Отголоски прошлого

Алёна Самойлова (2024)

В книге рассказывается история Эффи Йорк, которая работает учителем защиты от тёмных искусств в Хогвартсе. Она вспоминает свои школьные годы, когда попала в мир волшебства. Эффи описывает свои чувства и переживания, связанные с учёбой, новыми знакомствами и открытием магического мира. Она вспоминает, как познакомилась с рыжими близнецами Уизли, которые стали для неё особенными.Книга погружает читателя в атмосферу Хогвартса, раскрывает внутренний мир героини и её воспоминания о школьных годах. Это история о дружбе, любви и самопознании в мире, где магия переплетается с реальностью.

Глава 15

1993 год.

Я проснулась от звуков, доносящихся с кухни. Лёжа на кровати, я прокручивала моменты вчерашнего вечера. После ужина, Фред выделил мне свою постель, а сам расположился на полу. Перед тем как лечь спать, близнецы рассказывали мне различные забавные истории. Так вышло, что на байке с Роном и Коростой я заснула.

Я вышла из комнаты близнецов и направилась на кухню, где возле плиты копошились Фред и Джордж. Судя по тому, как сковородка пахла гарью, готовить близнецы не умели.

— Не надо было лить столько масла, — заметил Джордж, помешивая в кастрюле жидкое тесто, похожее скорее на кляр. Фред же с недоумением изучал смятый пергамент, видимо, это был рецепт.

Ингредиенты были по всюду, на кухне царил хаос. Мука, яйца и молоко были разложены по столу. На полу были раскиданы скорлупки и размазаны желтки. Яйца разбивать близнецы не умели. Так же по всей кухне был рассыпан сахар.

Джордж начал вливать тесто на сковородку и, обжигая пальцы, уронил половник.

— Странно, почему оно не такое густое, как у мамы? — Фред выглянул из-за плеча брата и уставился в сковороду.

— Ну, кто-то из вас добавил очень много молока, — я вмешалась в готовку. Близнецы резко обернулись.

— Ох, Эффи!

— Ты застала нас врасплох!

— А мы думали, ты спишь.

— Мы решили приготовить тебе завтрак, — Фред спрятал пергамент в карман, — Сами, да. Безо всякой помощи.

Я засмеялась, видя этот беспорядок и ошеломлённых братьев:

— Это легко исправить. Я вам помогу.

Я объяснила близнецам, как разогреть сковороду, довела тесто до нужной кондиции. А Фред и Джордж с интересом наблюдали, как я готовлю.

— Да-а, не спроста папа обожает маглов, — прокомментировал Фред и принялся мыть посуду. Джордж начал убирать с пола.

Спустя какое-то время мы, усевшись за стол, уминали оладья. За завтраком мы смеялись — Фред и Джордж продумывали план, как в очередной раз достать Перси.

— Как насчёт сладких конфетти? Подсунем ему в овощное рагу! — предложил Фред.

— И тогда Перси будет сам как овощное рагу! — подхватил Джордж.

Близнецы рассмеялись. А я внезапно вспомнила о матери и поникла. Я вновь углубилась в мысли о дневнике и этом чёртовом Крауче. Что касается самой матери — моё доверие не восстановилось. Прокручивая те моменты, что произошли на кухне, моя улыбка с лица исчезла. Как же я не хочу домой.

— Всё в порядке? — обратил внимание Фред, отхлёбывая с кружки чай.

— Я даже не знаю, — неуверенно ответила я. От воспоминания у меня пропал аппетит, и я отодвинула от себя тарелку.

— На тебе лица нет, — заметил Джордж. Фред взял меня за руку. Этот жест убедил меня раскрыться.

Я рассказала близнецам абсолютно всё, вплоть до случайного убийства отца. Мой голос дрожал, ведь я боялась, что Фред и Джордж отвернутся от меня после такого. Но, к счастью, нет. Близнецы расспрашивали меня обо всех подробностях. И пришли к выводу, что…

— Я слышал, что обычно дети — обскуры могут чудить такое. Но это явление довольно редкое, — заметил Фред, всё так же держа меня за руку, но уже крепче обычного.

— У профессора Дамблдора, поговаривают, сестра обладала похожей силой. Да и силой это не назовёшь, — Джордж после этих слов отломил кусочек оладушка вилкой и отправил его в рот.

Я испытывала смесь страха, стыда и беспокойства. Мне было очень досадно и неудобно за то, что мои негативные эмоции могут навредить другим. Ведь моя способность, что уничтожила моего отца ненароком, опасная и необузданная. Неужели моя истинная природа станет причиной отторжения?

На мгновение мы замолчали, продолжая дальше завтракать. Но молчали мы недолго, так как Фреда интересовало ещё кое-что:

— Ещё раз, как звали того парня, который опорочил твою маму?

— Вроде Крауч. Половина страниц в дневнике была вырвана, я полное имя не скажу. А вы что-то знаете?

— Мы слышали от папы об одном Крауче, — проинформировал Джордж, — Он вроде как глава Отдела международного магического сотрудничества. Ходит слух, что он своего сына отправил в Азкабан. Там парень и окоченел.

— Но ты не переживай. Он бы вряд ли смог тронуть твою маму. И знаешь, Эфф, — Фред поглаживал большим пальцем моё запястье, — Ты уже часть нашей семьи

— А если и будут проблемы, то мы преодолеем их вместе, — Джордж обнял меня за плечо.

Я всплакнула и улыбнулась, ибо поддержка для меня в такие моменты очень важна. С этого момента “Нора” стала для меня вторым домом.

2008 год.

— Добрый день, ребята, — я вышла из кафедры в класс с уверенной походкой. За партами сидели студенты — шестикурсники из Гриффиндора и Слизерина. Настроения преподавать после очередной попойки у меня не было, но падать лицом в грязь перед детьми, которые тебя любят как лучшего преподавателя по защите от тёмных искусств, не хотелось бы. Я не Локонс, и не Амбридж.

Я написала мелом на доске тему урока.

“Месть и справедливость”.

Я слышала краем уха, как студенты недоумённо перешёптывались между собой.

— А какая это страница, профессор? — спросила девушка из Гриффиндора, пытаясь найти в содержании тему.

— Этого нет в учебнике, — спокойно ответила я, — Давайте немного подискутируем на эту тему. В чём разница между желанием отомстить и чувством справедливости? Ага, мисс Томпсон. Хорошо, отвечай.

— Ну-у, я считаю, что месть — это своего рода тёмная справедливость, — ответила Томпсон, — Она разрушительна. А истинная справедливость основана на честности и равенстве.

Я выслушала ученицу. Ответ я приняла как правильный:

— Верно говоришь. А теперь задам ещё вопрос: а что, если месть — это единственное, что у тебя осталось, когда справедливость оказывается бессильной?

В классе возникла тишина. Ребята не знали, что ответить на мой вопрос. Однако один из учеников спросил:

— Это из-за Руквуда?

Я застопорилась. Тем не менее я не растерялась и ответила, хлопнув в ладони:

— Бинго! Как вы уже поняли, один из Пожирателей смерти сбежал из Азкабана. Десять лет назад он участвовал в войне против этой школы. Сейчас эта дрянь снова разгуливает на свободе. Так где справедливость?

— Но ведь Волдеморта больше нет, и Гарри Поттер отыщет сбежавшего. Он — лучший мракоборец, — ответила девушка — слизеринка. Забавно, ведь скажи слизеринцу о том, что Поттер действительно лучший, пятнадцать лет назад — это считалось бы когнитивным диссонансом.

Я сделала паузу и взглянула на своих учеников, сев на свой учительский стол.

— Я не хочу, чтобы вы думали, что месть — это единственный выход. Руквуд в самом деле отнял у меня всё в этой страшной битве.

В моей голове снова произошёл перенос в прошлое. Лицо со шрамом. Взрыв. Обрушающаяся стена. Мёртвый Фред. Мой крик боли…

— Как можно не чувствовать гнева, когда система, которая должна нас защищать, проваливается? Я не призываю вас следовать за мной на этот низменный и аморальный путь. Я просто хочу, чтобы вы понимали, что иногда справедливость не работает. Мы остаёмся один на один со своей болью и гневом. И каждый из нас решает сам, как с этим справиться. Да, я хочу, чтобы Август заплатил за свои поступки. Не знаю, найду ли я справедливость, но не могу сидеть и ждать, когда это его собственноручно поймает Поттер.

Иногда мне казалось, что ученики не совсем понимали, о чём я говорю. А я продолжала твердить своё:

— Вы должны быть осторожны. Август Руквуд — очень хитрый и скользкий тип. Он тот ещё манипулятор.

Я вспоминала, как в те времена он пытал меня Круциатусом. Как он взорвал эту чёртову стену. Я сжала кулаки.

— А Вы что будете делать, профессор?

— Не знаю. Жажда мести поглотила меня. Может, я должна научиться искать справедливость. Но месть — это единственный способ избавиться от боли.

Один из учеников, Джеймс, осмелился после моей откровенной и эмоциональной лекции поднять руку:

— Мы понимаем, как Вы себя чувствуете. Но мы здесь для Вас. Мы можем как-нибудь Вам помочь?

Другой ученик из слизеринского факультета добавил:

— Может быть, мы найдём другой путь, вместо того чтобы мстить Руквуду?

Другие ученики начали обмениваться взглядами, а затем кидать мне свои предложения. Я была тронута такой поддержкой. Я почувствовала, как моё сердце наполнилось надеждой.

— Я никогда бы не подумала, что вы будете готовы поддержать меня в этом. Спасибо вам, ребята. Это значит для меня больше, чем вы можете себе представить.

Урок был окончен. Я вернулась к себе на кафедру, полная уверенности. Впервые за всё время я почувствовала, что я не одна.

Я достала пергамент и нацарапала пером письмо:

“Дорогой Джордж.

Я постараюсь на этой неделе приехать в “Нору”. Нужно поговорить с Макгонагалл, чтобы она выделила мне несколько дней на отгул.

Твой оладушек с мёдом,

Эффи”.

Закончив писать письмо, я запечатала его в конверт. Перед тем как отправиться в совятню, я глянула на бутылку огневиски.

— Надеюсь, ты мне больше не понадобишься, — я взяла бутылку и разбила на пол. Я найду справиться со своей болью другими путями.