывать? Я, может, решил завязать с постыдным прошлым, но тебе докладывать об этом не намерен. Ты сам-то лучше? Ты же бастард, а ежели по-простому, ублюдок. Ты отца своего отцом назвать не можешь. Нравится тебе такой расклад? Нет? Я решил измениться и завязал с пьянкой, а ты? Ты сможешь круто поменять свою жизнь и добиться, чтобы тебя признал родной отец? Хрен ли тогда мне выговариваешь? Что мордочку скроил, сатисфакции хочешь? Слазь, отоварю.

Выбесил меня, паразит. Так-то я бы не стал поминать его родословную, на раз уж он первый начал… И вообще, что за отношение такое? При чём здесь «сказка» и «оправдание бесчинств»? Или же он не может простить мне разогнанную клиентуру? Так я не причём, они сами разбежались, я был с ними мил и вежлив.

Билос мрачно посмотрел на меня, не сказал ничего, подстегнул коня, и отбыл восвояси. Вот на такой «мажорной» ноте началось моё путешествие в стольный град.