Смертельный спуск. Трагедия на одной из самых сложных вершин мира – К2

Аманда Падоан, 2012

Вершина К2, или Чогори, из-за чрезвычайной сложности восхождения получила название «Дикая гора». Ее высота составляет 8611 метров – это самый северный восьмитысячник мира и третья вершина после Аннапурны и Нанга-Парбат по показателю смертности. В августе 2008 года 11 альпинистов из нескольких экспедиций погибли на восхождении – такого количества жертв за один сезон не было за всю историю горы. Авторы книги провели беспрецедентное исследование, взяли более 200 интервью и смогли воссоздать реальную историю трагедии, в том числе благодаря откровенным рассказам пакистанских и непальских высотных носильщиков. Книга дополнена биографиями известных альпинистов, историями о других попытках восхождения на К2 и мифологией региона. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Зона смерти. Пролог

Пакистан, Бутылочное горлышко K2, зона смерти, высота около 8200 метров

Единственным, что отделяло от смерти шерпу по имени Чхиринг Дордже, был ледоруб, на котором он висел на склоне. Массивная глыба льда, сорвавшаяся выше, с грохотом летела на него. Она была размером с холодильник.

Шерпа ощутил, как от страха скрутило живот. Он попытался сдвинуться в сторону. Махина подскочила и пронеслась мимо, в темноту, едва не задев плечо Чхиринга. Бум! Ударившись обо что-то внизу, глыба разлетелась. Склон сотрясся от удара. Снег взметнулся столбом.

Было около полуночи 1 августа 2008 года, и Чхиринг смутно представлял себе, где находится: в Бутылочном горлышке К2 или возле него — на самом опасном участке самой опасной горы примерно на высоте полета пассажирского лайнера. Бутылочное горлышко терялось во мраке внизу. В свете звезд этот кулуар казался бездонным, клочья тумана ползли в пропасть. А наверху кромка из снега и льда нависала, словно гребень застывшей волны.

Из-за недостатка кислорода Чхиринг не мог мыслить ясно. Голод и усталость отнимали последние силы. Сухой холодный воздух резал глаза, а стоило открыть рот, чтобы сделать вдох, язык начинал замерзать, а горло жгло.

Чхиринг действовал механически, холод и изнеможение не давали задуматься над тем, чем пришлось пожертвовать для подъема на К2. Альпинист-шерпа занимался восхождениями годы напролет и десять раз побывал на Эвересте. К2 намного сложнее Эвереста, и ее вершина — одно из самых престижных достижений в высотном альпинизме. Чхиринг отправился в эту экспедицию, несмотря на слезы жены. Несмотря на то что восхождение стоило больше, чем его отец заработал за сорок лет. Несмотря на то что буддистский лама предостерег, что богиня К2 никогда не будет благосклонна к восхождению.

Этим вечером Чхиринг стоял на вершине К2, куда поднялся без использования искусственного кислорода. Благодаря этому он попал в альпинистскую элиту. Однако спуск пошел не по плану. Шерпа мечтал о достижении, о том, что его будут встречать как героя, о славе. Но теперь все это не имело значения. У Чхиринга были жена, две дочери, хороший бизнес и десяток родственников, которые от него зависели. И все, чего он хотел сейчас, — вернуться домой. Живым.

Как правило, спуск с горы безопасней. Альпинисты обычно начинают идти вниз днем, когда теплее и путь хорошо виден. Они спускаются дюльфером^[1], скачками преодолевают лед по перильной веревке, контролируя скорость. Район Бутылочного горлышка, где велика лавинная опасность, нужно пройти как можно быстрее, чтобы минимизировать риск. На быстрый спуск рассчитывал и Чхиринг.

Но сейчас была безлунная ночь, а перильные веревки исчезли — их срезал упавший лед. Идти назад, наверх, — невозможно. В отсутствие перил единственное, что давало опору и помогло бы остановить падение, — ледоруб. Но на кону стояла не только жизнь Чхиринга, он спускался в связке с еще одним альпинистом.

Человеком, висевшим чуть ниже на связывающей обоих мужчин веревке, был Пасанг Лама. Тремя часами ранее Пасанг оставил свой ледоруб попавшим в беду альпинистам. Он думал, что обойдется без него. Как и Чхиринг, Пасанг планировал спуститься дюльфером по перильным веревкам.

Когда выяснилось, что перил нет, Пасанг понял, что пришло время умирать. Он застрял на склоне и без помощи не мог сдвинуться ни вниз ни вверх. Но помочь было некому. Альпинист, решивший спускаться в связке с Пасангом, несомненно, сорвется. Удержать при помощи ледоруба вес одного человека, особенно если произойдет срыв в районе Бутылочного горлышка, почти невозможно. Остановить падение двух человек невозможно вдвойне, это двойной риск. Пасанг понимал, что попытка спасти его — это самоубийство. Альпинисты должны рассчитывать на себя. Любой прагматичный человек оставил бы его умирать.

Собственно, один шерпа уже так и сделал: прошел мимо. Пасанг предполагал, что Чхиринг поступит так же. Они работали в разных экспедициях, и Чхиринг не обязан был помогать. Но теперь Пасанг висел в трех метрах ниже, связанный с Чхирингом страховочной веревкой.

Уклонившись от ледяной глыбы, мужчины склонили головы и мысленно обратились к горной богине. Ответ не заставил себя ждать. Звук был похож на электронный. Будто кто-то дернул натянутую, подобно струне, резиновую ленту и пропустил звук через педаль для электрогитары. Звуки не прекращались, становились громче, протяжнее, звучали то слева, то справа. Альпинисты понимали, что это значит. Лед выше по склону трескался и откалывался. С каждой минутой трещин становилось все больше.

Когда видишь летящий кусок льда, можно постараться уклониться. Если не получается, можно попробовать выдержать удар. Но в конце концов сорвется глыба размером с автобус, и тут останется только молиться. Чхирингу и Пасангу нужно было спуститься, прежде чем ледовый обвал сметет их.

Чак. Чхиринг воткнул ледоруб в лед. Шинк. Он ударил по льду ногой, вонзив в него зубья кошек. Так он спустился на пару метров — чак, шинк, шинк, чак, шинк, шинк, затем остановился, чтобы Пасанг мог двигаться в таком же ритме.

Пасанг бил по склону кулаком, пытаясь сделать в твердой поверхности нечто вроде выступов — зацепок, за которые можно держаться. Получалось плохо — зацепки не выдерживали его вес. Когда Пасанг переставлял ноги, нагрузка на страховочную веревку увеличивалась. Шинк. Пасанг вбивал зубья кошек в лед, чтобы уменьшить нагрузку.

Вес тела, привязанного к веревке, грозил сорвать Чхиринга со стены, но пока получалось держаться. Иногда они с Пасангом спускались бок о бок, держа друг друга за руку и координируя движения. Но в основном Пасанг шел первым, пока Чхиринг закреплялся на склоне при помощи ледоруба и контролировал веревку.

Камни и куски льда катились по склону, стучали по каскам, но шерпы были на полпути вниз и надеялись на спасение. Ночь была безветренной, с температурой около минус двадцати, то есть, можно сказать, почти теплой для К2. Внизу уже виднелись огни лагеря. Но все же это случилось.

Камень или крупный кусок льда ударил Пасанга по голове, и он на мгновение обмяк, словно кукла из папье-маше, повиснув на веревке. Этот рывок сдернул Чхиринга, и они поехали вниз.

Шерпа двумя руками ухватился за ледоруб и вонзил его в поверхность склона. Но клюв не зацепился, он прореза`л снег. Чхиринг прижался грудью к ледорубу, пытаясь вдавить его сильнее. Тщетно. Они съезжали все быстрее: еще пять метров, еще десять.

Пасанг тоже старался зацепиться, удержаться, но пальцы скользили по льду. Они оба проваливались все дальше в темноту.

Их крики должны были разноситься по Бутылочному горлышку, но находившиеся выше по склону люди ничего не слышали. Они были глухи ко всему, потому что сами оказались в критической ситуации. Одни в смятении, страдая галлюцинациями, сошли с маршрута. Другие сумели успокоиться и пытались принять взвешенное решение, выбирая из двух зол: в темноте спускаться свободным лазанием по Бутылочному горлышку или провести холодную ночевку в зоне смерти.

Джерард Макдоннелл, несколько часов назад ставший первым ирландцем на вершине К2, выбил два небольших углубления в снегу, чтобы было куда сесть и во что упереться ступнями. Если пойдет лавина, это не поможет, но так можно хотя бы переждать ночь.

Другой альпинист, итальянец по имени Марко Конфортола, пристроился рядом. Чтобы не заснуть, они заставляли себя петь. Охрипшими голосами мужчины орали песни, какие могли вспомнить. Пели что угодно, лишь бы не заснуть. Сон — это смерть.

Примерно в это же время совершивший восхождение француз Хьюго д’Аубаред позвонил по спутниковому телефону своей девушке и пообещал: «Я больше никогда тебя не оставлю. Я закончил с этим. В следующем году в это время мы будем сидеть на пляже». Но чуть позже француз сорвался в Бутылочном горлышке и разбился насмерть. Его высотный носильщик пакистанец Карим Мехербан, сбившись с маршрута, вышел на ледовый карниз над Бутылочным горлышком и тоже сорвался и теперь лежал на снегу, медленно замерзая, не в силах пошевелиться.

Ниже по склону еще несколько минут назад спускались норвежцы — муж и жена. Они отправились на восхождение в медовый месяц. Но теперь женщина шла вниз одна — ее мужа только что смело ледовым обвалом.

Многие эти альпинисты считали себя лучшими. Они прибыли из Испании, Ирландии, Италии, Непала, Нидерландов, Норвегии, Пакистана, Сербии, США, Франции, Швеции и Южной Кореи. Некоторые рискнули всем, чтобы покорить К2. Но ситуация вышла из-под контроля, и расплата была жестокой: чуть больше чем за сутки погибли одиннадцать человек. На данный момент это самая масштабная катастрофа за всю историю восхождений на К2.

Что пошло не так? Почему альпинисты продолжали восхождение, зная, что не успеют спуститься засветло? Как могли они совершить так много простых ошибок, например не взяли с собой достаточно веревок?

История стала сенсацией, заняв место на первых полосах New York Times, National Geographic Adventure, Outside и более тысячи других изданий. Затем она перекочевала в социальные сети, обросла множеством версий и послужила сюжетом для документальных фильмов, театрализованной реконструкции, мемуаров и ток-шоу.

Многие считали это восхождение примером гордыни, потерей жизни из-за самоуверенности или помешательства. Кто был на горе? Любители острых ощущений, изо всех сил старавшиеся, чтобы их заметили крупные спонсоры? Лунатики, желавшие убежать от действительности? Беззаботные люди Запада, эксплуатировавшие нищих непальцев и пакистанцев в своем стремлении к славе? А с другой стороны, СМИ, наживавшиеся на смертях, зеваки, получившие зрелище и тему для обсуждения.

«Вы хотите рискнуть жизнью? — говорилось в ответе на одну из статей в New York Times. — Так сделайте это ради своей страны, семьи или соседей. Восхождение на К2 или на Эверест — эгоистичная выходка, от которой никакой пользы».

«Тоже мне герои, — отмечал другой читатель. — Эти эгоисты должны держаться подальше от гор».

Другие видели в этом отвагу: альпинисты бросают вызов природе, потерянные души идут на риск, чтобы найти смысл в этом пустом мире.

«Альпинизм расширяет знания о границах возможного», — говорилось в письме, которое разослал в СМИ исполнительный директор Американского альпинистского клуба Фил Пауэрс.

Автор другого письма перефразировал известное высказывание Теодора Рузвельта: «Лучше отважиться на значительное свершение и добиться успехов, пусть не без провалов, чем быть в числе тех, кто не ликует и не страдает и живет в сумерках, не зная ни побед, ни поражений».

Многие задавали стандартные вопросы. Что делают альпинисты, когда смерть неизбежна? Почему некоторых людей тянет на такой риск?..

Ретроспективно — до того, как герои этой книги оказались в безвыходной ситуации, до взаимных упреков и примирений, до драк и извинений, до спасательных операций и встреч с родными, до смертей и похорон — все казалось идеальным. Снаряжение неоднократно проверено, маршруты определены, погода благоприятная, команды настроены на восхождение. Момент, ради которого альпинисты потратили столько времени на тренировки и столько денег, наконец настал. Они собирались стать на вершине второй по высоте горы мира, издать победный крик, развернуть флаги своих стран и позвонить любимым или родным.

Когда Чхиринг и Пасанг падали в темноту, они, возможно, удивлялись — как такое могло случиться с ними.

Примечания

1

Один из относительно безопасных способов спуска по веревке на крутых участках горного рельефа, придуманный в начале XX века немецким альпинистом Гансом Дюльфером. В настоящее время под термином «дюльфер» понимают в том числе спуск по веревке с помощью специальных спусковых устройств. — Здесь и далее примечания редактора.